Когда мы стали такими?

Кровь… Как много крови… Василиса обернулась… Снова ничего, кроме алой жидкости… Откуда это все? Что случилось? Где, мать вашу, Орден Дружбы? Какого хрена здесь творится? Видимо, последняя мысль была произнесена вслух, потому что отразилась эхом от невидимых глазу стен. Кровавый ковер простирался на многие метры, не заканчиваясь на линии горизонта, а за Василисой, которая делала осторожные шаги в какую-либо сторону, не оставалось следов. Создавалось ощущение временной петли для крови, но тогда бы Василиса это заметила. Шелест шагов рыжеволосая услышала сразу, хотя не сделать это было сложно в такой тишине. Обернувшись, девушка словно в замедленной съёмке наблюдает за пылающим красным крестом перед ее лицом. Кривая усмешка Мортиновны и тихий шепот: «Теперь никто не спасет…» Крик «ПРОСНИСЬ!!!», и Василису выдергивает из жуткого сновидения. По лбу стекла холодная капля пота, в занавешенное окно моросит мерзкий снег с дождем, на часах 00:19, а девушка боится закрыть глаза. Она уже устала каждую ночь просыпаться от пустоты в груди и холода в венах. И пусть Елена не сможет дотянуться до рыжеволосой, но… Картина собственного зачасования встала перед глазами, и девушка передернула плечами. Еще раз посмотрев на часы, она вздохнула и встала с кровати. Надев мягкие тапочки и накинув на плечи теплый халат, Василиса вышла из своей комнаты. Пройдя к лестнице, она обернулась. Послышалось или нет? Осторожно ступая по холодному полу замка, девушка подошла к крайним гостевым покоям и прислушалась. Шорох одежды, рваные стоны, которые пытаются приглушить, и два голоса. Такие знакомые, и такие… Теперь уже мерзкие. Услышав тихий выдох Маришки, Василиса поняла, что стоять и ждать появления Фэша она не собирается. Все будет намного прозаичнее и проще. Усмехнувшись своим мыслям, Василиса спустилась на кухню, выпила стакан воды и задумалась. Просто уйти для неё будет слишком просто и не интересно, но что придумать? Посмотрев на пустой стакан, рыжеволосая растянула губы в зловещей и предвкушающей улыбке. Глупо и по-детски, но свою обиду она потешит. Найдя красный перец среди приправ на кухне, девушка вернулась на нужный этаж и остановила время во всех комнатах, благо это позволял статус Времени. Посмотрев на не самую приятную картину, Василиса высыпала перец на трусы любовников, излишки девушка выбросила в окно, а затем создала много ведер с дегтем. Закрепив их все на потолке и привязав тонкую эферную нить к ручке двери, Василиса скрыла их эфером и вылетела в окно, закрыв его с внешней стороны. Щеколду на место она вернула при помощи часовой стрелы и, восстановив время, отправилась в свой кабинет. Там младшая Огнева написала письмо Черной Королеве и стала ждать ответа. Видимо, бабушке девушки тоже не спалось, и та ответила быстро, заверив, что всегда рада своей внучке. Девушка решила долго не мудрить и отправилась в Чернолют через зеркало. И уже почти исчезнув в зеркальной глади, Василиса услышала тонкий девичий визг, который наверняка поднял на уши весь замок. В Чернолюте рыжеволосую встретили встревоженные Захарра и Маар. И вот впервые за долгое время, Василиса сказала то, что давно рвалось наружу: — Ребята, это пиздец, — и из васильковых глаз хлынули слезы. В какой-то момент обида сошла на нет, соленая влага перестала душить, и Василиса, прерываемая собственными всхлипываниями, рассказала друзьям, что произошло. Захарра побледнела, потом покраснела и провозгласила собственного брата моральным уродом, после нее высказался Маар об умственных способностях друга, а потом из зеркала вышли Диана и Ник, у которого горело ухо. — Василиса, бросай… А… — фея запнулась на полуслове и осторожно поинтересовалась, — а что собственно происходит? — У нас проблема, — Захарра отправила Маара на кухню за