Добрый день, Моринодзука-сан...

*** -Пааап… Молодой мужчина, сидящий в кресле у камина, повернулся к двери. В комнату заглядывала маленькая девочка с короткими черными волосами, торчащими в разные стороны. -Юки, ты почему еще не спишь? – попытался изобразить строгость мужчина. С подчиненными ведь всегда выходит. И их можно понять – Моринодзука Такаши, несмотря на свою молодость, вселял уважение. От одного его взгляда подчиненные разбегались в разные стороны по своим рабочим местам. Но эта девочка крутила своим отцом как хотела. Вот и сейчас Юки прошла внутрь комнаты и забралась на колени к Мори. -Я не могу уснуть. – пожаловалась малышка. –Мама скоро приедет? -Скоро. – кивнул Такаши. Затем взглянул на часы. –Но ты ее не дождешься. Иди спать. -Я не могу уснуть без мамы. – упрямо повторила младшая Моринодзука. –Расскажи мне что-нибудь. Девочка примостилась на руках у отца и положила голову на его грудь. Вспомнив, как редко дочь проявляет подобные признаки привязанности, Мори решил не упускать возможность. Жена, конечно, прибьет его за то, что время за полночь, а Юки еще не спит. Моринодзука-старшая скромная, тихая, мирная… Во всем, кроме дочки. -Ну и о чем ты хочешь услышать? – обреченно выдохнул Такаши. -Майк мне недавно рассказывал о том, чем в молодости занимались его родители. Так было что-то про Хост Клуб, Оранскую школу, и… — малышка на секунду задумалась. Затем радостно улыбнулась и щелкнула пальцами. –Вспомнила! Сюти Никурин! Моринодзука мысленно выругался. Ну конечно, что еще Тамаки мог рассказать сыну? У блондина ведь только два великих свершения в жизни – Клуб Свиданий и Майкл Суо. Причем первое в соавторстве с Кеей, а второе – с Харухи. Такаши до последнего надеялся, что Юки не потребует от него великой истории «А вот когда я был молодым…» И его надежды оправдались. Правда, еще не ясно, какое из двух зол было хуже. У старшего Моринодзуки все похолодело внутри, когда он услышал новую прихоть своей дочери. -Пап, а как вы с мамой познакомились?... *** Огромный дом, выполненный в стиле Древнего Китая. Всю территорию огибает небольшой ручей, который на закате окрашивается в ярко-алый цвет. Этот ручей был задумкой дизайнера, у которого при слове «Китай» возникает только три ассоциации –река, рис и чай. Чайное дерево посадили, ручей провели. Казалось бы, все отлично, но у хозяев дома теперь еще одна ассоциация с Китаем – багровые реки. Ведь именно так выглядит этот «предмет интерьера» в лучах заходящего солнца. Возле особняка останавливается длинный черный лимузин. Из него выходит высокий молодой человек с темными волосами. В руках – дипломат, в душе – радость, в теле – усталость. Разрешите представиться – Моринодзука Такаши, двадцать один год. Три года назад окончил Академию Оран. Хотелось бы сказать, что теперь я свободен, как птица, но нет… Все, в чем я свободен – в своем выборе. Итак, и куда мне сегодня пойти? Снова в клуб кендо или опять в клуб кендо? Я поднимаюсь на крыльцо, и входная дверь распахивается передо мной. В коридоре стоит та, кого я сейчас, наверно, больше всех рад видеть. Ким Джонхи –горничная семейства Моринодзуки. Хотя честнее будет сказать, моя горничная. Хотите узнать, почему я так рад ей? -Добрый день, Моринодзука-сан. Горячая ванна с жасмином ждет вас. Я сдержанно киваю, скрывая улыбку. Ким знает, что после занятий по кендо для меня нет ничего лучше расслабляющей ванны. И это только одна из моих маленьких слабостей. Джонхи понадобилось четыре года, чтобы найти их все. О чем-то ей рассказали предыдущие слуги, о чем-то она догадалась сама. Но до тех пор, как она стала хорошей