goddamn instagram.

Если бы Чонгука спросили, что он больше всего ненавидит в этой жизни, он бы не задумываясь ответил — инстаграм. Блядский инстаграм и все, что с ним связано. Чонгук проверяет очередное оповещение, проводя пальцем по экрану блокировки. bamgbamg подписался (-лась) на ваши обновления. Блять. Нет, конечно, во всем этом есть свои плюсы, например сопящий под боком в подушку Тэхен с нарисованным на щеке перманентным маркером членом, уходящим головкой в рот. Чонгук мстительно улыбается, вновь возвращаясь к телефону. Если говорить совсем откровенно, то идея отмечать новый год с хенами заведомо была провальной, Чонгук должен был предвидеть это и не вестись на все уловки, но. Закончилось все тем, чем закончилось. Чонгук, на самом-то деле, мало что помнит, но, хвала современной технике и все тому же блядскому инстаграму с его блядскими историями и резко увеличившимся у Чонгука количеством подписчиков после них, забыть ему не дадут. Чонгук тянет пальцем ленту вниз, требуя обновлений, но не то чтобы что-то сильно изменилось. Окошко чиминового аккаунта все еще горит активным в верхней полосе, а Чонгук все еще не решается выяснить, что же вчера произошло. Тэхен под боком дергается, тянет на себя одеяло и кутается в него, как в кокон, переворачиваясь на бок. Чонгук делает глубокий вдох, сжав яйца в кулак, и нажимает на истории Чимина, скрещивая пальцы. И тут же радуется тому, что сидит, потому что на первой же истории он в компании Тэхена курит в открытое настеж окно. Чонгук узнает в помещении чиминову кухню — хвала господу богу, они не додумались переместится куда-то еще, — в ногах у Чонгука лежит Деймон — бедный несчастный хаски, жертва любви все того же Чимина, Тэхена и всех сезонов дневников вампиров за пару дней, — а сам Чонгук опирается на оконную раму, еле волоча языком. — Если я полезу кого-нибудь из вас целовать, сделайте вид, что вы ничего не видели, — серьезно заявляет он. Тэхен, не менее пьяный, опирается на него, утыкается лбом в плечо и смеется, забирая из пальцев Чонгука сигарету. Пока белая полоса, отсчитывающая время истории, медленно уменьшает количество нервных клеток Чонгука, тот молится всем известным ему богам, чтобы на следующей из он не исполнил того, чем грозился на первой записи. Когда же картинка сменяется на два совершенно точно нетрезвых лица, ни одно из которых не принадлежит Чонгуку, он заметно выдыхает. На записи Намджун-хен и Юнги-хен очень задумчивые и с важными лицами мешают достаточно странный коктейль яркого голубого цвета. Чонгук сдерживает себя от шуток про ориентацию. — Что это за коктейль? — слышит Чонгук чиминов голос за кадром, и не то чтобы он хотел знать ответ на этот вопрос. — Водка, шампанское и… — начинает Намджун, перечисляя все, что видит на столе перед ним. Третьим, как предполагает Чон, должен был быть синий берн, но Намджуна нагло прерывает Юнги, который всю эту байду и мешает. — Неверный ответ, что ты все палишь. Это коктейль «голубая лагуна». На лице Юнги столько эмоций — целый ноль, — что Чонгук невольно усмехается. Чимин на записи тоже, а после переводит камеру на все то же злополучное окно и. Смеяться Чонгуку больше не хочется от слова совсем, поскольку оставшиеся пять секунд, отведенные на историю в инстаграме, сам Чонгук самозабвенно целуется с Тэхеном, сплетаясь с ним не только языками, но и оставшимися конечностями. Смотреть дальше Чонгуку откровенно страшно, так что он блокирует телефон и решает, для начала, принять душ. На его лице никаких дополнительных элементов не обнаруживается, так что Чонгук спокойно выполняет все водные процедуры и возвращается к телефону. За время его отсутствия, он успел получить еще троих подписчиков, и теперь хотя бы понятно почему. По крайней мере так он думает, пока не нажимает на ту же проклятую иконку, которая сразу же выплевывает ему очередное видео в лицо. На записи Тэхен очень сосредоточенно вырисовывает все тем же перманентным маркером на животе Хосока кубики пресса, высунув при этом язык и тихо похихикивая. Тэхен выглядит довольным, Хосок с задранной майкой тоже. И Чонгук, чего уж греха таить. Раз его нет на записи, а Тэхен есть, стоит предположить, что продолжения похождений у окна не было. По крайней мере, откинув одеяло, Чонгук первым делом проверил себя на наличие трусов и обнаружил их на положеном им месте, а это уже успех. Но, опять же, ровно до того момента, как картинка истории не сменяется. На очередном видео Чонгук наблюдает свою спину, модельной походкой пьяного страуса вышагивающую в темноте кухни. Чимин смеется, в кадре появляется его рука, разворачивающая Чонгука за