успокоительным и обернулась к Диане. — Мой брат конченый уебанан. Все резко посмотрели на Захарру: — И давно ты такие слова знаешь? — поинтересовался Ник. — Ребят, в замке Драгоциев Шакл так часто бывал, что многие из учеников Астрогора преподавали матерную речь остальским сапожникам, — усмехнулась девушка. Василиса хмыкнула и повернула голову ну друзей: — Ну и хули, спрашивается, я из себя приличную строю? — ребята улыбнулись и сели в круг. Когда вернулся Маар, с тремя бутылками вина, ребята обсуждали поступок Фэша и реакцию Василисы, не особо стесняясь в выражениях. (Прим. автора: особенность моих работ: всегда есть винишко. И моя особенность: всегда есть мат. Совместила, блин) Утром следующего дня, друзья группой защищали комнату Василисы от попыток Фэша туда попасть. Все зеркала были перенесены в другие комнаты, а сама Василиса переехала в комнату Захарры. Вещи она собирала в спешке, пока Драгоций был в Чернолюте, и друзья, не без помощи Черной Королевы, скрывали факт отсутствия Василисы, и когда уходила, последний раз осмотрела свою комнату. И в углу кровати она заметила призрачный силуэт мужской руки, почему-то показавшейся такой знакомой… Но наваждение пропало, и девушка шагнула в зеркальную гладь, не видя, как по призрачным губам зачасованного юноши скользнула усмешка. Спустя год — Да твою ж мать! — скривилась Василиса. — Миракл, я все понимаю, но, может, послать все это лесом? — Василиса, они оба спасли твою жизнь. Ты должна попытаться еще раз, — мужчина нахмурился и строго посмотрел на подопечную. После того скандала с Фэшиаром Василиса вернулась в Черновод, где осталась жить в своей любимой зелёной комнате. Девушка почти не изменилась за год внешне, но характер стал намного сложнее. Однажды они с Мираклом решили расчасовать Марка и Яриса и уже целый год воплощают эту идею в жизни. — И что? — фыркнула Василиса, взглянув на два кусочка янтаря. — Не думаю, что Ляхтич стал бы ради меня пытаться такое провернуть. А Чаклош так вообще меня не знал, — Василиса сжала в руке кусочек янтаря с воспоминанием о Марке. С самым сильным. С самым ненавистным. С самым дорогим. — Откуда в тебе этот цинизм взялся? — вздохнул часовщик. — Спроси у Драгоция. Может, он ответит, — скривила губы в усмешке девушка и сжала ладонь. Кусочек янтаря в ладони нагрелся и заколол мелкими иголочками кожу Василисы. Девушка разжала ладонь и выронила камень. «Раскроши… » — шепот раздался вроде совсем рядом, но в тоже время в голове Василисы, и рыжеволосая, повинуясь подсказке, поставила на камень стул, надавив на него всем телом. Камень треснул и осыпался пылью, а Василиса выдохнула, выводя Стальным Зубком алый крест: — Вулкан… Яркая вспышка света ослепила Миракла и девушку, а энергетическая волна снесла обоих с ног. Раздался грохот падающих тел и стула, и… Наступила звенящая тишина. — Так, ну нахер такие экспе… — договорить Василиса не смогла. Перед ней лежал в позе морской звезды живой Марк. — Получилось… — девушка подползла к златоключнику и обхватила его лицо ладонями. Осмотрев его, девушка прошептала, — у нас получилось… — И почему ты в этом так уверена? — промычал пепельноволосый и открыл глаза. — Если ты говоришь, то точно получилось, — усмехнулась Василиса. Марк останется Марком. Отпустив его голову, так, что Марк стукнулся ей о пол, девушка встала с колен и отряхнула одежду. — Если этот жив, то расчасовываем остальных, и я ухожу в отпуск, — Василиса с предвкушением потерла руки. Марк посмотрел на Огневу. Она стояла к нему спиной, поэтому он может спокойно ее рассмотреть. Рыжие волосы острижены до середины спины, фигура приобрела более округлые формы, но что-то изменилось. Она уже другая, не та, что была во время Часового Круга. Она изменилась. Да и он, за годы проведенные бесплотным духом, изменился. И в корне