Нужна

Когда я впервые увидела тебя на каком-то званом вечере, ты была одной из тех чудаковатых аристократок, которые отчаянно хватаются за мнение общества, чтобы спрятаться за ним, выдав за свое собственное. О, ты была настоящим олицетворением этих пропахших табаком и дорогим алкоголем притворщиц и лицемерок. И ты была хуже их всех. Ведь в отличие от этих безликих и бездумных кукол, тебе действительно было что скрывать. Я поняла это с первого взгляда, с первого шального огонька, на мгновение блеснувшего в твоих глазах. И в этот самый миг я окончательно уверилась, что не мыслю своего шоу без тебя. Ты была нужна моему цирку. Ты была нужна мне. В другой раз я увидела тебя в том самом баре, который очень скоро стал нашим излюбленным местом. И пускай это я затащила тебя туда, выдернув из знакомой и привычной обстановки помпезных приемов и светских разговоров. Пускай эту вторую встречу трудно назвать таковой, ведь мы даже не успели попрощаться после первой. Именно тогда, в полутьме старенького зала, отплясывая на скрипящем столе и обжигая язык и горло крепким алкоголем, когда я всеми правдами и неправдами пыталась уговорить тебя шагнуть за край вместе со мной, именно тогда я действительно увидела тебя настоящую. Твой задорный прищур, твои растянутые в ухмылке-усмешке тонкие губы, твои едва зардевшиеся от выпитого рома щеки, ловкость твоих движений и твои уверенные жесты, которые медленно сводили меня с ума. Кажется, я очнулась, стоя в половине сантиметра от тебя и глубоко вдыхая густой воздух, пропитанный запахом нашего жаркого спора. Я так никогда и не вспомню, произнесла ли я вслух ту единственную мысль, которая билась у меня в голове загнанной птицей. «Она нужна мне». В следующую встречу наши взгляды встретились лишь единожды. Ты с жадностью смотрела на все то волшебство, которым я окружила свой цирк, свое шоу, которым я жаждала окружить тебя. Не могу сосчитать, сколько раз мне пришлось ловить тебя, когда ты спотыкалась о брошенные посреди прохода ящики с реквизитом, когда налетала на артистов и не могла оторвать от них изумленных глаз. Когда ты включилась в мою маленькую игру с обменом цилиндрами, монополию мужчин на которые я со всей своей наглостью осмелилась растоптать прямо на арене, я была вне себя от счастья. А потом я, памятуя о времени выступления горячо мной любимых воздушных гимнастов, легким движением руки вытолкнула тебя на неприметный балкончик в тот самый миг, когда Антуан с присущей ему грацией взлетел к нему на своей трапеции. И тогда я на краткую секунду встретила твой взгляд. Я достаточно долго жила на этом свете, чтобы понять, что означали твои легко подрагивающие ресницы и едва приоткрытые губы. Я понимала все и заранее была рада за вас обоих, потому что я знала Антуана и знала, что он не сможет устоять. Я понимала. Но где-то в глубине души я чувствовала непрекращающийся стук одних и тех же слов. Она. Нужна. Мне. Я изо всех сил старалась вам не мешать. Я знала, черт, да я была уверена, что он достоин тебя, а ты достойна его. Но словно каким-то шестым чувством я понимала, что стоит мне заговорить и я все разрушу своими едкими замечаниями и появившейся из ниоткуда жгучей ревностью, день за днем пожирающей меня изнутри. Возможно, именно поэтому я ухватилась за ту звезду сцены, которую ты показала мне во время приема у королевы. Поэтому, а еще потому что этот Жан выглядел как настоящий клад для моей репутации и прибыли. Окрыленная мыслю об успехе, я не слышала никого и ничего – ни твоих предупреждений насчет разбушевавшихся протестующих, ни убеждений Летти в том, что куда как разумней было бы просто проводить концерты в нашем цирке. Я слышала, разве что, грохот оваций в огромном зале, полном всех этих снобов и напыщенных критиканов. А посему я не собиралась ни останавливаться, ни оборачиваться по пути к перрону. Я была уверена, что мне была нужна не ты. Я отчаянно убеждала себя, что мне была нужна исключительно слава. Когда я вновь смогла увидеть тебя, я готова была смеяться и рыдать, ведь я уже оставила всякую надежду встретить тебя живой и невредимой. Но мое облегчение испарилось в миг, когда до моих ушей донесся чей-то обеспокоенный голос. «А где ВиДи?» - и ты срываешься с места, а мне приходится на пару с двумя пожарными удерживать Антуана, чтобы он не бросился за тобой в пекло. И беспокойство растет во мне с каждым проходящим мгновением, пока из-за горящего цирка не появляется девичья фигурка гимнастки. В этот миг я