Друг

Отабек всегда был видным парнем. Высокий, сильный, немного угрюмый и с охренительными глазами он может и не специально, но привлекал к себе внимание женского пола. Казах постоянно стоял в стороне, предпочитая наблюдать за перепалками, нежели самому принимать хоть какое-то участие. Все считают его закрытым, отстранённым ото всех, иногда злым, но Юра знает, что это не так. Он знает, что друг может заливисто и заразительно смеяться над очередной его шуткой, даже совсем не смешной, что улыбка у Бека красивая и мягкая, что обругает, но на звонок ответит и в час дня, и в три ночи. Юре нравится, когда в аэропорту Алтын приветливо треплет его по голове. Он, конечно, обязательно поворчит немного, но оба уже понимают, что только для виду. Юре нравится ездить на байке по городу в свободные от соревнований дни и, как бы невзначай, касаться руки Бека во время прогулок по сувенирным магазинам или, реже, по известным достопримечательностям. Юре по-настоящему нравится Бек. Юрий никогда не видел, чтобы друг срывался или кричал на кого-то. Они с ним, конечно, могли ссориться, но это не затягивалось на долгое время. Чаще всего уже на следующий день фигурист получал целую поэму с извинениями или писал сам. Но он не извинялся сразу, и казах прекрасно знал, что гордость не позволит другу просить прощения, по крайней мере не в этот же день. Они оба очень любили созваниваться по скайпу и болтать часами обо всем. Юрий рассказывал о суровом Якове или его жене, иногда о тренировках, всегда интересовался, как проходят оные у Отабека, а потом восклицал, что ни за что не отдаст тому победу. Он возмущался поведением фанаток и дурацким прозвищем «русская фея». Друг всегда молча выслушивал, изредка вставляя своё слово, и задумчиво глядел на него. А однажды Бека прислал фотографию, где он стоял на фоне какой-то постройки и обнимал за талию незнакомую Юре темноволосую девушку. Ниже следовала подпись: «Моя девушка. Мы встретились совершенно случайно, но оказалось, что у нас много общего. А что там у тебя на личном фронте?» Русский фигурист тогда очень обиделся, хоть и понимал, что это глупо. Он быстро настрочил что-то вроде: «Братву на сиськи не меняют» и выключил телефон. Отабек извинялся, говорил, что это никак не повлияет на их дружбу, что скоро приедет в Россию по делам и что обязательно заедет к нему в гости. Но Юрий оставался непреклонен... снаружи, а внутри понимал, что и не обижался вовсе. Скорее, ревновал? Парень упорно игнорировал все сообщения и звонки, хотя множество раз порывался плюнуть на все и написать привычное: «Привет, сорян, погорячился на днях. Ты это... не сердись.» А потом они бы вновь посмеялись над какой-либо глупой шуткой и обсудили бы скорый приезд казаха. Но нет, гордость отчего-то не позволяла ему это сделать. Юрий лежал на диване, запрокинув ноги на спинку, и думал, что неплохо было бы сейчас купить что-нибудь прохладное. Жара очень плохо действовала, не хотелось ничего делать, а уж тем более откатывать программу. Яков быстро был оповещён о несуществующей болезни, а горе-фигурист растаявшей лужицей растекался на полу. В дверь настойчиво зазвонили. – Открыто! – выкрикнул Юра. Дверь заскрипела, кто-то разулся и прошагал в комнату. Парень лениво посмотрел на вошедшего, а через минуту уже повис на лучшем друге, обнимая того и вгоняя в краску. – Я идиот, Бек! – раскаянно проговорил Плисецкий, отстранившись. – Извини за игнор. Он потупил взгляд, уставившись в пол и начал нервно теребить край футболки, как вдруг Отабек обхватил его за талию, приподнял над полом и сжал в крепких медвежьих объятиях. – Мне казалось, это ты был крайне зол на меня, – выдохнул казах, а Юра, наконец, позволил себе расслабиться. – Алиса бросила меня сразу же, как только я один раз предпочёл ей тренировки. Внутри появилось странное чувство облегчения и радости. Русский фигурист сразу же спрятал счастливую улыбку, уткнувшись в широкое плечо друга. Юра не почувствовал, а может просто не подал вид, когда Бек мягко, словно боясь спугнуть или навредить, поцеловал его макушку и зарылся носом в светлые волосы, вдыхая аромат недорогого шампуня и ещё чего-то, смутно напоминающего корицу. Они обязательно разберутся в этих запутанных и совсем не простых отношениях, а пока Юрий будет продолжать радоваться небольшим, незначительным мелочам. И, возможно, позволит себе чуть сильнее прижаться к спине Отабека во время очередной поездки на байке