изменились его чувства. Но пока рано об этом говорить… Пока слишком рано… Полгода спустя — Они ее простили! Ты слышишь?! ПРОСТИЛИ! — Василиса обернулась на Марка. — Ты это себе представляешь?! Эту… Эту… Эту суку! О чем они думали?! — Лиси, — Марк усмехнулся, увидев в голубых глазах гневные искры. Так ее называл только он, и Василиса не догадывалась, что «Лиси» она уже очень долгое время, — я тоже читаю новости, я тоже не в восторге от освобождения Елены, и я тоже против решения Зодчего Круга. Мне только интересно, почему согласен твой отец? — Они все были против! Но РадоCвет (прим. автора: пардонте, если некоторые названия не соответствуют. Давно читала, так что… *разводит руками*) сказал «Предъявите доказательства!»! Они! Потребовали! Доказательства!!! — Я понял с первого раза, — хмуро сказал пепельноволосый. — А у нас нет доказательств? — Есть… — буркнула девушка. Она села в соседнее кресло и отхлебнула чай. — Она сказала, что невиновна. Что ей управлял Астрагор… Марк, я… Девушка запнулась. «Я» что? Я боюсь? Я нуждаюсь в защите? — Что? — юноша подался вперёд. В голубых глазах плескалось сомнение. — Рыженькая, мы сможем ей противостоять. По крайней мере ты точно не останешься без защиты. — Ты будешь меня оберегать? — скептично поинтересовалась рыжеволосая. «Да», — мелькнуло в мыслях юноши: — Нет, — ответил он. Она не может это знать. Не должна. Не узнает. — Они будут, — кивнул Марк на часограму Ордена Дружбы, — а мне свою шкуру надо спасти. — Эгоист, — хмыкнула девушка, разглядывая усмешку собеседника. — Стерва, — парировал юноша. — Циник, — фыркнула Василиса в ответ. — От такой же слышу, — оскалился в улыбке Ляхтич. Оба рассмеялись и напряжение в комнате спало. Марк читал новую книгу и пил кофе, Василиса смотрела в камин и цедила чай. Постепенно на улицу опускались сумерки, и комната погрузилась в полумрак. Различные статуэтки и картины скрылись под тенями, зеленые оттенки помещения стали почти черными, а свет от камина освещал не большой участок пола. Василиса спустилась поближе к огню и вытянула из тайника плед, в который завернулась. Так она сидела какое-то время, пока не заснула. Марк еще долго смотрел на спящее чудо, завернутое в зеленое покрывало и размышлял. О Елене, о Василисе, о себе, об их будущем. Не придя к одному выводу, юноша поднялся, подошел к кровати, откинул с нее одеяло и, сняв с Василисы кокон из пледа, переложил спящую девушку на простыни. Укрыв рыжеволосую, пепельноволосый сел на край кровати и всмотрелся в лицо черноключницы. За полгода они неплохо сблизились, но она явно не чувствует то, что терзает его уже не один год. Медленно склонившись к ее лицу, Марк вдохнул нежный запах ее кожи и, сократив расстояние до нуля, коснулся ее губ своими. Легкий, невесомый, ласковый и нежный поцелуй, который был важен, как глоток воздуха для утопающего. Отстранившись, Ляхтич встал и вышел из комнаты, прикрыв дверь. Тонкий солнечный луч скользнул по лицу Василисы. Она недовольно поморщилась и перевернулась на другой бок. Но поспать еще несколько часиков ней не дали. Тихо тренькнул часовой браслет, Василиса простонала, но открыла глаза. И села. Щеки девушки покраснели, а в груди разлилось теплое, щемящее чувство, заставившее губы девушки расползлись в глупой улыбке. И она бы не сошла с лица девушки, если бы не ужасная анонимная записка, пришедшая ей в часолист. «Твоя жизнь не станет прежней» В сердце вонзились тысячи иголок страха, во рту пересохло, а кровь превратилась в мелкие кристаллики льда, что начали царапать нежную кожу изнутри. Василиса не могла оторвать взгляд от письма, не могла пошевелиться. Время словно замерло… В оглушающей тишине раздался стук, заставивший девушку вздрогнуть, а затем дверь отворилась, являя взору рыжеволосой… Голубоглазого брюнета. — Василиса! Знакомый