Письма

«Здравствуй, брат. Всё из рук с утра валится, хоть убейся. Мистер Старк говорит, что я встала не с той ноги. Просто снился опять тот же сон, точно старая песня — в этом сне я твердила одно только: «Пьетро, беги». И, проснувшись, я вдруг поняла: они нас обманули. Как же раньше я этого, глупая, не поняла... Доктор нам говорил, что ты станешь быстрее пули, так какого же дьявола пуля тебя догнала? В остальном всё нормально. Я будто бы им не чужая. У меня своя комната, с окнами до потолка. И крутая гитара: хоть я пока плохо играю — очень сложно баррэ зажимать, слабовата рука, но я выучу всё, что ты раньше играл мне ночами. Вот вчера, например, я освоила новый аккорд. Не привыкла пока, что повсюду чужие печали — забрала бы их все, но нельзя, и вот это гнетёт. Что до страхов, братишка — то их у меня не осталось. Я боюсь лишь себя, повторяющей: «Пьетро, вернись». Я боюсь лишь себя, потому что я — истинный Хаос. Но из Хаоса, как говорят, и рождается жизнь». *** У неё целый ящик таких бесприютных писем — Ванда пишет их брату, как будто бы он прочтёт, ведь она же привыкла делить с ним мечты и мысли. И не знает, какую силу словам даёт. Поздно ночью она допишет письмо и ляжет, и закроет глаза, повторяя своё: «Вернись». И рука её брата коснётся листов бумажных, на которых воссоздана Хаосом его жизнь.