Фиаско.

— Осторожно! — растерянная Каяно несильно толкнула удивлённого Нагису в спину. Парень упал в снег, а мимо над ним пролетел большой и небрежно слепленный снежок. — Спасибо, — благодарно улыбнулся и снова поднялся, попутно набрав снега, из которого теперь лепит ответный снежок. Шиота выглядывает из снежного укрытия и прицеливается в Терасаку, который показывал парню язык, бросая вызов. Сомнений не было — это от его снежка Нагиса чуть было не проиграл. — Пригнись, балда! — из слепленной снежной стены напротив теперь выглядывает Акабане, нервно дёргая приятеля за рукав, призывая спрятаться и не делать глупостей. — Чего сказал? — Вызывающе прогремел парень, которому явно не понравилось, что ему указывают, поэтому, увлечённый разгоравшейся дискуссией, он не заметил снежка, летящего со стороны противника. Терасака от неожиданности даже подпрыгнул, почувствовав, как в его затылок врезалось что-то мягкое и холодное, а за куртку начали стекать небольшие струйки воды, будоража сознание. Ещё раз встрепенулся, от пробежавшихся мурашек, и с остекленевшими глазами повернулся, встретившись взглядом с Нагисой (от которого и прилетел снежный комок) и, рискнув всем, побежал к нему, сгребая в обе руки снег. — Выбыл! — как из-под земли вырастает перед ним Карасума и указывает пальцем в сторону, где уже сидят несколько ребят, печально наблюдавшие за нарастающим побоищем. Зло пнув горку снега под ногой, обиженный парень ушёл в указанное место, а Нагиса радостно отметил, что у тех в команде на одного способного игрока меньше. Начался весь этот хаос довольно неожиданно: Коро позвал ребят в школу, а причину изначально не огласил, придав, как он выразился, мотивации. Мотивация получилось не очень побуждающей, но зато разгорелась интрига. Позже он сообщил, что хочет устроить самый что ни на есть настоящей бой — от чего некоторые хитро усмехнулись, переглядываясь, — а потом добавил, что главным их оружием станут снежки. Многие уныло опустили руки — мороз был невообразимый, да и снег лепился плохо, но это, как позже стало известно, не остановило их учителя. Коро пообещал, что команде победителей расскажет небольшую свою слабость, которая (как он уверял) поможет убить его. После этого одноклассники с большим энтузиазмом стали разделяться на две команды, решив до начала игры слепить себе защитную стену (или базу, как выразился Карма). Нагиса с радостью протянул руку Акабане, надеясь, что они вместе станут непобедимой командой и узнают секрет Коро, после убив его. Но Карма, с дьявольской усмешкой, отказал другу в сотрудничестве, разворачиваясь и приглашая к себе мощного Терасаку. Шиота не то чтобы расстроился — он просто удивился и не понял мотивы друга. — Мы же оба знаем, что одолеем всех, — повернувшись к парню полукругом, произнёс Акабане, — а победить друг друга — та ещё задача. Он ушёл, приглашая всё больше приятелей к себе в команду; к Нагисе подошла Каяно, и, понимающе улыбнувшись, предложила объединиться. Парень рад был такой поддержке со стороны подруги, но небольшое разочарование где-то глубоко внутри него всё же поселилось. — Нагиса, осторожно! — снова рядом с парнем прокричала Каэдэ, дёргая за руку, — Накамура попала в Исогая, а Карасума отстранил его от игры. — Ничего, ещё сможем отыграться, — приободряюще улыбнулся парень, подмигивая ей; подхватил рядом снежок, которых успел налепить немало ещё до начала игры и высунул голову, чтобы проверить горизонт. Сразу обратно присел: оказалось, что Карма поджидал его хода, собираясь напасть. — Нечестно, — прохныкала Каяно, — у них в команде Хаями и Тиба, которые хоть и сражаются не пулемётным оружием — навык меткости не растеряли. Будто в доказательство слов девушки, Ринка кинула снежок в Окуду, а она, резко отскочив вбок, столкнулась с деревом, не заметив его, из-за чего не смогла уклониться. Приободряюще пожелав бывшим сокомандникам удачи, она поправила очки и удалилась за поле. — Нагиса, прикрой меня, — к парню подкралась Кандзаки и, что-то прошептав на ухо, заговорщически подмигнула. Каяно даже понять не успела что они задумали, как Шиота, быстро вскочив, стал бесцельно кидать снежки, пытаясь хотя бы перебросить их через снежную преграду противника, а потом быстро нырнул обратно, давая ход Юкико, которая, с большим успехом, попала в Исогая, явно неожидавшего подвоха, и в Мимуру, который выглянул для проверки горизонта. Парни, опечаленные их концом игры, ушли с поля. Пока Кандзаки радостным взглядом провожала парней, получила снежок в спину от Накамуры, хитро притаившийся у самого угла их снежной крепости. Каэдэ, дабы отомстить за подругу, пошла ва-банк, закидывая Рио снежками — попала она спустя три