***
Майк проснулся из-за звонящего будильника в полседьмого, поспав буквально два с половиной часа. Он встал и стал протирать глаза. Произошедшее ночью казалось каким-то далеким, нетрезвым сном, но в то же время ощущалось более чем реально. « Дожили, глюки в 18 лет» — подумал парень. Парень вздрогнул от воспоминаний и провел рукой по волосам на затылке. Ощущение чужого горячего дыхания до сих пор было чересчур ярким. Майк взъерошил волосы, мотнул головой и передернул плечами, а затем осторожно, не опуская ног на пол, опустил голову, заглядывая под кровать. Как и ожидалось, там было совершенно пусто, но как-то подозрительно темно. Ничего и никого кроме паутины в углу и пыли. Майк нахмурился и зачем-то вслух сказал: — это плод моего воображения. Никого тут нет, — пробегаясь взглядом от угла к углу. Он еще несколько секунд вглядывался в пространство под кроватью, а затем выпрямился. Взгляд упал на простыню, на то самое место, куда ночью словно бы упиралось что-то. На светлой простыне едва различимо были заметны бордовые круглые следы. Будто от капель. Майк понял, что волосы на затылке уже конкретно встают дыбом, как и на всём теле. Прежний страх вернулся с той же силой, что и ночью, однако на этот раз, он уже не сковывал. Он подгонял. Климов встает с кровати и почти подбегает к шкафу, достает одежду, постоянно оборачиваясь на постель и в спешке одеваясь в свой любимый стиль. Тёмная футболка, сверху джинсовая рубашка, чёрные джинсы и чёрно-красные кеды. И почему он раньше не замечал, что даже днем пространство под кроватью выглядит таким темным и зловещим? Или раньше там не было этой темноты? Ненароком заявился страх, что оттуда на него кто-то смотрит, когда он отворачивается. Майк быстро выходит из квартиры, захлопывает и закрывает на ключ входную дверь и спускается по ступенькам. Лифт придется ждать, а ждать чего-то не хотелось. Непонятное чувство страха, тревоги и преследования проходит только тогда, когда он выбегает из подъезда. Пульс зашкаливает, руки непроизвольно дрожат, а мозг все еще безуспешно пытается найти логическое объяснение произошедшему ночью. Животный страх слабейшего перед чем-то опасным не отпускает, заставляет оглядываться по сторонам. Климов вздрагивает, когда чувствует на себе чей-то ужасно страшный взгляд. Взгляд хищника, монстра, в зубах которого уже зажата еще живая, трепыхающаяся жертва, которая борется за жизнь. Майк поднимает глаза на свое окно на пятом этаже и с ужасом видит, как резко дергается, закрываясь, занавеска. Дикий ужас пробегает по спине. Все можно было бы списать на ветер, на сквозняк, да хоть на что угодно, если бы не закрытое еще ночью окно. Инстинкт подсказывает бежать и желательно, пока на работу. И Климов с радостью подчиняется, действительно начиная бежать. Острый взгляд чьих-то глаз отрывается от него лишь тогда, когда парень забегает за угол. Сегодня он точно не вернется в эту квартиру. В коротком списке контактов в телефоне есть лишь четыре человека, у которых можно переночевать. Родителей или сестёр ему не охото тревожить, что он зря ушёл из-под их опеки? Один из них был лучший друган со школы, но этот бледный паренек на неделю уехал к родителям в деревню, а значит остается только Кирилл- 19-летний друг с работы. А к подругам он не попрётся, понимая, что их просто не поймут правильно люди, хотя ему на их мнение поебать. Прибыв на работу за час до открытия магазина и переодевшись в одежду для продавцов, парень, расставил все ценники на свои места и пошёл нервно курить в курилку. И только вдохнув ядовитый пар он расслабился. Однако воспоминания о ебучий ночи никуда не пропало. Майк сам не заметил, как за раздумьями начал вторую сигарету и как проворонил приход товарища. — Бу ёпт! — крикнул шатен, накидываясь всем телом на друга. От неожиданности и из-за испуга Климов повалил друга на лопатки, после чего виновато посмотрел на товарища и помог встать. — Киря, не надо меня так пугать. — настойчиво попросил русоволосый. — Чё, обосрался? — спросил шатен улыбаясь во все 32 зуба и разминая ушибленное плечо. Ребята посмеялись и стали дожидаться начальницу чтобы открыть магазин. Во время разговора, Майк спросил у друга про временный ночлег. Кирилл не отказывает, несмотря на то, что Майк не уточняет причину своего желания пожить у друга. Сейчас Климову все равно, что будет потом, главное — не возвращаться в свою квартиру как можно дольше. Потому что там его уже поджидает что-то, чего Майк не может объяснить. Отработав законный рабочий день, пацаны направились в дом шатена. Кирилл, к сожалению, жил в другом конце города и ехать до него, как минимум, час, но в данной ситуации это нисколько не удручает, а наоборот радует, потому что, чем дальше отсюда, тем лучше. Кирилл (Арванов) оказался даже слишком гостеприимным хозяином и не скрывал, что был рад решению друга пожить с ним. (Арванов) воспринял это на личный счет, так как всего пару дней тому назад у него умер пес, что был с ним с семи лет, и это сильно сказалось на парне, поэтому просьба Климова пожить вместе воспринималась им как дружеский жест, желание