Недетские чувства

Гармадон мирно медитировал на цветной поляне, что полностью была залита солнечным светом. Травинки и цветы колышились от легкого ветерка, передовая тому свой свежей аромат. Мужчина вдохнул полной грудью свежий воздух и свободно выдохнул. Улыбка коснулась его губ. Раньше он и подумать не мог, что в загробной жизни есть свои плюсы. Он отдыхал. Его душа отдыхала. Больше не было той бесполезной, по его мнению, войны между светом и тьмой. Он мог заняться тем чем по настоящему хотел. Прошло какое-то время, прежде чем Гармадон открыл глаза, заканчивая тем самым свою медитацию. Взгляд сразу упал на парня, сидящего в трех метрах от него к нему спиной. Мужчина мог видеть как белые волосы, что успели отрасти до уровня плеч, немного шевелились от ветерка. Время здесь шло иначе. Бывший лорд даже предположить не мог, сколько прошло времени. Поднявшись с земли, мужчина медленным, размерным шагом, подошел к парню. Теперь он мог полностью узреть занятие своего спутника. Беловолосый неумело срывал полевые цветы и пытался сплести из них венок. Получалось, неуклюжа и сам венок был далек от идеала. Парень прикладывал слишком много сил, что бы сорвать цветы, тем самым вырывая их с корнями. При этом сами корни он не посчитал нужным удалить и плел уже вместе с ними. Сами же цветы для венка были весьма специфичными. Яркие желтые первоцветы спорно гармонировали с бледно-фиолетовыми флоксами и синими васильками. - Довольно… неплохо, что скажешь? – не отрываясь от своего занятия, парень задал вопрос смотрящему мужчине. - С уверенностью говорю, - Гармадон продержал небольшую паузу – это не твое. - Не могу, не согласится, - кивнул беловолосый – когда я маленьким мама часто уводила меня гулять на поляну рядом с домом, - от детских воспоминаний, парень невольно улыбнулся – она любила плести что-то подобное. Отец всегда был недоволен, когда она притаскивала венки домой и заставляла его, их мерить. Он забавно бурчал себе под нос и хмурил брови, но…он был счастлив. - Уверен у тебя были замечательные родители, - мужчина поднял глаза к голубому небу – свою мать я плохо помню, она скончалась, когда моему брату было два года. А отец…, - вновь пауза, а в груди что-то защемило – он был не идеален. Его больше интересовал путь ниндзя, чем мы с братом. С лица Алана тут же сошла улыбка. Ему не хотелось причинять боль Гармадону, заставив все это вспомнить. Серые глаза наполнились сожалением и грустью. Показывать этого он не хотел, так что немного опустил голову. Заметить этого мужчина не мог. Он присел на траву перед парнем настолько близко сколько смог. Гармадон аккуратно положил свои руки поверх рук Алана, заставляя того замереть. Руки обоих были холодными. Было ли признаком того, что они мертвы или это просто природный холод, сказать было сложным. Руки Гармадона были смуглыми и грубы на ощупь, виднелись даже маленькие шрамы от пережитых битв. Руки же Алана отличались. Бледная гладкая кожа оставалась ровной даже спустя сто двадцать лет. Отпустив венок из своих рук, Алан быстро заключил мужчину в крепкие объятия. Тот не медля, обнял того в ответ. Тело парня дрожало. Руки Гармадона начали медленно гладить спину парня. Это было приятно и довольно успокаивающе. Алан уткнулся носом в шею мужчины, попутно делая глубокий выдох. Стало тепло и спокойно. Если бы беловолосому предложили провести так всю жизнь, тат бы без раздумье согласился. В объятиях мужчин, и только в них, он мог снова почувствовать себя живым. Алан чувствовал, что он еще существует, что он до сих пор может чувствовать. Еще пара минут. Бледное лицо поднимается на уровень лица мужчины. Их глаза встречаются. В одних читается желание чего-то большего, а в других ожидание и легкий огонек страсти. Гармадом прижимает тело парня еще сильнее к себе, заставляя кости того хрустнуть под давлением. Руки парня легли на мужскую грудь, немного ее поглаживая. Внизу живота появилось приятное ощущение. Слегка приоткрыв рот, беловолосый парень приблизился к лицу мужчины и коснулся его губ. Бывший лорд не хотел уступать и мигом ответил на поцелуй. Этот поцелуй был наполнен холодной нежностью и печалью. Губы обоих подрагивали. Поцелуй набирал повороты и становился все более страстнее. Алан во всю ласкал рот мужчины. Его язык проходился по небу рта, а затем сплетался с языком партнера. Гармадон же в свою очередь гладил бедра парня. С губ, сквозь поцелуй, срывались стоны. Это заводило лишь больше. Единственным минусом послужило лишь то, что оба хотели быть первыми. Никто не хотел уступать. Мужчина больше не мог ждать и, запустив руки под черную футболку, начал снимать ее с парня. - Нет! – вскликнул громко парень, хватая руки Гармадома, тем самым останавливая его. Приподняв бровь, мужчина непонимающе глянул на парня. Алан тяжело дышал, широко распахнув свои серые глаза. Парень дрожал сильнее, чем прежде, но уже не только от нахлынувшего возбуждения. Сильный страх. Он был виден невооружённым глазом. Только Гармадо не мог понять, чем он был вызван. Освободив свои руки, мужчина одним резким движением прижал парня к земле, держа руки того над головой одной рукой. Свободная рука начала задирать футболку. Алан же тем временем извивался пол мужским телом, всячески показывая свое недовольство и возражения. Когда футболка оказалась выше уровня руки, мужчина остановился. На бледной коже, ровно посередине, был огромный рваный шрам, словно что-то большое пронзило насквозь тело парня. Неуверенным движением, Гармадон коснулся темного пятна. Оно было горячим по сравнению с прохладой других участков бледного тела. - Это ведь причина...- Гармадом посмотрел в лицо парня - по которой ты умер. - Да, - кратно и как-то мрачно ответил беловолосый - было больно и холодно...каждый раз когда касаюсь его, словно окунаюсь вновь в тот деть. Гармадон ничего не сказал на это. Убрав руку со шрама, мужчина понял с земли венок, что совсем недавно делал парень и надел себе на голову. Алан непонимающе посмотрел на того, молча как бы спрашивая "Ты чего надумал?". Гармадон улыбнулся и близко наклонился к лицу беловолосого. - Полевые цветы обладают удивительным свойством, - шепот опалил губы - они могут успокаивать перед ответственным мероприятием. Могут служить отличным лекарством от многих болезней, а еще из них можно получить неплохой чай, - мужчина говорил улыбаясь с полуоткрытыми глазами - но самое интересное это то....что их запах может залечивать душевные раны. - К чему ты это? - в тон прошептал Алан - я уже мертв. Залечить мои раны невозможно. - Появившись здесь ты залечил мои. Так позволь и мне избавить тебя от боли. - Позволю, если пообещаешь не исчезать, - губы уже почти касались друг друга. - Не исчезну...а сейчас, - мужчина отстранился от парня, поднимаясь на ноги - пора заняться медитацией. Развернувшись к парню спиной, мужчина начал удалятся от того, попутно слышав в свою спину разного рода оскорбления и обещания убить его. Это веселило его. Ничего, у него еще будет время заняться воспитанием этого сто летнего ребенка. И не только этим.