Точка невозврата

-"Я не знаю Поттер это или не Поттер! Я учился с ним в одном потоке в Хогвартсе шесть лет, но узнавать людей по лицу меня так и не научили!" Пожиратели дружно засмеялись, искоса посматривая на реакцию Волдеморта. Еще бы не смеяться, когда их лорд снисходит до обычного человеческого юмора. Он и так всегда получает, что хочет, и уж если он всего лишь решил получить веселую аудиторию, благоразумнее ему поддаться. Поддаться и порадоваться, что ему не понадобилось что-то другое, что-нибудь над чем не посмеешься. По крайней мере, в обычной ситуации Драко бы надеялся, что этот смех не искренний. Это чудовище и просто так пугало, а чудовище старающееся шутить вызывало отчаянное желание выбраться из этого липкого кошмара. Сейчас же Драко было, мягко говоря, не до этого. Он сжался на своем стуле, уповая на то, что он сможет исчезнуть или самоиспепелиться как феникс раньше, чем с ним сделают что-нибудь непоправимое. Или, что гораздо менее вероятно, на то, что все как-нибудь обойдется. Надежда была очень слабой. Волдеморт никогда не спускал с рук ничего и никому, а их семья и так не была у него в фаворе. И если он начал смеяться над ложью Драко перед всеми пожирателям, значит... Дальше мысли идти отказывались. Всплывали лишь воспоминания о людях замученных здесь, в этом зале, прямо перед длинным столом, за которым ели пожиратели. Людях кричавших и плакавших, пока другие люди, близкие Драко люди, снимали с рук дорогие кольца и перчатки, чтобы те не мешали есть фрукты, и пили чай, оттопыривая мизинчики, упорно делая вид, что особо ничего не происходит, или даже с отстраненным интересом наблюдали за чужими страданиями. Последние часто сами были не против принять участие в этом представлении. Иногда они заставляли и Драко издеваться над другими людьми. Драко ненавидел этих садистов. Всех, кроме, может, Беллы. Родственников он ненавидеть так и не научился, какими бы жестокими они ни были. Однако здесь и кроме нее хватало любителей помучить других. Они жили под крышей его дома и заставляли его бояться и заговаривать двери своей комнаты на ночь. Он ненавидел и себя за трусость, но не мог избавиться от страха. Он ненавидел весь чертов мир за то, что ему - потомку благородного рода приходится делить свой дом со сбродом и отпетыми уголовниками, и пресмыкаться перед ними, как какому-то домовику. Это было необязательно, но он не мог ничего с собой поделать. Их манеры и разговоры пугали, и иногда он думал, что они намеренно издеваются над ним, наслаждаясь тем, как он неловко и неубедительно пытается скрыть свой страх. Разумеется, чертовы обделенные природой ублюдки никогда не упустят шанс выместить свою неполноценность на благородном человеке. И теперь скользнув взглядом по лицам людей, Драко мысленно проклял себя за недавнюю слабость. Надежда на то, что Поттер когда-нибудь убьет чудовище, сыграла с ним злую шутку. Как и надежда помочь хоть кому-нибудь, чтобы в его доме больше не было этих криков. Он даже грязнокровке не желал такой участи. Слушать то, как она страдала во время допроса, было непросто. В стремлении помочь, он решился на обман. Бедные родители, как он сразу не подумал, что у него просто нет права так подводить их. Нет, тогда он был еще и рад, что действительно, наконец, решился сделать что-то. Однако Гарри раскрыли. Его тоже. Пока троицу допрашивали, он запаниковал. Он порывался сбежать, даже захватил некоторые самые важные вещи, когда понял, что оставлять родителей нельзя. Оставлять дом нельзя. А прятаться от темного лорда, когда у двоих из них на руках метки, так вообще дохлый номер. Его семья тем временем попыталась надавить на присутствующих при инциденте так, чтобы они не рассказывали лорду ничего. Ведь поступок младшего Малфоя по сути ни на что не повлиял. Однако нашлась крыса. Драко бросил быстрый взгляд на Петтигрю. Тот потупил глаза, рассматривая тарелку с едой. Точно он. Сука! Рядом с Петтигрю сидел Фенрир и смотрел на Драко с какой-то не очень хорошо скрываемой веселостью. Драко ответил на его взгляд и тут же пожалел об этом. По его спине пробежал холодок. Он бросил быстрый взгляд на повелителя. Неужто договорились? *** Это началось еще давно, незадолго до того как отец провалил свое задание и попал в Азкабан. Фенрир иногда появлялся в их доме и пялился на Драко, ну, очень нехорошо. Драко считал поначалу, что у Фенрира к нему какие-то претензии. Вполне обычная история, нет ничего удивительного, что тебе не нравится обеспеченный наследник Малфоев, если ты сам чудо из лесов. Он часто был окружен похожим вниманием в школе и