плечо и. И Чонгук резко ощущает острую необходимость удалиться из всех соцсетей, а еще из жизни желательно тоже, потому что с экрана на Чонгука смотрит собственное лицо. Во рту у инстаграмного Чонгука большой рельефный резиновый член телесного цвета, который сам Чонгук с улыбкой на губах этими же губами красиво обхватывает за головку. Чимин откровенно гиенит, Чонгук все еще хочет провалиться сквозь землю и удалить себя из жизни, но не может найти нужную кнопку, а история тем временем сменяется другой. Хвала всем известным богам это хотя бы не видео, а всего лишь фотка. На ней тот самый член головкой опущен в стакан с недопитым виски — вряд ли кто-то когда-нибудь его теперь допьет, — и криво прилепленная подпись by Чимин «месть Тэхена конкуренту на рот малыша». Чонгук блокирует телефон обратно, игнорируя наличие еще одной истории. Картинки в памяти всплывают рваными кадрами, Чонгук ловит флэшбэки оставшейся части вечера, включая тот момент, как они оказались с Тэхеном в одной кровати в спальне родителей Чимина, и стаскивает с вышеупомянутого одеяло, убеждаясь в достоверности подброшенной мозгом информации. Память Чонгука не подводит, — а лучше бы да, — как и зрение. Трусов на Тэхене нет. Он морщится, прижимает коленки к груди и обнимает себя одной рукой, второй пытаясь нащупать конец одеяла. Чонгук в панике швыряет его ему, укрывая с головой, и отшатывается от кровати. Поскольку терять ему больше нечего, то последнюю историю Чонгук принимает с достоинством, стараясь при этом не выйти в огромное окно. С экрана телефона на него смотрит Сокджин-хен, задумчиво перемешивающий тесто для блинчиков, а после камера перемещается на плиту, где на антипригарном покрытии сковороды в масле аппетитно жарится искусно вырисованный член. Чимин крутит камеру, под разными углами демонстрируя шедевр кулинарных способностей Сокджина. — Хен, хен, у тебя хуй горит! — кричит Чимин совершенно серьезно и тянет свои пухлые пальчики к блинчику. Сокджин бьет его лопаткой по рукам и хмурится — Чонгук не видит, но знает. — Он не горит, уйди от плиты, идиот. Время публикации всего полчаса назад, Чонгук отсутствующим взглядом пялится на наличие еще шести уведомлений и решает, что как минимум блинчики он заслужил. На кухне его встречает Чимин, довольно сверкая улыбкой, поедающий тот самый блинчиковый член. Другой, резиновый, все еще плавает в стакане с виски, и Чимин делает приглашающий жест рукой. Чонгук ступает на мягкий ворсистый ковер, чуть не споткнувший о Деймона, и тут же замирает, во что-то вляпавшись. Он делает шаг назад, хмурясь, а после считает, что вселенная просто ненавидит его и мстит за ту старушку, которую он пять лет назад в четверг не перевел через дорогу. Под ногами на ковре расплывается странное пятно белого цвета весьма интригующей консистенции, и Сокджин спешит прервать ход мыслей Чонгука. — Все не так, как выглядит, Гук-и, это всего лишь сгущенка, — убеждает его хен. Чимин гаденько улыбается, но ему Чонгук после всего произошедшего не верит, а Джину очень даже, так что лишь рассеянно кивает. — Ага, Джин-хен кончил на ковер сгущенкой, — хихикает Пак, и Чонгук вздыхает. Его хены кретины. Когда половина отведенных всем блинчиков благополучно оказывается уничтожена в три рта, на кухню вплывает Тэхен. На нем уже есть трусы, и Чонгук тихо радуется этому моменту. Однако, больше из одежды на хене нет ничего, и уже этому Чонгук не так и рад. Тэхен повторяет путь Чонгука, с той лишь разницей, что о Деймона он все же спотыкается, сонно потирая глаза, вступает в сгущенку, но игнорирует это и падает на соседний с Чонгуком стул. Чонгук напрягается, почти давится блинчиком под насмешливый взгляд Чимина и забывает как дышать, когда тэхенова рука обвивает его талию, а голова опускается на плечо. Тэхен сонно тыкается носом в шею, явно пытаясь доспать то, что не успел, и зевает. — Без тебя холодно, — честно делится он с чонгуковой шеей. Чимин одними губами шепчет Чонгуку «дыши», и Чон делает глубокий вдох, тем не менее так и не выдохнув, поскольку Тэхен продолжает: — я думал, ты теперь мой парень, а ты бросил меня одного с утра ради каких-то хуев. — Это блинчики, — исправляет его Сокджин, размазывая по оному густым слоем сгущенку, но Тэхен отмахивается. — Пошли спать обратно. Тэхен дует губы, дышит горячо в шею, опаляя кожу, и Чонгук с огромным трудом выдыхает, прилагая при этом просто титанические усилия. — Валите уже, голубая лагуна, — бурчит Чимин, очевидно считающий себя кем-то вроде священника, давшего благословение двум сердцам, и Чонгук не может сдержать улыбки. Возможно, плюсов все-таки больше, чем минусов.