В чём тупил канон

Отметьте ошибочки, пожалуйста) =========== В течение трех дней Романова непрерывно растила свою мощь, налегая на талисманы, проверяя и исполняя все молитвы, срок годности которых пока не вышел, а так же пыталась творить что-то свое, как обычно ломая канон и шокируя этим свою эмоциональную Совесть. Лина, в отличие от некоторых, оказалась трудоголиком. Прямо-таки истый житель Страны Восходящего солнца. - Нанами-сама, Томоэ-доно приказал нам следить за тем, чтобы вы не перегружали себя, - дети огненного духа сидели рядом и давали ценные советы, если, конечно, их мнение нужно было хозяйке храма. – Томоэ-доно очень переживал, когда вы так неожиданно упали в обморок. Лис тогда не просто переживал, он перепугался так, что поднял на уши всех, до кого сумел докричаться. Страх из-за потери хозяина схватил его с такой силой, что не отпускал до тех пор, пока врач не осмотрел Момодзоно и не вынес вердикт о переутомлении. После этого случая Томоэ думать забыл о том, чтобы поручать девчонке задания тяжелее исполнения молитв. О походе в школу не могло быть и речи. - Ясно, - чиркая что-то в тетрадке, кивнула иномирянка. - Но вы меня совсем не слушаете! – в панике помахал веером Котетсу. Относительное затишье в храме соблюдалось лишь потому, что Томоэ устал позорно сидеть собакой от рассерженных приказов «Сидеть!». Молча выполняя свою работу и обращаясь к богине только по делу, ушастый прислужник невольно переставал чувствовать к ней неприязнь и зауважал за силу воли и рвение в том поприще, на котором был Микаге. В дверь постучали. Несмотря на то, что обязанность принимать посыльных и почту была возложена на непосредственного слугу, Лина вышла к входу одновременно с Томоэ. Промолчав, чтобы не нарваться на позор перед посторонним, лис отворил дверь. Посыльный тануки склонился в поклоне, похоже, едва услышав шаги. - Принцесса озера желает посетить храм бога земли этим вечером. - Хоро… - хотел было ответить ёкай, но Лина его прервала. - Передай принцессе, что я, Момодзоно Нанами, новый бог земли этого храма, буду ждать ее и приму как дорогую гостью. - Как пожелаете, Ками-сама, - откланялся посыльный, исчезая. Лис не выдержал. - Ты же не знаешь, как принимать гостей! – взвился он, не терпящий всяких неурядиц, неудобств и позора. Романова, будучи не в очень хорошем расположении духа, скрипнула зубами. - Перестань светить передо мной своими слабостями, глупая лисица. Или я не знаю, что ты боишься уронить свое достоинство? Какое твое достоинство, Томоэ, ёкай из преисподней? Лис замер, словно пронзенный ее словами. Девушка продолжала: - Тебя никто не воспринимает всерьез из-за твоей настоящей личности. Я человек, - показала пальцем на себя. – Когда начнется Камухакари, я натерплюсь столько унижений, что, пожалуй, расхочу быть богом. Поэтому, - Лина смягчилась, - ничего не бойся, потому что мы с тобой никто в мире богов, а значит, и терять нам нечего. И правда. Многие боги, гостившие у Микаге, часто повторяли ему, что от лиса стоит избавиться, потому что «это дикий лис! Зарежет ночью, глазом моргнуть не успеешь!!!» Такой божественный расизм – боги ненавидят Томоэ, Томоэ терпеть не может людей, люди просто боятся всего, что странно выглядит и внезапно исчезает. Слова девушки проникли в самое сердце ёкая, поражая своей рациональностью и правдивостью. Но лис, тут же опомнившись от пафосного флёра, наведенного иномирянкой, тут же отринул свои мысли, вспомнив, что она вообще-то его оскорбила. - Да кем ты себя возомнила, - медленно заговорил он, наращивая тон ярости. – Мелкая человечишка указывает мне, что делать?! – вокруг лиса