Беспризорная страница жизни

И всегда помни, что мрамор, пусть самый дорогой, ничего не стоит, и что истинную ценность он получает лишь тогда, когда его превратит в чудо искусства рука ваятеля. Будь же таким ваятелем... Недостаточно только любить, надо уметь любить и надо уметь научить любви. Ведь наслаждение испытывает и плебей, и даже животные, но настоящий человек тем собственно от них и рознится, что обращает любовь как бы в благородное искусство и, наслаждаясь ею, знает об этом, осознаёт божественную её сущность и тем самым насыщает не только тело, но и душу. Генрик Сенкевич. "Камо грядеши"

      Леночка все еще пребывала в ступоре из-за визита незваных гостий. Девушки проследовали в гостиную и расположились на диване. Как только Елена вошла за ними в комнату и присела на стул, Диана первая решилась заговорить. - Ты, как я понимаю, с родителями живешь? - Костенко, не мигая, смотрела в глаза блондинки. - Какое это имеет значение? - Васильева приняла закрытую позу. - Мало ли, рассказала кому... - Ольга на секунду задумалась, - о сумасшедшей с ножом или о том, как ты там сказала... а, точно, "рыжем уроде", который "даже не извинился". - Не поймите неправильно, мой отец военный, его отец тоже, от него ничего не утаишь. Хотя, о тебе я ничего не сказала. - Лицо Елены сделалось виноватым. - Мне и правда его жалко, но я не знаю, кто мог такое сотворить. - Я выйду на минутку в туалет, - предупредила Диана, незаметно подмигнув Март, затем поднялась с дивана и направилась к выходу из комнаты.       Молчание повисло сразу после выхода младшей Костенко. Оно давило на обеих девушек, но ни одна из них не решалась заговорить первой. Сложной задачей оказалось найти в себе силы чтобы продолжить разговор. Обе чувствовали вину, но как же тяжело ее признать вот так вот в слух, перед другой. - Прости меня за тот инцидент, - нерешительно начала Ольга, - то, что тогда во мне разыгралось... - Простить? - Лена пришла в недоумение, - да у нас так здорово все начиналось, а ты... ты психованная малолетняя тварь. - Библиотекарша не привыкла находить слова для оскорблений. - Ты как бездомная собака на чужом сене. Ни себе, ни людям. Ты думаешь, ты нужна ему? Думаешь, когда-нибудь он тебя полюбит? Да ты глупая детдомовская девка, возомнившая о себе черт знает что. А не пошли бы вы с подружкой отсюда, - как раз к этим словам подошла осмотревшаяся в квартире Диана.       Елена, не церемонясь, выгнала девушек из квартиры, впрочем, те и не собирались задерживаться. Костенко поинтересовалась у подруги, что такого Ольга сказала этой женщине, что Леночка на нее таких собак спустила. Март в свою очередь рассказала рыжеволосой девушке о том, что произошло в тот момент. - Надо же, а я все думаю, что ее так перекосило. Истеричка же эта Леночка, не представляю, как мой драгоценный братец умудрился влюбиться в эту заразу. Наверняка она поздний ребенок. - А как это связано? - с долей беззаботности перепрыгивая со ступеньки на ступеньку, поинтересовалась Оля. - Истеричками обычно рождаются поздние девочки. По другому истероидность можно назвать бешенством матки. Обычно такие девушки красивы, талантливы, но могут впасть в истерику из-за любой мелочи. - Диана усмехнулась. - Не удивительно тогда уж, что у Сережи разыгрались к ней нежные чувства. - Безусловно, это про нее. Давай заглянем к Сергею. Он наверняка там заскучал. - Предложила Март. - Ну давай. ***       Младшая Костенко и без того нечасто видела брата, так что легко согласилась на визит. Капитан встретил девушек солнечной улыбкой. Он поцеловал сестру в макушку и ласково потрепал по волосам подопечную. Спина Костенко все так же ныла, раздаваясь при движениях адской болью, чего офицер, конечно же, показывать не собирался, так что он присел на кушетке, лишь слегка дернув уголком губ. - Рассказывайте, что там у вас слышно? Мне доложили, что там вас допрашивали в отделении. - Да, Сереж, там было пару интересных моментов. К слову, Морозов пропустил мимо ушей все, что мы ему говорили. Мне-то нечего было сказать, а вот Оля высказывала свои подозрения. - Ну и что же этот болван пропустил мимо ушей? - Сергей перевел любопытный взгляд на уже присевшую рядом Ольгу. - Я выдвинула версию по поводу моей матери, рассказала, что у нее есть какая-то цель, а ты мешаешь ей на пути к этой цели. Думаю, что этой целью являюсь я, точнее то, что можно через меня получить. Но что же это... - По-моему, ее мотив понятен. Наверняка, накрыла нищета, вот и ищет теплого местечка под крылом дочери. К тому же, ты совсем скоро встанешь на ноги. - Лицо Сергея стало даже немного печальным от этих мыслей. Безусловно, когда кто-то