Путешествие длиною в жизнь

К вечеру, преступники были пойманы. Это снова были дети-герои пионеры. Они отказались выдать местоположение партизан и были расстреляны немцами. Генрих все это едва выдерживал. Эх, вы, — говорил Сагнер, — боитесь крови. Не в этом дело. Просто это ужасно, — едва сдерживал тошноту Генрих. Давайте я угощу вас коньяком. Он вас взбодрит, — весело заметил Сагнер. Я не пью крепкие напитки, — отметил Майер. Вы зеленый весь, пейте, — сказал он и протянул стакан Генриху. Генрих выпил залпом. Вот видите, а говорите что не пьете, — улыбнулся Сагнер. Капитан, я могу задать вопрос. Задавайте. За что. Зачем убивать мирных жителей, которые вообще не имеют отношения к партизанам? Для того, чтобы обеспечить порядок в будущем. Нам здесь не нужны люди. Только рабы, — спокойно заметил Сагнер. Мы могли бы избежать всего этого, — пожаловался Генрих. Знайте-ка, — заметил Сагнер, наполняя новый стакан. — У нас и выбора нет. Либо мы, либо они. Я знаю, просто когда я думал о войне с Россией. Я не думал, что будет столько жертв среди мирного населения, — подчеркнул я. Только не плачьте, прошу вас, — усмехнулся Сагнер. Когда я шел на войну. Я думал, что буду воевать с противником на фронте… Все мы так думали. А бывает и так, что мы просто заслоняем бреши в районах и нам приходится поддерживать порядок, — продолжал все тем же неизменным тоном Сагнер. Почему? Потому что это приказ. Мы воюем и побеждаем. Мы ведь для чего построили концлагеря. Для того, чтобы показать что мы раса господ и будем жестко и справедливо править. Мы выжмем сок из русского народа и на его костях построим новый мир, — Сагнер выпил еще одну стопку. Я понимаю, вооруженный соперник, но… Знаете что Генрих. В убийстве нет ничего страшного. Это как еда и женщины. Пошел, сделал дело и свободен. Я не могу… Сможете, я убивал в Первую Мировую и чувствовал себя хорошо. Не волнуйтесь. Мы победим. Скоро вы и забудете о русских. Раздался стук. Сэр, мы нашли поджигателей, — сказал один из рядовых СС. Отлично, вперед за ними, — Сагнер выхватил из кобуры пистолет и сказал, — все за мной. Сейчас мы покажем этим жалким русским. Сагнер, хоть ему было уже 50 побежал со скоростью пантеры. Где они? Наверху, — ответил сс-ман. Русские укрепились в двухэтажном доме. Судя по количеству, их было от трех до пяти. Сагнер поднял голову и тут же его фуражка слетела с него. Оставив отверстие. Проклятые русские. Черт бы вас всех побрал, — кричал от гнева и ярости Сагнер. Гюнтер, — хотел он подозвать солдата, но как только тот собрался подбежать к отстреливающемуся шефу. Ему в голову угодила пуля. Генриху тоже ничего не оставалась, как стрелять. Но успел только выхватить пистолет, как его в плечо попала пуля. Генрих успел произвести лишь один выстрел. К счастью, для русских промахнулся. Пуля пролетела мимо Соколова, но тот даже глазам не моргнул. Он хотел было застрелить раненого в плечо офицера. Но увидев, что тот упал. Решил этого не делать. Не потому что ему было жаль немца. Просто в него стреляли другие солдаты. Получилось так, что 10 эсэсовцев сражалось против 3 русских партизан. Трое эсэсовцев были уже мертвы. Четвертый — Генрих, ранен. Сагнер несмотря на свою массу тела. Был проворнее и быстрее, поэтому уклонялся от пуль и менял позиции. Наконец, он подбежал к дому. И бросил гранату в окно. Через три секунды взрыв накрыл Ценза. Его тело отлетело и ударилось об шкаф. Иван понял, что Ценза больше нет, но не кричал. Он не хотел выдавать себя. Тимошенко, напротив, направился вниз. Сокол хотел сказать «нет». Но не смог. Немцы казалось сейчас войдут. Тимошенко выскочил из-за двери и бросил гранату. Заметив его, немцы пустили в него автоматную очередь. Тот погиб, но и немцы тоже. Теперь был один против четырех. Придется отступить, — подумал Иван. Ценой двух жизней, мы смогли отвлечь внимание немцев от станции. Вперед, к потайному ходу. Он бросил последнюю гранату, но она не убила трех нападавших. А заставила спрятаться в укрытии. Воспользовавшись паникой. Соколов снял маску и прыгнул в один проемов, где располагался секретный туннель. Из-за взрыва проем завалило. Поэтому, понять куда он сбежал. Было трудно. Он исчез, а Сагнер заметил: Эх, Дьявол. Сэр, он сбежал, — отрапортовал сержант СС. Это я без вас знаю, — с омерзением заметил он, — русские теперь ничего не боятся. И ведут себя так, будто выиграли войну. Майер вошел все держась за плечо. Мундир был в крови. Он осмотрел Майера и сказал: С крещением вас. Вот настоящая война без прикрас и романтики. В ту ночь, Майер так и не смог заснуть. И хотя, он никого не убил. Ему казалось, что в смерти всех. Виновен только он один. Сагнер же сидя в канцелярии, сказал: молодняк для войны совсем не годится. Наивное дурачье. Генриху только предстояло узнать, что такое война с партизанами. Тем временем, наши взорвали еще одно дорогу по которой следовал поезд с боеприпасами. Партизан не нашли, а вот охрану станции «да». С перерезанным гортанями. Немцы боялись русских как огня.