научился принимать его, как комплимент, хотя предвзятость людей поначалу задевала его. Фенрир не был школьником, а был здоровенным волчарой, так что Драко, просто ради подстраховки, решил обходить этого странного человека стороной. И успешно справлялся с этим, пока его отца не приговорили к заключению в Азкабане. Тогда Драко и так был на взводе длительное время, а окончательный вердикт стал для него последней каплей. Они остались лишь вдвоем с мамой, и он чувствовал себя так одиноко в огромном доме. Он пытался думать, что с отцом будет все в порядке, но рассказы про Азкабан мешали этим мыслям. Когда пришло письмо из министерства, он ушел в одну из комнат, прислонился лбом к стеклу и позволил себе расплакаться. Отец им бы совсем не гордился в тот момент. Тогда он еще хотел заслужить его уважение, хотел стать хоть немножечко более похожим на него. Поглощенный своими эмоциями, он не заметил, как к нему подошли. Объятие было внезапным. Сначала он задергался, осознав, с кем именно имеет дело. На секунду он даже подумал, что его хотят покусать. Но чужие руки повернули его к себе, притянули и принялись успокаивающе гладить по спине. Драко замер. Действия Фенрира не укладывались ни в какие представления о нем. Драко с детства был наслышан о жестокости оборотня. И если бы ему сказали, что Фенрир может не только рвать и кусать, но еще и успокаивать людей, Драко несомненно бы ответил, что говорящий сошел с ума. Однако спорить с объективной реальностью было сложнее. И Драко допустил, что рассказы ошибались. Конечно, он никогда бы так не подумал, не будь он так подавлен. Просто нервы и желание получить хоть какую-то поддержку сыграли с ним злую шутку. И он доверился, и уткнулся носом в чужую шею, продолжая плакать. А потом его потрогали. Драко дернулся, но Фенрир сжал руки чуть сильнее и засмеялся. Эмоции Драко тут же исчезли, осталось лишь отстраненное понимание того, что надо вырваться и убежать. Он зашипел и пнул Фенрира в колено, когда дотянуться до палочки не вышло. Это ничего не принесло, Фенрир был физически сильнее практически любого взрослого мужчины. Непонятно почему, но через какое-то время бессмысленных попыток вырваться, Фенрир просто отпустил его. Видимо он хотел просто поиздеваться. Или решил ограничиться только прикосновениями на этот раз. Второе было страшнее. В таком случае, если был этот раз, должен быть и следующий. Впоследствии это превратило Драко в параноика. И хоть Драко так и не узнал, было ли это настоящим домогательством или лишь извращенной издевкой, он так и не смог заткнуть это неприятное ожидание. Не смог ничего сделать со страхом следующего, возможно более успешного, раза. Но все это пришло потом. А тогда Драко просто убежал, еще не осознавая ситуацию до конца. Осознание настигло его позднее, вечером. Началось все с какого-то неправильного незаслуженного стыда. Он вроде бы не делал ничего, но мозг подкидывал ему образы стереотипно пугливых сексуальных телок из дурацких книжек для взрослых и, как бы издеваясь, объявлял: "Вот, это ты". Драко не сравнивал себя с ними раньше. Сравнение было неприятным, но отделаться от него не выходило. Потом пришли другие мысли. Более тревожные. До этого Фенрир не позволял себе распускать руки. Почему? По всей видимости, потому что рядом был Люциус, а у их семьи был статус. Драко почти поразил циничный расчет Фернира. Как наивно было довериться такому человеку! Обычно Драко умел правильно определять истинные мотивы других людей, так что этот просчет сильно ударил по самооценке. Впоследствии ушло немало времени, чтобы убедить себя, что предположение, будто Фенрир сочувствовал ему, не было глупостью. Никто не обязан подозревать каждого встречного в том, что тот тайно хочет его. Или обязан? Смешно. Даже представлять себе парня смотрящего на себя в зеркало и серьезно думающего что-то типа "какой я сегодня красавчик, надеюсь, никакой левый мужик меня не трахнет" было нелепо. С таким чмом Драко и говорить бы не стал. Часам к двум ночи, когда мысли совсем вымотали Драко, он решил, что теперь будет накладывать защитные заклинания на ту часть мэнора, в которой он находился чаще всего. В особенности на свою спальню. И скажет матери делать то же самое у себя, по крайней мере, пока в их дом могут свободно заходить другие пожиратели и пока отец не вернется. От мысли о том, что то же самое может случиться с мамой, его мутило, и он чувствовал такую злость внутри себя, что, если бы ее можно было бы выпустить из тела, она бы просто уничтожила Фенрира. Если бы он только мог, он бы убил его. Но он не мог. Никогда не