Стабильность

Если сначала сильно кого-то любишь, то потом обязательно и ненавидишь. Тебя колбасит и бросает из стороны в сторону. И только в нейтральности можно сохранить нормальные доброжелательные отношения. Только из нее получается создать по-настоящему долговечные связи. Это стабильность. Ичиго нуждается в ней ровно настолько сильно, насколько ее лишен. Не единожды потерянный меч. Долгая история очень непростых и неприятных отношений с самим собой. И то, к чему Ичиго начинает приходить теперь. Это вполне в его духе. Другие шинигами тоже, бывало теряли силу или ломали свои занпакто. Отец, Хирако и компания со своими настоящими пустыми внутри. У многих его знакомых бывали какие-то проблемы. Но такой вот историей, какая складывается у него самого, никто пока не спешил делиться. Иногда Ичиго думал, что может быть, как всегда, и в этом деле ему может помочь всезнающий хитрец Урахара. Представлял, что возможно происходит между ним и его Бенехиме. Но даже в воображении Ичиго эти двое оказывались слишком неделимы. Бенехиме не получается воспринимать как что-то автономное от Урахары даже частично. В отличии от него самого и его настоящего занпакто. Сказывалась многолетняя привычка, может. Или то, что между ними все началось так непросто. Или то, что обычно занпакто не пытаются убить своего хозяина. Не важно, насколько на самом деле это было реально. Для Ичиго все происходило по-настоящему. Ощущение ужаса от потери контроля над собственным телом. Страх за жизни друзей. Зангетсу знатно потрепал ему тогда нервы. Не получалось даже просто отвести душу, поговорив с кем-нибудь из особо понимающих друзей. Зангетсу же не выключишь и не попросишь подождать в другой комнате. Знает Ичиго — знает и он. А выяснять отношения еще и на эту тему Куросаки пока не хотел. И даже не был уверен, что захочет в долгосрочной перспективе. Нужно было укреплять связь. Учиться сотрудничать по-взрослому. Без всех этих эмоциональных встрясок. Без попыток друг другу навалять. Невозможно выиграть бой у самого себя. Ты всегда будешь и победившим, и проигравшим. Сражение одной части тела с другой. Правая рука против левой. Полный абсурд. Ичиго однажды даже приходит в голову, а не посоветоваться ли с самим занпакто? Но почти сразу приходится отбросить эту идею. Стоит только дать Зангетсу хотя бы один намек, он тут же расколет Ичиго вмести со всеми его хитрыми планами и сложными душевными переживаниями. Тогда Куросаки вспоминает про Старка. Про Старка и его маленькую Лилинетт. Которые на самом деле одно и то же существо. Как все это происходит у них? — Что за кипиш ты устроил, король? — возникает в голове Ичиго голос Зангетсу, когда он уже решает махнуть на пару деньков в уютную пустоту Уэко Мундо. — Проведаю старых друзей, — почти не врет Куросаки. — Что-то настроение у тебя не особо радостное от предстоящей встречи. Я мокну тут уже третьи сутки. Ичиго устало потирает лицо ладонями и садится на подоконник, вместо того чтобы сигануть наружу. Кажется, дождь в его внутреннем мире начинает фигачить с удвоенной силой. — Блядь, да хватит уже! Такой мокроты не было со времен последней войны! Что за нахрен, Ичиго? Скрывать что-то от самого себя чудовищно сложно. — Влюбился, — с отвращением признается Ичиго. — Поздравляю, — в голосе занпакто максимальное количество яда. — А я почему страдать должен? И вообще, что за уныние? Ты герой-спаситель, какая баба откажется упасть к твоим ногам? «Эта, наверное», — думает Куросаки. Иногда Зангетсу молчит неделями. Иногда торчит у Ичиго в голове и комментирует все подряд, вплоть до новой прически Тацки или вскочившего на лбу у Кейго прыща. И то и другое состояние его меча для Ичиго находится где-то на грани выносимости. Он либо бесит до белого каления. Либо все равно бесит, но уже по-другому. Ни одна тварь во всех трех мирах не может разозлить его сильнее. А Куросаки так хочется покоя. Хочется, чтобы было как у остальных. Нормальных шинигами, вайзардов, да хоть кого. — Как думаешь, — спрашивает он, — мы похожи на Старка и Лилинетт? Зангетсу, кажется, даже не понимает, о чем речь, и его смех долго лязгает в черепной коробке Куросаки. Грохочет, как консервная банка по длинной трубе мусоропровода. — Что за бред ты несешь сегодня? Ичиго и правда думает: «бред». Наверное, это просто такой офигенный откат после ненависти, что он так долго испытывал к своему мечу. Наверное, это всего лишь благодарность. Чувствовать которую по отношению к Зангетсу слишком непривычно. К тому, кто оказывается и вытаскивал его из самых глубоких задниц все это время. Лажануться страшно. Деться друг от друга куда-нибудь они смогут только в том случае, если Ичиго снова потеряет силу. И то, это не будет длиться до бесконечности. Как показывает практика. Рано или поздно все вернется в первоначальное состояние. — Может, тебе отвлечься чем-то, а? Пойди, посмотри телевизор, почитай книжку. Хватит думать! Ичиго послушно стекает с подоконника и медленно ползет на первый этаж. Где-то в середине рекламного блока, скачущего перед глазами взбесившимся бессмысленным ребусом, его настигает мечтательно-грустный выдох Зангетсу: — Ох, король. Настанут когда-нибудь такие времена, когда от тебя будет меньше проблем? В ответ он только бессильно хмыкает. «Да, уже не важно. Какая разница? С самого начала не было смысла притворяться…» Кажется, Зангетсу даже немного разочарован тем, с какой оглушительной скоростью Ичиго умудряется сдать себя целиком со всеми потрохами.