становится неотъемлемой частью твоей жизни, живет с тобой рядом, постепенно прикипаешь душой к этому человеку. Он в какой-то степени становится частью тебя, особенно если пол всегда вымыт до блеска, - А какую версию выдвинул он? - Морозов рассказал о каком-то воришке, которого ты посадил некоторое время назад. Он считает, что лучшим мотивом может быть месть. - Вот идиот, - Костенко закатил глаза, - Так он никогда не поймает того, кто хотел меня убить. Я это сам сделаю куда лучше. - Да куда тебе с такой раной, - схватилась за голову Диана, - а если драться придется? - Ну-ну, полегче, должен же я контролировать ситуацию, - капитан упрямо взглянул на сестру, - в этом деле я рассчитываю на вашу помощь. Если мы правы в том, что это Лукьяненко, то меня она видеть не должна. Дочери своей до совершеннолетия она вреда не принесет, а это больше полугода. Оль, что скажешь? - Сергей бросил короткий взгляд на подопечную. - Я за, - кивнула Ольга и уставилась на Диану. Костенко продолжил. - Диан, я дам тебе своих бойцов, поможешь им устроить в моей квартире засаду. За Олей тоже будут издалека приглядывать мои люди. Вы должны заманить эту женщину в ловушку, а далее уже моя забота. Впрочем, если к допросу подключится Ольга, то будет вообще замечательно. - А если тебе не дадут выписку раньше? - воскликнула Ольга. - Ребенок, я офицер КГБ СССР, этому приказу подчинятся даже врачи, - Сергей успокаивающе покачал головой, но если вдруг я задержусь, Ольга может начать допрос в виде разговора. Тебе будет предоставлено пишущее устройство. - Спасибо, - Оля приобняла капитана, чего он не очень ожидал, затем отстранилась и застыла.       Застыл ее взгляд, изучающий его лицо, застыли руки, одна из которых сжимала руку Костенко, только ноги ритмично постукивали по ножке койки. В голове девушки роились самые разные мысли, но они смешивались в нечто непонятное, и теперь как будто и не было мыслей вовсе, как будто существуют только его глаза, как будто есть и навсегда останется только этот золотистый отблеск рыжих волос, на которые так игриво ложатся лучи закатного солнца, пробивающиеся сквозь неплотно закрытые занавески.       Диана одернула Март, намекая, что время визита окончено, что пора возвращаться домой, и что этот взгляд мог слишком много сказать, и наверное, уже сказал, а потому мог стать для девушки опасным. А какая опасность? Да если этот скупой на чувства мужской ум все поймет слишком рано, то это может привести к самому страшному для Ольги - расставанию. А кто еще у нее есть? Мать алкоголичка? Детдом?       Вышли из больницы подруги поздно - Припять уже накрыло темной дланью. Еще на улицах бесновались подростки, а трудяги рабочего класса со сладостными выражениями на лицах потягивали светлое. Девушки шли медленно, беседуя о чем угодно, только не о деле. Ольга старательно отводила тему разговора от Костенко, да и Диана не хотела лишний раз говорить о брате, слишком уж его много было в разговорах двух подруг. Теперь, лежа на его кровати, уставшие девчонки продолжили свою беседу. И продолжали до того момента, пока обе не погрузились в сон. ***       Татьяна Лукьяненко попала в поле зрения дочери почти сразу. Неуверенно потоптавшись на месте, Март, все-таки, нашла в себе силы подойти к матери. Только как ее называть? По имени? Как же она отвратительна. Конечно, чтобы втереться в доверие, лучше всего подойдет простое "мам". Может Ольге так и поступить? - Мам, - окликнула девушка Лукьяненко, сокращая дистанцию. - Дочка? - На Олю повернулось сильно постаревшее то ли от ареста, то ли от пьянки желтоватое лицо. Чужая абсолютно женщина не вызывала ни капли жалости, но раз уж в поимке преступника нуждается Он, то за Март дело не станет. - Как я рада, что удалось встретиться, пока этот "мусор" лежит в больнице. Прости, что отталкивала тебя, но Костенко мне и правда запрещал с тобой общаться. - Ольга с трудом натягивала радушную улыбку. В этот момент она была сама себе противна, хотя именно так Март сказала бы о КГБшнике пару месяцев назад. - Я знала, что ты придешь за мной, дочка... Оля, - женщина даже не сразу вспомнила имя девушки, - ты теперь совсем взрослая, скоро на ноги встанешь. Может угостишь мать чаем? - голова Татьяны неистово раскачивалась, создавая неприятное пугающее впечатление, ее налитые кровью белесые глаза выглядели жутко, пытаясь то и дело вылезти из орбит. - Пойдем ко мне, мам, - нарочно повторила это непривычное слово Ольга, - я теперь хорошо живу. Как это, на казенных харчах, притом на воле. - О, ну пойдем, дочка, заживем теперь. Я тебе жизнь подарила, теперь и ты мне подаришь. - Да, мам, да. - Ольгу перекосило от слов этой женщины. Жизнь подарила, ага, как же. Такой жизни собаке плешивой не пожелаешь. Однако, что жаловаться? Не было бы в жизни Ольги детдома - не было бы и Сергея, ради которого она сейчас так подлизывается к самому отвратительному ей человеку.       