Summer Stillness

— Привет, — говорит Фос, входя в комнату. — Я надеюсь, сегодня ты тоже хорошо спала. Она садится на табурет неподалёку. — Ты выглядишь такой же безмятежной, как и всегда, — говорит Фос, глядя вниз на ванну с серебристой жидкостью. Она кладёт ногу на ногу. — Сегодня 128-й день в году. Прошло немного времени с тех пор, как ты отправилась спать, но случилось столько всего. — Думаю, что все уже устали пытаться ткнуть чем-нибудь в мои новые руки. За исключением Брил. Кажется, ей никогда не надоест… Я провожу много времени, патрулируя местность, но никто не появляется. Фос смотрит прямо в окно. Остатки тающей кучи снега, убранного недавно, выглядят печальными и грязными. Трава уже почти полностью позеленела. — После патруля я набросала несколько рисунков лунян, которых мы видели зимой, для Алекс. Ты говорила мне, что хотела бы помочь с этим, не так ли? Это ужасно удобно, что ты уснула до того, как смогла сделать что-то, чтобы выполнить своё обещание. Она тихо смеётся. — Но я прощу тебя в этот раз! — Я надеюсь, что ты тоже простишь меня! ___ Фос входит, держа две чаши в руках, в каждой из которых находятся светящиеся медузы. Она ставит одну на подоконник, а другую возле табурета. Она думает, что этот табурет полностью принадлежит ей, хотя и знает, что он предназначен не только для неё. Даже если она использует его чаще, чем кто-либо другой, это ничего не меняет. — Добрый вечер, — произносит Фос, присаживаясь. — Я думала, что здесь должно быть мрачновато, поэтому принесла несколько медуз. — Я не смогу тебя увидеть без них, — признаётся она. — Я собираюсь оставить медуз здесь. Эта комната выглядит такой безжизненной, не понимаю, как ты вообще выносишь это. — Тебе должно быть интересно, почему мой отчёт сегодня так поздно, — Фос продолжает. — Понимаешь ли, я собиралась прийти в обычное время, но Гошенит раскололась, когда тренировалась с Морганит, и они заставили меня помочь им собрать все осколки. Ты можешь представить себе, насколько они были не осторожны? И почему я? Морганит должна была сделать это сама! — Однако, я рада, что они обе теперь в порядке. — И я рада, что ты тоже в порядке. ___ Фос тяжело вздыхает, падая на стул. — Антарк, я не знаю, что мне делать, — объясняет она. — Ты знаешь, что я работала с Аметистами всю весну, верно? Конечно… Конечно, ты знаешь. — Но сегодня Борт спросила, не стану ли я её напарником. Шокирует, не правда ли? — Я знаю, что Брил довольно ненадежна, но не думала, что у них всё настолько плохо. Мне всегда казалось, что они будут напарниками вечно. — Даже если Брил всегда возится с цветами, а Борт думает только о сражениях… — Я не знаю, я просто ненавижу быть втянутой во всё это. Она сморит прямо на дверь какое-то время, а затем тихо продолжает: — На самом деле я хочу быть только твоим напарником, Антарк. — Это было весело, не так ли? Несмотря на то, что я тянула тебя вниз, я подвела тебя! Учитель выручил нас обеих, когда ты нуждалась в моей помощи больше всего. — Скорее всего, я была единственной, кому тогда было весело. — Прости меня. ___ — Привет, — говорит Фос, кладя букет цветов на подоконник. — Я надеюсь, это не слишком самонадеянно с моей стороны, — она потирает шею. — Это не должно ничего значить, если ты этого не хочешь. Я просто подумала, что этой комнате нужно больше цвета. Она садится на стул. — Сегодня 247-й день в году. Я напарник Борт уже 39 дней. — Мы потрясающая команда. Я думаю, что для нас двоих не существует врага, сражаясь с которым мы потерпели бы поражение. — Сражаться рядом с кем-то, кто, ты уверен, точно не дрогнет, просто замечательно. — Но я не хочу оставаться напарником Борт вечность! Я надеюсь, что мы сможем отправиться в патруль вместе с тобой снова, когда ты проснешься. — К тому времени у меня будет достаточно сил, чтобы защитить тебя. ___ Фос входит в комнату и добавляет парочку цветов к тому букету, что