Вороной жеребец, чуть другого формата жеребец в седле, то бишь я, легкий ветерок с ароматами леса, шикарные виды да бурдюк с лёгким вином. Что ещё надо бравому каза… рыцарю для счастья? Правильно — даму. Но чего нет, того нет.
Память Ренли была богата на образы и знания — парнем он был любопытным и образованным. Но одно дело Ренли, а совсем другое я. Копаться в памяти мне было не особо интересно, и потому я решил совместить приятное с полезным, а именно — обозреть свои земли и владения, дабы самолично увидеть, чем я правлю и владею.
Понятно дело, что для того чтобы объехать все Штормовые земли нужна не одна неделя, так что я ограничился только своей вотчиной. То есть землями, которыми правлю непосредственно, а не через вассалов.
Но вотчина Баратеонов и сама по себе тоже немаленькая — вытянувшись вдоль Залива Разбитых Кораблей, она занимала территорию, которая если и уступает Московской области, то не сильно. Места здесь распрекрасные: смешанный лес, плодородная почва, речушки всякие, здесь же восточный край Красных гор, конец (или начало), огромного каменного хребта… хребта весьма старого, а оттого часть его не так уж и высока, зато богата разными рудами да камнями. Хотя, если посмотреть ближе к Дорну, горы всё ещё высоки и труднопроходимы.
Народ здесь суровый, но справедливый. Черноволосые, в основном, широкоплечие, трудолюбивые, что, в общем-то, и не мудрено. Люди живут общинами и занимаются в основном ремесленными промыслами. На земле тоже работают, ноооо… так, чисто для своих нужд. Крупных зерновых латифундий в Штормовых землях не так уж и много, и первое место здесь у Дома Селми. Все-таки, несмотря на плодородную почву, частые дожди и влажность отбивают у людей желание засеивать большие площади, а тут ещё и Простор рядом, и обменять ничего не стоящую железную руду из Штормовых земель на ничего не стоящее зерно в Просторе — плёвое дело. Но вот в том, что касается обработки металлов, дерева, кожи и тому подобного — местные впереди планеты всей или, по крайне мере, никому в этом сильно не уступают. Стоит только сказать, что местные одними из первых в Вестеросе научились нормально закаливать доспехи, что в средневековых условиях очень не просто, из-за чего на долгое время рыцари Штормовых земель стали законодателями военных мод. Также местные мастера делают первые робкие шаги по легированию. Железные инструменты, оружие, доспехи, луки, арбалеты, изделия из металлов, кожи и кости — вот оно! Вот, чем славятся эти земли. В связи с этим, крепостное право здесь развито слабовато. Нет, оно однозначно и безусловно есть, но для данного времени весьма либерально. Люди, повторюсь, живут общинами — как правило, это несколько семейств, которые сконцентрировались на одном из ремесел, и вот им и живут. Гнобить такие кадры у лордов резона никакого нет, тем более многие из них, в основном мастера, давным-давно себя и свои семьи выкупили из «крепости» и, по сути, являются свободными, платят только талью (налог на землю), без барщин и оброков и, если что, от зарвавшегося лорда могут и уйти (это касается только свободных разумеется, и если долгов нет). Что интересно, Роберт, во время своего бытия верховным лордом, тем и занимался, что сманивал такие общины у соседей, которые проявляли излишнее служебное рвение и лояльность к династии Таргариенов. Есть правда и сервы, отдельная категория крестьян-полурабов, но она в принципе небольшая, ибо местные лорды давно уяснили, что свободные (относительно, разумеется), налогов платят больше. Так что сервов используют в основном как сельскохозяйственных рабочих на пашнях. Стоит заранее уточнить, что Вестерос в вопросах крепостного права и отношения к черни неоднороден, и картина может заметно отличаться от грандлордства к грандлордству — какого-либо стандарта нет и в помине.
За неделю с небольшим мне удалось посетить все более или менее значимые места. Лесопилки с речными приводами, рядом с которыми расположены приличных размеров склады, где сушится корабельный лес в течении нескольких лет. Пеньковые и канатные мануфактуры, коих тут целых две. Железные шахты, картели углежогов, несколько небольших разрезов с уже каменным углем, коневодческие фермы, многие из которых размерами с хороший коневодческий завод, да и скотоводство в целом неплохо развито, а отсюда и процветающие кожевники, парочка верфей, строящие в мирное время в основном баркасы да шхуны, и (вот это уже самое главное и вкусное), кузницы. Кузниц в Штормовых землях много и, естественно, немало их и непосредственно в землях Баратеонов. Тут тебе кузнечные мастера и мастерские на любой вкус и не по одному разу: серповики, секирники, инструментальщики, оружейники, бронники, щитовики, стрельники, гвоздочники, удники, булавочники и колечники, уздники, замочники, медники и их вариации.