поддержать в трудную минуту. Пацаны сдружились ещё больше, разделили обязанности. Климов убирается, Кирилл готовит. Они в силу своего возраста дурачились, в пределах разумного, хотя это было трудно, так как оба уставали на работе и домашних забот. Однако (Арванов) чудным образом мог растормошить нелюдимого и вечно скучного соседа, превращая дорогу до дома в салки, а готовку ужина и уборку в квест на выживание. Хоть Климов был сдержанным человеком для общества, попытки подурачиться со стороны товарища поддерживал. Однако, ничто не вечно. Ближе к субботе, родители Кирилла решили забрать сына на какое-то время в родной город «оклематься после смерти собаки», а Майк просто из соображений совести не мог остаться один в квартире друга, хотя (Арванов) действительно предлагал, ссылаясь на веру в благорассудие сероглазого и надеясь, что тот не спалит хату. Но Климов так не воспитан и ему пришлось возвращаться, когда рано в субботу Кирилл уехал. Майк, несмотря на то, что встал раньше обычного, долго оттягивал днем момент возвращения в свою квартиру, поэтому на автобус он сел уже ближе к четырём часам дня, примерно рассчитывая, что приедет ближе к пяти или к шести, если повезёт вообще не приедет и уедет к родителям. Хотя гордость ему не позволит. Но дороги малого города вещь такая, что планировать что-то заранее глупо. Затяжная пробка, в которой столкнулось два пьяных барана сбив прохожего и два часа в ожидании проезда. В итоге домой Майк приехал ближе к восьми вечера. Солнце еще не успело сесть и по-летнему теплыми темнеющими лучами лилось на улицы. Климов мельком бросил взгляд на свои окна, зашел в подъезд и нарочито медленно начал подниматься по лестнице. Сердце с каждым пройденным этажом било чечётку, страх нарастал, а внизу живота неприятно холодило. Взгляд парня был направлен в пустоту, а разум почему отключился на время подъема. У двери Майк достал ключи и, стараясь успокоить и унять дрожь в пальцах, вставил ключ в замок, поворачивая. Замок громко лязгнул, словно оповещая квартиру о прибывшем блудном сыне, который хер знает где, пропадал четыре дня. Климов открыл дверь, сильнее нужного сжимая ручку и почти не дыша, зашел в квартиру. Внутри стояла неизменная тишина, но парень пару минут все же прислушивался к звукам внутри комнаты, кухни, туалета, ванной, так же пытался услышать звуки с болкона. Ручку двери он так и не отпускал, надеясь если что, сразу выбежать обратно в подъезд. В мозгах у него появилась картина чудовища выходящего из его комнаты, которое резко бросается на него, а он быстро убегаетпо лестнице вниз. Но так как никаких звуков не последовало, он все же отпустил ручку, быстрыми шагами прошел сразу на кухню, стараясь даже не смотреть в комнату, и включил телевизор, прибавляя громкость больше нужного, от чего соседи начали стучать в стену, которая была почти из картона. Тишина заполнилась веселым говором по ту сторону экрана, мату пьяного соседа, но Майк только сильнее напрягся, теперь вслушиваясь в тишину в соседних комнатах и боясь услышать там что-то кроме неё и стука соседа, который стих. Он начал готовить, хотя раньше никогда ничего подобного не делал, ограничиваясь лапшой или картошкой быстрого приготовления, так как ненавидел готовить, но сейчас нужно было делать хоть что-то, хоть как-то отвлекать себя. Попросту чтобы не сойти с ума от появившегося внизу живота ужаса, что не покидал его с того мгновения, как закрылась входная дверь, как будто сообщая, что он больше не выйдет из квартиры. На минуту ему показалось, что дверь закрылась на замок. За окном быстро стемнело, но еще до этого, Климов уже включил свет во всей квартире, в том числе и в своей спальне, заодно убедился, что входная дверь закрылась на замок. Телевизор не прекращал работать, и Майк всерьез задумывался о том, чтобы лечь спать прям вот так со светом и телевизором, хотя платить огромные деньги ща электричество не хотелось. Решив успокоить свои нервы, сероглазый вышел на балкон и стал курить. Темнота улицы, освещаемая фонарями, его радовала больше чем его квартира. На минуту появилась навящевая идея поспать на балконе, но он присёк её, так как живёт один, а в случае ангины, от которой не спасало даже лето, он останется в затруднительном финансовом положении, что не льстило. Когда часы показали полвторого ночи, он вернулся в квартиру и действительно оставил свет и телевизор. Чувство страха постепенно притупилось и сейчас даже сменилось некой радостью от своей мнимой защищенности, ведь ничего ещё не произошло, а то что было — было сном. Майк забрался под одеяло, не выключая свет и телевизор на кухне, и потянулся. Засыпать со светом было непривычно лишь первые полчаса, а потом организм все-таки брал своё, погружая в сон, и уже засыпая, сквозь начинающуюся дремоту, Климов резко вздрогнул и испугался от мгновенно навалившейся темноты и тишины. Он распахнул глаза, не понимая, что произошло. Тишина обрушилась и защекотала нервы, которые за 18 лет испоганились дальше ехать некуда, а из-за последних событий, сломались к чертям. Света не было во всей квартире. Его