***
Мы все задаёмся вопросом кто мы есть на самом деле? В детстве это что-то банальное, вроде понимания того, мальчик ты или девочка и от этого зависит только комната туалета, в которую в итоге ты будешь ходить в детском саду. И всё легко и просто. Но к сожалению по мере взросления в нас происходят корректировки, часто диктуемые обществом, обстоятельствами, воспитанием и границы беззаботности, как в детском саду, стираются. С каждым годом формируется не только наше тело, но и сознание, то, что люди в итоге называют характером. Но задумывались ли вы, что в вашем характере не продиктовано общественным мнением или родителями? Мы с самого рождения — чистый холст, на котором всё детство рисуют наши родители и нам не дают, потому что говорят: «Ты ещё маленький, рисовать пока не умеешь, вырастешь потом порисуешь» и ты вырастаешь, смотришь такой, блять, мам пап, да тут же места чистого нет. Вы всё закрасили нахуй! А некоторые забывают, что им надо было что-то рисовать и просто живут. Просто привыкают к тому, что нарисовали их родители, а потом удивляются почему их не устраивает их жизнь и то, кем они в итоге стали. Всё, что у них есть: имя, вероисповедание, взгляды, образование — это то, что вбили в голову их родители. Ты просто с детства знаешь вдолбленные «так делай» «так не делай», а как на счёт своих собственных мазков? Нам говорят, что надо мыслить шире, тянуться к звёздам. И после этого запирают нас на 12 лет, указывают, где сидеть, куда писать и как думать. А потом нам исполняется 18 — и несмотря на то, что у нас в голове ещё не было ни одной собственной мысли, нас заставляют принимать самые важные решения в жизни. И если у тебя нет денег и с оценками не очень, то большинство решений принимается за тебя. И это самое блять ужасное, что происходит в жизни абсолютно каждого человека, потому что после этого очень сложно понять кто же ты чёрт возьми такой? Что в тебе есть настоящего? И искреннее ли ты испытываешь счастье от того, чем занимаешься? Дженни всегда знала кто она, потому что всё, что в ней есть хорошего и плохого — полностью её заслуга. Родителей у неё никогда не было, а люди никогда не понимали и чаще всего были просто равнодушны, потому что какая-то нищая не воспитанная сирота не достойна внимания нормальных представителей общества. Она выросла в приюте Сан-Хосе среди кучки озлобленных детей расистов, которые воспринимали её как нечто неправильное в их компании. Друзей у неё не было, она старалась держаться обособленно, не нарываться на проблемы и драки, чтобы не угодить в кабинет к извращенцу воспитателю, который наказывал симпатичных провинившихся девочек совсем не педагогично. Даже будучи маленькой девочкой она знала чего хочет, она знала кто она и как ей себя вести в той или иной ситуации, она всегда была хорошим игроком, всегда, но только не сейчас. Сидя в кафетерии гребанного универа, она пила чай и смеялась, задумчиво смотря на Чживона, который как какая-то машина поглощал гамбургеры и шутил. Это было самое странное, но в то же время самое правильное событие за последнее время. Но только как объяснить то, что между ними? Они трахаются, да, это так. Они познакомились совсем недавно в парке при нелепых обстоятельствах, а потом при неожиданном раскладе карт напились текилы в клубе и поняли, что их связывает жуткая нелюбовь к коньяку и абсолютно дерьмовое детство. Они знали друг друга так мало, но не один из них еще никогда не чувствовал такого сильного желания быть с кем-то рядом и разобраться наконец в причине этого желания. Дженни смотрит на него и видит закрытую книгу, видит то, что у этой книги может быть не самый лучший текст и концовка, но ей очень сильно хочется её прочесть. — Бобби, послушай. — она неловко прячет глаза, перебивая его. — Тебе не кажется, что