мог никого убить. И платил за это, каждый раз так болезненно и жестоко. Им с матерью нужно держаться вместе. И, по возможности, заручится поддержкой дружественных семей. Просто на всякий случай. Признавать свой страх было стыдно, но Драко к тому времени был слишком уставшим, чтобы чувствовать стыд. Тем более он опасался не только за себя. А значит, был вправе разрешить себе бояться. Пару дней спустя, он проходил мимо одной из комнат и случайно услышал обрывок веселого разговора Сивого с другими оборотнями. Вроде среди них был Струпьяр, но Драко так и не смог понять, кем из его знакомых были остальные, сколько бы ни думал об этом впоследствии. Узнавать людей по дружному гоготу было сложно. Но Сивого он не мог не узнать. Он был уверен, что отчетливо услышал фразу "бился как птичка" в его исполнении. Он практически не слышал контекста, но не находил в себе оптимизма подумать, что речь могла идти не о нем. Он тут же вспомнил прикосновения Фенрира так ярко, будто тот все еще лапал его. Вместо того чтобы пойти обедать с матерью в тот день, он выкрал пару бутылок огневиски из родовых запасов, заперся в своей ванной комнате и напился вдрызг. Херово было до четвертого стакана, потом стало просто физически плохо, и Драко остался доволен такими переменами. И да, он опять плакал. Второй, блять, раз за несколько дней. Да пошло оно. Даже сейчас, хотя отец уже вернулся, Драко не переставал зачаровывать комнату каждый вечер, не переставал держаться родственников, если в доме гостил кто-то чужой. Жаль, нельзя было забаррикадироваться в комнате навечно. Жаль, нельзя было спрятать свою семью от Лорда. *** Он перевел взгляд на мать в надежде, что может у нее есть какое то решение, но мать сидела бледная как призрак и выглядела примерно настолько же живой, вцепившись в руку отца. Видеть маму такой было бы страшно, если бы ему не было страшно и без этого. Сейчас Драко лишь с отчаянием подумал, что и она не поможет. Она была хорошей женщиной, но она не могла ничего противопоставить темному лорду, и даже просто не согласиться с ним для нее было опасно. Лицо отца он не видел, тот смотрел на повелителя. - Ну что Малфой, решил предать меня? - продолжало чудовище тоном, будто вело обычную светскую беседу. Чертов садист! - Мой Лорд, позвольте... - Заткнись, Люциус, я сейчас говорю с другим Малфоем. - лорд раздраженно скривился. И его умный, способный урезонить кого угодно отец заткнулся. - Посмотри на меня и скажи мне, Драко, что действительно не узнал его. Ты знаешь, я вижу правду. Ну, все. Приехали. Драко открыл рот и поднял глаза на Волдеморта. Потом закрыл рот и сжался. Если он соврет сейчас, будет только хуже. Повелитель, скорее всего, без труда сможет прочесть его мысли. Драко не проверял, но знал, что Волдеморт очень хорош в легилименции. И рисковать в его ситуации было бы просто глупо. Повелителя этот фокус, похоже, развеселил, по крайней мере, он заулыбался, и в Драко шевельнулась надежда, что, может, он останется жив. Довольный повелитель был добрее. Незначительно, но все же. - Я могу дать тебе последний шанс убедить меня в своей дальнейшей верности. Ну, или можешь умереть, если ты вдруг твердо решил поменять сторону. Разумеется, не быстро. Повисло тягостное молчание. - Выбирай жизнь, - прошептала мать, с силой сжав его руку своей, - Скажи же это, он ждет! - Позвольте мне убедить вас в верности...- Драко сказал и сам испугался своего голоса. Такой зажатый и хриплый он стал. Умирать не хотелось. Умирать медленно тем более. Как-то раз Драко поручили подносить воду женщине приговоренной к такой казни. Она не хотела пить, она плевалась и орала, она хотела умирать быстрее. Она была просто несносной и приводила Драко в абсолютное отчаяние, ведь когда он не справлялся, его тоже наказывали. За каждый отдельный промах наказание было не сильным, но когда она, наконец, умерла, Драко весь трясся от остаточной магии приносящих мучения заклятий, а кожа головы болела, ведь ублюдку, присматривающему за ним (и зачем, не проще ли было сразу поручить ему поить женщину?), было по кайфу таскать его за волосы. Было больно, но боль отвлекала его от самого страшного, от женщины, ее испуганных глаз, смотрящих на него сверху вниз, от отвратительного запаха пронизавшего тогда все, от ее крови стекающей... Нет только не сейчас, об этом вообще нельзя думать. Темный лорд засмеялся. Многие из его последователей последовали его примеру, неуверенно поглядывая то на него, то на Малфоя, то друг на друга. Как будто сами не совсем понимали, что им делать. Драко отстраненно подумал, что уже никто не