попытки, но на этом не остановилась, превращая ту в снеговика. Хирото, раньше отсиживавшийся в стороне и ожидавший своего часа, потянул Каяно за шарф, небрежно свисавший с её плеч, призывая её сесть обратно, что оказалось вовремя: в неё уже успела прицелиться Хаями. Нагиса, оставшийся в стороне сражения, воспользовался отвлечённостью противника на других и прильнул к дереву, которое стояло рядом с их укрытием. О правилах сражения или о границах поля никто не говорил и что-то конкретное не оглашал об этом, чем парень решил воспользоваться. Перебегал от небольшого дерева к более широкому, за которыми хорошо получалось спрятаться и которые стояли всё ближе друг к другу: лес густел, а это была отличная возможность, но далеко Нагисе уйти не получилось — играли они на холме, а с той стороны, которую выбрал парень — был резкий спуск. — Думал, получится обвести меня вокруг пальца? — Шиота вздрогнул и поспешил ретироваться за другие укрытия, когда увидел друга, выглядывающего из-за соседнего дерева. — Думал, я не замечу тебя? Акабане сделал резкий выпад в сторону друга, быстро приближаясь и по пути загребая снега. Нагиса удивлённо подпрыгнул, а потом перебежал за другое дерево, мечтая в этом лесу заблудиться так, чтобы противник не нашёл. Но Карма был не просто противником, от которого Нагиса хотел убежать: в первую очередь, он был другом, к которому хотелось бежать, наплевав на все приличия и правила. Так было там — за полем битвы, а тут и сейчас Шиота не собирался уступать своим принципам, продолжая убегать. Карме удалось отвести одноклассника от мешающихся ему деревьев, перекрыв способы отступления. Нагиса стоял на краю того самого обрыва и растерянно озирался по сторонам, ища хоть какую-нибудь попытку проскользнуть мимо опасно надвигающегося всё ближе и ближе Кармы. — Что, — Акабане ехидно сощурил глаза, — зверушка попала в ловушку? Нагиса робко сделал шаг назад, предварительно нащупав сзади ногой землю, и боязливо глянул на снежный комок в руке друга, который тот подбросил, проследив за взглядом парня. Шиота сделал несмелую попытку нагнуться и взять немного снега, но выпрямился обратно, услышав, как Карма нарочито громко цыкнул, помотав головой. — Даже не думай, — говорит он с ноткой ехидства, сильнее растягивая улыбку на и без того наглом выражении лица, — рискнёшь — считай, что проиграл. — Но… Нагиса попытался что-то возразить и объяснить, что таковы правила игры и нечестно вот так играть — не давая возможности противнику запастись оружием, но Акабане, быстро сократив между ними расстояние (которое, кстати, было и так небольшое), приложил палец к его губам. — Шш, Нагиса, — прошептал Карма, наклоняясь к уху друга, — помни, что главный здесь я; ты в любой момент можешь проиграть. Почувствовав дыхание парня на своей щеке, Нагиса залился краской и, в попытках оттолкнуть его, сделал несколько шагов назад. Поздно почувствовал (а потом и вспомнил), что земля под ногами сильно пошла под откос. В попытках удержаться и не упасть, Нагиса ухватился за ворот куртки Кармы, а тот не смог удержать резко повисший на нём груз, поскользнулся и, утягиваемый Шиотой, полетел вниз. Белый шум заполнил всё собой вокруг: в ушах неистово набатом стучало быстрое сердцебиение, а в глазах плясали звёздочки. Они ничего не видят и не слышат тем более. Все чувства ушли на задний план, оставив только страх. Обрыв, на самом деле, оказался не слишком высоким, да и валы снега смягчили падение. Осознание к Карме пришло быстрее: парень попытался подняться — бесполезно, пошевелиться — та ещё задача; даже дышать было трудно — ощущение, будто тебя чем-то придавили. Первые мысли, посетившие голову парня, были о том, что его, возможно, присыпало снегом, поэтому он попытался открыть глаза и что-нибудь сказать в надежде, что Нагиса остался жив и невредим и сможет помочь ему. Повёл губами и в неверии распахнул глаза — ощущения были ещё более странными и абсурдными — он что, целовал кого-то? Его догадки подтвердились: Нагиса, который лежал на Карме, вдавливая его в сугроб, почувствовав манипуляции со своими губами, резко подскочил. Что-то кольнуло у него в внутри; Нагиса испугался, сам не зная чего. Шиота, нервно подрагивая всем телом и краснее ещё больше с каждой секундой (по мере того, как к нему приходило осознание этой неловкой ситуации), сел рядом с Кармой, низко опустив голову. А Акабане продолжил лежать, раскинув руки и ноги в разные стороны. Снежинки плавно кружились, мягко опускаясь на поверхность земли и деревьев, затуманивая разум: можно было бесконечно так лежать — смотреть на них. Карма вглядывался вверх, будто пытаясь что-то разглядеть. Шиота, которого хоть и смущало это