Обойдёмся без драмы

Время близилось к полуночи. Джон как раз закончил с ужином и сейчас наливал себе чай, когда замок на входной двери его маленькой квартирки в Кэмдене негромко щелкнул, открываясь. Не то, чтобы доктор не был готов к незаконному проникновению в свое жилище, которое он справно оплачивал со своей небольшой зарплаты. На самом деле, после жизни с Шерлоком его вообще сложно было чем-либо удивить. Кроме, разве что, самого Шерлока Холмса, вполне себе живого и настоящего, возникшего на пороге его квартиры. - Привет. Джон смог найти в себе силы, чтобы не вздрогнуть, когда услышал этот голос, который, казалось, давно напрочь стерся из его памяти. Он медленно, стараясь не расплескать кипяток, поставил кружку на кухонный стол, глядя на то, как Шерлок закрывает за собой входную дверь. Сердце выдавало рваный ритм, радостью заходясь в грудной клетке. Он выглядел непривычно. Его темно-шоколадные волосы были коротко острижены и выкрашены в пепельно-русый цвет. Идеально отглаженный дорогой костюм и пальто сменили матерчатые брюки цвета хаки и коричневая кожаная крутка с вязаным воротом. Он значительно похудел, сбросив, наверное, фунта четыре или даже все шесть, и теперь всем своим видом больше походил на студента, нежели на Гениального и Единственного в мире Консультирующего Детектива. Шерлок не сводил с него настороженного взгляда, явно стараясь прочитать, что у друга в мыслях. - Джон, это я. Я жив, – зачем-то сказал он, медленно подходя ближе. - Это я уже понял. - Ты хочешь меня ударить? Я понимаю, совершенно наверняка хочешь. Только давай, сначала, я тебе все объясню. - Заткнись, - беззлобно огрызнулся Джон, не отрывая взгляда от лица Шерлока. Тот сделал еще пару шагов и оказался совсем близко, на расстоянии вытянутой руки – так, что можно было разглядеть новые морщинки, наметившиеся на лбу, в уголках плотно сжатых губ и у глаз. Шерлок протянул руку, обхватывая предплечье Джона холодными пальцами – настолько холодными, что трудно было поверить, что они принадлежали живому человеку, - и, вдруг резко потянул его на себя. Джон, совсем не ожидавший от него подобных действий, отшатнулся назад, рефлекторно делая детективу подсечку, пользуясь тем, что тот на миг потерял равновесие. Хватка у Шерлока была крепкой, поэтому, спустя мгновение они клубком спутанных тел рухнули на пол, опрокинув стоявшую рядом табуретку. Джон пытался вырваться, пихая детектива локтями и коленями, но, неосознанно, делал это вполсилы и даже вздрогнул, когда его кулак по касательной прошелся по челюсти Шерлока с правой стороны. Сам Шерлок при этом практически не отбивался, стараясь только подмять Джона под себя, чтобы прижать его руки к полу и обездвижить. Это больше походило на дружескую потасовку приятелей, решивших размяться и поразвлечься, нежели на серьезную драку, - поэтому, спустя пару минут абсолютно бессмысленных трепыханий, Джон вдруг весело засмеялся, расслабившись в удерживающих его таких знакомых руках. Шерлок, почувствовав это, наконец, смог крепко обнять друга, с силой прижав его к своей груди – туда, где так неистово и радостно колотилось сердце, - и устроив свой подбородок на его русой макушке. Макушка пахла знакомым ромашковым шампунем, домом и самим Джоном – и от этого запаха, казалось, все поплыло у Шерлока перед глазами, поэтому ему пришлось с силой зажмуриться и судорожно выдохнуть. - Ты сволочь, Шерлок Холмс, и я тебя ненавижу, - куда-то в ворот куртки сообщил Джон, обнимая друга обеими руками. – Можешь считать, что легко отделался. - Я тоже скучал, Джон. Он скорее