Радовало, что на глаза попадалось очень много каменных домов и септ — это достаточно ярко говорит о хорошем достатке этих земель и (в какой-то мере), народа. Некоторые из них с остекленными окнами, что тоже о многом говорит. Ну, а встречали меня просто отлично. Видно, что своего лорда здесь любят и уважают, как, впрочем, любили и Роберта со Станнисом, последнего в меньшей степени, если сравнивать. Но тут нечему удивляться — Баратеоны хорошие хозяева, душегубством не занимаются, три шкуры с крестьян не дерут, девок не насильничают… мечта, а не лорды. Надарили кучу подарков — каждый мастер счёл для себя жизненно необходимым изготовить для меня что-нибудь эксклюзивное, а общины ещё и дорогое. Чувствовал я себя Якубовичем на выезде.
Сопровождали меня в этом вояже три десятка конных латников: рыцари и сержанты на дестриэ фризской, как правило, породы (хотя, дестриэры это всё-таки не порода, а просто лошадь отвечающая «боевым» требованиям) и оруженосцы, на лошадках калибром помельче. Лорас, с моего позволения, правда я ему никто по феодальному праву, укатил к себе домой, дабы похвастаться перед родными золотыми шпорами, так что инспектировал свои владения я без него. Благо, мы всегда старались возвращаться в Штормовой Предел, а то иначе каждый рыцарь и сержант прихватили б с собой одну-две заводных лошадок, что увеличило бы наш отряд в разы.
Свита была внушительна. Несмотря на то, что такое количество людей замедляло процесс, я прекрасно понимал, что короля делает свита и не вякал. Сам я оседлал вороного жеребца фризской породы (название дано из-за фризов — длинных ворсинок от пута до венечка), с кличкой Вулкан. Вулканом, моего четвероногого друга прозвали неспроста, он его полностью оправдывал, благо, что я, что Ренли, с лошадьми ладили. Фризы — порода здоровенная (в холке до метра семидесяти и весом от шестисот до семисот килограмм). И коль пошло про лошадей, то можно с удовольствием припомнить, что в моей конюшне в Штормовом Пределе ныне около пяти сотен голов. Не только Фризов, есть и несколько десятков дорнийцев, этих лёгких, красивых лошадок, чьё призвание — скорость, ну и плюс много лошадок попроще до кучи. А боевые… ох. Боевой конь — штука дорогая. Наверное, подороже даже, чем сам рыцарь в полном доспехе, так что не каждый себе может такую роскошь позволить.
Как я позже выяснил, гарнизон Штормового Предела весьма внушителен и включает в себя около четырех сотен рыцарей с оруженосцами и сержантов. Такие здесь, так сказать, войска быстрого реагирования. Эти воины — мои прямые вассалы (за редким исключением), ибо тупо владеют землёй, которую я им дал. Рыцарям даётся лен, а это, как правило, несколько деревенек с укрепленным поместьем со смелой претензией на рыцарский замок. Сержанты, в свою очередь, тоже владеют землей, но уже в личном качестве и, в отличие от рыцаря, получают жалование в размере где-то трех-четырех золотых в месяц, находятся на полном содержании и могут нести службу с административными или иными функциями. Сержантерия, сама по себе, штука интересная — своеобразный социальный лифт, когда ты уже не крестьянин, пусть и свободный, но ещё не благородный. Сержанты, как правило народ не богатый и многим из них боевые кони и полные доспехи не по карману, так что идут они в основном в лучники и арбалетчики, а более состоятельные в конные стрелки, там лошадки попроще нужны. Сержанты могут служить и в качестве егерей, сборщиков податей и стражи. Для всех этих людей я — суверен, то есть, последняя инстанция, и для них выше меня в феодальной иерархической лестнице нет никого. А вот для своих лордов я сюзерен, и их земля мне не принадлежит, и из этого следует, что я не могу ей распоряжаться. Так что, если я буду жутко косячить, то побегут они к моему братцу жаловаться, ну… в теории, или к соседям присягать. Я первый среди равных, но не более того. Это если объяснять попроще.
Понятное дело, что все эти четыре сотни не сидят безвылазно в Штормовом пределе. Половина патрулирует мои земли, кто-то собирает налоги или гостит дома, ну, а кто-то — со мной разъезжает.