понимает, куда они катятся. Все только мучают друг друга в страхе за собственную жизнь и срывают злость на бывших друзьях, самозабвенно веря, что это все ради какой-то высшей цели, чтобы не страдать от кошмаров. Как хитро чертов садист сыграл на их слабостях. - Вот и отлично. Может и наши гости станут посговорчивее, если ты достаточно впечатлишь их сегодня. Позади Драко скрипнула дверь. Его обдало холодом. Он не видел входящих, но видеть их было совсем не обязательно. Он и так знал, кого привели. - Драко, - продолжил лорд, - встань. Драко встал. Стул за ним мерзко заскрипел о дубовый паркет. В практически полной тишине звук вышел отвратительно громким. Лорд кивком указал Драко на пространство сбоку от длинного стола. У Драко подкосились ноги, и он чуть не упал обратно. Мать с такой силой сжала его руку, что ему стало больно. Пересиливая себя, он вывернул руку из захвата матери и вроде бы услышал всхлип. Он осознал, что она плакала, только когда каким-то чудом добрался до центра этого пространства. Сегодня там стоял небольшой стол и, в общем-то, все. Боковым зрением он успел заметить несколько фигур стоящих у дверей. Где-то там стоял Поттер. Было бы так хорошо, если бы тот сейчас выкинул один из своих фокусов и спас всех. Его спас. Драко оглянулся на пожирателей и осознал насколько здесь много людей и насколько им всем хорошо видно его, как от двери, так и от стола. Его руки вспотели, он чувствовал себя зверем в цирке, лишь с тем отличием, что зверь знает, что делать, и дела его, пожалуй, получше. Не понимая чего ждать, он неловко застыл, опустив взгляд. - Сегодня тут находится еще один человек, которого я бы хотел особо отметить. Человек, который поймал и привел мне Гарри Поттера. - продолжал Лорд, - Сивый, не поможешь мне? Черт, черт! Драко почувствовал, как немеют и холодеют конечности. Реальность становилась все ирреальней. Он смотрел, будто сквозь толстое стекло, как Сивый улыбается лорду и слышал откуда-то издалека продолжающиеся всхлипы матери. Он подумал, что все-таки умрет. Не по какой-то конкретной причине, а просто умрет прямо сейчас. Такое просто не может вести хоть к какому-то будущему. - Пусть разденется.- Сивый улыбался. Драко видимо пропустил что-то, потому что он не мог вспомнить, как так вышло, что теперь Фенрир указывает ему что делать.- В конце концов, если он действительно предан вам, ему должно быть нечего скрывать. Малфой отстраненно заметил, что за столом начали смеяться. Лицо Эйвери покраснело, как спелый томат, а Роули подавился чаем. Чай вылился изо рта на белую фамильную скатерть Малфоев, изуродовав красивую вязь. Тишина исчезла, как будто ее и не было,- сказалось всеобщее нервное напряжение. - Блять, снимай рубашку, что встал? Они хотят раздеть его прилюдно. Хотят унизить. И Драко позволит им это сделать, лишь бы... Мерлин, он готов на что угодно, лишь бы они не изнасиловали и не убили его. Драко потянулся к пуговицам и обнаружил, что не может контролировать собственные руки. Они тряслись и никак не могли справиться с тем, с чем обычно не было никаких проблем. Провозившись, как ему казалось, ужасно долго, он вжал голову в плечи и поднял взгляд на лорда. Лорда он не увидел. Зато увидел свой личный кошмар стоящий прямо перед ним. Оборотень потянулся рукой к вороту его рубашки. Ноги все-таки перестали слушаться Драко и если бы не стол, стоящий за ним, он бы упал. А так он просто прислонился к столешнице с тихим жалобным звуком на грани слышимости. Он бы лучше упал. Что угодно, только бы уйти подальше от чертового чудовища. Он хотел закричать, но не мог издать ни звука громче жалобного писка. - Тише, тише не стоит так бояться. Все будет хорошо.- Фенрир потрепал его по голове. От чужого сочувствия, тут же захотелось упасть на пол и разреветься. Плевать, что оно было не настоящим. И будь его тело чуть более послушным Драко так бы и сделал. Фенрир расстегнул его рубашку и распахнул пошире, чтобы всем присутствующим было видно белую грудь парня, пошедшую красными пятнами от страха. Зрители заахали, и возгласы отдались эхом в сознании Драко. Он тут же сгорбился и попытался прикрыть оголенный участок тела руками. Разумеется, ничего пошлого никто еще не видел, но Драко уже чувствовал себя гораздо более уязвимым. Фенрир огладил его бока, бережно, практически ласково пройдясь пальцами по выступающим ребрам, откинул его руки назад и снял рубашку окончательно. Зябкий воздух немного отрезвил Драко, и он, всхлипнув, уперся Фенриру руками в грудь, пытаясь оттолкнуть. Тупые онемевшие мышцы отказывались работать. Его будто парализовало. Ненависть