нам нужно обсудить то, что между нами происходит? — Да, согласен. — он зарывается рукой в волосы, вздыхая. — Ты тоже думаешь, что это странно? — Не то чтобы, просто всё как-то неправильно и я не понимаю что дальше делать с этими спонтанными порывами стянуть друг с друга одежду. — Джен смотрит ему в глаза с недоумением, а он начинает смеяться. — Предлагаю пойти на свидание и получше узнать друг друга, я серьезно. — он берет её за руку и смотрит в глаза так, что Ким неосознанно задерживает дыхание. — Я понимаю почему тебе кажется всё это неправильным. Мы не знаем друг друга, но уже пару раз успели переспать и адекватным началом каких-либо отношений это назвать сложно, но со дня нашей встречи я почему-то не могу выкинуть тебя из головы и видит бог, если ты попытаешься сбежать… — он задорно улыбается, а Дженни снова прячет глаза… — Я не шучу, Дженни, я очень хочу узнать тебя… — Хорошо, Ким Чживон, одно свидание. — она смущенно улыбается и мысленно даёт себе пощёчину, ведь только что нарушила второе правило, которое придумала для себя. Не отвлекать внимание на парней. Что ж, потрачено, Дженни Ким. — Я позволю тебе узнать себя получше, но если после этого свидания ты решишь, что не потянешь, то мы просто всё это прекратим, ведь это чёрт возьми какая-то нездоровая херня… — Хорошо, Дженни, посмотрим… — парень откидывается на спинку кресла и она просто продолжает разговор. Иногда нужно быть проще к тому, что с тобой происходит. Много пустых мыслей не по делу путают сознание, не давая возможности ухватиться за истину и понять чего же ты реально хочешь. Дженни умела делить свои мысли на праведное и грешное, поэтому решила, что пусть всё идёт, как идёт. Пока это никак не мешает её планам и жизни, то такой расклад скорее плюс, чем минус.***
Бобби не мог понять в какой именно момент он стал почти одержим идеей найти девчонку из парка, которая сняла Ханбёль с дерева. Он жалел, что тогда не успел взять её номер. Чего скрывать, она была красивой и что-то в её глазах было такое цепляющее, что Чживон не мог выбросить из головы тот момент. Да, это было странно и он почти смог отогнать от себя навязчивую мысль о ней, но та ночь в клубе была последней каплей. Бобби вырастили улицы и он знал одно, что если видишь что-то, что тебе нужно и судьба явно намекают тебе на то, что это по праву твоё, то просто возьми, а вопросы будешь задавать потом. Случайные встречи в таком большом городе как Сеул это практически невозможно и если кто-то скажет, что то, что их постоянно что-то сводит — совпадение, получит в морду. Бобби отвёз Джен домой и договорился с ней, что заедет утром перед универом. Как именно у них вышли эти странные спонтанные отношения он не собирается разбираться и отпускать её тоже.***
В квартире было тихо. Судя по закрытым дверям комнат ребят и отсутствию обуви в шкафчике — они ушли. Дженни стягивает с себя туфли и шлепает босыми ногами по ленолиуму, проходя сразу в свою комнату. Она плюхается на кровать, обессиленно потирая веки и лезет в карман за телефоном. Да уж, именно тогда, когда она не хочет не с кем общаться, её почта лопается от сообщений и уведомлений о подписках в инстаграме. Джексон прислал смс, что его не будет пару дней дома и Дженни закусывает губу, потому что вдруг чувствует беспокойство. С тех пор, как Ким вышла из бизнеса, он стал меньше говорить с ней о том, что происходит в банде и своих проблемах на улицах, но все же ключевые моменты она знала и сейчас всё было не сахарно. Делёжка территории с сучкой Хвасой, которая всю жизнь вставляла им палки в колеса и пыталась подмять под себя их район. Гребаный Кай, который каждый раз требует плату все выше за его полицейскую крышу и всё бы ничего, если бы она оставалась рядом. Джексон изворотливый и смышленый, но он слишком вспыльчивый