попросту либо отключили во всем доме, либо… а вот второй вариант пугал больше всего… Кто-то зверски оборвал провода лишь в его квартире. Майк с ужасом услышал как под кроватью что-то зашевелилось. Однако уже через секунду в низ постели резко и со злостью ударили несколько раз подряд, да так, что обладатель квартиры подумал, что он зря жил с другом эту неделю. Климов сел на кровати, прижавшись спиной к стене и натянув одеяло чуть ли не до подбородка стал наблюдать за комнатой. Под кроватью послышалось сбитое дыхание и звук когтей, царапающих пол со всей злости, будто предупреждая, что ночной друг в гневе. Что-то там внизу извивалось, периодически ударяя в низ постели, дышало и словно клацало зубами, по крайней мере так казалось русоволосому. Климов дышал через раз, вновь ощущая тот же самый жгучий страх, сковавший всё тело, напоминая про его проклятье. — Эй… — зачем-то сипло и тихо бросил он в тишину, до крови закусывая губу, боясь дальнейшего развития событий. Под кроватью мгновенно все стихло, а затем удар повторился, но на этот раз уже тише. Что-то вновь негромко зашуршало в области подушки почти у самого края. Майк сжимал зубы, даже не пытаясь унять мелкую дрожь в пальцах, и неотрывно следил взглядом за краем кровати, пытаясь составить хоть какой-то план действий. Фонарик? Скорее придаст жутковатости ситуации больше. Простынь под ним резко потянули вниз. А точнее зацепились, пытаясь забраться. Майк вжался в стену, когда хватка стала сильнее и ткань уже начала скрипеть под натиском тянувшей ее вниз тварины. А уже через секунду с краю кровати показалась чья-то белая ладонь с костлявыми пальцами и крючковатыми когтями, сжимающая простынь, что привело к шоку. Климов понял, что медленно сходит с ума, потому что, если это реальность, то к черту все то, что он знал об этом мире ранее. К чёрту его любовь к фильмам ужасов и боевикам. На данный момент он явно не хотел быть одним из гг, какой-нибудь мифической истории, где в конце менты найдут его тело распятым на стене вместе с простынёй. Страх заставил зажмуриться, замереть и не дышать. Простынь по-прежнему продолжали тянуть. Чьи-то руки с черными прочными когтями грубо хватали ее, тянули на себя и пытались забраться по ней на постель. — Хватит, — зажимая уши руками и не открывая глаз, прошептал Майк, понимая, что если это продолжиться то он начнёт орать. — Прекрати, черт возьми, — сжимая зубы и слыша этот жуткий треск разрываемой ткани, который почему-то сравнивался со звуком рвущейся плоти. Белые руки на простыне замерли, а затем еще с большей силой потянули на себя. Майк не выдержал и, перебравшись на другую часть кровати, соскочил на пол, отбегая к окну и вжимаясь спиной в подоконник. Взгляд с ужасом впивался в жуткую темноту под кроватью, в которую была затянута простынь. Рук уже не было видно, простыню больше не тянули. Темнота словно вглядывалась в парня в ответ, рассматривая с ног до головы. Климов понял, что из-за стука собственного сердца не слышит даже тишины в комнате. Мысли сбились, мозг отказался присутствовать здесь и помахал ручкой, остался лишь страх. На мгновение, парню показалось, что под кроватью промелькнула тень руки. Простыню резко и полностью втянули под кровать, не оставив и клочка ткани. У Климова подкосились ноги, и он медленно по стене осел на пол, сжимая зубы и не сводя взгляда с темноты. «Возьми себя в руки тряпка! Ты блядь не баба! Рано тебе подыхать от страха! » — то и дело про себя повторял он. Но как тут вообще можно взять себя в руки? В темноте под кроватью скользнуло что-то белое, зашевелилось, а в следующую секунду тонкая мертвенно-бледная рука резко высунулась из-под кровати и вцепилась твердыми когтями в пол, оставляя жуткие царапины и скрежет от пола. Нечеловеческое шипение, почти змеиное, шорох и клацанье острых зубов. Майк вжался в стену, когда из темноты резко вышла вторая рука и так же зацепилась за пол. Что-то там, в темноте замерло на секунду, а затем с тихим шипением, медленно и с трудом подтянулась, как будто из-под пола, на руках, вылезая из-под кровати. Худое лицо, обрамленное черными средней длины волосами, бледная кожа, сухая, истрескавшиеся губы. Закрытые веки с черными ресницами дрожали, тонкий нос постоянно втягивал воздух, словно принюхиваясь к новому запаху. Оно медленно поворачивало голову из стороны в сторону, втягивая воздух чуть приподнимая голову в верх, пока, наконец, не замерло, повернув голову в сторону Майка, всё-таки найдя то что искало. Климов сжал зубы, ногти уже впивались в кожу ладоней, и зажмурился, в надежде, что все, что сейчас происходит — лишь наваждение, которое спадет. Однако в ту секунду, когда он открыл их, Оно было уже перед ним. Буквально в нескольких сантиметрах от него, наклонив голову на бок не естественно для человека и не открывая глаз, придерживая костлявыми пальцами простынь на бледном и костлявом теле. Майк замер, внезапно попросту забыв, как дышать и как вообще моргать. Страх вырубил все чувства, заполнил разум и дошёл до той точки невозврата, когда человек сходит с ума от ужаса, но инстинкт самосохранения