горничной, прошло много времени. И все же… Оно того стоило. -Ах, да. После обеда вас снова ждут в клубе кендо. А вот за это я тебя ненавижу, Ким. Джонхи поворачивается и идет на кухню. Готов поспорить, после ванной меня ждет утка по-пекински. Прохожу в гостиную и опускаюсь на диван. Отсюда прекрасно видно, как Ким достает из холодильника замороженную птицу. Привычным жестом девушка откидывает черные волосы, заплетенные в косу, за спину. Поправляет очки в темной оправе и берется за нож. Я слежу за ней до тех пор, пока она не поднимет голову, и, чуть краснея, не напомнит мне: -Моринодзука-сан, ванная… *** Ну вот… Очередной прием, который устраивает моя семья. Я стою около стены, держа в руках бокал шампанского. Ненавижу его. Но сегодня, к сожалению, что покрепче здесь не наливают. С тоской проследив за пузырьками в напитке, я ставлю бокал на ближайший стол и отправляюсь на осмотр зала. Где-то здесь носится мой брат Мицукуни. Сейчас мы не так близки, как во время школы, и иногда мне очень этого не хватает. Я привык постоянно следовать за Ханни, как тень. Возможно, именно эта щенячья преданность так привлекала девушек, которые выбирали меня в Клубе. А президент говорил «Молчаливость, серьезность…» Им даром не нужна эта серьезность. Ведь после того, как я стал ходить в одиночестве, без моего братца-кролика на плечах, мои свидания можно было пересчитать по пальцам. И то львиную долю из них занимали встречи в стиле «А что случилось у вас с Ханни-семпаем?» Мимо меня на огромной скорости проносится какая-то фигура. Поворачиваюсь и успеваю заметить мелькнувшую в толпе знакомую косу из черных волос. Я начинаю двигаться в ту сторону в надежде перехватить ее обладательницу и попросить принести мне что-нибудь кроме шампанского. Но Ким уже унеслась куда-то. Я недовольно фыркнул, и, развернувшись, собрался покинуть этот праздник жизни. Благополучно миновал двустворчатую дверь и по длинным коридорам направился в свою комнату. Мечтая о том, как окажусь у себя, я не заметил, что одна из многочисленных дверей была приоткрыта. И я бы так и прошел мимо, если бы не донесшийся до моего слуха знакомый голос. -Прошу вас… Не надо… Я резко остановился. Ким? -Не волнуйся, малышка… Тебе понравится. Меня передернуло от отвращения. Я рванул по направлению к комнате и резко распахнул дверь. От увиденного я на миг лишился дара речи. Возле дальней стены стоял мой знакомый, Вильгельм Тоби. Но самое главное – он прижимал к стене Ким. Я встретился с ней взглядом и прочитал в ее глазах страх. -Ну что там? – Тоби медленно повернулся, и, завидев меня, ухмыльнулся. –Привет, Такаши. Я тут украл свою горничную, не возражаешь? Вильгельм повернулся обратно к Джонхи и запустил руку той под юбку. Она испуганно зажмурилась, и по ее щеке пробежала слеза. Мои глаза потемнели от гнева. За секунду я оказался возле этого подонка и отбросил его к противоположной стене. Тоби сполз по ней и кинул на меня полный ярости взгляд. -Ты за это ответишь, Моринодзука… — прорычал он. –И ты тоже… — добавил он, зыркнув в сторону девушки. Я лишь накинул на Джонхи свой пиджак, и, чуть приобняв ее, вышел из комнаты, оставив Вильгельма кипеть от гнева. Идя по коридору, я чувствовал, как Ким пробирает мелкая дрожь. Взглянув на нее, в очередной раз удивился, до чего же она миниатюрная. Джонхи едва доставала мне до груди. Когда мы приблизились к лестнице, я остановился и повернулся к ней. Ким опустила взгляд в землю и попыталась пробормотать что-то в духе «Простите… Я не думала…», но осеклась, когда я подхватил ее на руки и начал подниматься по лестнице. Я чувствовал, как она