Стук в дверь.

— Спасибо за покупку. Заходите еще, — автоматически пробубнила женщина за кассой, даже не смотря на девушку. Взяв пакет, Дейзи молча вышла из магазина. «Зайду. Куда я денусь?» Действительно, деваться ей было некуда. С Щ.И.Т.ом покончено. Они даже не знают, где она. Не то, чтобы они не пытались это узнать, но она постаралась, чтобы этого не случилось. Она была агентом достаточно долго, чтобы знать все их трюки, а хакером и беглянкой еще дольше, так что такая жизнь была ей не в новинку. Лишь одно отличало ее «настоящую» от ее «прошлой». Тогда в ней была какая-то… Жизнерадостность? Она любила клубничное мороженое, гуляла в парках, флиртовала с парнями за барной стойкой. По вечерам смотрела кино и ела поп-корн, при этом громко комментируя действия героев, а затем ложилась спать и воображала себя на месте главной героини, которая влюбляется в горячего и умного парня и вместе с ним спасает мир. У нее было такое. Был и парень — умный и горячий, был и мир, который приходилось спасать. Даже были мимолетные взгляды, искренние улыбки, короткие фразочки, которые понимали только они. Поцелуй. Но «хэппи энда», как во всех фильмах, не было. Ни танцев, ни песен. Лишь боль. Тупая и острая. Громкая и тихая. Внутри и снаружи. Он оказался предателем. И на этот раз не вышло так, что его «кто-то подставил» или «все не так, как кажется». Все было конкретно, четко, однозначно. Больно. Он разбил ее сердце. Он разбил ее. И она его ненавидела. Или верила в это. Жила лишь мыслью о том, чтобы встретиться с ним и сделать ему также больно, как он сделал ей. Но при каждой встрече больнее становилось только ей. Каждый визит в ту злосчастную ячейку вытягивал из нее силы на то, что было необходимо для выживания. Силы на ненависть. Идя туда с полной уверенностью, что выскажет ему все, что о нем думает, в лицо, если тот решит уйти от поставленного вопроса, она уходила с чуть ли не с дрожащими руками и подходящей к глазам влагой. Она понимала, что все эти внушения о ненависти, все ее убеждения рушатся, распадаются, представляя взору истину. Голую, больную, но истину. Именно из-за нее она ушла, когда Уорда отдали его брату. Она бы не приняла такое решение. Ей не место среди них. Она такая же неправильная, как и он. Или неправильными были другие? Он отправился на бронированной машине навстречу смерти. Она же — на старом фургоне в жизнь без смысла (смерти). Сейчас же каждый день протекал одинаково. Подъем. Тренировка. Завтрак. Взлом счетов «плохишей». Перечисление денег нуждающимся. Прогулка по городу (маршрут которой уже давно был определен). Чашечка латте в небольшом кафе с клетчатыми скатертями. Возвращение домой. Сидение на диване и смотрение в одну точку, с единственными мыслями о Нем. Попытки разобрать вещи и обустроить дом, которые раз за разом проваливались. Вечерний просмотр новостей. Сон. И все по кругу. Иногда походы в магазин и кино вносили разнообразие, но не было в этой жизни жизни. Лишь воспоминания. Лишь осознание. Она уже давно ни с кем нормально не говорила. И вообще мало говорила. Носила темную одежду, покрасилась в черный — своеобразный траур и прикрытие одновременно. Изменилась. Она ушла из Щ.И.Т.а, чтобы вновь стать собой, но слишком поздно поняла, что часть «ее» уехала на другой машине. Стук в дверь. Выбивается из колеи обыденной жизни. — Кто там? — голос с непривычки звучит чуть хрипловато. — Уорд. Молчание. И еще. Она раскрывает дверь и видит его. Живого. (Живого?) — Привет, Скай, — его такая простая, но такая теплая улыбка, в которую уже успела просочиться усталость. — Я же говорил, что держу обещания, не правда ли? Она молчит и лишь смотрит на него, не веря ни глазам, ни ушам — ничему. — Хэй, — он, чуть напрягшись, но все с той же легкой усмешкой проводит рукой перед глазами. — Земля вызывает Скай. Это имя — ее настоящее имя — будто вывело девушку из транса. Она срывается с места и просто врезается в Уорда, словно пытаясь слиться с ним в одно целое. Грант, не сразу осознав, что убивать его никто не собирается, расплылся в улыбке и нежно обнял Скай, — свою Скай — чувствуя запах шампуня на ее волосах, таких непривычно темных, но все равно родных. По телу пробежал заряд, срывая оковы дремоты и разрушая все рамки. Все. Все! Нет Щ.И.Т.а. Нет Гидры. Нет Колсона. Нет Гаррета. Есть Скай. Есть Уорд. И жизнь на двоих. — Это же правда ты? — впервые за все это время подает голос Скай, нехотя чуть отстраняясь, чтобы заглянуть в глаза цвета капучино. — Конечно я, новобранец. Или ты ждала кого-то другого? — ласково усмехается Грант и поглаживает большим пальцем по щеке девушки, наслаждаясь долгожданными ощущениями. — Нет. Только тебя, — прошептала экс-агент Щ.И.Т.а и, встав на цыпочки, прильнула к теплым губам экс-агента Гидры и Щ.И.Т.а. Горький вкус шоколада на его губах смешивался со сладостью момента. Момента, которого она ждала так долго. Момента, после которого все должно было пойти хорошо. Как в фильмах. Внутри что-то оборвалось, словно камень, до этого привязанный к чему-то внутри, упал, укатился, исчез, даруя девушке с именем неба легкость, ощущение невесомости. — Скажу честно, стуча в дверь, я ожидал другого приема, — усмехнулся Уорд, когда воздух в легких закончился у обоих. Скай лишь улыбнулась, беря парня за руку и уводя его в дом. — Миленько, — комментирует Грант, засунув руки в карманы и оглядывая дом изнутри, пока девушка закрывала дверь. — Но пустовато. — Ждала того, кто помог бы обустроить его, — легкая, чуть игривая, улыбка на ее губах и долгожданное счастье в блестящих глазах. — Что ж, — Уорд подошел к первой коробке. — Кажется, ты дождалась. — Да, дождалась.