Meant to be my love

I fall to pieces when I'm with you — Мне страшно, Дарлинг. — Да всё нормально. Мы почти пришли. Джинджер лишь сильнее схватила руку Дарлинг, пытаясь не врезаться во что-то и не упасть. Дарлинг приготовила ей сюрприз, но лишь с условием того, чтобы Джинджер ничего не видела, пока они будут идти туда. Ради сюрприза можно и потерпеть, думала Джинджер лишь до того времени, пока она не споткнулась об первый камень. Она сразу же попросила снять повязку, но Дарлинг говорила, что это всё испортит,и ей пришлось терпеть. Дарлинг иногда хихикала над тем,как Джинджер сжимала её руку при каждом спуске или повороте. Она, конечно, могла обойтись и без этого, но она не могла упустить возможности того, как Джинджер прижималась к ней или говорила о том, чтобы Дарлинг держала её крепче. — Мы пришли. Дарлинг сняла повязку с Джинджер и ожидала её реакции. Джинджер немного похлопала глазами, чтобы привыкнуть к свету. После этого её лицо сначала было удивлённым, а потом просияло улыбкой. Она радостно обняла Дарлинг. — Как же тут красиво! Перед ними открывалась поляна, усеянная самыми разными цветами:запах от них разносился слабым ветерком, и поэтому голова немного кружилась от этого. Бутоны цветов вежливо кланялись девушкам, что пришли посмотреть на них. Деревья, что окружали поляну, покрывали тенью её края. Листва создавала приятный шум, как бы говоря, что они рады пришедшим. Солнце совсем не пекло, а лишь приятно согревало. Вся эта картина создавала атмосферу свободы и лёгкости, что хотелось просто остаться здесь и стать частью этого. — Я нашла это место, когда у нас была практика… Не помню, что мы тогда проходили: было очень скучно. Дарлинг подошла к Джинджер и, взяв её за руку, повела на поле. — Когда я увидела это место, то сразу поняла, что просто обязана привести тебя сюда и устроить пикник.  — Так вот, почему ты сказала приготовить пирожные. Они, наверное, пока мы шли, уже немного испортились… — Это всё потому, что ты очень медленно шла. — А ты попробуй с закрытыми глазами идти! — Я же тебя держала, разве не так? — Всё равно было очень страшно. Дарлинг хихикнула над детским и таким милым капризом, и душа её наполнилась тёплым чувством, расплывающимся в груди. Её неловкость, смущение, неуклюжие движения, часто измазанное в глазури лицо, дрожь из-за прикосновений — всё в Джинджер разжигало в девушке чувства, которые не были у неё при общении с другими. Они почти каждый день встречаются на переменах в школе, в столовой или общих уроках. Дарлинг, незаметно от всех, часто говорит приятности Джинджер, заставляя девушку смущаться. Но всегда им приходится притворяться и просто разговаривать, когда на самом деле хотелось говорить о том, как они любят друг друга. Они постелили плед на траву вокруг цветов. Джинджер радостно доставала пирожные, а Дарлинг следила за её выражением лица. — Скоро у нас будет контрольная по основам зельеварения, а я ужасно нервничаю, —немного дрожащим голосом проговорила Джинджер, закусывая пирожные и убирая мешающую прядь с лица. — Ты очень сильно стараешься и всё хорошо учишь. Ты обязательно сдашь. Я верю в тебя. Дарлинг потянулась к Джинджер, вытирая с её подбородка остатки крема. Щёки последней покраснели из-за такой близости, ведь она всё ещё не может к этому привыкнуть. Дарлинг усмехнулась, обжигая губы Джинджер своим горячим дыханием. Девушка в смущении закрыла глаза, и её дрожащие от ожидания ресницы заставили сердце Дарлинг биться быстрее, как тогда, когда она признавалась в любви. — Я люблю тебя, — проговорила Дарлинг в губы девушке, а после поцеловала её. Дарлинг почувствовала вкус клубники и ванили. Она положила ладони на плечи Джинджер, пытаясь пододвинуть к себе поближе и почувствовать её тепло. Та обвила руками шею Дарлинг, прижимаясь к ней. Поняв, что девушка совсем не против, Дарлинг заставила раскрыть её губы и проникнуть в рот. Джинджер издала тихий стон и задрожала всем телом. Дарлинг переплетала их языки, разжигая пламя, которое так долго контролировалось. Всё вокруг казалось таким другим, ненастоящим и таким отдалённым. Шум деревьев и пенье птиц не было слышно совсем. Их сбившиеся дыхания, быстрые движения, неловкие прикосновения, совсем иное, отличающееся от всего того, что они испытывали раньше, чувство — это заставляло их желать того, чтобы это мгновение длилось вечно. Они хотели держаться за руки на улице; целоваться, не пугаясь того, что их кто-то может увидеть; говорить при всех, как они любят друг друга; не бояться того, что их будут осуждать и говорить о том, что они неправильные. Но в такие моменты, когда они оставались только наедине, они отдавали друг другу всю любовь, что закупоривалась перед всеми. Никто не знает о том, что они встречаются. Это слишком большая тайна, чтобы рассказывать её. Такое не принято тут, где леди и рыцарь — единственная любовь, что существует. Это больно и страшно, когда они стараются не выражать свои эмоции и чувства при других, скрываясь ото всех и утешая друг друга в объятиях и поцелуях в самых отдалённых местах, где нет чужих мнений, где они могут быть только вдвоём. Джинджер, у который стал заканчиваться кислород, разорвала поцелуй и посмотрела в сторону, пытаясь восстановить дыхание. Дарлинг счастливо посмотрела на свою девушку, умиляясь её румянцу. —Нам скоро нужно будет возвращаться, а я выгляжу вот так, — сказала Джинджер, уже в объятиях Дарлинг. — Я не видела тебя почти 3 дня и я очень соскучилась, прости, — виновато сказала Дарлинг и стала поглаживать девушку по голове. — Я тоже скучала.

***

Они вернулись обратно в школу, спокойно разговаривая о недавно вышедшей коллекции платьев одного известного модельера. Когда они попрощались в коридоре, чтобы пойти в свои классы, Дарлинг шепнула на ухо Джинджер: — Пирожные были очень вкусными. Как и наш поцелуй. Джинджер смущенно посмотрела на подмигнувшую ей девушку и быстро ушла в свой класс.