Привкус мака в темноте

      Ничего не понимая, юноша открыл глаза и поднял голову. Этого хватило, чтобы обомлеть от ужаса. Вчерашняя белоснежная платформа над пропастью узнавалась мгновенно. Яна тут же охватила паника. Он вскочил на ноги, попутно осознавая, что, как и вчера, полностью обнажён. А ложился-то в одежде! Это он очень хорошо помнил! Не зря же мучился в пижаме в такую духоту!       «Невозможно!» — тяжело дыша, парень начал оглядываться.       Экспериментировать со звуком сегодня не хотелось. Окончательно не поддаться ужасу ему помогло обстоятельство, что лестница уходила в две стороны. И если вчера слева его ждал настоящий ад, то, возможно, дорога направо закончится без неприятных встреч?       «А зачем мне вообще куда-то идти? — Ян с огорчением понял, что сегодняшние попытки создать себе одежду не сработали. — Что будет, если я просто сяду здесь?»       Впрочем, легко сказать: «сяду здесь». Просидеть долго не представлялось возможным, поскольку покрытие платформы и ступенек было достаточно холодным. Ноги уже подмерзать начали. Чтобы не стоять на одном месте, Ян начал прохаживаться назад, вперёд.       «Что мне предпринять? — он обнял себя руками, растирая плечи. Холодно. — Это же мой сон, правильно? А может, в самом деле, наркотики? Какой-нибудь новый препарат, вызывающий дичайшие галлюцинации… А мозг не может распознать, реально или нет, и посылает сигналы телу… отсюда боль… Твою мать, что за хрень творится?!»       — А-а-а! — не выдержав, гаркнул юноша, схватившись за голову, и замер на месте.       Эхо на этот раз ответило не сразу. После его громкого крика образовалась какая-то слишком звенящая тишина, поглотившая все звуки, даже шлёпанье босых ног. Но длилась она недолго. Тихое «а-а-а», копирующее его возглас, поднималось откуда-то из глубины бездны, пугая юношу и заставляя напряжённо вглядываться вниз и прислушиваться.       Звуки приближались, становились громче, сопровождаемые потоком воздуха, тоже усиливающимся.       Ян пошатнулся. Поднимающемуся ветру уже становилось трудно противостоять. Ещё немного, и он снесёт невезучего парня. Скинет прямо в бездну! Волна холодного страха прошла у юноши по позвоночнику. Спасаясь от своего же неумолимо подступающего эха, Ян бросился бежать направо. Не потому, что успел поразмыслить о поджидающем вчерашнем мужчине. Просто поток воздуха надвигался именно с левой стороны.       «А-а-а» — звучал в ушах его собственный догоняющий голос.       Ян весь запыхался, пока бегом поднимался по ступенькам. В конце концов, он никогда не был спортсменом. Пусть и любил бег, но по ровной дороге, а не с преодолением сотни ступенек. Только адреналин, зашкаливающий в крови, не позволил ему выдохнуться на половине пути.       Он бежал, не оборачиваясь, не представляя, чем этот путь закончится. Дыхания уже почти не хватало, но останавливаться нельзя. Проблема в том, что лестница не бесконечна, когда-нибудь она должна закончиться. И что тогда?       Словно в ответ на мысли юноши, из темноты внезапно вырисовалась стена. Лестница завершилась площадкой с небольшой нишей. Спрыгнув туда, Ян увидел в стене дверь. Дубовую дверь с тяжёлым металлическим кольцом вместо ручки… точно такую же, как и в прошлый раз.       «Чёрт тебя дери!» — Ян дотронулся до неё ладонями, потом быстро обернулся. Преследующий его крик звучал очень громко, ветер почти сбивал с ног.       Юноша почувствовал себя загнанным зверем. Если бы это место подчинялось хоть каким-то законам физики, то было бы достаточно лечь в нишу. Но горький опыт, особенно в своём вчерашнем зависании в воздухе, подсказывал парню, что ни на какие законы тут надеяться нельзя.       В итоге, не придумав ничего лучше, почти оглушённый своим же голосом, Ян просто сел на колени, плотно прижавшись к двери, и ухватился за кольцо. Это он вовремя. Его собственный крик достиг апогея. От такого громкого ора заложило уши. Захотелось зажать их руками, но поток воздуха в этот момент оторвал его от пола и потянул за собой вверх. Пришлось сильнее вцепиться в кольцо. Как ни странно, но именно в этот момент Ян перестал чувствовать страх. Скорее, он испытал некую смирённость с безысходностью и огромное желание, чтобы всё быстрее закончилось. Уже не в силах выдержать громоподобное «А-а-а» в ушах, Ян был готов разжать руки, но, к счастью, крик начал стихать. Мгновение спустя юноша шлёпнулся обратно в нишу, больно ударившись о белоснежную поверхность.       