Нередки случаи, когда сержанты становятся рыцарями, и им жалуется дополнительная земля или денежное вознаграждение. А вот становление рыцарского дома благородным уже процесс исключительно редкий, потому что никто землю в вотчину просто так отдавать не станет. Есть в моей банде и пара десятков безземельных рыцарей, которые также на моём частичном содержании и стараются крепко держаться за перспективу получить лен за верную и долгую службу.
***
Наконец, лес разошёлся и перед нашим отрядом предстал Штормовой Предел. Со стороны это громада выглядит устрашающе. Не могу представить себе, что кто-то решится осадить его, или, тем более, взять штурмом. Серо-белая громада с высотой стен в тридцать метров, глубокий ров, а над стенами возвышается единственная капитальная постройка внутри стен — донжон. Донжон — неприступный бастион, встроенный в стену. Огромная глыба с многочисленными бойницами, которую венчает множество башенок, в одной из которых, к слову, мои покои. Эти башенки издали напоминают шипы, оттого донжон Штормового Предела частенько называют «шипастый кулак» или же просто «кулак». Я уже не говорю про многочисленные тайные ходы и небольшую пристань в пещере у основания утеса. Что самое интересное, в донжоне умещаются и хозяйственные помещения: конюшни, амбары, склады, казармы, вот только время идет и народа в замке стало больше, вот и пришлось многие из них выносить во внутренний двор.
Заметили нас издалека, так что не пришлось долго ждать, пока опустят подвесной мост. Сразу после ворот находился мощённый булыжником плац. Хозяйственные постройки, конюшни, замковые кузни, все они прижимались к внутренней стороне стен. В левом углу, если смотреть со стороны ворот, где сходится донжон и стена, разбита богороща за заборчиком, прикрытая тенью.
Богороща это отдельная тема. Здоровенное белое дерево с красными листьями, на котором вырезан лик, источающий кроваво-красный сок, то еще зрелище, но невероятно завораживающее. Отличное место для медитаций. Богорощи весьма распространены в Штормовых землях, по сравнению с соседями, и концентрируются они, как правило, в глухих местах или старых замках. Несмотря на сильное влияние веры в Семерых, в Штормовых землях достаточно людей исповедующих Старых Богов. Обычно, они живут отдельными общинами и не демонстрируют свои убеждения.
Дождавшись, когда конюх взял Вулкана под узды, я лихо соскочил с седла и быстро направился к донжону. В оружейной меня уже ждала пара оруженосцев, споро начавших снимать с меня доспехи. Несмотря на то, что я и сам мог кое-как справиться, решил не выпендриваться — не поймут. Средневековое общество… оно такое. Нужно постоянно показывать и напоминать, кто здесь лорд, а иначе долго ты править не будешь, и придёт на твоё насиженное, ещё тёплое местечко какой-нибудь проходимец или целая череда таких.
Что касается доспеха. О, это, чёрт его дери, произведение искусства, в котором можно хоть в бой, хоть на парад. Доспехи супер-дорогие и, разумеется, с оленьей гравировкой. Но если отвлечься от оленьих гравировок и лёгкого чувства трепета, знакомого каждому мальчишке (да и мужику тоже), да посмотреть на техническую сторону вопроса… тут уже интересно. Полный выпуклый закаленный доспех, с большим количеством элементов и шлемом арме (тип закрытых шлемов), вес этого великолепия примерно двадцать пять — тридцать килограмм. Закалка повысила прочность брони, не в ущерб гибкости, выпуклость увеличивает шанс рикошета и соскальзывания наконечников стрел, болтов, копий и рубящего оружия, а также снижает «заброневое» поражение, если броня все-таки была пробита. Такой доспех появился в Европе приблизительно в середине пятнадцатого века — вершина доспехостроения. При этом, максимальное покрытие бронёй обеспечивали всё же приемлемую подвижность. Ну, это и понятно, ни о какой полной подвижности и речи быть не может, но она и не нужна, ведь в таких доспехах ведут бой в основном верхом на лошади, не считая редких исключительных случаев, в первой линии пехоты. Тупо само рыцарское седло… думаете, это вам хухры-мухры? А вот нет. Это — здоровенная конструкция, полноценное кресло из дерева и железа, которое само по себе ограничит кого угодно. Участвовать в полноценном пешем бою в подобных доспехах, вопреки первым впечатлением, может быть идеей самоубийственного толка. Здесь всё как с танком — пока ты выцеливаешь противника из забрал, к тебе зашли в тыл, на секунду обездвижили и сделали с тобой все, что хотели. Есть здесь и исключение, а именно строй пеших рыцарей, но это редкая история. С другой стороны, рыцаря в подобных доспехах и на коне мог остановить только такой же рыцарь ударом рыцарского копья. Вот единственное гарантированное оружие против них. Ни лук, ни арбалет, подобного эффекта добиться не могли, если только не попадут в глазную щель. Вы видели эту глазную щель? А с расстояния выстрела? Вот и я о том же. Мечи или какое-то дробящее оружие? Тут уже зависит от мастерства владеющего оружием (и рыцарь, которого тренировали сызмальства, имел не самые плохие шансы). Одноручным мечом, в принципе даже и полуторником, разрубить доспех можно, но дело это не быстрое, и то если человек в этом доспехе будет лежать на пне, не шевелясь, и ни в коем случае не мешать, иронично поглядывая на такого умного гражданина. Основным оружием (если кавалерийской пикой не получилось) тяжеловооруженного латника по вскрытию другого тяжеловооруженного латника является либо двуручный меч, либо полэкс, он же двуручная секира совмещенная с молотом — любимая игрушка Роберта. Но, подобные виды оружия распространены не очень широко, так как достаточно дороги и требуют профессиональных навыков и исключительно редко используются верхом. Разумеется, есть широкий выбор и другого холодного и комбинированного древкового оружия, но его эффективность от случая к случаю, по отношению к полному доспеху.
