Экономика сближает не только страны

– Ты запомнил хоть что-то? – Чанёль устало вздохнул, снимая очки с золотой оправой, которые так ему шли, и потёр переносицу пальцами. Парень прикрыл глаза и облокотился на спинку кресла, закидывая голову назад. Он уже третий раз объясняет этому глупому мальчишке параграф, но тот лишь невинно улыбается, прося милой щенячьей улыбкой прощение за все его старания, которые проходят впустую. На самом деле Бэкхён очень-очень старался подтянуть эту тупую экономику, которую преподаёт профессор Ли. Вся горечь в том, что учитель отчитывает лекции, на которых практически никому ничего не понятно, – в том числе и Бэкхёну – и просто уходит. Как бы все ни старались поймать его после пар, чтобы задать пару вопросов насчёт материала – всё к чёрту. Он лишь гаденько лыбится, и бросает нервное: «Надо было слушать и конспектировать!» перед тем, как развернуться перед их носом и уйти. Ну, а, если говорить честно, то Бэкхён думал об экономике только на 27% . Остальные 73% включали в себя скорое окончание дополнительных занятий, вкусный горячий обед, продолжение залипания на руки Пак Чанёля, поездку по магазинам с героем из предыдущего пункта, и ещё много чего. – Бэкхён, чем скорее ты запомнишь, тем скорее мы пойдём за покупками, – словно прочитав мысли, сказал Чанёль, и потянулся, зевая, из-за чего край его чёрной футболки задрался, открывая вид на нижний ряд кубиков и резинку штанов. Глаза Бэка непроизвольно опустились с лица своего «преподавателя» на его торс, и он тяжело сглотнул. На виске выступила испарина, а внизу живота стал закручиваться тугой узел. Бён махнул головой в стороны, сильно жмурясь, и прикрыл лицо руками, медленно вдыхая воздух через нос. Ёль разлепил глаза, и непонятливо посмотрел на него. – Бэкки, хватит уже думать о разных пошлостях. У нас тут дополнительные уроки экономики, а не секса, – Чанёль хрипло хихикнул, усаживаясь на стул удобнее, и вытаскивая из стопки очередной конспект. Парень раскрыл тетрадь и учебник на нужной странице, и принялся зачитывать абзац за абзацем, как можно более понятно своему «подопечному на ближайшие полтора часа». Бэкхён гортанно застонал и упал лицом на стеклянный стол. Почему именно этот параграф, почему именно ему не понятно, и почему именно Пак Чанёль, этот ходячий секс, взялся ему помогать!? Один лишь взгляд на этого Бога заставлял всё внутри сгорать дотла без возврата в первоначальное состояние. Эти пухлые покусанные губы; этот острый, режущий, но одновременно мягкий взгляд; этот накачанный пресс; эти сильные руки с выпирающими венами… Парень взвыл от безысходности, и поднял голову со стола, кладя левую щёку на руку. Бэк украдкой взглянул на Чанёля, наблюдая за его подрагивающими ресницами, когда глаза переходили от края строчки на начало; за губами, которые отчетливо выговаривали слова, пропущенные между ушей. – Бён Бэкхён! Если ты будешь летать в облаках, то я больше не буду с тобой заниматься! Хватит думать о всякой ерунде! – прикрикнул Пак, стукнув ладонью по холодному столу, от чего стопка конспектов и книг чуть было не упала на пол. Бэк слегка поёжился от громкого баса, ведь не часто увидишь парня таким раздражённым, и, взяв ручку в левую руку, принялся конспектировать параграф, заново перечитывая каждые строчки. Признаться, Бэкхёна эта грубость даже немного заводила. Хотя, что там «немного»? Очень сильно заводила. Он не раз представлял грубого Пака, который отшлёпает его, а потом жёстко оттрахает на кухонном столе или же нагнёт раком в душевой, разрешая струям воды скатываться по разгорячённым телам. Вот такой вот маленький мазохист Бён Бэкхён. – Бэкки… – голос Чанёля прозвучал как-то тихо, и парень быстро оторвал взгляд от строчки, которую пишет уже минут пять, и, кажется, понял в чём, собственно, проблема. Бён тяжело выдохнул, запуская руки в шелковистые волосы, перебирая каштановые пряди сквозь пальцы, и надавливая на виски, чтобы хоть как-то сбавить накатившую лёгкую головную боль. Все эти учебники и пункты этапов развития мирового хозяйства уже порядком надоели. Буквы то и дело перепрыгивали со своих мест в словах, путая смысл, и заставляя напрягаться ещё больше. Бэкхён отъехал на