и Дженни всегда переживала, чтоб он не натворил делов, в которых потом утонет. Ким пишет ему короткое «береги себя» и закрывает диалог, заходя в инстаграм. К ней кажется добавилось пол универа и она пока что не совсем понимает по какой причине на неё грохнулась такая популярность. Открывает директ и видит несколько запросов. Листает и клацает принять нескольким. Хаи пишет свой номер телефона и скидывает ссылку на какой-то форум с просьбой срочно посмотреть. Дженни переходит по ссылке и оказывается на аккаунте Чистилища. Той самой знаменитой свалки сплетен. Проводит пальцем вверх по экрану и натыкается на новость в закрепе. Там её фотки со столовой, где она тыкает фак Джису и подпись о том, что год будет жаркий с такими дерзкими новенькими. В комментах творится какая-то хрень, но в основном люди разделились на два лагеря. Одни пишут что-то про то, что новенькая охуела и не подобает себя так вести в первый день, а другие смеются, салютуя её наглости и ждут продолжения. Дженни закатывает глаза, пролистывая этот детский сад и понимает, что помимо её основной миссии, ей придется расхлебывать это студенческое дерьмо. Она улыбается и понимает, что всё не могло быть так легко и её задница не только хорошо выглядит, но и притягивает проблемы в режиме 24/7. Она закусывает губу, быстро пролистывая посты Чистилища. Того, чего она боялась там нет и девушка облегченно вздыхает, про себя делая пометку в голове о том, что больше не будет так открыто трахаться в универе. Перспектива заиметь ещё больше подписчиков в инстаграме, прославившись порно звездой как-то мало привлекала. На её почте висят первые вводные от «куратора», быстро прочитав, она замечает просто кучу пропущеных от Кхана, Сыльги и понимает, что пора идти на работу. Не хочется сегодня танцевать. Её состояние не настроено на обольщение толстопузых извращенцев. Она лениво подымается с кровати и открывает шкаф. Стаскивает с себя дневной образ и остаётся в одних трусиках. Собирает волосы в высокий пучок и снимает их тоже, оставаясь полностью голой. Берет шелковый халат и набрасывает на плечи. Заходит в ванную и включает горячую воду, на скорую руку смывая с себя усталость и прикосновения Бобби. Глупо улыбается, проводя мочалкой по следам, оставленным им днём. Это чертовски приятно, видеть в запотевшем зеркале своё раскрасневшееся довольное лицо и понимать, что ей нравятся эти синие пятна на шее. Джен быстро идет в комнату и снимает с себя халат, снова расхаживая голой. Она знает, в окнах напротив живет коп, что крышует Джексона, которого они с Айрин иногда видят в магазинчике возле дома и он смотрит так, будто прямо на кассе трахается с ней. Дженни знает, что он видит как каждый вечер она вот так одевается на работу, но чисто принципиально никогда не задергивает шторы, потому что упивается этой властью над парнем. Ей нравится, когда мужчины готовы на всё, лишь бы она разделась, но она делает это лишь для морального удовлетворения. Только для ощущения привкуса маленькой власти. Дженни надевает спортивный топ и белую толстовку, натягивает спортивки и бежит на выход. Идти на работу после тяжелого дня слишком лень, поэтому она забивает на внешний вид и просто натягивает черную маску. Отличный выход на все случаи жизни, когда ты не в форме. Дорога до клуба помогает ей собраться и посмотреть пару видео с репетиции, чтобы вспомнить все движения сегодняшнего выступления. Она кидает купюру таксисту и не дожидаясь сдачи бежит к черному входу, где уже столпились некоторые работники клуба, чтобы затянуться сигареткой и оттянуть неизбежное — рабочую ночь. Дженни подходит к одному из охранников и по привычке даёт ему пять. — Джи, привет, я думал ты сегодня уже не появишься. — он подкуривает ей сигарету и опирается о стену клуба. — Ну что ты, как