Месть одной ведьмы

Ведьма носилась по комнате, вопя и ругаясь: "Ну как же это так можно! Как эта дуреха только посмела! Да я ж ее в порошок... Да я ж ее!.." — ведьма не унималась. Ее рыжие локоны были больше похожи на змей на голове Медузы Горгоны, зеленые глаза так и пылали красным. — Превращу в жабу! — бубнила она себе под нос. — Нет! Лучше в змею! Или таракана! Точно! — кажется, решение было принято, а потому женщина вернулась за компьютер и сразу же написала: "Дорогуша, если Вы считаете, что что-то понимаете в этом вопросе, то мне Вас очень жаль. Вы так и не познали всех тонкостей этого величайшего искусства — кулинарии. Вы так и не сможете испробовать тонкого изысканного вкуса жареного цыпленка табака в нежном майонезном соусе с добавлением пряностей и насыщенного аромата. Вместо этого Вы так и будете продолжать готовить свою гадость в пароварке. Из-за этого Ваш муж уйдет к любовнице, которая будет уметь ВКУСНО готовить, а не подсовывать зеленый салат вместо НОРМАЛЬНОГО ужина, которая будет удовлетворять его в постели и не походить внешностью на его прабабушку, которую хоть возраст оправдывает. Аминь",— дописала она, и уже было хотела нажать на кнопку "отправить", как передумала и убрала последнее слово. И все равно сообщение как-то не отправлялось. Девушка накрутила рыжий локон на свой тонкий длинный палец. — Нет, все-таки как-то уж слишком сильно похоже на проклятье. Еще аукнется ведь. Особенно если модераторы знающие, — рассуждала ведьма вслух. Она поджала свои без того тонкие губки, придумывая, что бы еще добавить. Затем снова перечитала своё сообщение. — А, к черту! — подумала она и все-таки нажала на кнопку "отправить". — Я тоже не лыком шита! — это показалось ей смешным, и она звонко, в голос, стала смеяться над своей же шуткой. — Говорила же мне подруга, что над своими шутками смеются только психи! — ведьма снова поджала губки. И только теперь ее взгляд упал на экран. — Так эта зараза умудрилась написать раньше меня! Да еще и ответить! Ах, она!!! Это было сильным ударом. В голове уже крутились рецепты самых отвратительных ядов. "Знаете, если я вдруг захочу кого-то отравить, то спрошу у Вас рецептик какого-нибудь блюда. Обязательно. За сим откланяюсь. Дела!" — девушка уж было хотела действительно все закрыть и заняться делами, как заметила ответ. — Что??? "Лучше приходите, сами угощайтесь"!!! — вот это уже было ударом ниже пояса. Такого терпеть было нельзя. Надо было срочно ответить! Спустя час девушка все-таки выключила компьютер и побежала на кухню. — Так! Что это у меня тут? — стала вспомнить она, потряхивая баночки и внимательно в них всматриваясь. — Это в блендер, глаза тритона надо будет еще прокипятить. Плохо как-то получилось... Послышался звон кастрюль и как будто бы чьи-то крики. — Тихо-тихо, мои хорошие, — прошептала ведьма протяжным голосам, разносящимся по кухне, — скоро я чуть добавлю желатина, и вы забудете, что были частью чей-то души… Забудете, что это память моего возлюбленного о другой. А ты, милый, забудешь, что когда-то был болью моей сестры и ее слезами о том мерзавце, а ты — что был счастьем и удачей того мерзавца... Причитания становились тише и страшнее. Хотя ведьма еще даже не начинала браться за свои махинации. Вскоре звуки окончательно стихли, а кухня наполнилась даже приятными запахами. — Пора уже вынимать курицу, — тихо, себе под нос, сказала ведьма. Она вообще любила с собой разговаривать. В отличие от других, уж она-то себя точно всегда поймет. Вдруг, совершенно неожиданно, зазвонил телефон. "Курица или телефон? Курица или телефон? Телефон или курица?" — Мысли в голове пронеслись довольно быстро. Но стоило засветиться знакомому номеру, как девушка мгновенно сняла