почувствовал, чем услышал, как доктор пару раз судорожно вздохнул. Испугавшись самого худшего, Шерлок быстро отстранился, настороженно вглядываясь в лицо друга. - Я не собираюсь плакать ты, идиот, - проворчал Джон, пару раз моргнув внезапно увлажнившимися глазами, и еще раз глубоко вздохнул, загоняя непрошеные эмоции наружу. - И давай уже встанем с пола? Если бы нас с тобой увидели вот так, обнимающимися на полу под кухонным столом… Разговоры бы пошли. Шерлок фыркнул. - Плевал я на разговоры. Однако он сел, и помог Джону подняться. Тот, привалившись спиной к тумбочке под раковиной, не глядя нашел руку Шерлока и, вцепившись его в запястье, прикрыл глаза. Под пальцами живым доказательством бился быстрый и горячий пульс. - Сколько еще времени тебе понадобится, чтобы окончательно убедиться? Шерлок сел рядом, прижавшись плечом к плечу. - Столько, сколько потребуется. А ты будешь сидеть и терпеливо ждать, пока я милостиво не соизволю позволить тебе посетить уборную и что-нибудь съесть. Брови Шерлока удивленно поползли вверх. - Так долго? - Я три года считал тебя мертвым, Шерлок. Думаю, я имею все основания злиться, – Джон немного повозился, устраиваясь удобнее. - Хочу заметить, что я даже не врезал тебе, как следует, хотя ты этого более, чем заслуживаешь. - Я хочу все объяснить. Ты должен меня выслушать. - Хочу. Должен, – Джон фыркнул, - С тобой не соскучишься, Шерлок. Тебя не было три чертовых года, а потом ты, как и в первый раз, врываешься в мою жизнь и снова пытаешься диктовать свои условия. - Я такой, какой я есть, - с тихим упрямством ответил тот, - и я не собираюсь меняться. - Ради Бога, и не надо! Джон, наконец, открыл глаза и с теплотой посмотрел на друга. - Не надо? – в голосе детектива послышались нотки удивления. - Нет, Шерлок. Не надо. Ради всего святого, ты, со всеми этими твоими выходками никогда не давал мне скучать или расслабиться хоть на минуту. После твоей… - Джон запнулся и отвел взгляд. - После того, как мы тебя похоронили, моя жизнь, фактически, превратилась в болото. Шерлок обвел взглядом комнату. - Да, я вижу. - О, заткнись. Вот прямо сейчас мне не хочется слушать твои потрясающие логические выкладки, по которым, - признаюсь, - я бесконечно скучал. Но то, что моя жизнь последние три года была распоследним унылым дерьмом, я, к твоему сведению, прекрасно знаю и так. Они помолчали. Джон продолжал крепко держать запястье Шерлока, чувствуя, как от кончиков пальцев, вибрируя, резонируя с каждой пульсацией, вверх по его венам, к самому сердцу устремляется живое тепло. - Ты… ты выслушаешь меня? Я по-прежнему хочу тебе все объяснить. - А я по-прежнему не хочу ничего слушать, – Джон вздохнул и внимательно посмотрел на поджавшего губы друга, - Шерлок, я знаю, что то, что ты мне расскажешь, мне не понравится. Совсем. Совершенно точно, что я буду злиться и, возможно, даже захочу тебе врезать, уже по-настоящему, так, чтобы тебе было больно. Например, мне захочется сломать тебе нос или руку. Но сейчас, именно в этот самый момент, я рад, просто до безумия рад, что ты жив. Правда. Я счастлив. Давай отложим этот разговор хотя бы на некоторое время? Например, до завтрашнего утра, когда я окончательно поверю в то, что ты не являешься плодом моего больного воображения. - Хорошо. Это… хорошо. Ладно. Шерлок дернулся, попытавшись подняться на ноги – и тут же был остановлен усилившейся хваткой на запястье. - Куда это ты собрался? - К себе. - Ты никуда не пойдешь. - Но… - Ты. Никуда. Не. Пойдешь. Я предельно ясно выразился, Шерлок Холмс? - У тебя одна