перед реальной опасностью не позволяет потерять сознание. « Вот так выглядит смерть. » — раздался ехидный голос Похуизма в голове у сероглазого. Оно еще раз втянуло воздух ноздрями, приближаясь ближе, будто убеждаясь в чём-то. Настолько близко, что Майк чувствовал жгучее дыхание на своей шее, и это щекотало нервы похлеще тупого ножа который вводят в спину. Климов вздрогнул, когда белые руки резко сжали его плечи, почти вцепившись когтями в кожу и разодрав любимую футболку со смертью и косой. « Наверное не стоило спать в такой футболке.» — продолжал бесить голос похуиста в голове парня. Рот монстра открылся оголяя красиво-острые зубки, как у акулы. Черный скользкий язык коснулся шеи и медленно провел вверх. Оно отстранилось, возвращая лицо на уровень лица парня, и вдруг резко распахнуло глаза. Красно- карие радужки глаз с черным зрачком по-звериному бешено и жутко смотрели на Майка. Наполненные кровавыми сосудами белки были настолько воспаленными, будто в них ковырялись ногтями на живую. И видимо своими. Климов не мог пошевелиться, не мог отвести взгляд. Крик застрял в горле, мышцы в теле словно окаменели, а кости стали словно неподвластными железными креплениями, которые ему всадили. Оно вновь наклонилось к шее Майка, вновь провело мокрым холодным языком по коже, а затем, резко раскрыв пасть с белыми ровными клыками, впилось в шею, прокусывая и глотая кровь. Бордовые капли закапали на футболку, боль моментально отрезвила и заставила рывком отстранить от себя странную тварь, отталкивая. Чего-чего, а боль Майк не выносил больше всего, хоть и привык. Майк тяжело дышал, наконец, возобновив дыхание и все еще с ужасом, но теперь хотя бы осмысленно смотрел на то, что сидело перед ним. Климов зажал пульсирующую рану на шее рукой, пачкая пальцы в крови и настороженно следя взглядом за тварью. Оно, словно не понимая почему жертва так реагирует, склонило голову на бок и облизало черным языком испачканные в крови бледные губы, а затем вновь потянулось к парню. — Перестань! — судорожно, дрожащим голосом выдавил Майк, выставляя руку вперед, упираясь ею в плечо монстра, и не позволяя приблизиться ни на сантиметр. Оно опустило взгляд на руку, а затем схватило её, поднося ко рту и несильно кусая за место между указательным и большим пальцем. Майк вздрогнул и попытался выдернуть руку, но в итоге лишь потянул на себя вместе с тварью, хватка челюсти которой моментально стала сильнее, от чего руку прожгло адской болью. На грудь Климова навалились, не выпуская руку изо рта и прокусывая полностью до крови. Оно прикрыло глаза, глотая кровь, но быстро открыло их, поднимая взгляд на Майка и вглядываясь ему в глаза. — Блядь, — сглотнул парень, понимая, что сердце в груди уже задыхается в ударах, а мозг просто отказывается воспринимать действительность. В глазах потемнело, а тело вдруг перестало держать, сознание быстро отключилось, уступая место нежному организму обмороку и последующему отдыху, сквозь который Майк почувствовал уже знакомое жаркое дыхание на шее.***
Майк Климов очнулся как-то слишком резко, словно кто-то дернул его за руку или толкнул в плечо, ну или не толкнул, а ударил. Утреннее солнце освещало комнату. Парень пришел в себя именно в том месте на полу, где был вчера. Произошедшее ночью ярко возникло в памяти, а запекшаяся на руке и на шее кровь, простынь на полу рядом с кроватью и боль во всем теле, как ничто иное доказывали реальность произошедшего. Майк со стоном, морщась от света и боли в области шеи и руки, поднялся на ноги и прошел в ванную, где, включив уже работающий свет, посмотрел на себя в зеркало. Кровь, запекшаяся на шее, и футболка в крови и вся рваная, синяки под глазами от недосыпа, хотя это можно сбросить на два года, которые он с трудом засыпал, а в целом все тот же бледный, как смерть светловолосый парень. Но с испуганными глазами, в которых глубоко засел ужас, разливаясь чернотой по серой радужке. Он включил воду и, морщась от боли в ладони, снял с себя одежду и забрался под горячий душ. Вода успокаивала, смывала кровь и дарила хоть какое-то, но спокойствие, правда шпарила со всей дури раны. Белые когтистые руки резко обняли со спины, а сзади прижалось едва теплое тело. Майк вздрогнул, распахивая глаза, и моментально обернулся. В ванной он был один. Сердце гулко билось в груди, капли горячей воды стекали по бледной коже, пар поднимался к потолку и каплями оседал на нём. Душ больше всего любил этот человек. Майк умылся, встряхнул головой и выключил воду. Ещё раз посмотрев на своё отражение, парень подумал о том, что его волосы сильно отросли и пора что-то поменять. Он вышел из ванной комнаты в полотенце и с аптечкой в руках, прошел на кухню, где перед зеркалом обработал и замотал бинтом раны на шее и руке. С рукой он повозился дольше, так как ненавидел себя за то что был правшой, а поранил именно правую. Эти не слишком глубокие раны от клыков были очень мелкими и тонкими и вырисовывали собой полукруг укусивших зубов. Болело жутко. Даже былые переломы не так сильно болели, как эти раны. Климов включил телевизор, убрал аптечку и заварил