Ян с трудом отцепился от кольца. Холод он уже давно перестал чувствовать. Наоборот, ему стало жарко. Он устало прислонился к прохладному металлу вспотевшим лбом, пытаясь отдышаться. Облегчение, испытанное им, когда поток воздуха вместе с воплями ушёл, на мгновение вытеснило все переживания по поводу места и возможно ожидающего маньяка.       Громкий гул, раздавшийся откуда-то снизу, вынудил Яна поднять голову.       «Что на этот раз?!» — несчастный юноша потянулся к краю посмотреть. Кричать вслух он благоразумно не стал.       Впрочем, мог бы и закричать. Вряд ли бы стало хуже. От увиденного у Яна душа ушла в пятки. Ступеньки, по которым он сюда бежал медленно, но верно, с диким грохотом разрушались, а их куски падали в бездну. Очередная безвыходная ситуация. Парень с ужасом гипнотизировал отваливающиеся кусочки, не зная, развалится его платформа или нет. Если он действительно во сне, вроде бы ничего страшного, но… Все ощущения… усталость, боль были полностью реальными. И ему не хотелось узнать, каково реальное чувство смерти.       Юноша нерешительно обернулся через плечо. Всё окружение непрозрачно намекало, что ему остаётся только один путь. Теряясь в раздумьях, он нерешительно вновь ухватился за кольцо.       «Я бежал в другую сторону… — парень прикусил губу, прижимаясь к двери. Разрушение уже дошло до его плиты и бортик ниши начал с грохотом раскалываться. — Это просто не может быть той же комнатой!»       Выбора не осталось.       Резко выдохнув, Ян толкнул дверь и зажмурился. Раздавшийся лязг перемешался с грохотом, больно ударив по многострадальным барабанным перепонкам. Дверь медленно распахнулась. Парень ещё немного посмотрел на разрушающуюся плиту и, только когда она развалилась до половины, шагнул в проход.       Темно… ничего не видно. Опять? Правда, на этот раз неизвестностью его терзали недолго. Почти сразу тяжёлая дверь за ним захлопнулась, старательно пнув юношу сзади. Ян вынужденно шагнул несколько раз вперёд. Более ничего сделать он не успел. Свет зажёгся резко и внезапно, демонстрируя парню, что его тут уже ждут.       Ноги Яна подкосились. Почувствовав слабость, он просто рухнул на пол. Живот свело судорогой. Отчаянье и жуткий страх всецело завладели Яном, когда он увидел слишком знакомое кресло и сидевшего в нём мужчину, читающего большую толстую книгу.       — Нет… — еле слышно выдохнул парень, понимая, что дрожит. Хочется встать и убежать, да вот сил не осталось.       Мужчина не поднял голову на звук, а сначала дочитал до конца страницы, перевернул её, положил закладку и только потом воззрился на гостя.       — Ну наконец-то, Ян, — он довольно отложил книгу. Та повисла в воздухе, а потом медленно растворилась. — А я уже думал, чем бы ещё тебя подтолкнуть, — он грациозно поднялся. — Вижу, с пониманием с первого раза у тебя проблемы, так же как и со здравым смыслом.       — Август… — непроизвольно произнёс Ян, умоляя себя как можно быстрее очнуться.       — О, так ты запомнил моё имя? Я тронут, — ярко-зелёные глаза безжалостно впились в гостя. — Встать!       Яна словно невидимые руки подхватили и поставили на ноги. Юноша даже не понял, сейчас он стоит сам или его дрожащее тело насильно удерживает неизвестная сила.       — Нет… — чуть громче повторил Ян, пытаясь сделать шаг назад. Ему не дали. — Это не вы! Здесь всё не на самом деле! Я проверил в прошлый раз, этого не могло быть по-настоящему! Обычный сон!       — Верно… сон… — а вот мужчине приблизиться ничего не помешало. — Твой сон. Которым управляю я. Как и всеми последующими буду управлять.       Видя, что юноша отказывается верить своим глазам, Август почти ласково провёл по его щеке ладонью в перчатке.       — Кажется, я слишком мало оставил тебе для воспоминаний с прошлой встречи? Больше такой ошибки я не допущу.       Ян с ужасом уставился на появившийся во второй руке мужчины небольшой изогнутый кинжал. Опасаясь, что маньяк может сделать, юноша вперился взглядом в оружие. Рукоять золотого цвета, расписанная пятиконечными звёздами, в центре каждой вставлен красный камушек, похожий на рубин. Даже на самом серебряном лезвии выгравированы какие-то золотые узоры. Красота бесспорная. Вот только быть заколотым и изуродованным красотой не хотелось, так же как и чем-нибудь уродливым.       — Когда проснёшься… — Август, словно не замечая молчаливой отчаянной мольбы, отобразившейся в широко распахнутых глазах, поднёс кинжал к внутренней стороне бедра не имеющего возможности пошевелиться парня, — это проигнорировать не сможешь. Раз не оценил моего милосердия в прошлый раз…       — Пожалуйста, не надо…       Еле слышный шёпот не остановил чужую руку. Август быстрым и уверенным движением разрезал кожу, оставляя на ноге Яна неглубокую царапину. Юноша непроизвольно скривился. Но, к его облегчению, итальянец отошёл от жертвы обратно к креслу. Кажется, серьёзно резать его не собираются, по крайней мере, пока.       — Вы… настоящий? — понимая, что ещё немного и точно рехнётся, Ян собрал всю оставшуюся волю в кулак и решил хоть как-то прояснить происходящее. — Я сплю или нет?!       Август резко обернулся, но, видимо, жалкий вид дрожащего Яна немного смягчил мужчину, и тот снизошёл до пояснения.       — Ты действительно спишь. И я действительно настоящий. А вот останется ли всё, что я с тобой здесь делаю частью сна или перейдёт в реальность, зависит только от моего «хочу».       — Я не понимаю! — отчаяние юноши стало настолько сильным, что он почти впал в истерику. Даже повысил голос на того, кого безумно боялся.       — Твои проблемы, — итальянцу это явно не понравилось.       Он протянул руку, и прямо на месте его кресла появилась стойка, идентичная той, на которой он порол Яна прошлой ночью.       — Ты знаешь, зачем ты здесь, Ян, — Август с наглой усмешкой призывно похлопал по ней. — Ложись, располагайся поудобнее.       Юноша почувствовал, что непонятная сила перестала его удерживать, но пошевелиться всё равно не смог. Ужас сковал его по рукам и ногам, даже, кажется, пробрался внутрь, лишая дыхания, горло сжало. Боль, пережитая вчера, моментально вспомнилась, и испытать такое во второй раз парень определённо не хотел.       — Я бы извинился… — чтобы разлепить слипшиеся губы, Яну пришлось сделать неимоверные усилия над собой. — Я… правда, сожалею, что сорвался… Просто нервы сдали… Если бы вы пришли завтра…       — Поздно, Ян, — прощать и понимать Август не собирался. — Сегодня ты повёл себя ещё хуже. Так что не обессудь.       — Но… просто зайдите завтра… Вы увидите…       — Завтра я буду уже дома. В Италии. А вот через недельку загляну, посмотреть, чему ты научишься. Иди сюда! — последние слова прозвучали уже как приказ, не терпящий возражений.       — Нет!.. — нежелание самому нести себя палачу оказалось сильнее страха, и юноша попятился. Впрочем, вчерашний опыт подсказывал, что долго сопротивляться не получится и бежать некуда.       — Вот как? — мужчина просто расплылся в улыбке.       Тут же Ян почувствовал, как упёрся спиной во что-то тёплое и мягкое. Мгновение спустя его обхватили руки в чёрных перчатках.       — Ты ещё не понял, что я могу с тобой сделать, — голос Августа зашептал прямо на ухо.       Ян чуть не завыл от безысходности. Один Август остался на своём месте, безмолвно улыбаясь и рассматривая юношу ярко-зелёными глазами, а второй внезапно появился сзади.       — Могу убить, и ты умрёшь наяву. Могу оставить на всю жизнь калекой или изуродовать лицо, — продолжал нашёптывать мужчина. Одна рука обхватила парню горло, а вторая проплыла по животу и внезапно сжала член. — Но это же скучно, правда?       Ян оторопел. Нет, он прекрасно помнил вчерашние домогательства этого маньяка, но они же вроде бы на порку договорились? И он определённо предпочёл бы снова ремень! Ощущать чужие пальцы на своих гениталиях оказалось слишком неприятно. Даже мерзко.       — Отпустите… — еле проговорил юноша. Из-за хватки итальянца ему не хватало воздуха.       Мужчина словно не услышал. Продолжая душить Яна, он одновременно принялся теребить его мягкий пенис, попеременно лаская то головку, то у основания. Но ничего не добился своими действиями. Орган не проявлял никакого интереса к нежности, а юноша, поначалу попытавшийся хоть как-то защитить свою честь, сейчас, кряхтя, вцепился в пальцы Августа, сомкнувшиеся на шее. Он уже серьёзно задыхался.       — А с виду на мазохиста похож…       Итальянец наконец-то соизволил отпустить жертву. Ян упал на пол, хватая ртом воздух и кашляя. У него на глазах навернулись слёзы. Как-то комментировать мерзкое высказывание он не стал. Да и не смог бы, слишком болело горло. Синяки точно останутся. О том, что должно произойти дальше, парень догадывался и, самое ужасное, не видел ни одного способа этому помешать.       — Жаль, жаль… — продолжал делиться своими мыслями Август. Он, видимо, надеялся, что у Яна есть сексуальные отклонения. — Ну ничего, привыкнешь. Люди ко всему привыкают, да?       Это самоуверенное заявление окончательно сорвало нервы юноши. Уже не понимая, что делает и чего добьётся, он резко, насколько позволяло ослабленное состояние и головокружение, поднялся на ноги, намереваясь бежать, ломиться в стены, спасаться любым способом. Но в тот же момент его оторвало от пола, и парень поплыл по воздуху, прямо к роковой стойке, барахтая руками и ногами, словно утопающий.        — Помогите! — хотел заорать Ян, но голос, вырвавшийся из горла, оказался тихий и осипший, вызвавший за собой кашель. — Кто-нибудь, на помощь! — не оставлял попытки юноша, отчего Август у стола откровенно расхохотался.       — Это мой мир, малыш, — соизволил пояснить мужчина причину веселья. — Здесь только я хозяин. Тебе некому помочь, кроме меня. Но, так и быть, если попросишь, я буду тебя воспитывать понежнее.       Итальянец протянул руку, чтобы погладить висящую около него жертву, но не соображающий ничего от охватившей его паники, парень действовал на уровне инстинктов.       — Не прикасайся ко мне! — юноша не хотел, чтобы до него дотрагивались с извращенными целями, поэтому наотмашь ударил приблизившегося маньяка. От его маленьких ноготков осталась еле заметная царапина на подбородке мучителя, которая тут же зажила.       — Как знаешь… — мужчине такое поведение явно не понравилось. Из его голоса пропали любые намёки на игривость, он резонировал безжалостным холодом.       Ян попытался ещё раз дёрнуться, но его жёстко пригвоздили животом к стойке, причём поза отличалась от прошлой. Теперь поверхность была длиннее и стояла с наклоном вниз, насильно выпячивая его зад, поднимая значительно выше головы. Руки и ноги тут же обвили верёвки, не позволяя шевелиться.       — Нет! — Ян что было сил потянул верёвки в отчаянной попытке вырваться или порвать их, но сделал только больнее себе. Путы впились в конечности, продолжая крепко удерживать пленника. — Нет! Нет! Не надо! Пожалуйста, умоляю!       О гордости сейчас даже речи не было. Ян любыми доступными способами пытался сохранить себя, не без оснований опасаясь, что надругательство над его телом нанесёт непоправимый урон психическому здоровью. Август его не слушал. Или слушал, но никак не реагировал на сиплые вопли. Он обошёл свою жертву, только усиливая её панику мрачным молчанием. Судя по одиночным шагам, двойник либо не двигался, либо растворился.       — Господи, нет! — истерика настолько захлестнула разум Яна, что он не заметил, как слёзы полились по щекам. Он не мог видеть мужчину за своей спиной. Может, тот уже нацелился и с секунды на секунду ворвётся в беззащитный зад, а может, просто смотрит своими жуткими зелёными глазами, наслаждаясь муками пленника. — Прошу! Накажите меня как вчера! Выпорите! Чем угодно, пусть вдвое… втрое больнее! Только… только не насилуйте! Я же парень!.. А-а!       Последний короткий вскрик вырвался от неожиданного резкого смачного шлепка ладонью по левой ягодице юноши, прервавшего словесный поток. Ян умолк, тяжело дыша, в ожидании, что ответит его мучитель. Даже слёзы застыли на месте до вынесения приговора.       От нового прикосновения чужих рук, юноша вздрогнул. Но, едва осознав, что, проведя вверх-вниз по бедрам, они раздвинули его попу, открывая доступ к анусу, заголосил и задёргался вновь.       — Что вы хотите? Пожалуйста, скажите, что вы хотите взамен! Я сделаю! Всё! Только не…       — Заткнись.       Ещё один сильный шлепок оставил красный след на коже. Одновременно с ним юношу схватили за волосы, заставляя так сильно задрать голову вверх, что кричать дальше не представлялось возможным. Только хрипеть и шептать. Скосив глаза, он смог увидеть маньяка.       — Ты не понял, Ян, — тихо произнёс мужчина, и холодная, не предвещающая ничего хорошего, усмешка искривила его губы. — У тебя нет выбора. Сейчас я тебя изнасилую. И буду насиловать в твоих снах всю неделю. Насколько жёстко — зависит только от твоего поведения. Продолжишь грубить — получишь по полной.        — Нет! — Ян попробовал протестующе помотать головой, но его тут же вновь схватили за горло, перекрыв дыхание.       — Если ты не в состоянии молча принять заслуженное наказание, то…       Август отпустил волосы юноши, покрасневшего от нехватки кислорода, и вместо этого надавил на скулы, вынуждая открыть рот. Ян плохо соображал, он задыхался, но даже в таком состоянии не мог не почувствовать, как у него во рту начало что-то появляться, больно впиваясь в уголки губ. Когда парня, наконец, отпустили, он вновь закашлялся, но нормально отдышаться помешал предмет во рту. Только немного придя в себя, парень понял, что это кляп в виде кожаного цилиндра, плотно прижимающий его язык, удерживаемый тугими ремнями на затылке. Вопреки своему положению, юноша всё же попытался вновь начать умолять и упрашивать, но смог издать только хрипы и мычание.       — Ах, да, — мягко добавил Август, когда все звуки пленника сменили тихое хлюпанье носом, — если вдруг ты слабая суицидальная личность, советую поверить без проверки. Смерть — это всего лишь вечный сон. Только утро тебя уже от меня не спасёт.       Ян захлюпал носом пуще прежнего. Заверению итальянца он поверил сразу. Ну как тут не поверить какому-то демону, имеющему невероятную власть над чужими снами. А ведь он действительно думал, что не сможет жить после такого происшествия. Но нет, Август и тут выбора ему не оставил. С этим унижением придётся как-то существовать. Жить и ежесекундно вспоминать, через что прошёл.       Когда во второй раз чужие руки раздвинули его ягодицы, сердце Яна сжалось от страха.       — Тебя здесь раньше до меня кто-нибудь трогал? Быть может, в медицинских целях?       В последней, ускользающей надежде на милосердие, юноша усердно замотал головой. И это было чистейшей правдой. Ни посещений проктологов, ни даже клизм или свечей в его жизни не было. По крайней мере, в сознательные года, о которых он помнил. За происходившее в раннем детстве, парень отвечать не брался.       — Отлично, — довольный голос окончательно погасил остатки иллюзий, — я заберу всё.       Боявшийся за своё психическое здоровье Ян, полностью забыл о физической стороне. Такой боли он не ожидал. Даже вчера это чувствовалось не так. Сегодня, когда чужой палец, без подготовки или какой-то смазки ворвался в его анус, юноша истерично взвизгнул и что есть силы задёргался опять, да с такой яростью, что мгновенно содрал себе верёвками кожу на запястьях и лодыжках. Тугое колечко мышц плотно обхватило инородный предмет, всунутый в него без спроса. Не понимая, что только сильнее себя травмирует, парень продолжал рваться из пут. Он думал исключительно о том, чтобы поскорее избавиться от противного, гадкого ощущения в попе.       — Теперь ты видишь, к чему приводит грубость, малыш? — Август, не обращая внимания на трепыхания жертвы, принялся двигать пальцем вперёд-назад, быстро, безжалостно погружая его на всю длину и выдёргивая полностью, но только для того, чтобы вновь ворваться в тело жертвы.       Ян завыл громче. Режущая, даже разрывающая боль на нежной плоти, перемешавшаяся с отвращением, сводила его с ума. Он не удивился, если бы узнал, что его анус уже разорван, а по бёдрам стекает кровь, пусть она пока не чувствуется. И это только начало, что же его ждёт дальше?!       — Совсем забыл предупредить, чтобы не волновался раньше времени, — Август на мгновение остановился, словно прочитав его мысли, и юноша получил передышку от боли. — Не забывай, что мы во сне, малыш. Я могу тебя разорвать одним взглядом или истерзать тело, не нанеся ему настоящей травмы. И ещё помни, только я решаю, что ты прихватишь с собой в реальный мир. Советую быть послушным мальчиком.       Испытанное желание вести себя как «послушный мальчик» и играть по правилам маньяка, лишь бы уцелеть, породило в юноше чуть ли не ненависть к самому себе. Ян закрыл глаза, содрогнувшись от омерзения. Слёзы по-прежнему вытекали из его глаз, но уже реже. Шоковое состояние пока их придерживало.       — Будем считать, ты меня услышал, — не дождавшись кивка, Август вышел из него. — Тогда я продолжу.       