испуганно вцепилась в мою рубашку, и ощутил какое-то странное удовлетворение. Приятно, черт возьми… Ногой я распахнул дверь в комнату и посадил ее на кровать. Она все еще боялась поднять взгляд, и вцепилась в мой пиджак, как в спасательный круг. Я развернулся и пошел к выходу, остановившись только на пороге. Только для того, чтобы услышать робкое «Спасибо…» *** Суббота… Что может быть лучше? Никакого клуба, никаких приемов… И никакого будильника! Неудивительно, что я проснулся только ближе к обеду. Истинное наслаждение. Вот только одна мысль не давала мне покоя. Где Ким? Пока я был в душе, она не пришла. Странно, раньше она всегда оказывалась рядом в тот момент, когда я просыпался, в компании утреннего кофе. Часы показывают уже 13:30. Я одеваюсь, а ее все нет. Не могла же она проспать? Спускаюсь вниз в надежде увидеть ее в гостиной. Никого. Вообще никого. Тишина. … Да где ее носит?! Немного разозленный, я направляюсь на кухню. За барной стойкой сидит мама и, уставившись в телевизор, попивает кофе. Разум противным голосом подсказывает, что я свою порцию кофеина так и не получил. -Мам, а ты не видела Джонхи? – спрашиваю я, подсаживаясь к матери. Простой на первый взгляд вопрос приводит ее в полнейшую панику. -Джонхи? Ааа… Эээ… Ммм… — мнется она. Я недовольно хмурюсь. Заметив это, мать сдается. -Прости, Такаши. Но мне пришлось ее уволить. Я ощущаю какой-то странный укол в груди. Уволить? Джонхи? Нет, не так. Уволить мою Джонхи? Я не произношу ни слова, и просто опускаю голову вниз. Ничего не понимаю. Я всегда считал, что мама отлично относится к нашей горничной. Да о чем речь, она столько раз ее хвалила! Мама ведь не знала, как много делала Джонхи для того, чтобы стать действительно хорошей горничной. А я знал, что вначале все свободное время она убивала на изучение правил этикета, процесса приготовления чая и так далее. Ничего не понимаю… -Такаши, прости. – услышал я голос матери. –Вчера, на приеме, Джонхи… В общем, сегодня утром к нам пришел Вильгельм Тоби и потребовал, чтобы я ее уволила. Услышав имя этого ублюдка, я замер. Потребовал? -Он сказал, что вчера Джонхи вела себя ужасно по отношению к нему. Игнорировала, хамила. Я бы могла закрыть на это глаза, в конце концов, она никогда не позволяла себе подобного. Но Вильгельм - партнер твоего отца, так что… Ах, ну да, конечно. Как я мог забыть. Семья Тоби владеет сетью школ таэквон до, крупнейшей в Японии. Конечно, отец не может потерять столь важного партнера. Тем более цена так мала – всего лишь девушка, которая умеет меня слушать. -Ты ничего не знаешь… — тихо говорю я. Затем встаю и выхожу из комнаты. Мама провожает меня удивленным взглядом, но мне все равно. Я понимаю, что уже ничего нельзя изменить. Даже если я расскажу всем правду о том, что случилось вчера. Попытаюсь вернуть Ким – отец потеряет самого важного партнера по бизнесу. Ведь Вильгельм недавно стал президентом компании. А если оставлю все так, как есть… Это еще хуже. Поднимаюсь в свою комнату и постепенно понимаю, что произошло. Понимаю, что я больше никогда не увижу этого застенчивого взгляда из-под прямоугольных очков. Никогда не услышу полюбившееся «Моринодзука-сан, ванная…» после занятий по кендо. И еще понимаю, что во всем виноват я. Если бы я не швырнул тогда Вильгельма, то сегодня Ким была бы здесь. Но тогда… Не хочу даже думать о том, что бы произошло. Прохожу по коридору и останавливаюсь возле одной из дверей. Невзрачная, из какого-то темного дерева. Сжав зубы, поворачиваю ручку и тихонько приоткрываю. Обстановка комнаты проста – кровать, шкаф, письменный стол. Комната Ким. Кое-что