себе картошку. Руки дрожали. Мысли ни на чем не могли остановит внимание или сосредоточиться, поэтому пока парень ел, он не понимал и не запоминал, что говорили и показывали в телевизоре, даже не чувствовал вкуса и запаха еды. Хотя он очень любил картошку Покончив с завтраком, Майк вышел на балкон. В глаза резко ударил холодный воздух, видимо скоро погода изменится. Он достал сигареты и закурил. Он стоял и смотрел на прохожих, на детишек, молодых мам, на хмурых отцов, завидуя им немного. Но на ком-то определённом он не останавливал свой взор. После он пошёл обратно в спальню, хлопнул себя по щекам и, решив, что нужно убедиться в чем-то, резко заглянул под кровать. Там было пусто. — Ау! — громко крикнул Климов, рассчитывая услышать, как минимум, эхо. — Ты ведь где-то здесь, я прав? — делая голос тише и вглядываясь то в один угол, то в другой. — Я знаю, что здесь, — голос дрогнул. Парень внезапно почувствовал себя идиотом и горько усмехнулся, над тупостью своих действий. — Кого ты зовешь? — холодный, нечеловеческий голос, словно стеклянная бутылка с гадюкой разбилася в комнате. Майк резко обернулся, во все глаза глядя в пустую комнату. Он был здесь один. — Я схожу с ума, — потирая виски и нервно улыбаясь. — Черт, у меня просто галлюцинации от недосыпа вот и все. Заработался. Как раз вроде самый возраст для шизофрении, — усмехнувшись и мотнув головой. Как ни странно, но логический ответ на все его вопросы. Даже если это была шизофрения, что доказывало, что он псих- это устраивало и успокаивало Климова куда больше. Вот только это была не она. Он встал с пола и взял с письменного стола ноутбук, а затем вновь уселся на пол в том же месте рядом с кроватью. Майк, вспомнив многочисленные третьесортные фильмы ужасов, которые он просмотрел, а так же все свои любимые, наивно решил поискать логическое объяснение происходящему в интернете. Поиск закончился через полчаса на запросе «шизофрения» и окончательно дал понять, что это не она. Климов закрыл крышку ноутбука и потер пальцами переносицу, прикрыв глаза. Как же он устал от этой жизни. Он посмотрел на серый потолок и задумался. « Всю жизнь был пессимистом и хотел сдохнуть чтобы не мучиться в этом гребаном мире и так сильно боюсь монстра, что может меня убить. Парадокс» — подумал юноша. Резкий телефонный звонок заставил вздрогнуть всем телом. Парень встал, глубоко вздохнул и стараясь усмирить вновь разошедшийся страх, прошагал в прихожую, где на тумбочке рядом с зеркалом стоял старенький длмашний телефон без провода. — Слушаю, — ответил Майк, удивляясь тому, что его номер знает только мать, а она уже и забыла о существовании сына, ещё тогда, когда он жил со всей семьёй. На том конце провода отвечала лишь тишина. — Слушаю, — еще раз повторил парень, и, так и не дождавшись ответа, нажал на сброс. Но не успел он положить трубку на место, как она вновь зазвонила у него в руках. Словно звонящему абоненту не нужно было время, чтобы набрать номер или дождаться дозвона. — Да? В трубке послышалось уже знакомое шуршание и тихое змеиное шипение. Климов отчетливо почувствовал, как шевелятся на голове вставшие дыбом волосы, как по спине бегут мурашки. — Кто это? — буквально выдавливая эту фразу из себя и сжимая трубку побелевшими пальцами. Шуршание в трубке стихло на мгновение, а затем из густой тишины раздался холодный, словно смеющийся голос: — Загляни под кровать… Майк вздрогнул и быстро сбросил, развернулся и медленно, сжимая зубы, прошел обратно в спальню, встал на колени и посмотрел под кровать. У стены лежал его собственный мобильный телефон, на еще непогасшем дисплее которого высвечивался последний вызов — номер домашнего Климова. Парень так и замер на несколько секунд, вглядываясь в телефон пока его дисплей не погас. Только после этого Майк протянул руку и достал SAMSUNG из-под кровати. Он сел, прислонившись спиной к постели, и начал пролистывать последние вызовы. Пальцы дрожали, нажимая на экран, взгляд никак не хотел фокусироваться, но того страха, что был ночью Майк почему-то не испытывал. Показалось, что он смирился с участью. Когда на плечи легли чьи-то тонкие и сильные руки парень сжал зубы и закрыл глаза. Оно снова было здесь, правда без простыни и можно было понять, что особь то не женского пола, хотя поначалу таким и казалось. Горячее дыхание прошлось по щеке, когтистая рука скользнула по щеке. Майк вдохнул и медленно открыл глаза. Сбоку от него сидело Оно, прижимаясь плечом к плечу парня и прикрыв глаза. Бледная грудь твари с отчетливо проступающими ребрами вздымалась, одной рукой оно прижимало к себе подушку, а другой цеплялось за Майка. И всё-таки он понял теперь, что это существо мужского пола. — Пиздец, — с душой выругался Майк, запрокидывая голову и пару раз зажмуриваясь. Однако, несмотря на эту хитрую и действенную манипуляцию, монстр рядом с ним не исчез. Да и раньше он появлялся по ночам, а тут на, средь бела дня. Наверное из-за этого оно было не так страшно. Оно принюхалось и, выдохнув, положило голову на плечо русоволосого, начиная царапать коготками кожу на его руке. Майк не решался