появились языки пламени. - Сидеть! – теплое настроение, навеянное каким-то товарищеским чувством, быстро улетучилось из Романовой. – Что ж ты такой твердолобый, дурья твоя башка! – от души вмазав ему по ушастой голове, прокричала она, действительно раздосадованная тем, что он не поддается воспитанию. - Томоэ-доно! – рыдали в стороне Оникири и Котетсу. - Найди мне выходное кимоно и помоги правильно нарядиться к приходу гостей, - сердито глядя на лиса, сидящего на полу со склоненной головой, сказала Лина. – Сделай всё так, как делал при Микаге, когда принимал гостей. Отдав приказ, девушка направилась в свой кабинет. Томоэ медленно стёк лицом в пол. Рядом продолжали причитать дети огненного духа. «Я ору! Я просто ору!» - воздевая руки к небу, воскликнула Совесть. «М, давно тебя слышно не было». «Потому что до этого дня всё шло отлично! Ты делаешь всё на благо Нанами, но! Но! НО! – по нарастающей твердила Совесть. – Ты лично примешь принцессу, и если ты скажешь ей то, что я думаю, я буду еще сильнее орать!» «Ты там тупостью от лиса заразилась? – флегматично поинтересовалась хозяйка. – У нас с тобой одни планы и мозги». Схватившись за голову, Совесть впала в культурный шок. *** - Химемико-сама прибыла в этот захудалый храм, чтобы самолично убедиться в том, что новый бог достоин своей метки бога! – почти с порога заявил Аотакэ. Лина, наряженная и раскрашенная по всем традициям, хранила молчание, надменно глядя на входящих гостей. Лис, обязанностью которого было защищать хозяйку от любых посягательств, и сам заразился от нее спокойствием и уверенностью, хотя весь день ходил и бубнил, что, мол, запорет дело на корню, тупая девчонка, ничего, кроме как помыкать лисом не умеет! Что? Кто наряжал Лину? Ну, Томоэ, конечно, отъявленный смельчак, но не самоубийца. Он позвал тануки из чайного дома. Романова чинно прошла впереди гостей, ведя их по коридору в нужную комнату приема. По стеночке стоял Томоэ, следя, чтобы гостья прошла именно за хозяйкой. Аотакэ продолжал чему-то возмущаться, чуть ли не прося удостоверение личности бога земли и регистрацию в Японии. Процессия уселась на свои места и под недовольное сопение Аотакэ Лина попросила подавать ужин. Томоэ, изо всех сил старавшийся прислуживать хорошо и грациозно, всё-таки капал чаем на поднос, слишком резко подносил пиалы и довольно громко хлопал дверью, выходя. Устав от его максималистских стремлений, чтобы всё шло хорошо, Лина, глянув в его сторону, при гостях сказала, смягчив выражение лица. - Томоэ, успокой своё сердце и не волнуйся. Не заставляй свою хозяйку беспокоиться за тебя. Ёкай от неожиданно доброжелательного тона едва не выронил поднос. - Вам же, уважаемая Химемико-сан и ее оружие, - по очереди кивок-поклон в их сторону, - не стоит сомневаться в моей компетенции. Итак, - Лина манерно держа пиалу с чаем, опустила руки на колени, - я знаю, что ваш визит состоит не только в засвидетельствовании мне почтения. - Человек смеет разговаривать с Принцессой! – возмутился шикигами. - Аотакэ, - осадила его Нумано, щелкнув зубами. Слуга, присмирев, отошел за Химемико, присев за ней. - Вам нет причин посвящать меня в детали, потому что я знаю, с какой проблемой вы пришли ко мне. Томоэ, скрывая удивление от способностей нового бога земли, старательно убирал посуду. Нумано замерла в ожидании вердикта бога, от которого, как ей казалось, зависела ее жизнь. - Спешу вас уведомить, - богиня холодно смотрела на гостью. – Я не исполню вашу просьбу. Аотакэ остро глянул на чуть расстроившуюся хозяйку. Лис, не на шутку заинтересованный, хотел знать, в чём суть просьбы, потому что он всё еще