я могу пропустить свою «любимую» работу. — Ким затягивается и чувствует как на секунду ноги становятся приятно ватными. — Что нового, Чжунэ? — У нас сегодня празднует днюху какой-то сладенький придурок с баблишком и Кхан будет выбирать девочек минут через 20, ты рискуешь проебать пати. — парень озорно улыбается, смотря как подруга закатывает глаза и тушит окурок и подошву своего кроссовка. — Шутишь? Знаешь же, что после того случая, когда я чуть не отдавила каблуком хрен лысому извращенцу во время привата, потому что он предложил мне ему подрочить, Кхан не за что больше не выпустит меня к важным шишкам. — Чжунэ ржет и открывает перед ней двери, пропуская внутрь. — Да, точно, скорее сам наденет стринги и пойдет вилять жопой вокруг шеста. — он манерно крутит задницей, изображая эротичный танец и складывает губы уточкой, вызывая у Дженни искренний смех. Она легко бьёт его по пятой точке и он тут же приобретает серьезный вид. — Я бы на это посмотрела. — он легко улыбается, хлопает ее по плечу и идет на свое рабочее место. — А я вот честно не очень бы хотел видеть жирную жопу босса в стрингах. — напоследок кривится парень, вздрагивая в приступе отвращения, представив себе в голове эту картинку. Дженни окончательно расслабляется и настраивается на нужный лад. Общение с этим парнем не могло не подымать настроение. Чжунэ был самым простым парнем, что по ночам подрабатывал вышибалой и они познакомились, когда она только пришла в клуб. Он всегда казался ей легкомысленным и временами абсолютно беспечным, но со временем Джен узнала, что маска вечного весельчака скрывает за собой надежного товарища, что поможет, если ты прибежишь к нему с трясущимися руками и будешь биться в истерике, потому что тебя обвиняют в краже чьих-то охуенно дорогих часов. В гримерке её ждали уже готовые девочки и костюм учителя. Белая строгая рубашка с галстуком, черная юбка по колена с огромным блядским вырезом и чулки. Дженни быстро скинула с себя всё и переоделась, оценив бельё, в котором она в итоге будет танцевать. — Сегодня ты в черном зале, танцуешь в два выхода, сначала училка, потом медсестра. — Сыльги поправляет волосы, не смотря на Дженни, а та лишь молча кивает, не желая говорить с этой минетчицей. Она всегда дико бесила её, подстилка босса. *** Черный зал был попроще серебрянного, соответственно и публика была не такая богатая, но это был не просто зал где дешевые девки раздевались, вертя жопой вокруг шеста. В этом месте можно было наблюдать маленькую постановочную историю. Эротичный перфоманс, через который девушки передавали смысл своего танца. Здесь работала только элита клуба. Обычно это были танцовщицы, знающие свою цену гораздо больше, чем остальные девушки, работающие здесь. Их не интересовали чужие постели, все более-менее симпатичные мужчины с туго набитыми кошельками и прочие приземленные желания, для них первоочередными были танцы. Дженни не любила когда на нее пялились как на дичь, и эти взгляды мужчин, считающих, что если у них есть купюра, чтобы засунуть её кому-то в трусики, то они короли этого гребаного мира. Но она любила танцевать и завораживать своими действиями окружающих. Публика была без ума. Дженни плавно идет по сцене, и тихо вздыхает, когда её тело находят прожектора. Тянет за галстук и дерзко улыбается. Начинает. Ритмичные движения бедрами, то медленные, то резкие движения рук, легкие касания тела, кажущегося со стороны чистым кайфом. Она медленно избавляется от галстука и растёгивает рубашку, обнажая сексуальный кружевной лифчик, что сияет в бликах цветомузыки. Каштановые волосы при очередном движении падают на лицо, но если смотреть внимательно можно заметить, как шевелятся ее губы. Так ей проще раствориться в происходящем, слиться с музыкой и стать с ней единым целым… Она