Мгновение спустя в Яна так же резко, без смазки, ворвалось уже два пальца. В глазах юноши полыхнуло. Он ничего не мог сделать. Ничем не мог помочь себе, только визжать и мычать, пока проклятый итальянец трахал его в зад пальцами, наверняка наслаждаясь каждым мучительным стоном. И он говорит, это Яна не порвёт?!       К тому моменту, когда мужчина остановился, дух Яна был уже полностью сломлен. Измученный сильной болью, отвращением, а главное, своей беспомощностью и полным отчаяньем, парень просто сдался, безвольно повиснув на своём «жертвенном столе». Только тихое всхлипывание и редкие слёзы извещали, что юноша ещё живой человек, а не превратившийся в тряпичную куклу.       Пара минут тишины и спокойствия оказали целительное воздействие на Яна. Они помогли ему немного вернуться в себя. По крайней мере, осознать, что его уже некоторое время не трогают. Мучительная режущая боль ещё чувствовалась в заднем проходе, но это были всего лишь остатки.       Громкий, внезапно раздавшийся чпокающий звук заставил Яна задержать дыхание. Он напрягся всем телом, пытаясь расслышать, что происходит за его спиной. К чему теперь готовиться?!       Послышался лёгкий смешок, и что-то густое, холодное потекло ему прямо между ягодиц. Мужчина всё-таки соизволил взять гель. Раздражённые мышцы немного успокоил холод. Но облегчения юноша не испытал, наоборот, с ужасом представил, что в него засунут следующим, раз понадобилась смазка. Но, вопреки ожиданиям, измученного ануса снова коснулись пальцы. На этот раз аккуратно, почти нежно, не спеша вторгнуться внутрь, а постепенно массируя дырочку, размазывая вокруг неё гель. Вот только подобные ласковые прикосновения Ян возненавидел ещё больше. Боль подтверждала, что это насилие, напоминала, что он сопротивляется. От неё хотелось спастись, в отличие от касаний, приносящих облегчение. Впрочем, мысли парня не могли повлиять на происходящее.       Тем временем, палец мучителя, захватив побольше смазки, плавно толкнулся в анус и вошёл внутрь тела на всю длину. Ян оцепенел, сжимая зубами резиновый цилиндр и визгливо мыча. Боли он не почувствовал, напротив, прохлада от геля приносила только приятные, заживляющие ощущения, но все они потонули в безмерном отвращении, накрывшем в этот момент парня с головой. То, как легко палец вошёл, как спокойно подался назад и снова вперёд, как свободно к нему присоединился второй, как скользят они уже вдвоём, шевелясь и растягивая анус, вызывало у Яна только мерзость. Всё происходящее было ему до невозможности противно. Тело юноши передёрнуло. Ему до тошноты захотелось избавиться от посторонних предметов в заднем проходе, но чужие пальцы продолжали, легко скользя, трахать его в зад, постоянно наращивая темп.       Вторая рука мужчины прошла между столом и бёдрами Яна, нащупала вялый член и принялась наглаживать его, пытаясь возбудить. Куда там! Юноша, потонувший в отвращении, не чувствовал ни грамма желания. Непонятно, на что рассчитывал Август, теребя его половые органы, атакуя при этом анус. Парень просто продолжал мычать и всхлипывать, ещё сильнее сжимая зубами кляп и молясь, чтобы итальянец побыстрее пресытился в своих безумных играх.       — Так не пойдёт, малыш, — Август внезапно заговорил, чем заставил свою жертву сжаться от страха. — Неинтересно, если ты будешь сопротивляться только мне. Хочу, чтобы твоё тело тебя тоже помучило.       Ян не сразу понял, что имеет в виду мужчина. Чего он хочет?! Но при следующем шевелении пальцев Августа, юноша коротко вскрикнул от неожиданности. Словно по каждому нерву пробежали разряды тока, отозвавшись слабым жаром внизу живота. От шока парень широко раскрыл глаза. Слёзы на них мгновенно просохли. Он не мог сообразить, что сейчас было. Август, изменяя траекторию, немного согнул пальцы, добавил к ним третий, и снова задвигал ими. Новые разряды, словно лавины, обрушились на парня. К его непередаваемому ужасу, они действительно вызвали естественную физиологическую реакцию, а вслед за ней желание.       — Гхэ-эт! — Ян, зажмурившись, замотал головой, пытаясь сказать «нет».       Отвращения он не утратил, но теперь оно перемешалось с разгорающимся против воли возбуждением. Член юноши с готовностью поднимался, уже охотно отзываясь на прикосновения к себе. Нестерпимая похоть растекалась по каждой клеточке, заставляя Яна считать себя до омерзения грязным, ненавидеть себя не меньше, чем итальянца, пытаясь подавить глухие стоны, но при этом, теряя разум, желать кончить.       