Астрал

      День был необычайно тёплым, хотя зимы на Сицилии всегда тёплые. Однако влажность в воздухе давила на лёгкие, но привычные к подобным условиям итальянцы даже не замечали подобных нюансов. После последних нескольких дождливых дней, когда мрачное небо навевало тоску, а давление скакало так, что пожилые люди едва в голос не выли. Потому выдавшийся солнечный, по-весеннему тёплый день приятно радовал.       Дон Тимотео, мужчина в годах с седыми волосами и загорелой кожей, сидел в чёрном тонированном автомобиле. Тёмно-карие глаза с непривычной для мафиози мягкостью смотрели на свёрток в руках. Простая белая пелёнка не самого хорошего качества, пахнущая обычным хозяйственным мылом совсем не вязалась с мужчиной в дорогом костюме.       — Ты уверен, Тимотео? — тихо произнёс Койот Нуга, покосившись на тихо шуршащий свёрток в руках друга и по совместительству босса. Мужчина был более рослым по сравнению с Тимотео, который был приземистым и сухим. Не смотря на возраст Койот был крепко сложен и явно силён, седые волосы кончиками задевали плечи и слегка топорщились, усы прикрывали верхнюю губу. Жёсткие черты лица и непроницаемый взгляд выдавали в нём упрямого, временами жестокого и серьёзного человека. Однако к своей семье он относился с почтением и трепетом. Хранитель Шторма вновь скосился на свёрток из которого показалась маленькая детская ручка с удивительно крохотными пальчиками, что диву даёшься как можно быть настолько крохотным. Ручка покачивалась из стороны в сторону, слегка сгибая пальчики и Тимотео с усмешкой вытянул палец за которой крохотная ладошка тут же схватилась и из свёртка донеслось весёлое икание.       — Посмотри на неё, — спокойно заговорил Девятый босс Вонголы, слегка покачивая пальцем, веселя кроху. — Они настолько похожи, просто поразительно. Думаешь они подружатся? Занзас последнее время очень хмурый.       — Тимотео, — вздохнул мужчина покачав головой. — Я думаю зря ты взял девочку. Ей не место в Вонголе. Первой твоей ошибкой был этот мальчишка, — заметив, как нахмурился друг, тут же продолжил. — Не важно, что у него пламя Неба. Ты не должен был вводить его в семью. А теперь вот это. Зачем, скажи мне. Лучше было оставить девочку в приюте и дело с концом.       — Ты не прав, мой друг, — мотнул головой мафиози, покачивая в руках агукающую девочку, что смотрела на него такими знакомыми венозно-алого цвета глазами. Правда они были гораздо темнее, несоразмерно большими на детском лице. Малышка была похожа на куколку с жемчужного цвета кожей, щёчками как у хомяка и детским пушком волос на голове. Девочка беззубо улыбалась, дуя губки, когда мужчина убирал палец, а потом снова начинала икать от веселья, ловя заветную конечность.       — Я просто не мог оставить Занзаса. Видел бы ты каким взглядом он на меня смотрел, — Тимотео вздохнул и пощекотал девочку за щёчку из-за чего она заливисто запищала, щуря глаза в удовольствии. — К тому же он станет сильным мафиози. Я возлагаю большие надежды на этого мальчика. Но он мрачен и одинок последнее время. Между ним, Энрико, Массимо и Фредерико большая разница в возрасте, к тому же он отличается от моих мальчиков. Ему нужен кто-то близкий, похожий. Будем надеяться, что кроха сможет растопить его сердце. Правда, ребятёнок? — проворковал мужчина прижимая девочку к себе в защитных, ласковых объятиях. Та звонко причмокнула губами и прикрыла глазки, засыпая под мерное движение машины и тихие голоса. Она была сыта, в тепле и спокойствии. Что ещё могло требоваться ребёнку?       — А если нет? Занзас старших братьев не шибко терпит, на что ему ещё она, — продолжал хмуриться Хранитель. Со стороны могло показаться, что он сразу же невзлюбил девочку, но на самом деле он просто переживал, что та проживёт не долго под крылом семьи Вонголы. Мафия не место для маленьких девочек. К тому же Занзас был не тем человеком, который вдруг взял и полюбил постороннего ребёнка, даже в таком юном возрасте. Мальчику было всего шесть лет, но он уже отличался суровым нравом и жестокостью. К тому же он вполне владел своим пламенем, сметая своих врагов. А Тимотео потакал этому, балуя отпрыска больше чем своих собственных детей, будто извинялся за то, что тот был не родным. Зная, добросердечность друга, то Койот даже не сомневался в правильности выводов. А теперь вот это.       — Давай будем решать проблемы по мере их поступления, — хмыкнул глава семьи. Нуга промолчал, но решил, что обязательно напомнит другу об этом разговоре, когда Занзас подожжёт колыбель своим пламенем. Всё же судьба малышки виделась ему не так радужно, как представлял себе Тимотео.       По мере того как машина приближалась к особняку, мужчины становились всё более собранными. Предстоящее дело едва ли можно было назвать лёгким. Познакомить маленького мальчика с новоявленной родственницей та ещё головная боль. Но Тимотео был оптимистом и надеялся, что кроха найдёт своё место в семье и сердце Занзаса. Может быть они не были кровными братом и сестрой, скорее очень дальними родственниками, тем не менее внешняя схожесть была просто поразительна. Наверное, именно из-за неё Девятый босс Вонголы решил забрать девочку из бедной семьи на отшибе Сицилии. Всё равно её собирались отдать в приют потому что и так в доме было пять голодных ртов.       Машина, шурша шинами по гравию, остановилась перед лестницей, возле которой выстроились мужчины в чёрных строгих костюмах. Двое охранников тут же подошли к дверям, открывая их для босса и его хранителя. Мафиози склонились в поклоне перед Девятым, тот улыбнулся своим людям, держа на руках свёрток со спящей малышкой, и медленно поднялся по лестнице. Койот шёл чуть позади, возвышаясь над другом.       — Босс, — лениво поприветствовал вышедший им на встречу Хранитель Грозы — Ганаук Третий. Он был моложе остальных хранителей со светлой чёлкой и висками, и тёмными волосами на макушке, лёгкой щетиной. На лице его было выражение беззаботной молодости, однако во взгляде всё же проскальзывало нечто, что напоминало окружающим, что перед ними вовсе не молодой мужчина, вьющийся за девицами и падкий на лёгкие деньги, а настоящий мафиози — жестокий, готовый на всё ради своей семьи. Увидев в руках босса свёрток выражение расслабленности тут же слетело, уступая серьёзности. Мужчина хотел было уже задать вопрос, но вовремя прикусил язык, понимая, что вокруг слишком много ушей. Даже если это семья, то всё равно не стоит лишний раз распространяться о деталях. Во-первых, это могло навредить самим простым работникам и солдатам, в случае если их возьмут в плен. И семью не предадут, потому что не знают, и риск нападения на них снижает, если все будут знать, что информацией могут владеть только Хранители и их приближённые. Во-вторых, как бы строг не был закон мафии и как бы его не соблюдали, всегда будут те, у кого имеются скелеты в шкафах и те, кто эти скелеты хранит. Грязное бельё не выносилось на публику. Вонгола всегда была и будет сильной семьёй нельзя было подрывать её авторитет.       Молча прошествовав следом за боссом и Койотом в кабинет, мужчина тут же прикрыл дверь и впился взглядом в Тимотео, который сел за стол, так и держа кроху на руках. Доброта мужчины не была обманчива, но за ней скрывался стержень, который имел всякий босс мафиозной организации, особенно такой, как Вонгола.       — Вызови всех хранителей. Хочу вас кое с кем познакомить. А после пригласи Занзаса, — произнёс Тимотео, глядя на спокойное спящее личико девочки. Гроза хмыкнул и скрылся за дверью. Хотел бы отпустить колкое замечание, но заметив мрачную складку между бровей Нуга решил промолчать. Именно этот оттенок мрачности обычно сообщал окружающим, что информация им не понравится.       Через несколько минут весь состав хранителей присутствовал в кабинете. Мужчины расселись в кресла, неизменно косясь на свёрток в руках босса. Койот стоял чуть в стороне, как и Висконти, Хранитель Облака, чьё смурное выражение лица ясно говорило о том, что он думает по поводу всей сложившейся ситуации и последнего года. Год как Занзас жил в замке Вонголы.       — Я хотел бы познакомить вас с моей дочерью. Чиэра, — Тимотео слегка наклонил свёрток, показывая всем щекастое личико ребёнка с длинными тёмными ресницами, как у куколки. Реакция Хранителей была неоднозначной. Сначала все хмурились, потом Солнце, Гроза и Дождь улыбнулись уголками губ, а остальные так и остались мрачными.       — Зачем, Ноно? — после недолгого молчания подал голос Висконти, пальцами зачесав назад седые волосы. Аккуратно подстриженная такая же седая борода украшала его лицо. Глубокие морщины и мешки под глазами выдавали возраст, а упрямый подбородок скверный характер. — Тебе головной боли в лице Занзаса мало?       — Будь дальновиднее, Висконти, — хмыкнул Тимотео. — Возможно именно эта кроха смягчит характер мальчика.       — Или наоборот, — вставил своё слово Койот, заставив босса тяжело вздохнуть.       — Как бы там ни было, но Чиэра теперь часть семьи. Мой ребёнок наравне со всеми остальными. Ведите себя прилично рядом с девочкой, — беззлобно подколол мужчина друзей. Общий градус напряжённости в комнате мгновенно упал. На лицах появились кривые усмешки, а в глазах сияли смешинки. Всё же они провели слишком много лет бок о бок, чтобы научиться понимать и скрывать за насмешками одним лишь им известные истории.       — Хорошо, мы поняли тебя, босс, — поднял руки вверх в капитулирующем жесте Ганаук. Прищурив глаза он взглянул на ребёнка. — Тебе нужно было назвать её criceto*. Более подходящее имя, не находите? — мужчины хохотнули, разглядывая девочку и в особенности её пухлые щёчки. Тимотео фыркнул и тут в дверь раздался стук. В то время Занзас ещё имел привычку стучать, правда с ноги и не дожидаясь разрешения входил.       — Звал? — темноволосый мальчишка вошёл в кабинет, хмуря брови. Венозно-алые глаза сверкали недовольством, на лице застыло хмурое выражение, совсем как у взрослых, умудрённых опытом мафиози. Однако все в комнате, кроме спящего ребёнка, знали, что своё первое боевое крещение мальчишка прошёл ещё в возрасте четырёх лет, когда его пытались забить камнями соседи из-за пламени, что у окружающих вызывало откровенный ужас. Так что мальчик уже и пороху нюхнул и руки в крови испачкал. И это в таком юном возрасте, когда другие только писать и читать учатся.       — Подойди сюда, мой мальчик, — ласково улыбнувшись поманил к себе Занзаса Девятый. Тот хмуро зыркнув на хранителей степенно подошёл к столу, глядя на свёрток. Не трудно было догадаться, что там ребёнок. Вот только мальчишка пока не знал, как на всё это реагировать и во что ему выльется этот младенец. — Я хочу представить тебе кое-кого.       Занзас прищурил глаза, глядя на отца. Девятый Вонгола в его глазах был воплощением власти, силы. Тем, на кого мальчик хотел ровняться. Тем, кто забрал его из бедного района, от сумасшедшей матери, зачастую бредившую невесть о чём. Уважение к отцу было неизмеримо, но в тоже время Занзас уже чувствовал, что пойдёт по иному пути. Методы управления Девятого ему казались слишком мягкими. Он бы правил семьёй железной рукой и был готов в будущем перенять пост босса. Осталось только братьев убрать с дороги. А теперь ещё этот ребёнок. Ну, что за головная боль?       — Знакомься, — улыбнулся Тимотео, поворачиваясь к сыну вполоборота, когда тот обошёл стол и встал рядом с креслом босса. — Это Чиэра. Твоя младшая сестра. Ей всего четыре месяца.       Занзас хмурясь взглянул на младенца, попутно отмечая длинные тёмные ресницы, такие же тёмные, но всё ещё жидки волосики на голове и щёки — огромные, как у хомяка. Словно почувствовав на себе взгляд малышка причмокнула и лениво приоткрыла глаза. Большущие, чёрно-алые глаза, так похожие на его собственные, уставились на мальчика. Всё ещё сонный взгляд плавал по лицу, никак не мог зацепиться за какую-нибудь деталь, пока не наткнулся на глаза. Венозно-алые, широко распахнутые в удивлении. Занзас смотрел на кроху и не мог не замечать явного сходства.       Девочка завозилась в пелёнках, беззубо улыбнулась и выпутав ручки протянула их в сторону мальчика, агукая что-то на своём непонятном языке. Занзас ошарашенно уставился на Тимотео, который с удовольствием наблюдал за реакцией мальчика.       — Хочешь взять на руки? — Занзас с суеверным ужасом уставился на младенца. Таких крохотных созданий ему ещё не доводилось брать на руки. Он в принципе ни одного ребёнка не брал на руки. — Не бойся.       После этих слов мальчик насупился, к тому же Хранители отца наблюдали, потому он решительно потянул руки и осторожно взял свёрток. Тряпки пахли хозяйственным мылом, что отбросило к воспоминаниям о матери. Его собственная одежда тоже раньше так пахла. Кое-где было видно, что одеяльце застирано и уже не раз было штопано. На мгновение Занзас задумался ни то ли это одеяльце в которое в детстве кутали его самого. Но кажется мать отдала его соседке, у которой родился ребёнок. Однако и вернуть его вполне могли. Потому и выглядело оно таким затёртым.       — Придерживай головку, — напутствовал отец, наблюдая за тем как Занзас осторожно прижал к себе девочку. Детские руки слегка дрожали, когда он приподнял махонькую головку, прижимая к плечу. Чиэра залопотала что-то непонятное, цепляясь пальчиками за рубашку и пиджак, небрежно наброшенный на плечи. В какой-то момент кроха запустила пальчики в волосы Занзаса и довольно ощутимо потянула. Хранители напряглись, ожидая вспышки ярости от мальчика, но тот довольно снисходительно отнёсся к проказам ребёнка. Спокойно отцепил от волос и позволил вцепиться в свой палец, который Чиэра тут же потянула в беззубый рот.       — Нельзя, — нахмурился на неё Занзас. Девочка надула губки, потянулась следом за таким манящим загорелым пальцем, а не получив желаемое залилась рёвом. Мальчик с ужасом взглянул сначала на Тимотео, потом на девочку и снова на отца. Явно не понимал, что делать и как справиться с ультразвуком.       — Да покачай ты её уже и палец сунь, — хмыкнул Хранитель Грозы, слегка умилившись от вида растерянного мальчика и ревущей крохи. Какой бы головной болью он не был, а к девочке явно с первого взгляда прикипел.       — Нельзя, — тут же припечатал парнишка. — Грязный.       Тимотео улыбнулся, глядя на то как сын осторожно стал покачиваться вместе со свёртком, хмуря брови и поджимая губы, глядя на Чиэру. А та рыдала в три ручья, голося так громко, что казалось стёкла дребезжат.       — Голодная, — констатировал Висконти. Занзас бросил на него хмурый, но в тоже время благодарственный взгляд, и вместе с ребёнком на руках ломанулся из комнаты.       — Куда?! — рявкнул вслед Койот, оттолкнувшись от стены. — Прибьёт же!       — Оставь, — махнул Тимотео. — Он справится.       Хранители дружно хмыкнули, скептически глядя в сторону двери, что громко хлопнула за шестилетним мальчиком. Рёв Чиэры разносился по всему дому ещё несколько минут, а потом всё стихло.       — Прибил, — Ганаук тряхнул волосами и встал с кресла.       — Ох, не сгущай краски, — нахмурился Тимотео, но волнение помимо воли заворочалось в груди. А после мужчина и вовсе нахмурился и достаточно резво для своего возраста подскочил с кресла и стремительно вышел из комнаты. Хранители пошли следом, правда по пути Висконти всё же отделился от группы и скрылся где-то в особняке, а следом за ним Хранитель Тумана — высокий мужчина с бронзовой кожей и множеством серёг в ушах.       Подойдя к кухне мужчины замерли, уставившись на повара и его помощниц.       — Где? — тут же произнёс Койот. Повар понятливо хмыкнул:       — Молодой господин в столовой, — отрапортовал пузатый мужчина, с уважением глянув на босса и его приближённых. Хранители тут же устремились к столовой. Пинком была распахнута дверь и первым внутрь ввалился Ганаук. Но дальше ступить не решился.       Во главе стола, закинув ноги на полированную поверхность, сидел Занзас. Стоило Хранителям и отцу с грохотом появиться в зале, как он мрачно зыркнул на них. Тимотео был готов поклясться, что в глазах сына вспыхнуло пламя ярости, но потухло стоило всем застыть и затихнуть. Взгляд опустился к свёртку, в котором довольно причмокивала губками кроха, обхватив бутылочку с молоком, которую специально для неё приготовили на кухне.       — У тебя всё хорошо, Занзас? — осторожно поинтересовался Тимотео. Мальчик сурово взглянул на отца, но промолчал, серьёзно наблюдая за тем, как девочка тянула молоко сонно хлопая глазищами. Глазищами так похожими на его собственные. Сестра, как странно это звучало и сколько трепета вызывало в груди. Не смотря на то, что Занзас прожил в особняке Вонголы чуть больше года ни один из троих старших братьев не стал ему родным. Сначала мальчик хотел с ними сблизиться, но те кривились, глядя на младшего, пару раз даже оскорбляли и наставляли пистолеты. Занзас конечно же за себя потом отомстил едва не спалив к чертям старших братьев своим пламенем, но осадок остался. Даже Хранители смотрели на него с недоверием и презрением. Только отец временами благосклонно кивал и изредка гладил по головке. Но и это не тянуло на душевную, семейную теплоту. Может быть именно эта кроха станет для него близким человеком? В то время Занзас ещё не потерял надежду обрести хотя бы подобие счастья. Он был ребёнком, всё ещё мечтавшим о чём-то, что имели другие дети. Он мечтал о семье.