танцует у шеста, словно игривая кошечка — прогиб, еще один, еще. Схватившись за шест, она подтягивается, позволяя всем увидеть её чулки и то, как горячо смотря в них ноги. Демонстрирует собравшимся свое тело с довольной улыбкой на губах. По залу разносится восторженный гул. Она полностью отдает себя танцу, изгибается вокруг шеста, на мгновение становясь будто бескостной змеей, дразня мужчин своими прелестями. Снимает, почти ничего не скрывающую юбку и проходит к центру сцены, игриво двигая бедрами в такт музыки, повторяя все заученные движения. Она знает, что красива, и по праву пользуется этим, завораживая и увлекая этим всех, сидящих в зале мужчин… Дженни такая разная в эти минуты. То медленная, то резкая. Ее танец не прекращается ни на секунду. Она смотрит на всех сразу и в то же время ни на кого. Её танец будто гипноз, завораживает всех и заставляет желать ещё, чтобы только она не останавливалась, но когда музыка стихает, зал будто отмирает и взрывается аплодисментами. Смелые фанаты пытаются пробраться к сцене, чтобы осыпать ее комплиментами и грязными предложениями, но администрация клуба пропускает таких уродов только через свою кассу, поэтому у сцены стоит несколько рослых вышибал, в числе которых Чжунэ. Через них сложно пройти, даже если предложить им денег. В её обязанности еще входит после выступлений просто ходить по залу и развлекать клиентов, что в принципе мало приятно. За это она не очень любит черный зал. Здесь нет абсолютной защищенности. *** После второго номера, Дженни переодевается в обычную форму клуба и выходит в зал. Черный корсет так сильно сдавливает ребра, что даже темнеет в глазах, но она улыбается и идет танцевать. После трёх часов работы, она просит сделать перерыв, чтоб закинуться энергетиком и покурить. Она идет в гримёрку и взяв все необходимое, накидывает на плечи кофту. Всё-таки выходить на улицу в коротких шортах осенью не самая лучшая идея. Ким идёт к черному входу, обходя людей, которые ей попадаются на пути и вдруг чувствует руку на запястье, которая больно сжимает кость. — Постой, я тебя знаю. — восклицает пьяный высокий парень и ухмыляется, осматривая Дженни с ног до головы. — Очень рада за тебя. — она дергает руку в надежде вырваться из его хватки, но он даже не думает разжимать пальцы. — Отпусти меня! — Ты та новенькая, которую недавно выкладывали в Чистилище. — парень хватает и вторую руку тоже, подходя ближе. — Так ты простая шлюха, а шуму то вокруг тебя. — протягивает он и прижимается к ней всем телом, облизывая губы. — Следи за языком, ублюдок! — Дженни воротит от него. Она начинает злится и паниковать. — Какая дерзкая. — он ухмыляется, затаскивая её под лестницу в темный угол. Девушка пытается вырваться, но его хватка сильнее её усталых попыток. — За сколько дашь мне? — брюнет предпринимает попытку облапать её, но она начинает дергаться сильнее и царапаться. — Что ты несешь? Пошёл к черту! Отпусти меня! Пойди подрочи в туалете раз так не втерпеж! — он резко разворачивает её и впечатывает в стену, больно ударяя спиной о бетон. Дженни морщится и чувствует руку на внутренней стороне бедра, которая пытается оттянуть ткань шортов в сторону. Он затыкает ее рот поцелуем, больно кусая за нижнюю губу почти до крови и она чувствует как глаза начинает щипать от слёз. Её руки зафиксированы над головой, и он разводит её ноги коленом, не давая их сомкнуть. Она мычит и дергается, но его кажется это только сильнее раззадоривает. — Та ладно тебе, я заплачу не волнуйся. — парень просовывает руку в шорты и начинает водить пальцами по клитору, пошло улыбаясь. Дженни дергается изо всех сил. Пытается кусаться и вырваться, но его начинает злить то, что она сопротивляется и кричит на ухо. Он закатывает глаза и со всей силы ударяет её по лицу, что кажется она