И именно в тот момент, когда увеличившийся орган уже готов был к тошнотворной, но долгожданной разрядке, мужчина быстро сжал его ладонью у основания.       — Умгх… — непроизвольно вырвалось у парня от боли и неудовлетворения.       Там, где сжимал итальянец, начала появляться тонкая верёвка, стягивающая член с точно такой же силой.       — Забавно, что мы иногда не в силах приказать собственному телу, правда? Во сне даже никакой наркотик не нужен.       «Он… давил на простату, — терзаемый смесью всех ощущений, Ян с трудом смог догадаться, почему вдруг возбудился. — Тварь! А поскольку это сон, и он здесь хозяин, то наверное усилил эффект… Ненавижу!»       Ян невольно дёрнул бёдрами. Он прекрасно понимал, что при нынешних обстоятельствах его желание кончить — верх мерзости и только на потеху мучителю, но не смог ничего с собой поделать. Физиологические потребности вышли на первый план, став жизненно необходимыми. Они нисколько не заглушали душевных мучений, только усиливали их, не подчиняясь слову рассудка. Напряжённому, жаждущему разрядки члену всё больнее и больнее. К тому же Август продолжал трахать юношу в зад пальцами, надавливая на простату.       Ян снова застонал, широко раскрыв рот, даже не замечая, что с кляпа к полу потянулась тонкая ниточка слюны. Август вновь принялся теребить его ствол, и с каждым новым движением похоть Яна всё больше походила на животную, инстинктивную. Когда же итальянец наконец-то соизволил вынуть пальцы из заднего прохода и отпустить пенис, Ян издал невольное мычание. Только юноша и сам не взялся бы сказать, что оно обозначало: неудовлетворение или мольбу остановиться.       Тихое звяканье металлической пряжки и звук расстегиваемой молнии за спиной вывели его из затуманенного состояния. Парень прекрасно понимал, что Август расстегивает и какое действие последует дальше. Если у него только что мысли и желания раздваивались, то сейчас сошлись воедино. Он абсолютно не хотел, чтобы в него мужчина засовывал член. Это окончательно уничтожит Яна.       Собрав последние остатки сил, парень снова завырывался, да так яростно, словно от этого зависела его жизнь. Но, к сожалению, абсолютно безрезультатно: верёвки держали крепко. Чужие руки неумолимо, в очередной раз, раздвинули его ягодицы. Твёрдый, объёмный орган без труда проскользнул в хорошенько разработанный и смазанный задний проход.       Ян застыл, чувствуя, как его заполняют изнутри. Судя по глубине проникновения и тому, как растянулся анус, член итальянца значительно превышал размер трёх его пальцев.       Август медленно толкнулся вперёд, погружаясь на полную длину. Ян взвыл не своим голосом от душевной боли. Физической он не ощутил. От отвращения крупная дрожь сотрясла тело юноши, когда мужчина подался чуть-чуть назад и снова толкнулся вперёд, обхватывая его бёдра руками.       — М-м-м… — довольно простонал Август, повторяя толчки, но немного увеличивая их силу. — Ты такой узкий, малыш… Как хорошо.       Ян не мог с ним согласиться. Пока мучитель наслаждался, насилуя его, он бился в истерике, громко мыча и всхлипывая. Слёзы снова брызнули из глаз. Член, стоявший до этого колом, без стимулирования начал опадать, приходя в естественное состояние.       Двигаясь, итальянец выходил почти полностью, оставляя внутри только начало головки, но тут же вновь погружался на всю длину. С каждым новым толчком у Яна усиливалось ощущение, что его вот-вот вывернет наизнанку. Мышцы рефлекторно сокращались, силясь избавиться от инородного предмета, но, кажется, это доставляло Августу ещё больше удовольствия. Внезапно мужчина снова изменил темп. Он тесно прижался к юноше, обхватив ладонью его пенис.       — Всё ещё не нравится, малыш? — хрипло прошептал итальянец, обдав жертву горячим дыханием. — Надо исправлять.       Теперь он вторгался в парня короткими, очень быстрыми рывками, постоянно задевая простату и не прекращая гладить вновь поднимающийся орган.       Это был сущий Ад. На мгновение Яну показалось, что он не выдержит и действительно сойдёт с ума. Желание кончить застилало глаза, в паху больно от невозможности это сделать, его безжалостно имеет мужчина — и всё это сопровождает незаглушимое ощущение грязи, осквернённости и омерзения.       