голос резанул слух, мозг включил сигнализацию «Опасность», характер выпустил тысячи иголок, а память заботливо подсунула всю мерзость, которую пришлось пережить из-за Фэшиара Драгоция. Медленно переведя взгляд на того, кто когда-то был всем, Василиса почувствовала холод, который заморозил ее сердце. — Тебя не учили стучать? — приподняв одну бровь, как всегда это делал Фэш, Василиса придала голосу максимальную холодность. — Не хочу тебя расстраивать, но мы с тобой жили вместе, — усмехнулся брюнет. Он не ожидал такой реакции от нее. Василиса конечно не была сентиментальной, но и бесчувственной ее назвать нельзя было. — Правда? — изумленно выгнув брови, Василиса с удовольствием отметила хмурый взгляд Драгоция. — Ах да! — девушка щелкнула пальцами. — Да, было такое… Но при чем тут это? — А… — юноша замолчал. Что-то не так. Василиса изменилась. Сильно, но пока неизвестно в какую сторону. — Не знаешь? Я тоже. Зато я знаю кое-что другое. Например, — Василиса опустилась на пол с кровати, надев тапочки, — что ты мне изменял. И не один раз, — вскинув руку в предупреждающем жесте, девушка быстро написала Марку «Нужна помощь. Здесь Драгоций. Оплата позже». — Да, я даже это знаю. Еще я в курсе того, что ты распускал не самые лестные слухи обо мне, якобы оберегая себя от моей измены. Так же у меня имеются сведения, что у тебя намечается помолвка с… Как же ее… Ах да! Маришка Резникова… Фи… — скривила пухлые губы девушка. — Тебе не кажется это слегка лицемерно? Ты делаешь все, чтобы я не изменяла, а сам спокойно ходишь налево. Кстати, как тебе известие Захарры? — увидев удивленный взгляд, Василиса внутренне довольно улыбнулась. — Ты не в курсе? Уважаемый, — саркастично фыркнув на этом слове, Василиса продолжила, — Фэшиар Диаман Драгоций, ваша собственная сестра полностью согласна со мной в убеждениях, что вы конченый уебанан, мудак, тварь, мразь и еще много эпитетов. Так же Захарра Драгоций заявила, что берет фамилию мужа, потому что не намерена оставаться родственником такой… Как же она сказала… — Василиса на секунду прикрыла глаза, чувствуя прилив энергии от вида обескураженного обидчика, — Вот оно! Прогнившей насквозь тварины, которая изменяет тем, кому дорог. А что же ты такой бледный? — сделав обеспокоенное лицо, Василиса даже всплеснула руками. — Неужели ты не знал, что Захарра вышла замуж? Да, теперь она Захарра Броннер. И скоро у них появится наследник. Ой, ты пришел, как вовремя! — Улыбнувшись Марку, Василиса проследила за тем, как покрасневший Фэш обернулся и резко побледнел. — Маркуш, — слава Времени Фэш не видел выпученные от шока глаза златоключника, — ты не проводишь дорогого, — усмехнувшись на этом слове, Василиса посмотрела в темные глаза. И увидев в них отражение комнаты и себя, девушка почувствовала теплоту в груди, — гостя в какие-нибудь комнаты. Думаю, ему надо немного отдохнуть с дороги. — Нет, — сквозь плотно сжатые зубы процедил брюнет. — С-с-спасибо. Я поеду ср-р-разу домой. -Правда? Ну тогда чего же ты ждешь? Тебя никто не держит, — усмехнувшись Василиса кивнула Марку и закрыла дверь. И лишь после этого она смогла закрыть глаза и дать волю слезам. Рухнув на кровать, рыжеволосая тихо проливала слезы, которые скапливались внутри в течение полутора лет. Все обиды, вся боль, весь страх, вся грусть, с солёной влагой выходило все, что скопилось на сердце тяжелым грузом. Василиса не услышала, как отворилась дверь, не услышала бесшумные шаги, но почувствовала, как кто-то опустился на кровать рядом с ней. Перевернувшись на бок, чтобы видеть гостя, Василиса усмехнулась. — Привет, — голос был хриплым, но Марк лишь кивнул. — Это было жестоко. Даже для меня, — он приобнял девушку за плечи, прижав крохотное тельце к себе. Мягко поглаживая черноключницу по спине, юноша отмечал, что помогал ей