привлекает мое внимание. Закрыв дверь, я подхожу к кровати. На светло-сером покрывале лежит что-то из черной ткани. Мой пиджак. Поднимаю его и чувствую, как знакомый запах щекочет нос. Лаванда. Мой любимый цветок. Она знала об этом… Надеюсь, ты доволен, Тоби. Ты мне отомстил. *** Огромный дом, выполненный в стиле Древнего Китая. Все тот же дом, все тот же ручей, все тот же лимузин. Из него выходит высокий молодой человек с темными волосами. В руках – дипломат, в глазах – пустота, на душе – боль. Разрешите представиться – Моринодзука Такаши. Полгода после увольнения Ким. Поднимаюсь на уже осточертевшее крыльцо. Двустворчатая дверь, как всегда, распахивается передо мной. -Добрый день, Моринодзука-сан. Горячая ванна с жасмином ждет вас. Я невольно морщусь. Кто рассказал тебе об этом? Поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с новой горничной семейства Моринодзука. Амайя Соу – высокая стройная блондинка с голубыми глазами. Про себя я называю ее Тамаки в женском обличье. Они и вправду похожи – внешность, характер. Даже фамилии созвучны. Но если к бывшему президенту нашего клуба я хорошо отношусь, то эта Барби вызывает у меня отвращение. Ничего не говоря, я прохожу в гостиную и опускаюсь на диван. Соу направляется на кухню и достает из холодильника замороженную утку. И кто, интересно, слил информацию? Наверняка Рентаро – садовник. У него язык за зубами не держится. Ведь именно он рассказал мне, что Амайя никакая не служанка, а наследница очень даже небедной семьи. И все, что она делает здесь – встречает меня со словами «Моринодзука-сан, ванная». Остальное – обязанность ее прислуги. Я знаю, что нравлюсь ей, она даже не пытается это скрывать. Прости, Амайя, но мое сердце прочно занято той, кого ты так бездарно пытаешься копировать. Через несколько минут я слышу шаги у себя за спиной. Соу подходит ко мне и шепчет на ухо: -Моринодзука-сан, сегодня вас ждут в поместье Тоби. Вильгельм-сама просил вас приехать к нему не позже четырех. Ха-ха-ха. Она, наверно, надеялась, что меня проберет мелкая дрожь, я повернусь и заткну ее поцелуем, как пишут во второсортных романах… Вместо этого я лишь взглянул на часы. Половина четвертого. Поднимаюсь и, не говоря ни слова, выхожу из особняка. Соу остается стоять посреди гостиной, скрипя зубами от злости. Я даже могу угадать ее мысли. «Непрошибаемый чурбан» Ничего, куколка, тебе иногда полезно не получить то, что ты хочешь. *** -Такаши! Друг! Как я рад тебя видеть! Именно так меня встречает Вильгельм, когда я захожу в гостиную дома Тоби. Я сдержанно киваю, и мысленно усмехаюсь, вспоминая этого же человека полгода назад, шипящего «Ты за это ответишь, Моринодзука…» Ну что ж, я ответил. Теперь ты доволен, ублюдок? -Ты, как всегда, неразговорчив. – смеется он, кладя руку мне на плечо. Поборов желание стряхнуть его клешню, я сажусь в кресло. Разлив по бокалам виски, Вильгельм предлагает один мне. Интересно, оно не отравлено? -Что ты хотел обсудить? – наконец подаю голос я. Тоби открывает рот, чтобы ответить, но внезапно раздается дикий грохот, закладывающий уши. «Друг» тихо матерится, и, буркнув «Я сейчас», скрывается за дверью. Я невольно усмехаюсь и откидываюсь на спинку кресла. Надеюсь, тебе там побило достаточно дорогой посуды. -Какого хрена, Хи?! Я же приказал тебе сидеть в своей комнате! А стены-то у них тоненькие. Хи, что бы ты ни сделала, я просто твой фанат. -П-простите, Т-тоби-сама… Я хотела предложить вам и вашему гостю чай… Хах, и кто еще будет говорить про плохую прислугу? Тебя даже твоя горничная не слушается, Вильгельм. Как ты еще компанию не развалил-то? -Судя