Путешествие длиною в жизнь

Стремясь повысить стойкость своих войск в обороне, нацистское руководство ужесточало репрессивные меры. Так, 15 апреля в своём обращении к солдатам восточного фронта Адольф Гитлер требовал расстрела на месте всех, кто отдаст приказ на отход или будет отходить без приказа. К середине апреля армия нацистов, несмотря на трепку, которую вот уже два года устраивали ей на всех европейских фронтах, продолжала оставаться в весьма боеспособном состоянии. Численность вермахта оценивалась в 223 дивизии и бригады, из которых большинство, в том числе самые боеспособные, действовали на советско-германском фронте. Череда поражений и большие потери подорвали моральный дух немецких войск на фронте и населения в тылу, но до конца он сломлен не был. На берлинском направлении немецко-фашистское командование сосредоточило крупную группировку в составе групп армий «Висла» и «Центр (всего около 1 миллиона человек, 10400 орудий и миномётов, 1530 танков и штурмовых орудий, свыше 3300 самолётов). На западных берегах рек Одер и Нейсе была создана глубоко эшелонированная оборона, включавшая одерско-нейсенский рубеж, состоявший из трех полос глубиной 20-40 километров, и Берлинский оборонительный район. Общая численность гарнизона Берлина превышала 200 тысяч человек. Для удобства управления войсками город был разбит на 9 секторов. Наиболее тщательно подготавливался центральный сектор, который охватывал основные государственные и административные учреждения, в том числе Рейхстаг и Имперскую канцелярию. Все оборонительные позиции соединялись между собой ходами сообщения. Для скрытного маневра силами и средствами широко использовалось метро. Даже Вайту приказали действовать максимально жесткими методами. Теперь он должен был отдавать приказы о расстреле всех дезертиров. 20 апреля фюрер пригласил его к себе в кабинет. Вайт, как одному из самых верных членов партии. Я приказываю, расстреливайте все кто бежит и уклоняется от призыва. Да, мой фюрер, — ответил он. И еще один вопрос. Да, мой фюрер, — повторил Вайт. Фюрер отпустил голову. Его серое лицо казалось лишилось жизни. Не дайте врагу добраться до Рейхсканцелярии, — сказал он. Его руки тряслись и лицо тоже. Он был похож на куклу на веревочках. Болезнь Паркинсона прогрессировала. Да, мой фюрер, — ответил Вайт и вышел. Долго он не проживет, — сделал вывод Вайт. Мюллер поймал его в холле. Что он сказал? — спросил тот. Сказал, что желает нам удачи, — ответил Вайт. Многообещающе, — заметил Мюллер. — Послушайте Вайт, что вы думаете о ваших агентах. Они справятся? Да, господин Группенфюрер. Думаю справятся. Сам Гиммлер потребовал, чтобы они были в Швеции, — указал Вайт. Хм, знаю. Но подумайте, им по 18 лет. Разве они могут договориться с Даллесом или Графом Бернадатом? В средние века, гонцами отправляли детей от 10 до 12 лет, — обратил внимание Вайт. Это так, но в чем же тогда логика? Логика проста. Мать Генриха Майера имеею родственные связи с графом Бернадотом. А это знатчит со Шведским королем Густавом и династии Рода Романовых. Выходит, у них есть возможность потянуть одеяло на себя. Мюллер скорчил рожу. Судя по всему, он не уловил никакой логики из этого. Послушайте, Мюллер. Они люди не задействованные ни в каких преступлениях, которые нам все инкриминируют. Их можно использовать как нейтральных лиц. Возможно, вы и правы, — нехотя согласился Мюллер.