к себе резанула по нервам. Ну почему он не может даже оказать сопротивление? Что с ним не так? Может, если бы он был смелее, никто бы не захотел так издеваться над ним? - Эй, Сивый, а покажи нам что у него внизу. Драко так и не понял, кто из пожирателей выкрикнул эту фразу. Может и хорошо, понимание могло оказаться неприятным. Сивый схватил его за плечо и оттащил от стола. Плечо тут же заныло. Драко запнулся и чуть не упал. Если бы Сивый не подхватил его, он бы уже грохнулся. Тишина вернулась. Теперь многие люди за столом смотрели с предвкушением. Драко заметил, что его родители куда-то исчезли. Возможно, оно было и к лучшему, но он запаниковал. Он не знал, все ли с ними в порядке, и надеялся, что они просто ушли, потому что не хотели смотреть, как унижают их сына, но было бы гораздо проще, если бы он знал наверняка. Было бы проще, если бы он был не один. Его рот некрасиво изогнулся, и он сморщил нос, будто сейчас разревется. Кто-то мерзко захихикал. Фенрир в это время перехватил его одной рукой, а другой полез к пуговице на брюках. Пуговица не заняла много времени. Гораздо больше времени заняли руки Драко вцепившиеся в ремень и мешающие спустить штаны. В тишине было отчетливо слышно, как Драко скреб ногтями по ткани, когда Фенрир отцеплял их от нее. Драко пытался схватиться вновь. Фенрир не особо старательно его сдерживал, его веселила эта возня. Если бы это было не так, он бы давно просто воспользовался заклинанием, вместо того чтобы раздевать его вручную. В какой-то момент Драко сдался, и Фенрир все же стащил его штаны вместе с бельем. По полу зазвенели выпавшие из карманов монеты. Тут же стало зябко, и чувство незащищенности, особенно сзади, заставило Драко сжаться всем телом настолько, насколько он мог и судорожно вдохнуть воздух. Он услышал вскрик позади себя и узнал грязнокровкин голос. Блять, и она тут. По рядам пожирателей прокатились смешки. Драко высвободил руки из хватки Фенрира, чтобы прикрыться. Он стоял лицом к столу, а значит, сзади должен был находиться Поттер, грязнокровка и наверняка кто-нибудь еще из их компании, и это положение ему не нравилось абсолютно. Он попытался повернуться к Поттеру боком, прикрывая член руками, но Фенрир помешал этому, схватив его за запястья и прижав его задом к своим бедрам. - Нет, волчонок, так не пойдет. Ты должен показать им, что у тебя есть. Сначала ты покажешь им член, потом дырочку.- Фенрир недвусмысленно потерся об него, поднимая его руки и давая пожирателям его рассмотреть. Драко почувствовал напрягшийся член оборотня под грубой тканью, и дернулся вперед. Импульс внезапно оказался достаточно сильным, чтобы вырваться, и Драко свалился на четвереньки, запутавшись в штанах. Опомнившись, он прижался задом к полу и снова прикрылся руками. Хотя эти меры уже были бесполезными. Чертова Поттерова компашка наверняка уже увидела все, что только могла пожелать. Сивый довольно присвистнул и похвалил его, а потом схватил его за волосы и окинул пожирательский стол взглядом.- Эй, никто не хочет мне помочь держать его или раздеть полностью, например? Он же не пушинка. Антонин? Кто-то из пожирателей привстал. Наверное Долохов, впрочем, Драко не успел понять. Сивый сел на пол рядом с Драко, потянул его за волосы, запрокинув голову к потолку, и прижался щекой к щеке парня. От боли глаза заслезились. Драко почувствовал, как вторая рука Сивого огладила его грудь, зацепив ногтями сосок, и спустилась вниз к полоске волос. Холодная волна унижения выбила весь воздух из легких, когда чужая рука сгребла его член с яйцами. Еще никогда он не ощущал уязвимость своего тела так остро. - Знаете, он такой мягонький, такой нежный, особенно внизу. Волосики тоненькие светленькие. Так бы и трахал его всю жизнь, - Пропел Фенрир будто рекламируя Драко, прикасаясь губами к его уху, - Потрогай, Антонин. На фоне потолка появилось размытое лицо Долохова. Долохов посмотрел Драко в глаза и неодобряюще хмыкнул. - Парень, ты чего ревешь? Мы ведь еще даже не сделали ничего,- он протянул руку и зарылся пальцами в светлые волосы. У Драко на голове наверное снова живого места не останется. Взгляд русского скользнул ниже, - Покажи. Сивый снова развел руки Драко в стороны. Долохов улыбнулся. - Красивый мальчик. Вместе они подняли Драко на ноги и развернули его к Поттеру, не давая прикрываться. Рука Сивого в волосах подняла ему голову. "Смотри, сука" прошептали сзади. Драко впервые посмотрел на пленников. Там, где они находились, было темно, но это не помешало ему увидеть, что их положение было не намного лучше. Их было