по всему, ты решила предложить нам чай в сервизе от Джексона? Именно его осколки валяются сейчас на полу, я прав? С одной стороны, Тоби так и надо, а с другой, сервиз жалко… А дальше я слышу фразу, которая заставляет мое сердце сделать сальто-мортале. -Моринодзука-сан очень любит сервизы от Джексона… Стоп. Откуда эта Хи знает, что я люблю? Мне казалось, это известно только одному человеку в этом мире… Подождите. Этот голос… Хи? Я срываюсь с кресла и резко распахиваю дверь. В коридоре стоит красный от злости Тоби, на полу валяются осколки от дорогущего сервиза, а напротив моего врага с видом нашкодившего щенка стоит… Ну конечно. Хи. Полностью — Джонхи. Тоби, ты не в курсе, что ее имя не сокращается? Ким поднимает глаза, и я встречаюсь с ней взглядом. Вильгельм орет что-то, бесится, но нам все равно. Черт, как я соскучился по этим карим глазам за прямоугольными очками… Я подхожу к ней и точно так же, как полгода назад, накидываю на ее плечи свой пиджак. Затем направляюсь к Вильгельму и точно так же, как полгода назад, отправляю его ударом в ближайшую стену. Тоби стонет и сползает на пол. -Запомни, ублюдок… — рычу я, подходя к парню и сжав его горло. –Еще раз увижу тебя рядом с ней –тебе не жить. Расторгнешь контракт с моим отцом – я тебя из глубин ада достану. Ясно? Вильгельм быстро кивает головой, как китайский болванчик. Сжав пальцы последний раз, в целях профилактики, я отпускаю его, и Тоби быстро отползает от меня. Разворачиваюсь и снова встречаюсь с Джонхи взглядом. Она смотрит на меня немного испуганно, но вместе с тем я читаю в ее глазах благодарность. Похоже, он сильно тебя достал… Подхожу к ней и тихонько приобнимаю. Затем, не поворачиваясь, бросаю Вильгельму последнюю фразу: -Она больше не твоя. Мори заканчивает свой рассказ и смотрит на дочь, ожидая какого-нибудь комментария. И Юки не разочаровывает его. Радостно захлопав в ладоши, она с улыбкой спрашивает: -А что было дальше? Цветы, конфеты и признания в любви? -Нет, Юк. – раздается со стороны двери женский голос. Отец и дочь одновременно поворачиваются и видят миниатюрную девушку с черными волосами и стрижкой под каре. Единственное, что не изменилось в Джонхи Моринодзука за последние несколько лет – прямоугольные очки. -А что тогда? – недоумевающе спросила Юки. Джонхи подошла к семье и присела на подлокотник кресла. -Твой отец просто привел меня к своей семье и сказал «Это моя невеста». – усмехнулась она. -И что, никакой романтики? – нахмурилась малышка, поворачиваясь к отцу. -За те четыре года, что мы были знакомы, мы научились понимать друг друга без слов. Так что когда я забрал ее из поместья Тоби, я просто сказал ей «Выходи за меня». – пожал плечами Такаши. -И я согласилась. Я его на тот момент уже четыре года любила. – улыбнулась Джонхи. -А что с Вильгельмом? – поочередно посмотрев на родителей, спросила Юки. -С ним тоже все хорошо. У них сейчас растет сын. Уильям, вроде бы. -А Амайя? -Я же говорю – у них растет сын Уильям. – усмехнулся Моринодзука-старший. Малышка удивленно распахнула глаза. -Они что, теперь вместе? -Ну да. – улыбнулась Джонхи. -Короче, великий хэппи-энд. Даже не интересно. – пробурчала Юки. Джонхи и Мори переглянулись. -Что, народ требует хлеба и зрелищ? – вздернула бровь бывшая Ким. -А можно? – с надеждой поинтересовалась девочка. -Иди спать! – хором произнесли муж и жена. Юки обиженно надулась, но все же чмокнула родителей и направилась в свою комнату. Когда дверь за девочкой захлопнулась, Джонхи приобняла мужа и тихо проговорила: -Интересная интерпретация нашей истории. И когда же ты расскажешь ей правду?...