успокоиться. — Возможно, — она пожала плечами. — Но он это заслужил. Пусть радуется, что я высказала это лично, так сказать тет-а-тет. А ведь Захарра предлагала сказать это при всех. Но… — Не надо. Лучше будь благородным циником, — Ляхтич усмехнулся. Василиса улыбнулась и отстранилась от парня. — Пошли завтракать? В столовую они спустились вместе, обсуждая утренние новости. Василиса могла бы рассказать Марку про анонимное письмо, но она сама уже о нем забыла. У входа в столовую, собеседники расстались, потому что пепельноволосому надо было срочно вернуться в комнату, дописать письмо врачу, который следил за здоровьем златоключника, о своем состоянии. Василиса открыла дверь в столовую и наткнулась на хмурые взгляды семьи. — Видимо я что-то пропустила, да? — она обвела взглядом каждого из Огневых. — У нас гости, — буркнул Норт. — Если ты о Драгоции, то уже нет, — девушка села на свое привычное место и потянулась к заварнику. — О нет, дорогая, все намного лучше! — на хрупкие девичьи плечи опустились руки, увешанные украшениями. Тонкий, знакомый и ненавистный голос пробрал до костей, а осознание заморозило способность ясно мыслить. — Видишь ли, дорогая, РадоСвет решил, что я должна искупить свою вину у вашей семьи. Поэтому я некоторое время буду жить здесь. В груди все застыло. Осознание пришло не сразу, но мозг уже выполнял свои действия. Василиса вскочила и бросилась в сторону комнат Марка. Ей в спину несся мелодичный смех змеи, что спряталась в траве, но в голове билась одна мысль: «Она не должна знать, что он жив.» Добежав до нужных дверей, Василиса обернулась. Не увидев там блондинистую голову, она успокоилась, а затем постучала в дверь и, не дожидаясь разрешения, вошла внутрь. — Я видимо не вовремя… — тихо прошелестела Василиса. И уже собиралась выйти, но обернулась и прошептала, — Елена здесь. Она пробудет здесь какое-то время… И… — посмотрев на довольную физиономию Маришки, Василиса скривилась, качнула головой и закрыла дверь. Усмехнулась и прижалась затылком к дереву, и лишь потом услышала: — Видишь, не так уж и сложно ей запудрить мозги, зато теперь она точно не помешает Елене, — смех Резниковой отрезвил Василису и заставил прислушаться. — Поверь, Мариш, она не дура, и чтобы ее обдурить тебе понадобится куда больше, чем состряпать такой спектакль, — фыркнул Ляхтич. — И на будущее, прежде чем что-то сделать, узнай всю информацию о человеке, которому хочешь подгадить. Звук приближающихся шагов Василиса услышала слишком поздно и еле успела отскочить от двери. Та распахнулась, явив Марка, застегивающего рубашку. Парень подмигнул, закрыл дверь и взглядом указал на зеркало, расположенное напротив. Оно было настроено только на него и Василису, чтобы быстро появится у дверей комнаты в момент чп. Василиса шагнула в зеркальную гладь и, очутившись в зеленой комнате села в свое любимое кресло. Марк опустился напротив и уставился в пустой камин. — Что будем делать? — первым подал голос златоключник. — Играть по их правилам? — хмыкнула девушка. — Смешно, но не прокатит. Ты первая не выдержишь и вцепишься Мортиновой в глотку, — Марк задумчиво потер висок. — Что Елена тебе сказала? — Что РадоСвет приказал ей искупить вину у моей семьи… Мне не понравилась ее улыбка. Марк, она ведь может интерпретировать эти слова в свою пользу… И… — Златоключник вопросительно выгнул бровь. — Мне кажется тебе лучше не попадаться на глаза Елене. — Паранойя не лечится. — Иди ты… — Василиса вздохнула, чувство опасности разрывало ей душу, но она не видела этой опасности. — Слушай, давай прогуляемся? Мне что-то не хорошо… — Ладно, но не долго. Если станет хуже, скажи, хорошо? — Хорошо, — улыбнулась девушка. Выскользнув из окна одновременно Василиса и Марк отправились летать вокруг Черновода, наслаждаясь такой видимостью