кресле немного назад, и покрутился вокруг, отталкиваясь свисающими ногами об пол. – Чанёль, давай отдохнём? – почти взвыл парень, и остановился напротив Пака, смотря на него щенячьим взглядом. Это всегда на него действовало, и в этот раз, видимо, тоже. Ёль поднялся следом, разминая спину и шею, и подошёл ближе к Бэкхёну. Тот слегка смутился, когда Чанёль оказался лишь в нескольких сантиметрах от него, смотря на парня сверху-вниз. Ведь не каждый день парень подходил к старшему настолько близко, да и они были одни в доме. Бэк опустил взгляд на свои ноги, лишь бы не видеть такую соблазнительную улыбку. Всё в этом парне сводило Бёна с ума, и он не знал, что с этим делать. Бабочки давно утонули в горячей густой карамели, которая тянет последние остатки здравомыслия в бездну сумасшедшей любви. Через мгновение Бэкхён почувствовал чужие руки на своём подбородке, за который длинные пальцы подняли его голову, и Чанёль медленно поцеловал парня в губы, прикрывая глаза, и дожидаясь ответной реакции. Ноги предательски задрожали и готовы были нагло бросить своего хозяина на пол, но Бэк схватился за широкие плечи своего учителя, и медленно перебирал губами, углубляя поцелуй. Чан лишь еле-заметно улыбнулся сквозь поцелуй, и запустил одну руку в волосы Бэкхёна, а второй придерживал его за талию, прижимая ближе к себе. Старший приподнялся на носочках, ведь разница в росте у них была не пять сантиметров, и обнял руками шею Ёля, поглаживая чувствительную кожу. По телу прошлись мурашки, порождая горячее жгучее чувство где-то внутри, от которого хотелось кричать, до сорванного голоса. Бэкхён неумело терзал уста своего преподавателя, оттягивая нижнюю губу, посасывая её, и слизывая, выступившие из-за неосторожности, капельки крови. Чанёль прерывисто застонал, оттягивая волосы на голове Бёна назад, заставляя того тихо мычать в поцелуй. Бэк отстранился из-за недостатка кислорода. Сам он покраснел, как маков цвет, грудь тяжело вздымалась, а в голове происходил полнейший бардак. Какая тут экономика, если предмет его воздыхания и безответной, как он думал минут пять назад, любви только что грязно его поцеловал? Пак облизал нижнюю губу, слегка прикусив её, и забрался холодными руками под толстовку парня. Бён вздрогнул, хватая опухшими губами воздух, пока ладони младшего развратно блуждали по пояснице, спине, и оттягивали резинку штанов, норовя залезть внутрь. Разум парня был затуманен горьким запахом дорогого одеколона Чанёля и вкусом его губ. Бэк хотел его больше, чем обычно. Всё вокруг перестало существовать, кроме сильных рук, обнимающих его, и горячих уст, блуждающих по бэкхёновской шее, и оставляющих алые пятна. Парень тихо застонал, когда Пак прикусил его надплечье, оставляя еле-заметный след от зубов. – Бэкки, я люблю тебя.. – пробормотал Чанёль куда-то в изгиб челюсти, а сердце старшего мгновенно остановилось. Парень не ожидал услышать признание от Чана, ведь думал, что он ему совсем не нравится. Пак медленно наступал на Бэка, не разрывая очередной влажный поцелуй, отчего тому пришлось делать неуверенные шаги назад, цепляясь длинными пальчиками за футболку младшего. Чанёль припечатал Бёна к стене, упираясь локтями по бокам от его головы, продолжая сминать и покусывать губы, вызывая этим тихие стоны. Парень прижался вплотную к Бэкхёну, расположив левое колено меж его бёдер. Старший чувствовал стоящий колом член сквозь стягивающую ткань спортивных штанов, который упирался ему во внутреннюю часть бедра. Это чувство дурманило сильнее даже самых концентрированных афродизиаков, заставляя нервно покусывать губу и закатывать глаза от наслаждения. – Твою мать.. – простонал Бэк, когда Чанёль запустил руку под мешающую одежду, сжимая ладонью, стоящий колом член. Тот лишь нагло улыбался, оставляя очередные алые засосы на шее, и двигая кистью по сочащемуся стволу, легонько надавливая на головку, из-за чего парень тихо поскуливал в закусанные губы. – Чанёль, – Пак всё понял по дрожащему сломанному голосу старшего, и поцеловал его в губы. Яростно, блуждая языком по дёснам, сливаясь в одно целое с языком Бёна, потягивая за собой маленькую ниточку слюны, как только отстранялся, чтобы набрать ещё воздуха. Он, конечно