шевелиться, хотя было неприятно. Было что-то опасное во всей этой ситуации. Что-то хищническое. — Что же ты такое? — наконец, выдохнув, спросил Климов, не особо надеясь на ответ. Существо на секунду замерло, перестав дышать, раскрыло кроваво-карие глаза и уставилось на Майка, от чего тот сглотнул. — Это так важно? — растягивая слова, действительно нечеловеческим голосом, больше змеиным, спросило оно, забираясь сверху на опешившего парня и утыкаясь носом ему в шею, туда, где остался след от недавнего укуса. — Это… чертовски важно, — прошептал Майк, немного увеличивая тон, замирая и вновь чувствуя холодный язык на своей коже. — Я не убью тебя, — заверило оно, выдыхая эти слова в шею парня и обдавая тем самым уже даже привычным горячим дыханием. Холодный язык и горячее дыхание. Охуенное сочетание несочетаемого. — О да, это радует, — нервно улыбнулся Климов, как-то с сарказмом замечая, что привык к образу монстра. Правда его испугал тот факт, что… Мурашки по коже от прикосновений холодных пальцев. — Боишься? — отстраняясь и вглядываясь в глаза Майка, прошипело оно, не замечая ни капли эмоций. Он завороженно смотрел в глаза монстра, не показывая никаких эмоций. В конце концов, он был недобитым косплеером и делал тех персонажей, у которых эмоций на лице было меньше, чем у него любви к готовке. Самым популярным персонажем, которого он делал, был Ривай из Вторжения Гигантов. Монстр протянул тонкую руку и дотронулся до шеи парня, острым коготком провел вниз по ключицам, наткнулся взглядом на чёрную майку с черепами и подцепил ее, потянул вверх. — Снимай, — голос стал тише, но в тоже время звоном наполнил стоящую в комнате тишину, отразился от стен. — Зачем? — с подозрением спросил Климов, пытаясь отстраниться назад от твари, усевшейся на него, но сзади была только кровать и не показывать своего страха. Оно не ответило и резко дернуло лишнюю одежду на себя, разрывая ткань как нечего делать. Ещё одна любимая вещь в мусор. Когтистые пальцы скользнули по груди, и холодная ладонь замерла в области сердца. У Майка сразу поплыли перед глазами самые ужасающие картины. Существо подняло на него взгляд, чувствуя, как участилось и без того сильное сердцебиение. — Не бойся, — звонкий шепот, и вот уже холодные губы накрывают губы Майка, черный язык скользит в рот, а тонкое худое тело прижимается ближе к горячей груди, в которой бьется сумасшедшее сердце, сумасшедшего парня. Климов замирает, распахивая глаза, и пытается отстраниться, дергается в сторону и падает спиной на пол, утягивая чудовище за собой. Вот чего- чего, а такого поворота он не ожидал. Оно отстраняется, и сверху вниз поблескивающим взглядом глаз смотрит на человека, нескромно сидя на его бедрах, и, кажется, вообще ничему не смущаясь ёрзая на паху. А вот Майк смущался. Точнее его дико смущал тот факт, что сидящая на нем тварь- это не человек, черт побери. То что они одного пола ему было срать, так как он был бисексуален, но даже так… — Стоп, подожди, — отворачиваясь, когда существо склоняется над ним, вновь пытаясь поцеловать. — Ты блядь понимаешь, что делаешь? Или для тебя это нормально? Ему не отвечают, грубо хватая за щеки, разворачивая к себе и требовательно целуя в губы, кусая до крови и даже посасывая эту кровь. И это совсем не игривость, это сильные и намеренные укусы. Майк всё так же с шоком смотрит на костлявое существо, не особо понимая, что ему делать. С одной стороны кто блядь ему запрещает, а с другой- это ебать, как странно, а вот с иной стороны ему страшно. В итоге он отвечает запоздало, не закрывая глаз. Ощущения странные. Холодный мягкий язык, но в тоже время горячее обжигающее дыхание и острота клыков… Вряд ли это можно с чем-то сравнить. Существо отстраняется и кусает Климова в щеку, скользит ниже к шее и втягивает кожу, прикусывая ее зубами, оставляя засос-укус. Майк выдыхает, отдаваясь ощущениям и уже, в общем-то, не понимая, что делает и куда опять съебался разум. Похуй, может это последнее то что он делает в этой жизни, а поебаться с монстром у него не выдавалось шанса. Руки сами собой скользят по выгибающейся спине монстра, очерчивают линию позвоночника и скользят к ягодицам, раздвигают их, с силой сжимая. Оно шипит и почти вскрикивает, но расставляет ноги, упираясь коленями в пол по обе стороны от бедер Климова. Майк выдыхает, и дергает тварь на себя, переворачивает на спину, прижимая к полу. Красно-карие глаза на секунду опасно сужаются, но Майку сейчас откровенно плевать на все возмущение со стороны монстра. Сам нарвался. Он его до чертей испугал, пускай этим и довольствуется, а быть снизу монстра у него не было намерений. Горячие руки сжимают бледные колени и разводят в стороны, открывая Майку обзор. Он торопливо расстегивает ширинку и приставляет член к анальному отверстию чудовища, хватает его за бедра и рывком насаживает на себя. Климов входит пока только головкой, наклоняется к твари, которая моментально обнимает его за плечи, и входит уже на всю длину, догадываясь, что если бы сейчас под ним был человек, то так запросто все бы точно не получилось. А так он