Все твои имена

Великаны назвали нас вох-дэк-нэг-грэн , людьми-белками, потому что мы были маленькими, юркими и любили деревья, но мы не белки и не дети. (Джордж Р. Р. Мартин. Танец с драконами)

      Они пришли любить нас. На ранней земле было безлюдно. Только мы и они.       Великаны прибыли с севера. Они заслоняли собой небосвод и золотой глаз солнца. Косматые головы задевали макушки лиственниц, могучие плечи в мохнатых одеяниях закрывали горизонт. Их было четверо. Как и нас. Ранняя земля улыбалась, малахитовый лес звучал, мои сёстры и я не знали юности, не знали старости. Мы были дети Леса, и служили ему равно как мхи, древоточцы, птицы, тысячи прочих его созданий.       Когда великан дарит свою любовь, он поёт. Голос, рокочущий подземным эхом, непривычен для нашего слуха. Слова великана - камнепад, но в камнепаде музыка.       Росинка, первая, получила песню о глубоководных чёрных провалах, куда никогда не проникает солнечный свет. Эти бездны не знают воздуха, ветра, не различают цветов живого. Толщи вод надёжно спрячут твоё хрупкое тело в своих объятиях, ни один враг не настигнет. Сестра слушала, а в глазах её плескались юркие прозрачные ручейки с проворными головастиками, по нагретым камням сновали радужные ящерки. Музыка гиганта утихала, наступала ночь.       Теперь седовласый великан Бег Мар носит на своей шубе голову Росинки. Любовь – это согласие.       Уголёк, вторая, внимала звукам горных подземелий, сотнями лиг уходящих в недра каменных омутов. Огонь живёт там, неукротимый, негаснущий огонь. Он согреет тебя, ни один холод не лишит тебя жизни. Колыбельная пламени жгла. От её жара превращались в золу молодые листья изумрудного леса, осыпались трухой перья иволги и соловья. Песня окончилась под утро.       На перевязи чернобородого великана Нур Дот Гана трещоткой постукивают бедренные кости Уголька. Любовь – это принятие.       Третьей, Травинке, досталась легенда о небе. О небе, где не летают птицы, а разреженный воздух пронзают остроголовые пики гор. На непостижимой высоте абсолют холода, живое переходит в твердь. Эта высь подарит тебе мою вечную память. Всё здесь сохранится на века, как бабочка во льду. Сестра слушала и плакала, ведь застывшие крылья голубянки не могут гладить щеки, играть в волосах. Та песня длилась сутки.       Медовые косы Травинки золотой нитью вплелись в пояс щербатого великана Паг Но Дуна. Любовь – это доверие.       Последний из их рода склоняется ко мне так медленно, что проходит вечность. Я жду. Любовь – это терпение. Он склоняется ниже, ниже. Уже и солнце заходит. Я смотрю в его тёмные безграничные глаза. Отпусти меня.       Он говорит:       - Нет.