молотом в штиль твоего дыхания

не умею писать стихов, лишь смотреть на тебя умею, в темноте затаившийся волхв — искушением евы и змея разделить бы с тобой грехи, чтобы ты надо мной потешался, не читал бы мои стихи и не знал, как бываю несчастна. я, наверное, жалкий пёс, ярко жаждущий тёплой ладони. только тронуть бы ровный нос, чтобы ты эти руки помнил. и смотреть на тебя, и смотреть, обнажив все свои доспехи. если ты — это дивная смерть, я умру, задыхаясь в смехе. ведь любить тебя — это смеяться над молитвами о жене и под ругань и шквал оваций быть любимой, но как-то «вне». ведь любить тебя — быть ребёнком, для которого ты уже стар, и украдкой смотреть из бинокля на морщины у глаз и у рта. ведь любовь эта страшно лжива — может спутать тебя с отцом. во вселенной, где боги живы, я молюсь на твоё лицо.