угадал, что смазка не потребуется. Майк толкается внутрь, целует в шею и скользит руками по бедрам, насаживает на себя. Словно в бреду. Ощущения меняют весь мир — становится не важно, кто это или что, все, чего хочется сейчас — не останавливаться. Хотя присущая нежность Майка не позволяет ему бездыханно вдалбливаться до такой степени, что яйца бы загудели. Существо тихо шипит и постанывает, скрещивает ноги за спиной парня и цепляется за него когтями, оставляя кровавые полосы на спине. Толчки становятся быстрее, Майк перехватывает ногу монстра под коленом и поднимает выше, заводит себе на плечо, входя глубже и с хлюпаньем. Член скользит внутри, раздвигая тонкие стенки кишечника и задевая чувствительную точку. Майк выдыхает и упирается согнутыми в локтях руками по обе стороны от лица прикрывшей глаза твари, которая тяжело и рвано дышит, постанывая. — У тебя… — толкаясь и параллельно выдыхая от острых болезненно-сладких ощущений внизу живота. — Имя есть? — выдыхая эти слова прямо в губы. Оно открывает глаза, тихо стонет и резко кусает Климова в плечо, прокусывая и жадно глотая кровь, но и не прекращая насаживаться. Боль подстегивает, заставляет ускориться и зашипеть от жгучего чувства в плече. — У меня нет… имени, — облизывая окровавленные губы, выдает оно, начиная зализывать рану на плече парня, но при этом еще больше расцарапывая его спину. Майк подхватывает его под бедрами и резко садится на полу, заставляя сесть на свой член и не убирая рук с бедер существа, которое начинает двигаться, упираясь в плечи парня, а затем и вовсе прижимаясь всем телом и двигая лишь бедрами. Горячий член хлюпает в узкой дырочке, скользит внутри. Майк прижимается губами к плечу монстра, насаживая на себя и чувствуя скорую разрядку. Чудовище кончает раньше, с громким и ужасно пошлым стоном, сжимая Климова изнутри, и в следующую секунду чувствуя в себе горячую сперму. Парень с закрытыми глазами все еще не убирает рук с ягодиц существа, все еще утыкается ему в плечо, дыша почти в унисон. Худое тело не спешит отстраняться, вырисовывая когтями невиданные узоры на располосованной до крови спине Майка и наблюдая из-под опущенных ресниц за каплями крови, скатывающимися по коже, замечая, что на плечах красуются старые шрамы. Оно прижимается губами к чужому искусанному плечу и попеременно слизывает капли крови. — И что это было?.. — спустя несколько минут, отдышавшись, спрашивает Климов. Он вот как-то не мечтал до этого с монстром трахаться, хотя не могу согласиться, что этот опыт был лучше чем с его старыми девушками, а про парней он молчит. Оно не отвечает, отстраняется, заглядывая в глаза, и слизывает с подушечек своих пальцев кровь, наблюдая за Майком и все еще чувствуя в себе его член. — Вкусно, — сообщает он и подносит руку к губам парня. Климов морщится и отстраняет руку, мотнув головой и взъерошив волосы. И в следующую секунду к его губам прижимаются, раскрывая, и глубоко целуют. Сознание в момент меркнет, оставляя после себя темноту и прикосновение холодных рук к коже лица. А еще, кажется, монстр что-то сказал, но этого не услышал.***
Майк очнулся лишь на следующее утро ближе к шести утра. Тело болело просто жутко, в частности места укусов. Однако Климов сейчас все это мало заботило — ему на работу пора, если верить календарю, сейчас уже понедельник, а не придти он не может. Парень принял душ, запихнул в себя пару бутербродов и свой любимый чай, уже не обращая внимания на ощущение чьего-то взгляда и уже собирался выйти из дома, как вдруг остановился на пороге и обернулся. Пустота тоскливо смотрела ему вслед, изредка поскрипывая дверьми. Майк вернулся и, подумав, взял с тумбочки трубку домашнего телефона, прошагал в спальню и заглянул под кровать. — Эй, — вглядываясь в пустое пространство. — Звони, — по-доброму усмехаясь и оставляя под кроватью трубку. После этого Майк бодренько вышел из квартиры, спустился вниз по лестнице и вышел из подъезда. В кармане завибрировал мобильный телефон. На дисплее высвечивался его домашний номер. — Да-да, — ответил парень, оборачиваясь на свои окна на пятом этаже и видя, как к стеклу прижимается белая ладонь. — Куда ты? — тихо и с шуршанием на заднем плане. — На работу, — помахав ладонью в окно. — Вернусь только вечером. В трубке ненадолго замолчали, а затем тихо и как-то с угрозой ответили: — Я подожду. Майк нервно рассмеялся, что было не в его духе, сбрасывая. Наверное, это здорово, знать, что дома тебя ждут. С тех пор, как мать стала разъезжать по командировкам с отчимом и его сёстрами, вот уже года два никто дома не ждал, а тут вдруг… Забавно. Забавно, что родные его не так волнуются о его жизни, как какой-то монстр под кроватью. Если бы не так жутко и не до мурашек по спине, было бы приятно.***