четверо. Поттер, Грязнокровка, Полумна и, черт, Олливандер. Все измученные и оборванные. Олливандер сразу отвел взгляд. Драко думал, что увидеть Поттера будет страшнее всего, но старый продавец палочек заставил его почувствовать себя как никогда грязным и недостойным жить среди нормальных людей. Поттер же сидел на полу, не смотря на Драко вообще, за что Драко был очень благодарен. Поза была странной и неестественной, голова свесилась на грудь. Драко не был уверен, что тот вообще в сознании. Рядом с гриффиндорцем стоял здоровый амбал судя по всему из новеньких, жадно пялясь на Драко. Тупой урод, надо присматривать за тем, кого тебе поручили. Немного в отдалении в обнимку с побитой и лохматой грязнокровкой стоял другой пожиратель, явно пытаясь залезть девушке в трусики свободной рукой. Она плакала. Раньше Драко считал ее симпатичной. Это, правда, не означало, что он лучше к ней относился, чем показывал. Но он думал о ней иногда, когда ему была нужна разрядка, да и не только, чего уж тут таить. Это, конечно, не была влюбленность, но все же. И как далеки были его фантазии, от того, как теперь выглядело это вторжение в ее интимное пространство. Драко встретился с ней взглядом и понял, что эта поганая грязнокровка наверное единственная, кто может понять его сейчас. Словно подтверждая его мысли его подбородок затрясся, лицо уродливо сморщилось и покраснело, а по щекам покатились крупные слезы. Теперь они были практически одинаковыми. Только ее тело сейчас не выставляли на всеобщее обозрение, а его никогда не пытали. Прежде чем слезы полностью размыли картинку, он бросил взгляд на Полумну. Та держалась лучше всех и, по всей видимости, вообще была где-то не здесь. Уизли не было. Возможно, его уже совсем не стало. На этот раз Драко надавили на спину и, придерживая за бедра, заставили наклониться. Чужая рука прошлась по трясущимся от всхлипов ягодицам и раздвинула ноги. Тут же между ними вклинилось чье то колено не давая зажиматься. По звукам шагов сзади Драко понял, что насильники открыли пожирателям обзор. Он почувствовал, как что-то влажное дотронулось до его ануса, всхлипнул в голос и задергался, испугавшись, что его выебут прямо сейчас, но пока это оказалась всего лишь рука. Сути это не меняло, теперь он был уверен, что они точно трахнут его. В этот раз его держали крепче. Его снова больно дернули за волосы, не давая отстраниться, и пресекая попытки к сопротивлению. Он сморгнул слезы и вновь встретился с теперь уже откровенно сочувствующим, испуганным взглядом Гермионы. Пальцы толкнулись глубже, и он взвыл от боли и унижения, пытаясь сжать ягодицы. - Не надо, прошу, не надо, - несмотря на свои слова Драко понимал, что просто так они не отпустят его. Если они хотят его, ему придется как-то удовлетворить их желания - Я могу отсосать. - Какой инициативный парень, - Сивый рассмеялся. - Валяй. Они отпустили его, и он свалился на пол. Сивый повернул его к себе и Драко увидел уже освобожденный от одежды возбужденный член оборотня. Крайняя плоть уже не прикрывала болезненно раскрасневшуюся головку. Лобок, яйца, да и основание члена были покрыты густыми темными волосами. Драко представил эти волосы в своем рту и ему безумно, отчаянно захотелось исчезнуть. - Я бы на твоем месте не рисковал, - вставил Долохов,- Еще откусит как-нибудь случайно. У него же семь пятниц на неделе, то "позвольте мне заслужить ваше доверие", то дергаться и вырываться начинает. - Не откусит. Драко, открой ротик. Драко открыл рот и изо всех сил зажмурил глаза, вдохнув побольше воздуха. Одна рука схватила его за челку, потянув вверх, другая обхватила его челюсти с такой силой, что он тут же разуверился, что этот способ будет намного менее болезненным. Он наверняка травмирует себя, если попытается закрыть рот. -Попробуешь кусить, вывихну тебе челюсть и все равно трахну. Все понятно? Драко было понятно, но ответить он не успел, да и не смог бы. В нос ударил резкий запах, а через мгновение к его губам прижалась головка. Фенрир повел бедрами, сминая его губы, и зашипел сквозь зубы в удовольствии. Движение воздуха сбоку, и член несколько раз стукнул по губам, оставляя на них сочащуюся смазку. Наверное, за волосы его все же держал Долохов, если, конечно, Фенрир не умел отращивать себе третью руку во время секса. - Давай, оближи его. Драко вытянул язык, насколько смог в такой неудобной позиции, прошелся по нежной коже и гладкой головке, скользнув языком в дырочку. Если он постарается все должно закончиться быстрее. - Какая хорошая сучка! - Фенрир провел членом по его языку уже сам, и Драко похолодел от