трубку. — Да, сестренка! Я тебя слушаю! — и из трубки донесся голос одной из многочисленных сестер. – Прости, милая! Я вытаскиваю курицу из духовки, но тебя по-прежнему слушаю! — уверила сестру ведьма. При этом она комичнейшим же образом вытаскивала курицу из духовки: прижав телефон ухом к плечу, второй рукой она хватала прихватку. Чтобы открыть духовку, пришлось наклониться, и только после этого можно было пытаться нервными рывками (не забыв о прихватке) вытаскивать из знойного пекла пышущую жаром курицу. — Ах, он падонок! — вторила ведьма сестре, которая, казалось, пыталась сделать все возможное, чтоб ведьма через трубку ощутила, как соленые слезы затекают ей в ухо. — Хозяйка, мне теперь ждать? — спросила вытащенная из духовки курица. — Да, подожди, не видишь, я занята! — злобный возглас сопровождался еще более злобной гримасой. — Да, не беспокойся! – тут же заверила ведьма сестру. – Я просто приготовила курицу по рецепту бабушки. Не беспокойся, скоро уже отрежу ей голову и напущу на врагов. Вот смеху-то будет! Слышь, ты, курица! Сидеть смирно, это еще хорошая учесть! — голосом командира заявила рыжая. Жареная курица сразу поняла, что это не шутки, и тут же присмирела. — Ничего, дорогая. Я помогу. Знай, морально я всегда с тобой! Как закончим разговор, так я сразу посмотрю, какие им можно прислать ответки. Все мои проклятья и сглазы в твоем распоряжении! Враги так просто не отвертятся! — ведьма рассмеялась. Вроде бы даже по-доброму, только ее смех все равно получился каким-то злорадным, хоть и красиво отдающим колокольчиками. Закрылись глаза. Мир погрузился во тьму, стал другим. Правда, эта тьма была только в личном измерении ведьмы. Но этого было достаточно для сотворения великой вещи. Тьма не была однородной. В ней легко можно было ощутить предметы, даже цвета и отблески, которых не было, и быть не могло. Потому что это было все там, за закрытыми ве́ками. Там, где зрение не властно. На расстоянии между глазным зрачком и скрывавшими их от мира маленькими тонкими преграда из кожи и плоти. Мысли сливались со всем вокруг и мгновенно исчезали. Ощущения и чувства пронизывали всё, сливаясь с исчезающими мыслями. "Вот они!» – сквозь зубы тихо промолвила ведьма. Она явственно ощущала канал. — «Эта сучка еще пожалеет, что решила снять с себя моё проклятье! Я с ней, значит, по-доброму. Оставила маленькую струйку... А она на меня, да? Раз так..." Ведьма поднялась на цыпочки, не раскрывая глаз. Сначала она забегала по небольшому кругу, крутясь и подпрыгивая. При этом руками она как будто что-то собирала. "Всё, что мне отразилось. Плюс все мои неурядицы. Плюс вся моя злоба. Пусть всё, что на меня наложили враги... Да вернется это всё ей! И тому, кто снял с нее моё проклятье!" — в этот раз это уже было настоящим заклинанием с настоящими ритуалами. И дышал ведьма той самой первобытной злобой. "И плевать мне на ответку!" Ведьма сильно замахнулась, как бы держа в руках какой-то небольшой невидимый шарик, размером с теннисный, который буквально только что до этого она "сжала" из всего собранного вокруг руками. Это не были материальные предметы. Это были чувства, эмоции, ощущения, ситуации, — всё, что летало в воздухе. И все то, что ведьма хотела туда добавить. "Да будь ты проклята!" — прокричала ведьма, и с силой запульнула шар куда-то далеко-далеко. Она знала цель, чувствовала ее. Эта цель была под прицелом, на мушке, и ничто не могло ее спасти. От резкого жеста даже черный кот ведьмы испугался и со страха покинул своё насиженное местечко. «Поделом!» — подумала колдунья, и, кажется, у нее слегка отлегло от сердца. Может, дело даже и не в самой мести, а в действиях. И не так важны последствия, сколько усилия. Что она не просто смирилась с обидой, а