Только порох смог низвергнуть рыцарей в тьму прошлого, но в Вестерос пороха что-то не завезли. Правда, полные доспехи крайне дороги, и их себе позволить не каждый лорд может, вот и выкручиваются мастера и их клиенты, выдумывая комбинации неполных доспехов, ламеллярных доспехов, кольчужных панцирей и так далее.
С пехотой всё проще. Главное оружие пехотинца — подвижность. Если на поле боя любой всадник, даже без доспехов, ограничен, в первую очередь своей лошадью, то у пехотинца подвижность абсолютная. Бригантина или кираса, легкое копьё, шлем (салад или барбют), длинные ножи, дробящее оружие, щит — вот минимальный набор. Что самое главное — взаимозаменяемость деталей. Рыцарские латы — штука эксклюзивная и делается на заказ, а вот бригантины с саладами чуть ли не потоковым производством клепаются. Но есть у пехоты большой минус — организация. Без правильного командира, хорошей подготовки или просто в сложной ситуации — разбегутся от любого рыцарского чиха, как стайка рыбёшек от брошенного в воду камня. Да и нет у них шансов против рыцарского строя, втопчут в землю вмиг. Здесь тоже есть подвижки и исключение: наемники, сержанты и Тайвин Ланнистер. Наёмники и сержанты по большому счёту могут претендовать на лавры профессиональных воинов и покрепче будут, чем-то же крестьянское или городское ополчение, и они способны на многое в пешем строю на поле боя. Тайвин Ланнистер… этот мужик, кажется, единственный, кто учёл опыт прошлых войн, а именно войны Девятигрошевых королей, где армии Семи королевств противостояла разношёрстная вольница Вольных городов. Видимо, там Тайвин и заприметил использование безупречных, идеально выученных боевых рабов. Это, наверное, и подвигло Тайвина на эксперименты с пехотой. Вполне успешные, как мне кажется. Стандартизированные вооружение и броня, муштра, бой в строю, личный состав из сержантерии, горожан и вольных хлебопашцев. Правда, в настоящем бою подобная армия ещё не участвовала, но если судить по той скорости, с которой пешее войско Тайвина добралось до Королевской гавани во время восстания Роберта, то речь мы ведём о грозном противнике. Но главное то, что многие в Вестеросе стали понимать, что организованная пехота — серьёзный противник даже для латной конницы. Понимание есть, остались действия в нужную сторону, но последние сдерживает золото. Держать в постоянной готовности достаточно профессиональную пехоту, когда на то нет нужды? Сложно, дорого и… опять же, нет нужды. Дааа... нет.
***
В малом зале меня уже дожидался кастелян Штормового Предела, сир Кортни Пенроз. Уже немолодой лысеющий мужчина с рыжей бородой. Упрямый и верный. Помимо управления замком и прилегающими территориями, он занимался воспитанием семилетнего Эдрика Шторма, бастарда Роберта, которого он заделал девице из Флорентов прямо на свадьбе Станниса.
— Милорд, — сухим голосом поприветствовал меня рыцарь, — как ваша поездка?
— Удачно, мне подарили пятерку лошадей и целый арсенал лат и оружия. А также пару бочонков отличного пива. Первого хватит на отряд лихих ребят, много битв и годы славы или хотя бы весёлых историй. Второе, боюсь, долго не проживёт.
Скупая улыбка вылезла на лицо Пенроза.
— Желаете отобедать?
— Да, пожалуй.