свободы. После длительного полета, Марк предложил наведаться на кухню дабы там взять чай, кофе и печенье для окончания вечера. Уже подлетая к комнате Василисы, Марк затормозил. — Ты чего? — девушка удивленно обернулась. — У меня… — Марк сглотнул. — У меня плохое предчувствие. Лиси, не надо. Давай пойдем в мою… Громкий взрыв разрезал тишину вечера. Василиса испуганно прижалась к Марку, смотря туда, где еще недавно была ее комната. Сейчас там не осталось ничего… — А давай переночуем там, где нас не достанут? — полепетала черноключница. — В Расколотый Замок тебя силком не затащишь, так что не вариант. — Я про Чернолют, дубинка, — нервно улыбнулась девушка. — Тогда давай, — Марк хмыкнул. Оказавшись в Чернолюте, ключники подверглись множеству вопросов. Оба сначала пытались хоть что-то ответить, но в результате Василиса рявкнула «Пшли нахуй» и они наконец остались в комнате одни. Тихий ветер пел за окном свою песню, месяц освещал дорогу звездам, те в свою очередь мигали друг другу и лютам, деревья укачивали птиц и мелких животных. Любой, кто смотрел в окно, видел живую, неподдельную красоту природы. Но все спали, и лишь двое сидели у открытого окна и смотрели на улицу. Марк прижимал замерзшую Василису к себе, а Василиса прокручивала у себя в голове день. От самого утра до вечера. Но постоянно ускользала какая-то деталь. То, что было важным, но незаметным… То, что терялось на фоне остальных происшествий. Так ничего и не вспомнив, Василиса тяжело вздохнула. — Тебя пытались убить. Ты в курсе? — Марк даже не повернул голову, но знал, что она еще не спит. — Ты решил сыграть в капитана очевидность? — фыркнула девушка. — Не смешно. Василиса, — Марк повернул ее голову к себе лицом, — можешь мне пообещать, что будешь тщательно следить за своей безопасностью? — Решил позаботиться о той, кто тебя вернул к жизни? — усмехнулась рыжеволосая. Губы парня даже не дрогнули, а взгляд стал еще более хмурым. — Хорошо, обещаю. — Молодец… — Марк улыбнулся и обнял черноключницу. — Что-то тебя на нежности тянет последнее время… — пропыхтела Василиса, силясь разорвать телесный контакт. Марк выпустил девушку из объятий и встал. Размяв затекшие мышцы, он протянул руку Василисе, но та сама встала и направилась к кровати. Рухнув на одну половину, она хлопнула по соседней ладонью. — Падай, что стоишь?

***

Черновод. Василиса бежит словно в замедленной съемке. В затылок дышит Елена. Раздаётся слово «смерть», и в Василису летит мощный, губительный эфер. Из одного из поворотов выпрыгивает пепельноволосый и эфер врезается в грудь златоключника. Хрип, стон и… Холод. Пустота. Сердце сжимается под рёбрами, а воздух не может выйти из легких. И приходит осознание. Осознание смерти. Осознание одиночества. Осознание боли. — Не-е-ет! — переходя на ультразвук, Василиса распахивает глаза и оказывается… В своей комнате. Часовой браслет пискнул на руке, и Василиса открыла часолист, доставая письмо от анонимного отправителя «Развеется пепел. Исчезнет как дым. Кто стал так беспечен Умрет молодым… » — Нет… — лист выпал из дрожащих пальцев. В следующий момент Василиса вынула следующее письмо: «Потухнет костер И пламя угаснет. Кто был так хитер Навеки ослабнет» Зеркальная рама пискнула, предупреждая о посетителе. Василиса скрылась за крыльями и застыла у открытой двери. Из зеркала вышла Мортинова и огляделась. — Фейра-а-а… — протянув ненавистное слово, Елена достала часовую стрелу. — Где же ты, рыжая? Ага… — обернувшись к Василисе, женщина готова была создать эфер, но Василиса была быстрее. Она успела в последний момент нырнуть в переход и выпасть напротив комнаты Марка. Залетев внутрь, девушка закрыла дверь на щеколду, огляделась и спокойно выдохнула. Сев рядом на кровати, девушка приложила ладонь к щеке пепельноволосого, отчего он проснулся и, потянув