взяла и подчинила ситуацию самой себе. «Точно! Щит! Чтоб не вернулось!» — вдруг напомнила она себе и тут же начала кропотливо ставить щит, вплетая туда сворованные у сильных личностей золотые, серебряные, титановые и платиновые нити души. «Больше ко мне ничто не вернется», — думала ведьма, старательно плетя невидимый узор. Ее душа не могла порождать столь сильные, твердые и прочные нити. Конечно, на самом деле ни одна из этих нитей не была ни платиновой, ни золотой, ни титановой, ни какой еще. Какая уж тут материя! Просто ведьма привыкла их так называть, эти самые сильные, яркие и заметные струны души. Взгляд на человека – и сразу все ясно. Собственные нити души ведьмы не отличались ни изящностью, ни красотой, ни прочностью. Зато она могла воровать чужие. И, глядя на них, пытаться создавать их бледные копии. С каждым разом эти копии становились все лучше и ближе к оригиналу. Но в свою душу, ведьма эти нити никогда не вплетала. Слишком страшно. Неизвестно, как могут они себя повести. Потому она плела узоры вне себя. Старательно, скрупулезно, пусть и не так быстро. Не успела ведьма сплети и большую часть узора, как вдруг все ее естество ощутило, как в незакрытую щитом часть попал тот самый раскаленный шар, не видимый для простых людей, который она сама же только что и отправляла обидчице. — Колдуны-самоучки! Не умеют проклятья нормально снимать! Только возвращать и перекладывать! — ругнулась ведьма, наблюдая, как шар отскочил от пола и принялся скакать по нему, а затем подпрыгнул и неудачно отразился от уже поставленного щита. Ведьма еле успела пригнуться. Она нервно дернула рукой, и шар остановился. Да уж, это было чудо, что он еще не взорвался. Наверно, это всё колдуны-самоучки… Лучше действовать быстрее, а то мало ли. Потом всю квартиру отчищать. И это будет сложнее, чем отчищать обычную въевшуюся грязь. Ведьма закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Теперь она ощутила сам шар, она могла его контролировать. Только что с ним сделать? Отправить обратно? Распускать же плетение ой как не хотелось. Не зря же она его плела и душу вкладывала! — Часы! — тихо вскрикнула ведьма, ошеломленная своей же идеей, и шар устремился прямо туда. И исчез. "Проглотили. Ну, Слава Богу! Кто-то же должен быть из нас двоих умнее, Авдонья..." — мысленно повторяла колдунья, закрывая часы "золотыми" нитями. "И все-таки подарочек в виде одной струйки моей злобы твой. И ничего ты с ним никогда не сделаешь..." — думала ведьма, ощущая, как будто кто-то путается перерезать сосуд, присоединенный к ее сердцу. И этот кто-то явно надеялся, что после этого сердце рухнет. "Не так-то и просто стереть искреннее желание даже простого человека... И даже смерть тут не поможет... Если только не ухудшит дело". — Простила бы ты уже давно... — произнесла голова курицы. — Я давно простила. — А что тогда не снимешь? — Я хочу, чтоб она поняла. — Люди никогда не понимают. — Уж ты-то, что об этом знаешь? Что тебе-то знать о людях? — Наверно, действительно ничего не знаю... Только вот знаю, что люди скорее помрут, чем признают, что были неправы. Ведьма молчала. Курица была права. Хотя, конечно, нашла уж ведьма кого слушать. Курицу! Бред собачий. — И ты сама это доказываешь. — Но я права! — вскричала ведьма. — Она тоже так думает. — В ответ на слова курицы, ведьма, молча, поджала губки. — Знаешь, я не буду отрезать тебе голову. Ты мне понравилась, — ответила ведьма, кивнув сама себе. Странный же выдался у нее сегодня денек. «Надо будет еще сегодня часы продать. Например, в комиссионку, там должны взять», — думала ведьма, проверяя крепление. Проклятье было заперто крепко. Но мало ли. Проклятья бывают иногда так непредсказуемы. «А еще нужно будет доплести щит».