кровать. - Мы с этим как-нибудь разберемся. Джон, наконец-то, позволил себе выпустить из своих пальцев запястье детектива, и поднялся на ноги. Немного порывшись в платяном шкафу, он выудил оттуда чистую пижаму и полотенце. Эти вещи прилетели Шерлоку прямо в самое лицо. - Иди в душ. Слушая, как шумит вода в ванной комнате, Джон вдруг почувствовал легкость в голове и во всем теле, настолько сильную, что у него, неожиданно, почти отказали ноги, - поэтому ему пришлось опереться на стол, чтобы не упасть. Он залпом выпил кружку остывшего чая, у которого, к слову сказать, был совершенно отвратительный вкус – но Джон понял это только через пять минут после того, как ополоснул кружку и поставил ее на сушилку. - … это просто нелепо, не находишь? Джон дернулся и обернулся на голос. Шерлок, облаченный в его пижаму, с порозовевшим от горячей воды лицом, с мокрыми волосами, переступал босыми ногами по полу и изо всех сил сдерживал улыбку. Пижама Джона была ему велика на пару размеров и болталась на его долговязой костлявой фигуре, словно на вешалке. С другой стороны, рукава и штаны были ему непростительно коротки из-за их значительной разницы в росте – поэтому, все это смотрелось вдвойне нелепо, чем могло только быть. На самом деле, Джон еще никогда не видел более несуразного зрелища. Он встретился взглядом с Шерлоком, в глазах которого плескалась напускная обида вперемешку с искрящимся весельем… и медленно сполз по холодильнику, согнувшись от хохота. - Это один из самых унизительных способов мести, с которым я когда-либо сталкивался, - пробурчал детектив, плюхаясь на расправленную кровать. - Тебя извиняет только состояние аффекта, вызванное моим неожиданным появлением. Джон вытер набежавшие от смеха слезы тыльной стороной ладони. - Да-да. Так. Я тоже пошел в душ. Не смей исчезнуть из моей жизни за это время! Он мылся неторопливо и спокойно, позволяя мыльной пене медленно стекать по плечам - после Джон долго стоял под горячим душем – до тех пор, пока его кожа не покраснела и ее не начало слегка покалывать. Эти ощущения отдавали жизнью в каждой клеточке тела Джона, и он, сам того не замечая, улыбался собственным теплым мыслям. Он рывком распахнул дверь в ванную комнату – и замер на пороге, увидев Шерлока там же, где оставил его. Детектив лежал на его кровати, предусмотрительно устроившись на ее правой половине, той, что у стены, и что-то самозабвенно строчил на ноутбуке Джона. Ничего не менялось. На прикроватной тумбочке аккуратно пристроились две кружки с горячим чаем, над которыми поднимался душистый пар, пахнущий любимым Эрл Греем Шерлока. Ну… почти ничего. Джон устроился на свободной половине кровати с кружкой. После всех этих эмоций и горячего душа его неумолимо клонило в сон, поэтому он, попеременно дуя на горячий напиток и отхлебывая, по-быстрому выпил свой чай. Правда, один раз он чуть не подавился – когда заметил пристальный взгляд Шерлока, направленный на него. Результатом это стало небольшое коричневое пятно, расползшееся по светло-серой ткани растянутой футболки, в которой Джон любил спать. Проигнорировав язвительный смешок Шерлока, Джон отставил кружку на тумбочку, немного взбил подушку, на которую опирался и, наконец, лег. Справа от него послышалась возня. Негромко щелкнул выключатель ночника, висевшего над кроватью, и комната погрузилась в благословенную темноту. Глубоко вздохнув, Джон, наконец, закрыл глаза. Последнее, что он запомнил краем ускользающего сознания, было «Спокойной ночи, Джон», произнесенное шепотом, и чей-то горячий лоб, уткнувшийся в его плечо.