the person who taught him to love

Трой был у финишной прямой, держа в руках последние из вещей, превращавших квартиру Коннора в дом. Он забирал абсолютно всё, очищая полки шкафов и параллельно неловко спрашивая, кому в итоге принадлежит та или иная вещь в их общем гардеробе. Коннор молчал. Он не имел желания, нет, возможности говорить: внутри него произошел какой-то взрыв, затем оледенение и засуха, что привело к длительной, неощутимой пустоте. Франта стоял близ входной двери, прижавшись к стене и опустив голову, чтобы как можно лучше скрыть неостанавливаемые слезы. Казалось, ни один из них не верил в происходящее: такое случается в драматических фильмах, многосезонных сериалах и в толстых книгах о любви — да где угодно, но этого не должно было произойти с ними. Каким образом парни, победившие тысячи километров, пришли к тому же концу, что и герои той глупой студенческой мелодрамы, которые они смотрели пару недель назад? Наконец, почувствовав приближение к себе Троя, Коннор решил озвучить то, что больше всего беспокоило его последние несколько дней. Все так же не поднимая головы, он выдавил из себя одну фразу, и даже та вышла настолько дрожащей и хрупкой, что казалось, будто она сейчас развалится, не дав собеседнику себя услышать: — Что насчет колец? — Оставь себе оба. Может, пригодятся. Возможно, это именно та фраза, которая совершенно случайно вылетает из уст в порыве злости. Возможно, Трой сказал её осознанно, но зачем ему наполнять последнюю страницу их романа еще большими страданиями? Коннор предпочитал не думать об этом — он лишь сжал губы, зажмурил глаза и задержал дыхание, чтобы предотвратить, или хотя бы ненадолго отложить накатывающуюся истерику. Внезапно, слева от себя он услышал громкий звук закрывающейся двери. Никаких прощаний. — Без тебя эти кольца не представляют никакой ценности, — прошептал Коннор, прежде чем медленно скатиться вниз по стене и разразиться рыданиями. Но Трой этого не услышал. И вряд ли когда-либо услышит. Меллет вышел из теперь уже совершенно незнакомой квартиры с мыслью о том, что они оба справятся. Что Коннор с этим справится, и что он точно найдет в чем-то или в ком-то утешение. Но Трой ошибался. Рядом с ним была лучшая сторона Коннора, и он превратил её в грусть. В то время, как Франта ходил в клубы, где все люди вокруг пели и танцевали, От его сердца в такт музыке отламывались кусочки. Им оставалось только ждать того момента, когда оно не выдержит и вдребезги разобьется.

***

Трой снова в туре, поет те песни, которые когда-то написал для своей первой и единственной любви. Ему больно это делать, поэтому перед каждым выступлением он немного выпивает, и порой все равно не сдерживает слез, ведь песни хранят слишком много воспоминаний. Они официально не в отношениях уже около месяца, и на первый взгляд этот промежуток времени не представляет собой чего-то бесконечно долгого. Но для Троя эти двадцать девять дней длились как двадцать девять месяцев. Он никогда бы не подумал, что жизнь так замедляется, когда рядом нет человека, которого ты принимал за свою родственную душу. Сиван объездил всю Европу и через окно автобуса видел слишком много красивых мест, чтобы молчать. Все его друзья уже по нескольку раз подделывали восхищенные эмоции, когда Трой снова начинал разговор о красоте европейской архитектуры. Он видел, что все их действия в такие моменты неискренние, и конечно знал, кому бы это было поистине интересно. Каждый день в его голове было так много никому не нужных мыслей, которые хотел бы услышать только один человек. Трой изо дня в день все больше и больше хотел поделиться этим великолепием с Коннором. Но он не звонил, потому что это было бы нечестно.

***

Трой счастлив. Да, ему понадобилось не так много времени, чтобы снова влюбиться и полюбить. Конечно, Трой замечал всё это осуждение, которое поступало не только со стороны фанатов, но и со стороны друзей; он сам понимал, как это выглядит, но план ведь был совсем не такой. Трой так же чувствовал угрызение совести, но не за то, что нашел любовь, а за то, что видел, как Коннор начал открыто говорить о той боли, которую Сиван ему причинил, и ничего не мог с этим сделать... кроме как купить новую книгу своего бывшего парня в первый же день её релиза, и начать винить себя еще больше после прочтения всех глав и всех поэм, посвященных их отношениям и их расставанию. Трою было больно, несомненно, чертовски больно: он ощущал, как шипы розы с обложки книги буквально колют его сердце, но эти душераздирающие чувства никак не могли сравниться с той гордостью, которая переполняла сердце Сивана, когда он взял в руки уже второй бестселлер Коннора Франты. Трой безумно скучает, и именно в тот момент понимает, что песню о нём выпустит абсолютно точно отдельно от всего альбома. Коннор впервые написал о нем книгу. Трой в последний раз посвятит ему песню. Они подарили друг другу самую чистую любовь, существующую на этой чертовой планете, которая никогда не будет передана сквозь экраны телевизоров. И тот факт, что даже после крушения корабля маленькая лодочка с выжившими продолжает свое путешествие, заставляет обоих надеяться на лучшее. Их ждет впереди немало ледников, но кто сказал, что судьба Титаника клишейна? Трой нашел руки, которым смог вновь довериться, в которые смог упасть, Но он так надеется, что когда-нибудь Коннор поймет. Ведь Франта был его первым во всем, и Трой не может допустить того, чтобы их моменты превратились в нелепые секунды. Меллет не может смириться с тем, что человек, научивший его привязываться к людям и ощущать то странное, жгучее и в то же время необходимо-прекрасное чувство под названием любовь, сейчас ни от кого её не получает. Трой безумно сожалеет, Трой осознает ужас происходящего и отчаянно хочет все исправить, Трой извиняется за то, что Франта так страдает, И порой желает испытывать все эти терзания вместо него.

* * *

Коннор лежал у края двуспальной кровати, приподняв ноги, чтобы не задеть расположенные у изголовья подушки. Он листал ленту Инстаграма, отдаленно слыша тихое посапывание справа от себя. Переведя взор на источник звука, он бесшумно вздохнул, вскочил с комфортного матраса и выбежал из комнаты. Спустя минуту Франта снова оказался в спальне, только теперь с фотоаппаратом в руках; он осторожно обошел кровать и, взяв нужный ракурс, направил объектив на все еще дремлющую модель. — Что ты делаешь? — невнятно промямлил Трой, проснувшись от яркой вспышки. — Этот солнечный луч падал прямо на твоё лицо, а еще ты мило спал, и я хотел обзавестись очаровательным фото, но ты все испортил, потому что проснулся! — протараторил Франта, параллельно с недовольным лицом рассматривая только что сделанное фото Троя. — Но это ведь ты не убрал вспышку, — парень расплылся в сонной улыбке. — Давай еще раз, это и в правду эстетично. Спустя несколько десятков идентичных кадров, Трою было позволено посмотреть итог, которым парень был приятно удивлен. — Можешь отредактировать мне это, — он показал Коннору одно из первых фото, — чтобы я выложил его в Инстаграм? — Не выкладывай, — немного нахмурился тот и забрал у Сивана фотоаппарат. — Почему? — Потому что оно слишком… наше, — задумчиво произнес Коннор, а затем чмокнул Троя в краешек губ и быстро удалился на кухню. — Будешь кофе?

/// Оно было слишком личным, Чтобы красоваться в соц. сетях, Но даже после появления на обложке сингла Не потеряло своей интимности, Ведь песня писалась не для людей, Не понимающих всей волшебности слов, Она была создана лишь для него. Для того человека, Который научил Троя любить. ///