слышит хруст собственной челюсти. Ублюдок поворачивает её спиной к себе и одним рывком разрывает шорты, стягивая их на низ. Дженни плачет на взрыт, из-за слёз не видя ничего перед собой. Она слишком устала, её силы на исходе, а этому парню сил похоже не занимать. Он закрывает ей рот ладонью и сильно прижимает телом к стене, почти наваливаясь и не давая дышать. Подымает длинную кофту, которая мешает ему и что-то бубнит себе под нос, сильнее разводя ей ноги и пытаясь стянуть трусики. Ему не удобно, потому что руки заняты, поэтому он просто отводит ткань в сторону и Дженни чувствует мерзкие прикосновения рук к своим ягодицам. Он быстро и влажно облизывает пальцы и проводит ними по входу несколько раз, чтобы не входить на сухую. Она дергается и зажмуривает глаза, в душе уже готовясь к кошмару, но вдруг вес его тела исчезает. Как и рука с ее рта. Она резко поворачивается и видит как Чжунэ сидит на нём бьёт по роже, что есть сил. Ким как во сне опускается на колени, сползая вниз по стене и кутается в свою кофту, начиная биться в истерике. Так страшно ей не было уже давно. Щека саднит и все тело ноет от его жестких прикосновений. Нет сил открыть глаза и перестать плакать. Дженни не знает сколько сидит так, пока к ней не подходит Чжунэ с разбитыми в кровь кулаками и не приобнимает за плечи, осторожно касаясь. — Джи, тебе больно? — она только отрицательно кивает головой, задыхаясь слезами. — Обработаем раны? — отказывается и начинает подыматься, цепляясь за его руки. Чжунэ легонько подхватывает её за талию, ожидая хоть слово. — Где этот гондон? — парень напрягается, хмурясь. Ку жалеет, что его напарник поднял шум и оттащил его от мелкого бухого дерьма. — Его повели к шефу, что-то будут решать. — Дженни трясущимися руками вытаскивает сигареты из кармана и Чжунэ без слов подкуривает ей. — Ты как? — Пойдем на улицу. — Дженни застегивет кофту на замок и идет к выходу. Чжунэ за ней. Тихо, безо всяких вопросов, будто он её вторая тень. Они выходят через черный вход на улицу и Дженни идет ближе к мусорным бакам, чтоб было меньше лишних глаз. Ей хочется кричать от досады и обиды на весь мир, но она просто нервно кусает губы, молча идя подальше от клуба. Осознание того, что она виновата в этой ситуации сама, крепкими путами затягивает её горло спазмом. Дженни останавливается, доставая ещё одну сигарету и прячет глаза, смотря в пол. Она чувствует на себе взгляд Чжунэ, чувствует жалость. Невыносимо. Только не снова. — Джи… — парень мнется и устало трёт переносицу, набирая в легкие побольше воздуха. — Он успел что-то сделать.? Ну в смысле… Ну типо — Нет, он не успел сделать то, о чём ты спрашиваешь. — Дженни морщится и выбрасывает бычок в лужу. На улице мелкий дождь и холодно. Прямо как у нее в душе сейчас. — Просто я тебя искал, мы же договорились покурить. — Чжунэ начинает быстро тараторить, хмуря брови. — Шёл к выходу и услышал странный шум. В итоге застал этого придурка со стояком наружу и тебя не то чтобы в восторге. — Дженни выставляет руку вперёд, останавливая его рассказ. — Отвези меня домой, не хочу здесь больше находится. — Ку только кивает и идёт с ней в гримерку. Молча забрав свои вещи и переодевшись, Дженни садится к нему в машину, кутаясь в толстовку. Она замерзла и вымоталась. Разбираться, что будет с тем парнем с клуба — это последнее чего хочется, поэтому Ким просто прикрывает глаза, пытаясь отогнать призраки прошлого и перестать плакать. На улице ранее утро, пробок на дороге почти нет, поэтому добираются до дома они быстро. — Тебя проводить до квартиры? — Чжунэ заботливо смотрит на неё, доставая сумку с заднего сиденья. — Спасибо, друг, но не надо… — она берет его за руку, крепко сжимая. — Ты меня опять спас сегодня. Я перед тобой в долгу. — девушка целует его в щеку и выходит, не