омерзения, покрываясь мурашками, молясь о том, чтобы не почувствовать волосы, когда Фенрир на громком выдохе постепенно начал входить в его рот. Во рту тут же стало слишком много всего, слишком много слюны, которую было невозможно сглотнуть, слишком много смазки, слишком много ужасного вкуса чужого члена. Фенрир двинулся назад, и почему-то стало еще гаже. Лишь бы не сблевать, лишь бы не... Фенрир вогнал свой хрен до основания. С мерзким звуком Драко по подбородку шлепнули чужие яйца, а нос уткнулся в волосы на лобке. Член уперся куда-то в горло, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. Драко скрутило в спазме, но стошнить не получилось, не в том положении находилось его тело, и все, что он мог выблевать, просто ушло обратно в желудок. Однако горло все равно наполнилось горьким вкусом желудочного сока, а в нос ударил его запах. Он заорал, захлебнулся, и расплакался с новой силой, но пах Фенрира превратил крики в отчаянное мычание. От неосторожного движения челюсть взорвалась болью, и он снова заорал уже от страха. Как они не понимают, что могут искалечить его? Как могут так игнорировать его страдания? Фенрир сделал еще одно движение назад. Стало незначительно легче, если не считать ноющую боль в челюсти, и усилившийся запах блевотины. У Драко тут же разболелась голова от этого запаха, а его мычание, превратилось в вой, как только его рот более-менее освободился. Следующие несколько фрикций были не такими ужасными, хотя длились, кажется, вечность, а боль становилась все хуже. Воздуха не хватало, и Драко судорожно вцепился руками в чужие штаны, будто это могло помочь ему дышать, и задергался, пытаясь уйти назад. В голове пронеслась отстраненная мысль, что он точно потеряет сознание или задохнется, если так будет продолжаться хотя бы еще немного. - Сладкая! Породистая! Сука! - Фенрир зарычал и ускорил темп, хватая его за волосы и насаживая головой на себя. Сознание уже начало уплывать от Драко, когда Фенрир снова прижал его носом к жестким волосам и утробно зарычал. Драко отпустили, и только когда он с громким хрипом вдохнул воздух, он почувствовал, как по его горлу и языку стекает чужая сперма. Его все-таки вывернуло, и это было неожиданно болезненно, кажется, он даже потерял сознание на мгновение, потому что когда он очнулся, он обнаружил, что лежит в луже, рыдая и задыхаясь. Слава богу, он давно ничего не ел, но он пил чай, так что, открыв глаза, он увидел, как перед его носом проплыла чаинка, освещенная отвратительно ярким светом зала, бьющим по глазам. Драко ощутил жгучую ненависть к этому поганому свету, и его скрутило снова. На этот раз рвать было нечем, и он просто болезненно задергался на полу не в силах остановить приступ. Его попытались поднять, но он раздраженно откинул руки, заорав на насильников благим матом. Кажется, он даже испугал их. Они отшатнулись, оставив его сидеть на полу. Он окинул взглядом зал, и везде, удивительно четко, видел лица людей, повернутые к нему. Где-то раздался одинокий истеричный смех. Плевать. Его грудная клетка не прекращала сокращаться, но теперь он понял, что на этот раз это происходит, потому что он уже, наверное, минуту рыдает в голос. Плевать. Пусть пялятся. Если бы с ними такое произошло, они бы держались не лучше. От неожиданного удара у него откинулась голова, и он чуть не упал снова. Перед глазами заплясали фиолетовые пятна, в ушах зазвенело, и он абсолютно потерял ориентацию в пространстве. Через секунду пришла боль. Превозмогая ее, он попытался осмотреться, утерев с глаз слезы и по раскрывающимся ртам насильников, как и по их раскрасневшимся лицам, понял, что на него орут. Уловить смысл слов никак не получалось. Он чувствовал себя, будто смотрит немое кино. Вот только ни одно немое кино не могло быть настолько страшным. - Я не понимаю,- он попытался донести до них, что он испытывает. Может они не будут к нему так жестоки, если поймут, - Пожалуйста, хватит, я не понимаю, что вы хотите от меня! - ...