же, не забывал о члене Бэкхёна, который уже подходит к разрядке. Но Чанёль резко убрал руку, выбивая из лёгких расстроенный полу-стон. – Пак Чанёль, твою мать, – прорычал Бён, выгибаясь дугой, как только тот, положил голову на плечо старшего, и просунул руку, испачканную в смазке парня, к его заднице, оглаживая пальцами сфинктер. Бэкхён тихо зашипел сквозь зубы, когда Ёль вошёл в него одним пальцем. Парень правда старался расслабиться, но всё никак не мог успокоить своё сердце. Он, Чанёль, одни дома, секс. Такая путаница в голове, что просто хочется выть. Чем Бэк и займётся после жаркой порки, а пока он будет думать только о Паке и его мускулистых руках, которые прижимают к себе настолько близко, что можно услышать гулко стучащее сердце в золотой клетке младшего, ключом от которой является сам Бён. – Боже, Бэкхён.. Как ты вкусно пахнешь.. Это сводит с ума, – пробормотал Чанёль на ухо парню, уткнувшись носом в его шею, чтобы отвлечь Бэкхёна. Секс ведь у него, как понял Пак по неумелым поцелуям и узкому входу, впервые. Так что он старался доставить минимум боли, и максимум удовольствия своему лучику света. Бэк зажмурил глаза, когда Ёль стал разводить пальцы в стороны, растягивая старшего, чтобы во время секса ему было не настолько больно. – Хватит, – прошептал Бэкхён в грудь своему учителю, нервно облизывая пересохшие губы. Он был готов упасть в обморок от такого наслаждения, которое доставлял ему Пак. Чанёль на это ничего не ответил. Он вытащил пальцы из Бэкхёна, подхватывая его бёдра обоими руками. Парень понёс старшего к кровати, даря мимолётные поцелуи в щёки, шею, уголки губ. Бён совершенно растаял под такими ласками, и аккуратно умастился на чёрных шелковистых простынях, подгибая ноги к животу. Чан поддел край его штанов и быстро потянул на себя, стягивая их вместе с бельём. Парень вспыхнул, не зная что прикрывать в первую очередь – лицо или пах. Младший лишь довольно заулыбался и навис сверху, прижимая руки Бэка над его головой. – Я и мечтать не мог, что когда-нибудь заберу твою девственность, Бэкки. Подчиню тебя себе, – последнее Пак прошептал своему ученику на ухо низким скрипящим басом, из-за которого тот окончательно расплавился. Чанёль ловко достал из своих, валящихся рядом, штанов маленький серебряный квадратик, и быстро открыл его зубами, раскатывая презерватив по всей длине. Этот шуршащий звук заставил Бэкхёна вздрогнуть, что не укрылось от глаз Пака. Младший пробежался холодными пальцами под толстовкой парня, очерчивая каждый изгиб, от которого текли слюнки, и хотелось пройтись шершавым языком от ключиц до пупка. – Чанёль, не надо.. – тихо простонал Бэк, опрокинув голову назад, когда Пак стянул с него последний предмет одежды, скрывающий худое тело с молочными выпирающими косточками. Младший хищно облизал губы, рассматривая голого парня, и принялся выцеловывать непонятные узоры по шее, ключицам, груди, животу, оставляя за собой свои маленькие красные метки на извивающемся теле. Бэкхён только его и ничей больше. Желание обладать им росло со скоростью геометрической прогрессии. Бён громко застонал в унисон с Паком, когда тот вошёл наполовину в него. Парень зажмурил глаза под тихое шипение; на уголках глаз собрались слёзы, которые были сцелованы так же быстро, как и появились; из искусанных губ выступили капельки крови, быстро слизанные шершавым языком. – Бэкки, ты такой.. Узкий, – практически звериный рык вырвался из груди Чанёля, когда он стал медленно двигаться внутри парня, наращивая темп с каждым толчком. Парень чувствовал, как мышцы Бёна плотно сжимались вокруг его члена, из-за чего крышу снесло окончательно. Бэк обхватил поясницу младшего ногами, плотно прижимая его к себе. Чанёль дразнил парня, входя то медленно, то быстро; мазал поцелуями чувствительную шею, оставляя следы от зубов. А Бён в свою очередь сладко стонал и оставлял багровые полосы на спине Пака. Совсем немного, и Чанёль кончит. Бэкхён видит это по его лицу: на лбу выступила испарина, брови насупились, а закусанная опухшая губа так и манила. Парень переместил замок из рук с шеи на щёки Пака, и притянул его в сладкий, дурманящий поцелуй. Старший неловко стал перебирать губами, моментально