чувствую, словно внутри меня что-то оборвалось. За секунду я успеваю понять, что ты не сдашься просто так, что еще немного и ты просто погибнешь, сгинешь в этом адском пламени, оставив меня одну. Один короткий взгляд на моих девочек, испуганно прижавшихся к успокаивающей их Летти и я срываюсь с места, отбрасывая в сторону все безрадостные мысли. Мне всего лишь нужно тебя догнать и вывести наружу, туда, где тебя ждут циркачи, туда, где ты должна быть прямо сейчас. И я врываюсь прямо в сердце пляшущего яркими красками огня, инстинктивно закрывая лицо, и кричу во всю мощь стремительно заполняющихся дымом легких. Не слыша ответа, упрямо продолжаю пробираться сквозь все эти обжигающие всполохи и в конце концов замечаю тебя, почти без сознания, придавленную чем-то. Я не чувствую боли от ожогов, которые тлеющая древесина оставляет на моих ладонях, пока я с упрямством ослицы стаскиваю с тебя слишком тяжелую для женщины балку, и когда я наконец поднимаю тебя на руки, я слышу оглушительный треск, заставляющий кровь застыть в жилах. Я бросаю короткий взгляд вверх и понимаю, что прямо сейчас обрушится крыша и, если мы выберемся отсюда живыми, мне придется поставить памятник своему везению. Я вижу, что времени не осталось и в безнадежной попытке сделать хоть что-то нависаю над твоим бесчувственным телом, закрывая тебя от летящих сверху щепок и молясь всем известным мне богам о благополучном исходе. Когда я снова могу слышать свои мольбы, я с нескончаемым удивлением обнаруживаю, что могу выпрямиться и, не теряя драгоценного времени, спешу к выходу, к своей семье, столпившейся у рушащегося здания. Не дойдя буквально полуметра до людей, я обессиленно падаю на колени и дрожащими пальцами нащупываю артерию на твоей шее. Почувствовав слабое, но все же биение, я позволяю себе прерывисто выдохнуть и упасть рядом с тобой, не находя сил даже на то, чтобы заверить своих дочерей, что все хорошо. Вместо этого я едва различимо шепчу тебе вслед, пока тебя уносят на носилках: «Ты нужна мне. Пожалуйста». Меня нет рядом, когда ты впервые открываешь глаза после той злополучной ночи. Рядом с тобой – Антуан и ВиДи, бесконечно любящие и бесконечно благодарные. Меня нет рядом на следующий день, когда ты не без чужой помощи садишься на кровати и ободряюще улыбаешься обеспокоенной твоим здоровьем Летти. Меня нет рядом через неделю, когда ты, еще нетвердо, выходишь из больничного здания, смеясь щебечущим девочкам, которые крутятся вокруг тебя и скорее мешаются под ногами, чем помогают, но ты вовсе не против их общества, честное слово. Меня нет рядом, когда ты наконец приходишь на сгоревшие руины, оставшиеся от моего цирка. От нашего. Меня нет рядом, хотя я стою напротив тебя, полная раскаяния, сгорбив плечи и даже так оставаясь выше тебя. Меня нет рядом, хотя я от всего сердца прошу тебя о прощении, не смея поднять взгляд. И мир словно взрывается вокруг меня, когда ты мягко, но не терпя пререканий, так, как умеешь только ты, касаешься моей руки и говоришь, что тебе не в чем меня винить. И я неверяще вскидываю голову, пытаясь и не находя лукавства в твоих глазах, и даже сквозь бинты, закрывающие ожоги на моих ладонях, я чувствую тепло твоих рук и одно это заставляет меня счастливо улыбнуться и всем сердцем поверить, что мы справимся. Что бы ни случилось. Потому что если я знаю, что ты нужна мне, значит я не имею права тебя потерять. Ведь так? Прямо сейчас ты стоишь передо мной, окруженная темнотой закулисья, прерываемой лишь особо яркими всполохами огней на арене. И я смотрю на тебя и снова вижу твой веселый прищур, искреннюю улыбку на твоих губах и чуть заметный румянец на щеках, который, правда, теперь не удастся списать ни на алкоголь, ни на танцы. Я тяжело дышу, ведь я только что прибежала сюда посреди номера, повинуясь очередной бредовой идее, и я понятия не имею, что же мне делать дальше, но я чувствую, что мне хочется смеяться, просто потому что ты жива и смотришь этими любопытными глазами именно на меня. Поэтому я просто протягиваю вперед руки и одними кончиками пальцев касаюсь твоих нежных ладоней, мягко обхватываю их своими и легко тяну чуть вверх и на себя, не отрывая взгляда от твоих невозможных лазоревых глаз. И я медленно, не смея разрушить волшебство этого момента, наклоняюсь к тебе, пока не касаюсь кончика твоего носа своим, а после тихо, словно музыка с арены не может заглушить моих слов, шепчу тебе прямо в губы то, что должна была сказать уже давно. -Ты нужна мне.