ащай рыдать! Прекращай рыдать, сволочь, похоже, что мы закончили?! Драко только сейчас заметил, что Долохов сжимает в руке свой член, медленно поглаживая. Взгляд Драко будто приковало к этой картине. Член Долохова, даже пока полувозбужденный, казался ему огромным. В любое другое время он не стал бы так откровенно пялиться, но сейчас ему было не до норм приличия. Как и не до осторожности или здравого смысла. Антонин заметил это и показушно потряс бедрами, похабно улыбаясь. - Боишься его? Вообще, правильно боишься. - Тупая ты сукаааа, прекращай рыдать сейчас же! - на этот раз уже удар ботинка Фенрира прилетел в плечо. Драко на мгновение испугался, что ему сломали руку. Уже и без этого пострадавшая конечность взорвалась болью - Прекращай рыдать и бери в рот! Драко попытался остановить всхлипы, но не смог. Его легкие не подчинялись ему, и он ничего не мог поделать со звуками, вырывающимися из своего горла. Он испугался, что Фенрир ударит его снова и заметался взглядом по лицам насильников, пытаясь найти хотя бы призрак жалости, не понимая к кому лучше обращаться. - Я не могу. Я, правда, стараюсь. Я просто не могу! - Его согнуло в очередном истерическом припадке, но он тут же в панике поднял лицо и проморгался, снова всматриваясь в глаза мучителей. Дошло ли до них или стоит ждать новой боли? - Ладно.- В усмешке Долохова появилась какая-то теплота, - Ладно, Фенрир, успокойся. Сделаем по-другому. Он вздернул парня на ноги и под локоть повел куда-то. Драко уже знал, что тот хочет сделать, хотя и из-за пелены слез он не видел практически ничего. Однако буквально за долю секунды до того, как его тазовые кости ударились о жесткий край столешницы, он снова услышал голос Фенрира. -Притормози, Антонин. Я сам хотел откупорить его. Почему бы тебе не выебать кого-нибудь из баб? Руки Долохова замерли, сжав его предплечье, чтобы через секунду соскользнуть вниз, отпустив, оставив Драко самого стоять наклонившись над столом. Драко испугался, что он упадет и снова привлечет гнев в свою сторону. Стальные нотки в голосе Фенрира спокойствия не добавляли, даже несмотря на то, что злость его в этот раз не была обращена к Драко. Через секунду он буквально физически почувствовал липкий взгляд оборотня на себе, а может ему только показалось, но он снова сжался настолько, насколько это было возможно. Разумеется, это не помогло и ему осталось только безуспешно бороться с рыданиями, судорожно цепляясь за столешницу. - Я уже спал с ними – в голосе Долохова явно читалось разочарование.- Я бы лучше подождал, когда ты закончишь с парнем. Но разве ты сможешь сейчас..? Ответа Драко не услышал, но услышал смешок Долохова и приближающиеся сзади шаги. Шаги Фенрира. Этот звук сводил с ума и заполнял рассудок паникой. Он бы предпочел Долохова. Разумеется, он ни за что не стал бы спать ни с кем из них, если бы ему дали такую возможность, но если выбирать из них двоих, он бы отдал все, чтобы только Фенрир не трогал его. Да, член Долохова был больше, но Фенрир был страшнее по всей своей сути, и в том, что он причинит ему боль, Драко даже не сомневался. Его челюсти слишком хорошо помнили то, через что Драко уже пришлось пройти. Фенрир остановился позади него. Он прикоснулся к нему, отчего Драко дернулся и на этот раз действительно больно ударился о край столешницы. Хорошо...- выдохнул он, надеясь, что покорность сможет задобрить пожирателя, - Только не делай мне больно, пожалуйста. Неловкая просьба закончилась очередным жалким всхлипом. Фенрир мягко рассмеялся. - К сожалению, обещать ничего не могу. Антонин подержи его руки. Его руки прижали к шершавому дереву, и Драко уткнулся носом в стол, глотая слезы и всхлипы, изо всех сил пытаясь сдержаться и не позволить панике полностью занять его сознание. Страшно хотелось вырваться и уползти или убежать, да что угодно только не... Фенрир вошел в него. Это было больно. О, черт, это было так больно. Драко даже перестал плакать и на пару секунд в ужасе и удивлении замер, сжимаясь, только осознавая, что произошло с ним сейчас. Нет, только не это, кажется, они повредили что-то внутри него. Они точно травмировали его. О боже о нет. Ужас мерзким холодом разлился по его телу. Из горла против его воли вырвался нарастающий крик и только когда он заорал со всей силы, только когда к нему пришло полное осознание всего, его накрыла вторая волна боли. Острой боли. Страшной животной боли. Боли заставляющей метаться по столу, вырываться и кричать не переставая. Каким-то чудом он высвободил одну руку и попытался просунуть ее между собственным задом и телом насильника, но это не спасло его. Мышцы всего тела судорожно сжались, принося еще больше страданий, и он испугался, что сходит с ума. Он кричал и плакал, когда Фенрир драл его насухую. Он хрипел и плакал, когда Фенрир громко рассказывал всему залу, как приятно, когда сокращаются от рыданий его бедра и как хорошо служит смазкой его кровь. Он плакал, но надеялся на то, что ему станет легче, когда Фенрир с утробным стоном кончил внутри него и размазал вытекшую из воспаленной раскрасневшейся дырки сперму с кровью по тощему бледному заду. Когда Фенрир предложил Долохову трахнуть его, он почувствовал, что умирает.