дождавшись ответа. Ей не к чему знать, что ему жаль, что так произошло. Она больше не будет обсуждать это не с кем из посторонних. Инцидент исчерпан и теперь это только ее проблемы. Когда мы что либо делаем, то должны всегда принимать последствия. Она понимала что такая работа наталкивает мужчин на определенные мысли по поводу её поведения и доступности, и принимала тот факт, что её часто пытались купить. Видели в ней шлюшку, секс на одну ночь, но уже давно она не бывала в ситуации, когда в ней в упор не замечали человека, у которого тоже есть душа. Этот человек что-то говорит и от чего-то может отказываться. Даже самые важные шишки имели достоинство принимать её «нет», подчиняться каким-то моральным устоям и отступать. Но этот ублюдок смотрел сегодня на неё как на мясо и вёл себя соответственно. Дженни впервые за долгое время вспомнила, что такое страх. Она снова ощутила себя 14 летней девочкой из приюта, за которую некому заступиться и всё, что ей остается — это слёзы и молчание. *** Ким с остервинением смывает с себя пену в ванной, почти до крови раздирая кожу мочалкой. Ей хочется вырвать из себя его прикосновения, его взгляд, его мерзкие слова и забыть всё. Она плачет абсолютно не сдерживая своего голоса и опускается на колени в душе, радуясь, что дома никого нет и не будет пару дней. Айрин в обиде ушла ночевать к своему мажору, а Джексон решает проблемы. Сейчас ей меньше всего нужны вопросы и выяснения отношений. Дженни закутывается в полотенце и выходит, хлюпая мокрыми ногами по паркету. На улице уже во всю светит солнце, приветствуя новый день, а единственное желание, что у неё сейчас возникает — это уснуть и не идти не в какой универ. Ким смотрит в зеркало и решает, что пора переставать плакать. Опухшее лицо, синяк на щеке и разбитая губа — это ещё более мерзко, чем ее моральное состояние. Девушка быстро переодевается в пижаму и пытается лечь спать, но сердце стучит предательски быстро, а перед глазами пролетает множество неприятных картинок. Ким идёт на кухню и открывает бутылку виски из стратегических запасов Джексона. Она делает пару больших глотков и садится на пол у столешницы, опуская с собой пепельницу. Мятный дым заполняет лёгкие, смешиваясь с алкоголем, туманя и без того затуманенную голову. Звонок в дверь и Дженни идет, чтобы открыть. Наверное Айрин вернулась и как обычно забыла ключи. Ей плевать в каком она сейчас виде и что подумает подруга. Она вопросов задавать не станет, по крайней мере сейчас. И это хорошо. Так всем будет проще. Это только её проблемы. Она ведь сама виновата. Дженни делает еще глоток и открывает дверь, даже не удосужившись посмотреть кто там, ведь уверенна, что это всего лишь Айрин. - Что это, нахрен, такое!? - сердце уходит в пятки, когда она слышит грубый мужской голос и быстро поднимает глаза, встречаясь с изучающим взглядом Бобби, который скользит по лицу, от заплаканных опухших глаз, к ссадинам. Сердце уходит в пятки, когда он делает шаг в квартиру, аккуратно подходя ближе к ней и Джен чувствует, как по щекам опять катятся слёзы. Она кажется только что открыла не только дверь в квартиру, а еще вход в ту часть своей жизни, в которую посторонним вход воспрещен. Бобби бегает глазами по её лицу, смотря с яростью и диким беспокойством. Он зло сжимает челюсть и аккуратно берет её лицо в свои ладони, большими пальцами нежно вытирая влажные дорожки. - Кто это сделал, детка? Просто скажи мне, что случилось... - и она утыкается ему в шею, крепко обнимая за спину и рыдая, что есть сил, хотя обещала себе больше этого не делать. Она вообще много чего обещала не делать, но почему-то этот парень одним своим присутствием ломает все устои и правила, которые она так долго строила. С ним ей хочется быть просто Дженни, маленькой и беззащитной Дженни.