затянувшееся молчание, взглянул на друга, засмотревшись, как на его рыжие ресницы опустилась сначала одна, а потом и вторая снежинка, от чего Карма неосознанно сощурил глаза. Поднял голову и привстал, опираясь на локоть, встречаясь с другом глазами. — Нагиса… — ком мыслей в голове парня всё нарастал и нарастал, а услышав своё имя из уст друга, дёрнулся, отводя взгляд, — тебе это понравилось? Парень замер, пытаясь переварить слова Кармы: ему послышалось? Робко, сильно смущаясь, посмотрел на друга, который уверено и даже с неким вызовом смотрел на него. Нагиса отвёл взгляд, сжимая свои руки, лежавшие на коленках, в кулаки. Карма медленно поднялся и сел напротив него, потянув руку к лицу. Сердце ускоряет ритм, предчувствуя долгожданного пересечения черты. Легко приподняв пальцами подбородок парня, Акабане заставил его смотреть ему в глаза. — Я задал вопрос, — выдохнул полушёпотом, приближаясь всё ближе, — а ты промолчал. Обидно, Нагиса-кун. Наигранно обидевшись, Карма притянул парня ещё ближе, буквально в сантиметре от его губ, останавливаясь. Шиота зажмурил глаза, ожидая почувствовать его прикосновение, сводящее с ума. Акабане усмехнулся и отстранился от податливых губ парня, мягко целуя его щёку. С щёк перешёл на лоб, носом убирая шапку, сползшую до самых бровей. Он осыпал лицо Нагисы лёгкими, словно дуновение ласкового ветерка, поцелуями. Это было мучительной пыткой для обоих, но Карма не торопил события, наслаждаясь каждой секундой, каждым тёплым прикосновением. Нагиса, которому уже надоели такие ласки, которому хотелось уже почувствовать вкус его губ, потянулся к ним. — А ты ведь так и не ответил, — медленно протянул Карма, чмокая его в нос. — Да… — еле слышно выдохнул парень. Это снесло крышу Карме окончательно. То, что Нагиса ощутил, когда их губы соприкоснулись… Это ощущение абсолютного счастья, не сравнимое ни с чем. Даже маниакальному чувству убийства никогда не сравниться с той эйфорией, котороя окутывает его таким приятным коконом счастья и тёплой радости. Губы Кармы на его, сладкая дрожь по всему телу, точно стайки бабочек поселились в животе — это настоящее счастье, идеально подогнанный пазл, собранный из отдельных, подчас весьма неожиданных, но приятных частей. Нагиса прильнул ближе к Акабане, словно иначе мог упасть, чувствуя, как Карма сжал его плечи с силой, причиняющей боль. У него потом будут синяки, но ему было всё равно. Он не мог дышать, но ему было плевать. Он через тёплую одежду чувствовал, как сердце Кармы бьётся рядом с его собственным, и только это имело значение. Шиота был потрясён, когда парень отпустил его и поднялся на ноги, отряхивая снег со штанов. Он видел, как вздымается грудь Кармы, словно он бежал, как его лицо озаряла счастливая улыбка, которую довольно редко можно встретить у него в арсенале. — Не знаю как ты, а я замёрз, — поёжившись под напором резко подувшего ветра, сказал Карма, — поэтому предлагаю продолжить в более комфортном месте, пошли, — протягивая руку, вынес он окончательный вердикт. Нагиса снова резко вспыхнул, поняв, что тот имеет ввиду, и следом встал, принимая помощь. — Кто победил? — на пришедших парней накинулись с расспросами все их одноклассники, желая, наконец, узнать, кому выпадет честь первым узнать о слабостях Коро-сенсея. Нагиса смущённо опустил голову, а Карма задумчиво поправил шапку, почесав затылок. — Думаю, мы оба потерпели фиаско, — произнёс он, краем глаза заметив, как Шиота при этих словах сжался ещё больше. — Как так? — В каком смысле? — Кто тогда победил? — В таком случае, — перед ребятами появился Коро, разгоняя своей скоростью летящие снежинки, — я всем вам скажу, что… — на такой интригующей ноте было слышно даже гудящий шум из главного корпуса школы Кунугигаоке, который находилась довольно далеко от их, — моя слабость — это тортики! Некоторые способные ученики — в том числе и Карма — догадались ещё изначально, что во всём этом будет подвох, но настолько абсурдного ответа не ожидал никто. — Что? — Расстроенно протянул Коро, завидя рассерженные выражения лиц своих учеников, — мне их бабуля пекла! Карасума, наблюдавшей за этой дискуссией, посчитал, что самая лучшая попытка убийства произошла именно здесь и сейчас. * На следующий день, зайдя в учительскую, Коро обнаружил на дальнем столе, стоявшем у почему-то у открывшего окна, красивый, ежевичный торт с запиской, красиво разукрашенной. «Глупые дети, им ещё учиться и учиться», — пробормотал он себе под нос, выпуская торт в окно: «Я же предпочитаю клубнику!» Коро, немного расстроенный, улетел на матч по футболу во Франции, а под окном, с тортом на голове, стоял рассерженный Карасума, желая осьминогу скорейшей смерти.