надеялся, что, если вдруг вопрос разумный, то сможет повлиять на решение Нанами, но спросить об этом было бы неприлично и неправильно. - Вы хотели попросить меня соединить вас узами брака с человеком, - озвучила Лина, и Томоэ весь обратился в слух. – Вы любите его и искренне привязались к нему, но ваша связь была бы запредельной и омерзительной, - Романова не скупилась на эпитеты, добивая этим Химемико. – Связать брачными узами человека и существо из другого мира, так же мерзко, как пытаться женить рыбу на собаке, - холодно поморщилась Лина, выдавая свое искреннее презрение. – Вы забываете, принцесса, что за простым браком идет процесс зачатия детей, - лицо Томоэ при этих словах стало резко непроницаемым, Аотакэ покраснел, Нумано в смущении приложила руку ко рту. – Я не позволю, чтобы вы взаимно осквернили друг друга, пусть даже и с тем, кого любите, - холодно закончила богиня, в полной тишине поднося пиалу ко рту и отпивая чай. Лис вдруг погрустнел, сам удивляясь своим чувствам. - Вы правы, - спустя паузу, в течение которой Химемико пыталась осознать правильность этого решения, сказала она. – Я совсем не хочу, чтобы на Котаро легла тень моей ошибки. Лина снова отпила чай, сохраняя ледяное спокойствие айсберга, разбивающего Титаник любви. - Я хочу, чтобы он был счастлив, хочу наблюдать за ним и видеть его улыбку, - принцесса, приложив ладошки к щекам, счастливо покраснела. - Что ж, не вижу преград для этого, - Романова отставила пиалу. – Ёкаи живут вечность, а люди – лишь короткий промежуток времени. Отняв у Котаро возможность жить человеческой жизнью, Химемико-сан, вы больше не сможете любоваться цветами продолжения его жизни. Смотря на каждое поколение, которое растет благодаря вашей сдержанности, вы будете охранять его до конца времен, выражая свою любовь к тому, кровь которого будет течь в жилах его потомков. В тишине, наступившей после этих слов, Нумано закрыла лицо, плача. Аотакэ опустил скорбный взгляд в пол. Томоэ нахмурился. С одной стороны он был полностью солидарен с хозяйкой. С другой – его хозяйка самое безжалостное существо на планете, сейчас молча и холодно взирающее на рыдания принцессы, чьё сердце оказалось разбито. Хотелось от души треснуть богиню по башке, чтобы заставить ее исполнить просьбу принцессы, но он лишь присел позади Момодзоно, смотря в пол, ибо, как любой мужчина, не мог выносить женских слёз. *** Провожая принцессу, стоя на пороге храма, Лина мрачно хмурилась. Рядом стоял Томоэ, несколько подавленный тем, что ему приходится жить под одной крышей с чудовищем. Расчувствовавшиеся Оникири и Котетсу огорченно махали ручками вслед гостям, стирая платочком слезы. - Если она попробует провернуть это в обход меня, мне придется разорвать их связь, - озвучила девушка свои мысли. – Раздобудь мне к завтрашнему дню яйцо шикигами. Лис почувствовал, как дернулась левая бровь. - Зачем оно тебе? - Твое дело – исполнить мой приказ, а уж что делать с результатом твоей работы, я сама решу, - раздельно говоря каждое слово, отчеканила Лина, которой надоело, что он ей постоянно возражает. - Ты всего лишь человеческий ребенок, - сощурился лис, источая презрение, - откуда тебе знать, что делать с шикигами? Романова покосилась на него. - Я слишком устала, чтобы бить тебя, глупый лис. Завтра доставь мне яйцо шикигами. - Где я тебе его возьму? - Снеси сам, раз такой умелый, - уходя в свою спальню, махнула рукой та. - Иди спать, глупая богиня! Ты уже сама не соображаешь, что говоришь! – яростно выбивая воздух хвостом, крикнул ей вслед лис. - Не спи всю ночь, - был спокойный ответ. – Это приказ. - Томоэ-доно, держитесь!