Итальянцу, видимо, всего творимого им зверства показалось мало, он нагнул голову, впиваясь зубами в плечо жертвы, раня кожу и оставляя глубокий след от укуса. Ян только пискнул. В хаосе всего колорита эмоций, боли парень почти не почувствовал. А вот то, что толчки Августа усилились, стали ещё резче, а дыхание заметно участилось, он хорошо ощутил. Изящная ладонь продолжала скользить по пенису юноши.       Ян не сразу понял, что никакая верёвка его половой орган больше не стягивает. Осознание пришло только в тот момент, когда возбуждение из-за постоянно задеваемой простаты достигло апогея. В следующую же секунду он, тяжело дыша, излился, испачкав стол и свой живот. А мгновение спустя почувствовал, как крепко стиснули его руки Августа и сильную пульсацию от чужого члена внутри себя. Мужчина, не стесняясь, кончил прямо в него.       Поскольку пелена, вызванная удовольствием, спала, Ян смог в полной мере испытать выворачивающее душу омерзение. Он уже не мычал, не протестовал, не пытался подавить горькие глухие рыдания, внезапно вырвавшиеся из охрипшего горла. Из опухших глаз слёзы текли не переставая.       Итальянец не обратил внимания на бьющуюся в истерике жертву. Его член легко выскользнул из попы юноши. Ян почувствовал, что по его бёдрам что-то потекло. Гель или чужая сперма — он не знал, впрочем, значения это не имело. Юноше казалось, что запачкали не только его тело, но и сознание, личность, душу. Итальянец осквернил всё.       Когда путы, удерживающие его конечности, исчезли вместе с кляпом, парень, не понимая, что делает, попробовал подняться, но трясущиеся ноги не удержали хозяина. Ян упал рядом с проклятой стойкой на колени и сжался в комочек, обхватывая руками плечи, отчаянно ненавидя своё униженное тело, мечтая только о том, чтобы рухнуть прямо здесь замертво. Но стоило мыслям о смерти отчётливо отложиться в сознании, как юношу пронзил дикий страх. Он вспомнил слова итальянца о том, что смерть — всего лишь вечный сон… Причём в полной власти этого извращенца. Ужас навсегда стать игрушкой маньяка заставил Яна нервно обернуться на мужчину.       Оказалось, что Август уже в полностью приведённой в порядок одежде изучающе рассматривает свою жертву. В тот момент Ян испытал невероятную жгучую ненависть. Будь поблизости камень, он, не задумываясь, швырнул бы им в самодовольную итальянскую рожу. Как ему хотелось выдавить проклятые ярко-зелёные глаза, схватить мучителя за горло и душить, пока тот не сдохнет в мучениях, от нехватки воздуха. То, что задыхаться больно, он познал на собственной шкуре!       Непонятно каким образом сохранившиеся остатки рассудка удержали парня на месте. Здесь, во сне, Август имеет полную власть, и если кто кого придушит, так это мужчина его, что успел продемонстрировать.       — Какой милый вид, — Август спокойно приблизился к своей жертве, опускаясь рядом с ним на корточки. Судя по тону, ему действительно крайне понравилось увиденное.       Ян не ответил. Только наградил его взглядом, полным презрения, которое смогли передать даже настолько опухшие глаза. Он решительно дёрнулся от протянутой к его лицу руки, не в силах добровольно вынести новых прикосновений маньяка, особенно, если тот собирался прикоснуться ласково. Впрочем, за что боролся, на то и напоролся. Вместо нежного проведения пальцами по щеке, как вначале планировал, Август крепко ухватил его за рыжие лохмы, разворачивая к себе лицом.       — Спасибо за доставленное удовольствие, малыш. Мне всё понравилось, — подождав немного какого-нибудь ответа и убедившись, что того не последует, итальянец продолжил говорить. — Немного жаль, что я трахнул тебя только во сне. Впрочем, останется ли твоя попка девственной в настоящем, зависит только от твоего поведения.       Глаза Яна расширились в испуге, когда мужчина приблизил к нему лицо. Парень предпринял отчаянную попытку вырваться или хотя бы отвернуться, но хватка Августа оказалось крепкой.       — Увидимся завтра. Пока ты заслужил отдых.       Юноша крепко сжал губы, сопротивляясь последовавшему поцелую, но не тут-то было. Да, первый натиск ему удалось сдержать, но дальше голова сама собой закружилась, мышцы расслабились. Парень отрубился под ощущения проникновения чужого языка в рот.       Проснулся Ян в своей постели, резко открыв глаза, чувствуя, как щёки холодят множественные дорожки от слёз.