покраснев, и весь задрожал от бабочек, порхающих в животе, и от члена Ёля, двигающегося внутри. В комнате стало слишком жарко, открытое окно не спасало, а чёртова чёлка, прилипшая ко лбу уже раздражала. Чанёль замедлил темп, заметив, что Бэкхён потянулся к своему члену, чтобы снять напряжение и побыстрее кончить. Ёль лишь ухмыльнулся и вышел из парня. – Ну уж нет, малыш. Я не дам тебе кончить ещё долго, – прорычал он, из-за чего тот выдавил из себя тихий вздох, и как-то грустно посмотрел на нависшего над ним Пака. Было чувство, что Бэкхён вот-вот разрыдается, но младший знал его очень хорошо. Он любит манипулировать людьми, а если это Пак Чанёль, то он сделает всё возможное, чтобы получить желаемое. Парень подхватил Бэка за поясницу и ловко перевернул его, заставив уткнуться носом в подушку. Тот лишь тихо что-то пробурчал, пытаясь встать, но Пак надавил на его поясницу, заставив прогнуться в спине, выпячивая попу. – В этой заднице так хорошо смотрится мой член, правда, Бэкки? – прохрипел Чан, вновь входя в парня до самого основания, после чего последовали тихие всхлипы и соблазняющие стоны. Чанёль наращивал темп, практически выбивая всю душу из парнишки, а тому оставалось лишь стонать имя своего любимого. Он наклонился, почти прикасаясь грудью спины Бэкхёна, положив свои руки поверх его, и скрещивая пальцы. Бён сжимал пальчики до хруста, как только младший доставал до простаты. С Ёлем Бэкхёну хорошо. С Ёлем Бэкхён чувствует себя намного лучше, чем один. С Ёлем просто божественно. – Чанни.. – прошептал старший, когда Пак заломал его руки на спине, заставляя позвонки звонко хрустнуть. Сдавленный рык вырвался из Чанёля, а Бэкхён поджал пальцы на ногах, и прокусил губу в очередной раз. Миллиарды искр рассыпались в глазах старшего, когда парень взял в ладонь его член, и стал медленно надрачивать, не сбавляя при этом темп. – Чёрт, малыш... – протянул Пак, когда почувствовал вязкую липкую жидкость в своей ладони. Спустя пару толчков он уже и сам кончил, и вышел из дрожащего парня, зажимая его в своих объятиях. Они повалились на кровать, Чанёль накрыл их одеялом, прижимая Бёна ближе к себе. Его сильные руки сжимали грудную клетку парня, перекрывая кислород. Хотя, то, что только что произошло, уже давно отняло дыхание у Бэкхёна. Ему осталось лишь уткнуться носом в накачанную грудь Пака, собирая мысли в кучу, и облизывая пересохшие губы. Он неуверенно обхватил талию Чана руками, притиснувшись ближе, но тут же вспомнил, что они совершенно голые, и попытался отстраниться и спрятать своё красное лицо. Ёль хрипло засмеялся и прижал старшего за голову обратно к себе, пропуская шелковистые пряди сквозь пальцы. – Бэкхён, – вдруг сказал Пак, утыкая подбородком в макушку парня, и дождался тихого мычания, прежде, чем продолжать. – Ты будешь со мной встречаться? – его голос был спокойным, колыхающимся на ветру фонариком, а горло Бёна моментально пересохло, и слова запутались в голове. О таком он даже и мечтать не мог. С самой старшей школы он наблюдает за ним, за его движениями, за его сияющей улыбкой, за нахмуренными кое-когда бровями, за кубиками пресса, которые он бегло увидит в раздевалке. Он любит его. Любит без памяти, что помнит каждое его движение, эмоцию, похождения в клубы, в кафе, библиотеки. – А ты сам как думаешь? – пробубнил Бэк в грудь младшему, от чего тот широко заулыбался, заставляя в уголках глаз собраться маленьким капелькам солёной влаги. Чанёль был счастлив. Безумно счастлив. Именно Бэкхён приносил это счастье. Кто же знал, что Пак полюбил этот лучик света с первого взгляда? А точнее с того случая в столовой старшей школы, когда Бэк едва не уронил свой обед рядом со столиком Чанёля и его друзей. Именно тогда, когда он словил пачку сока, которая почти упала на пол с подноса Бёна. Кто же знал, что они поступят на один факультет? И кто же знал, что Бэкхён не поймёт этот материал, именно этот параграф? Наверно, это был профессор Ли, который с самого первого дня заметил их взгляды, как только один из них отворачивался. Именно он понял всё и, дабы хоть что-то сделать в этой ситуации, попросил Пака позаниматься с нерадивым студентом, но об этом никому не стоит знать.