Могу предложить свои колени

Хоть «Импровизация» и имеет большой успех в последнее время, а актеры стали очень популярны, но те же самые актеры так и не смогли выпросить гримерку побольше или дополнительный диван. Им что, жалко поставить еще один? Всего один! Можно даже небольшой! Парни выкладывались на съёмках по полной, поэтому, когда слышали «Перерыв!», бежали наперегонки до комнаты отдыха, чтобы занять элитные места на единственном мягком и удобном предмете мебели в комнате. По горькому стечению обстоятельств одному всегда не хватало места. Ему приходилось обиженно сидеть на жестком стуле или со злостью уходить на поиски чего-нибудь удобного. В этот раз не повезло Арсу, как и в прошлый, и позапрошлый, и позапозапрошлый. У него были либо самые короткие ноги (И это по сравнению с Димкой и Серегой?!), либо он был самым рассеянным и слышал заветные слова последним. Какой бы ни была причина, он почти всегда оставался без вакантного места. Может, карма у него такая? Но что ни делается, все к лучшему, правда? — Знаете, — рассердился он, глядя на довольных сидящих парней, — мне уже надоело! Вы все подставляете специально? Воля с вами в сговоре, да? — Арс, не накручивай себя, — ответил ему Матвиенко, — просто нужно быть хитрее, активней или хотя бы быстрее. — Ха-ха! А вы у нас тут самые активные, хитрые и быстрые с самыми длинными ногами в мире, — Попов бросил говорящий взгляд на Серегу и Димку, но те лишь засмеялись в ответ. — Короче, кто-то из вас сейчас встает и уступает мне место. Попов в ожидании сложил руки на груди и воззрился на импровизаторов. Те улыбались и совершенно не собирались вставать с уютных мест. Позов уже кому-то звонил, Серега ждал дальнейших действий от Арсения, а Шаст листал ленту инстаграма. — Ну, нет… — почти лениво протянул Антон, переводя игривый взгляд на Арса, — Ты либо можешь примоститься на стульчике, либо, раз ты уж так задолбался, могу тебе предложить свои коленки. Это, конечно, было сказано не для того, чтобы воплотилось в жизнь. Но Арс подошел и нагло уселся на Антона, ерзая и удобнее устраиваясь. Шаст опешил и даже выронил телефон из рук. Он округлившимися глазами посмотрел на друга, что так бестактно теперь сидел на нем. — От этого стула моя задница скоро станет плоской, а ты сделал такое хорошее предложение, что я не смог отказаться. Спасибо, Тошенька, за мой спасенный зад. Последнюю фразу Попов сказал тихо, почти интимно, находясь совсем близко к лицу Антона. Ненавязчиво улыбнулся, еще поерзал на коленях, прижался горячим телом к торсу друга, и тяжелый сладковатый одеколон ударил в нос Шастуна. Антон задохнулся. Вставая сегодня утром, собираясь на работу, паркуясь и, тем более, говоря последнюю фразу, Антон не рассчитывал на такое развитие событий. Он давно не находился в такой близости с Арсом. В такой ненавязчивой и спокойной близости. В такой чертовски близкой близости! И эта неожиданность вылилась сейчас в еще большую неожиданность. Дала, так сказать, свои плоды. У него встал. Так, черт подери, предательски и подло встал, уперся в бедро Арсения и сдал Антона с потрохами. В мыслях были только маты, руки сжались в кулак. Так, Антон, надо просто расслабиться и подумать о чем-нибудь нейтральном. Например, ткань дивана гладкая и прохладная, наверное, как кожа под рубашкой Арса… Черт! Он откинулся головой на спинку дивана и чуть не застонал от досады. А Попов застыл, явно все чувствуя и явно все понимая. Через мгновение он ухмыльнулся, закусил губу и снова задвигал бедрами в районе паха друга. — Что… — тихим севшим голосом начал Шастун и осекся, когда пальцы Попова невесомо пробежали по груди друга. — Арс, перестань дергаться, мешаешь, — резко сказал Позов, сидевший возле них и закончивший телефонный разговор. — Без тебя здесь было так удобно. Спасибо, Поз, ты настоящий друг! — пропел в мыслях Антон. — Да я ничего не делаю, — ответил тот и бросил выразительный взгляд на смущенного и красного Антона. Как хорошо, что спиной Арс загораживал их двоих от коллег. В дверь постучали и позвали всех на сцену. Кряхтя и ворча, Позов и Матвиенко поднялись и пошли на выход. — Арс, давай слезай с нашего младшенького, пока не раздавил его. — Сейчас слезу, только отвечу на сообщение, — и для правдоподобности покрутил телефоном, — Шаст, ты же не против посидеть так еще пару секунд? — Что? А! Конечно, нет, сиди столько, сколько тебе понадобится. — Почти скороговоркой выговорил — а скорее выкрикнул — тот. Коллеги пожали плечами и вышли, оставив двоих в очень своеобразной ситуации. — Арс, послушай, — начал один, аккуратно подбирая слова, — может, ты все-таки встанешь? И мы забудем об этом маленьком инциденте? В этом же ничего такого нет, это недоразумение. Антон робко улыбнулся и будто пытался сам уверовать в свои слова. Едва ли ему это удавалось. Но он мог хотя бы уговорить друга. Попов убрал телефон в задний карман, из-за чего снова поерзал, но не встал. — Антон, послушай, мне очень даже удобно сидится. Тебе жалко, что ли? Твои колени оказались очень даже удобными несмотря на то, что они костлявые и острые. Шастун даже засмеялся и несильно ударил кулаком друга в плечо. Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. Напряженность как рукой сняло. Может, то, что сейчас происходит, правильно? — И мне очень льстит, что именно я стал поводом этого «недоразумения», — Попов ненавязчиво положил руку на возбужденный орган и, смотря в глаза Антону, повел рукой вверх по груди, прохладные пальцы легко пробежались по горячей шее. По спине прошлись мурашки, а когда рука нежно коснулась щеки, и губ мягко коснулись другие губы, Антон забыл, как дышать. Боже мой, это просто невозможно! Поцелуй был медленным, тягучим, очень приятным. И таким сладким, что ему нужно жить в книгах, а не в полутемной гримерке. Антон разочарованно промычал, когда Арс оторвался от его губ. — Это в благодарность за твое предложение. — Пользуйся им каждый день и не забудь благодарить.