На кухне сидело четверо человек: Диана Костенко и трое офицеров милиции. Беседа их продолжалась недолго. Девушка притихла, услышав в замочной скважине поворот ключа. Следом замолчали и веселые милиционеры. В помещение зашли Ольга с матерью. Попросив последнюю разуться, чтобы та не сбежала если заподозрит неладное, Март провела женщину в гостиную. Первой с кухни вышла Диана. - Ой, здрасте, а Вы мама Оли? Она рассказывала мне о Вас, - учтивым голосом почти пропела рыжеволосая девушка, - ребят, идите сюда. - Что происходит? - прохрипела Лукьяненко, завидев выходящего из-за угла милиционера. - Это, мамочка, Рома, мой хороший знакомый, - за Ромой вышли еще двое, - а это Женя и Саша, тоже очень хорошие мои знакомые, - улыбка на лице девушки приобрела жестокие черты, глядя на напуганное недоумевающее лицо Татьяны. - Так, ребята, берите ее и мы пойдем в участок. - Да как вы смеете? Ах ты предательница, да после всего того, что я для тебя сделала... - крики продолжались до самого здания милиции. Тем временем Ольга, изо всех сил стараясь не обращать внимания на истошные вопли матери, шла пешком, подхватив под руку свою невысокую подругу. Вскоре крики перестали быть слышны, когда милицейская машина удалилась от девушек на приличное расстояние.       Подруги добрались до участка спустя несколько минут. Попросив Диану подождать снаружи кабинета, Ольга влетела в допросную, где ее ждали двое конвоиров, стерегущих Татьяну Лукьяненко. Агрессивным движением девушка попросила помощников оставить ее с матерью наедине. Как только парни покинули помещение, Март присела на стул напротив и постаралась поймать взгляд захлебывающейся слезами алкоголички. - Никаких объяснений не будет, я начну с вопроса: что тебе от меня нужно? - Ни грамма любви в глазах Ольги не читалось в тот момент, ни грамма сострадания. - Отвечай! - Девушка ударила тяжелой рукой по столу, от чего женщина, сидящая напротив вздрогнула. - Я нищая, мне нужно было жилье... - И тут ты вспоминаешь обо мне, что детдомовским выдают квартиры к 18 годам? - Я была уверена, что ты поможешь матери, - Лукьяненко сидела, сгорбившись и всхлипывая. - Матери? Матерями не называют тех, кто бросает своих детей сразу после рождения. А что насчет Костенко? Он был для тебя помехой? - Ответа Ольга не дождалась и вновь ударила по столу, что заставило напуганную женщину проснуться. - Да, он мешался, но... что я могу против офицера КГБ? - Офицер КГБ состоит из того же материала, что и каждый из нас... - Девушка прервалась, услышав скрип ручки двери. ***       В коридор влетел рыжеволосый мужчина. Найдя глазами как две капли воды похожую на него девушку, Костенко сократил дистанцию между собой и сестрой. Диана внимательно рассмотрела своего брата, не преминув возмутиться его присутствием. - Я, все-таки, не хочу тебя здесь видеть в таком состоянии. Лучше бы тебе долечиться, только лишний раз нагружаешь плечи. - К слову, рука офицера была зафиксирована, а перевязанную спину закрывала свежая, гладко выглаженная рубашка. - Право, лучше бы ты отлежался. - Ничего, Диана, лопатка не задница - ходить не мешает. Я хочу посмотреть, как проходит допрос. - Сергея пустили в кабинет, где взлохмаченная Ольга без всякого оружия доводила собственную мать до истерики, заставляя в подробностях рассказывать детали происшедшего. - Сергей, я уже почти закончила, - спустя некоторое время бросила в его сторону девушка, больше напоминающая ощетинившееся хищное животное.       Костенко впервые послушался свою подопечную и вышел наружу. Сестра смотрела на ошарашенного капитана с легкой ухмылкой, скрестив руки на груди. Довольная поза выражала усмешку. - Ну что, офицер, жару дает твоя беспризорница? Она успела к тебе прикипеть за это короткое время, видишь, как сражается за тебя. И это с собственной матерью. Не потеряй девку, я даже не знаю, кто сильнее нее. - Да Ольга всей душой презирает эту женщину. Конечно, она постарается выжать все соки из Лукьяненко. Сама подумай, девчонке еще на ноги встать надо. Куда она денется... дотащу я ее до выпуска, а может и до совершеннолетия, а то мало ли. - Дурачок ты у меня, братец. Нет, ты полный идиот...       Не успела Диана закончить свою речь, как из допросной выходит взмыленная лохматая девушка, потирая руки. По Март заметно было, что расколоть Татьяну ей удалось, но ответы оказались не совсем такими, каких она ждала. - Ребят, вы не поверите...