уже находится на подоконнике. — Извини, кажется, это выходит из-под контроля, — застенчиво произносит она. — Я даже не знаю, хочешь ли ты получать цветы в подарок от меня, но я всё равно приношу их каждый день. Она садится, пододвигая стул прямо к краю ванны. — Я просто думала, что, раз ты не можешь выйти и увидеть цветы сама, то было бы неплохо принести их сюда. — Гляди! У меня здесь гиацинты, фиалки и гардения! — Ты можешь увидеть их оттуда? Она склоняется над ванной. — Позволь, я облегчу для тебя эту задачу. Она протягивает руки к ванне, делает из золота что-то, похожее на чашу, и зачерпывает немного жидкости. Затем Фос поднимает руки и наклоняет их к подоконнику. Здесь так много цветов! Будто сад пророс через окно. Яркие розовые и оранжевые, глубокие фиолетовые, страстные красные и нежные голубые… Будто бы осознавая, что это уже чересчур, Фос пугается. Антарктицит просачивается сквозь её пальцы и возвращается обратно в ванную; на поверхности серебристой жидкости можно увидеть лёгкую рябь. — Боже, куда я так спешу, — Фос стонет, сползая к полу. — Мне так жаль. Это было ужасно неправильно. Не могу поверить, что я вообще сделала это. — Я действительно имею это в виду, — говорит она, ударяясь лбом об ванную. — Все эти цветы и разговоры о том, что я хочу быть снова твоим напарником… Я бы хотела делать и это, и многое другое, просто чтобы быть на твоей стороне. — Ты не должна чувствовать то же самое. Конечно, ты можешь меня ненавидеть после того, как потеряла столько фрагментов в тот день, на пляже. Я знаю, что ты всегда говорила мне, что это не было случайностью, но… — Я скучаю по тебе и… — Я люблю тебя. ___ — Привет, — Фос почти что впрыгивает в комнату. Антарктицит уже изменилась. Она просто сидит в ванной, ещё не одетая и не окрашенная, и смотрит в сторону Фос. — Ох, ты проснулась, — говорит Фос, слегка нервничая. — Извини за вторжение, я просто… — Не смей сбегать от меня, — произносит Антарктицит, и когда Фос поворачивается к ней, она отворачивается. — Ты принесла все эти цветы сюда для меня? — продолжает Антарктицит. — Что? Эти, позорно завядшие? — спрашивает Фос, нервно смеясь. — Это мог быть кто угодно. Антарк смотрит прямо на цветы и хмурится. — Могу поклясться, что я слышала… — Подожди, ты можешь слышать, что происходит, когда находишься в жидком состоянии? — встревоженно спрашивает Фос. — Частично, — отвечает Антарк. — Кусками, обрывками, как во сне. — Ох, — говорит Фос, — если у тебя были странные сны, значит я вела себя крайне бесстыдно. Будь уверена, это просто странные сны. Антарк щурится, разглядывает её, и Фос отводит взгляд в сторону. — Ты сказала, что хотела бы быть моим напарником снова, — обвиняет Антарк. — Что я? — спрашивает Фос. — Ты принесла все эти цветы сюда, и ты говорила со мной каждый день. Ты положила свои руки… в меня. — Боже, я… — Антарк прикладывает руку ко рту Фос, и у неё трещит нос от внезапного прикосновения. — Не извиняйся, — тихо говорит Антарк. — Не смей забирать всё это обратно. Она убирает руку. Фос открывает рот, но не успевает сказать ни слова, Антарк прерывает её: — Ты сказала, что любишь меня. — Так ты слышала и эту часть тоже, — произносит Фос, выглядя поверженной. — Я, — начинает Антарктицит, — я не возражаю. — А? — Если ты хочешь проводить со мной время и приносить мне цветы, быть моим напарником, — Антарк перечисляет всё это, затем делает небольшую паузу: — Я не возражаю против этого. — Ты… — Фос смотрит прямо на неё и восклицает. — Ты просто хочешь, чтобы тебя баловали! Где мои цветы? Антарк выглядит застигнутой врасплох. — У меня нет цветов для тебя, — говорит расстроенно Антарк. — Ты права, я… Фос перебивает её, не давая продолжить. — Я шучу! Я шучу! — Но если серьёзно, если ты уже в порядке, то я избалую тебя так, что ты и представить этого не сможешь! — объявляет Фос. — С нетерпением жду этого, — произносит Антарк, улыбаясь.