рыжеволосую на себя, навис над ее головой. Карие глаза удивленно и недоверчиво осмотрели лицо девушки, затем скользнули ниже… — Если это сон, то я готов не просыпаться… — прохрипел златоключник. — А если не сон? — прошептала Василиса глядя в потемневшие глаза парня. Когда он успел стать таким важным? Как смог сделать себя любимым? — Тогда сбылось мое н… — усмешка сползла с лица пепельноволосого и лицо резко побледнело. — Лиси, только не уходи! — А я пытаюсь? — Василиса насмешливо выгнула бровь. Ее руки были сжаты одной его ладонью, но даже если бы этого не было, она бы не убежала. — Отпустишь руки? Марк выполнил просьбу, и девушка зарылась пальчиками в его волосы, привлекая ключника для поцелуя. — Я люблю тебя, — успел вымолвить пепельноволосый, прежде чем раствориться в своей возлюбленной. Днем позже Марк проснулся от того, что его Лиси металась во сне по кровати. Что-то шепча, она словно пыталась от кого-то отбиться. Когда Василиса резко замерла, а после закричала, Марк прижал плачущую девушку к себе и начал шептать «Проснись…» Открыв глаза, Василиса посмотрела на лицо Марка. — Ты… Это ты меня будил, когда мне снились кошмары, да? — глаза, полные слез боли, смотрели с нежностью и благодарностью. Марк лишь кивнул и уже открыл рот, чтобы потребовать ответного признания, но тут тихо пискнул браслет Василисы, и девушка, побледнев, достала часолист. Развернув анонимное письмо, девушка сжала лист: «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о тебе… » — Что это? — Марк взял другие письма. — И ты молчала?! Огнева, тебе угрожают, а ты молчала?! — Марк, прости… Я забыла о них… Я… Эм… Прости, мне надо в комнату… Вынырнув из-под одеяла, Василиса юркнула в проход в свою комнату. Переодевшись и умывшись, девушка вышла в коридор и быстрым шагом направилась обратно в комнату Марка. Завернув за угол, Василиса почувствовала неладное. Обернувшись, девушка осознала лишь одну страшную истину. Кошмар стал реальностью. Она попала в смертельную ловушку. Убегая от Елены, Василиса пыталась увести ее дальше от крыла, где жил Марк. И когда девушка почти добежала до поворота, за ее спиной раздался возглас:«СМЕРТЬ! ». Еще оборачиваясь, Василиса увидела метнувшуюся к ней пепельную тень с черными крыльями. В следующее мгновение перед ней лежал Марк, глаза которого остекленели. — НЕ-Е-ЕТ! — эмоции нахлынули лавиной. Боль, тоска, ненависть, ярость, одиночество… В мгновение ока Василиса достала часовую стрелу и, прочертив перед опешившим лицом Елены черный крест, Василиса произнесла: -Воркодалх! Вулкан! Эту формулу Василиса вывела недавно, но проверить было не на ком. Тонкая, блеклая жизненная нить потянулась к рыжеволосой, превращаясь в живительный огонь, который стек с ладони ключницы на грудь Марка. Суть формулы была в том, что жизненная сила из тела передается не затерянному во-времени, а тому, чье числовое имя произносится. Но сделать это может лишь Время, и если оно посчитает, что жизнь этого не стоит смерти другого, то формула не подействует. А плюс заключался в том, что Время — это Василиса. В тишине коридора пронеслось два вздоха: последний и новый. — Василиса? — Марк открыл глаза и осмотрелся. Он помнил слово эфера. Он должен был умереть. — Работает… Господи, оно работает… — сжав юношу в стальных объятьях, девушка прошептала, — Я люблю тебя… Сильно… Безгранично… Бесконечно… Кстати! Как ты хочешь назвать наших детей? — Ты не можешь знать беременна ты или нет спустя всего день. Я не идиот, — Марк фыркнул. — Кстати, ты только что убила человека. Ты в курсе? — Она получила то, что заслужила. А про беременность… Сейчас я не беременна, но через две недели буду… — Ты… -Да, я крутила тикер. И? — смущенная Василиса с вызовом глянула в глаза юноши. — Ничего… Просто я еще раз в тебя влюбился… — Дубинка… — Лиси…