Майка на рабочем месте ждал Кирилл, который радостно сообщил, что родичи подарили ему нового пса. Климов искренне порадовался за друга, только вот такое поведение насторожило шатена. — Брат, с тобой всё ок? Часом не заболел? — насмешливо спросил парень, прислоняя ладонь ко лбу товарища. Тот лишь отмахнулся и отослался, на то что выспался. А ведь правда. Майк за эти два года впервые нормально поспал, хоть и на полу. (Арванов) решил не докапываться до сероглазого, понимая, что другу лучше. Оба решили поработать как следует, прерываясь на обед, где Майк курил и узнал, что Кирик то бросил из-за чуткого нюха собаки. — Стоп, так это сучка? — уточнил Майк, насмешливо смотря на друга. — Ну, да, а чё? — спросил шатен, смотря на друга с подозрением. — Что, с двуногими не везёт, решил на четвероногих распробовать свой недопикап? — насмешливо спросил русоволосый, выдыхая дым в лицо товарища. — Ты по себе не суди. Не ественные отношения это по твоей части. Ты вообще педик, а я с тобой ещё и в одной квартире жил. — сказал Кирилл, создавая вид мученика. — Между прочим голубые привлекают девушек больше, чем натуралы. К тому же я не педик, а бисексуал! На святое не пизди, если не знаешь. Кстати советую, поймёшь, что с женщинами тяжелее сжиться, хотя без их пышных бюстов жить немного не так получается. — сказал сероглазый, мысленно наслаждаясь своей фантазией. — Фу. Я не понимаю, как можно предпочитать хуй сиськам, — сказал, с брезгливостью (Арванов) — и вообще, пошли работать.***
Рабочий день у друзей был закончен и распрощавшись оба пошли каждый к себе. Пока Майк шёл к дому, раздался телефонный звонок. Сначала он подумал, что это опять Он, так как только Он и названивал весь день, из-за чего пришлось слышать шутки со стороны коллеги. Но на дисплее был номер сестры. — Слушаю. — сказал он, принимая входящий. — О-о, наконец. Слухай братец, я тут проездом буду проезжать, я завтра заскочу к тебе. Пока. — протараторил нежный женский голос, а потом пошли гудки, не успел Майк даже слово вставить. « Она, как обычно. » — раздражался сероглазый, заходя в подъезд, а потом уже добравшись до своей квартиры, в коридор. Встретила его тишина, после чего он нагнулся и стал снимать кроссовки, а когда поднял голову, чуть не упал. — Блядь. Нужно колокольчик тебе повесить на шею. Добрый вечер. — сказал парень, но ответа не последовало, а пугающий взгляд монстра заставил занервничать. Майк решил пойти на кухню, заглянуть в холодильник и проверить, есть ли чем кормить сестру. Когда он повернулся к выходу опять встретился Красно-карими глазами, которые как-то пугающий начали смотреть на парня. Ещё пугало то что, шея существа было неестественно согнуто на бок. От такого у Климова заболела шея. Не зная зачем, Майк выровнял рукой голову монстра и дотронулся губами до сухих губ нечто странного, что живёт под его кроватью. Отстранившись от Него, Климов увидел удивление в глазах монстра. — Что не так? — спросил всё же человек. — Ты сам поцеловал меня… и без эффекта… — прошипел монстр. Майк на это заявление цыкнул. — Знаешь, надо придумать тебе имя. Не думаю, что тебе понравиться, если я буду называть тебя Монстром. — озвучил свои мысли Климов, открывая дверь на балкон и плевав на безопасность, закурил на кухне. — А разве ты меня таким не считаешь? — спросил шипя существо, как-то неуверенно смотря на владельца квартиры. — Знаешь. Когда не хочешь врать, но и правду сказать не можешь, лучше промолчать. Пожалуй так и поступлю. — задумавшись сказал парень. Монстра этот ответ устроил. Ну, по крайней мере, было такое чувство. — Я когда-то был человеком. — вдруг выдал монстр, внимательно наблюдая за реакцией человека, но той не последовало. Майк лишь приподнял брови и вернул их на своё место, выдыхая пар. — — Здорово. Дай угадаю. При жизни тебе нравились парни. — сказал Климов. Монстр лишь кратко кивнул, садясь на колени к владельцу квартиры, отнимая у него сигарету и сжимая её в ладони, превращая в пепел. — Не трави себя этой дрянью. — сказало Оно. — Какие мы заботливые. А ничего, что из-за тебя моя нервная система к херям сбежала от страха? — с сарказмом спросил сероглазый, понимая, что играет с огнём. — Я и так долго пытался выбраться.- не отвечая на поставленный вопрос говорить существо, прислоняясь ещё ближе и принюхиваясь к шее. — Почему именно я? — спросил интересующий парня вопрос. — Я тебя знаю с детства. Ты был печален. Ты скучал не из-за того, что одинок, а из-за того, что один. — прошипел монстр, но уже чётче и более похоже на человеческие слова, положив руки на плечи человека. — Скучал не из-за того, что одинок, а из-за того, что один? В чём разница? — спросил русоволосый, утыкаясь носом в ключицу монстра, кладя руки на талию. — Когда человек одинок, значит у него никого нет, кто может быть рядом. А когда человек один, значит у него есть всё, есть те кто может быть рядом, но их нет. — прошептал Он на ухо парня, облизывая шею, а потом и раковину уха светловолосого, заставляя вздрогнуть. — И что? — спросил Майк. — Я хотел быть тем кто будет рядом всегда, потому, что мы похожи, только я не один, я одинок. — сказал брюнет, целуя хозяина квартиры в оставленную им же рану. — Зачем я тебе нужен? — спросил русоволосый, отодвигая монстра и заглядывая в красно-карие глаза. — Наверное для того чтобы любить. — сказало существо как-то неуверенно. — Я знаю, как хочу тебя звать- придурок. — сказал Майк, но страшный и опасный взгляд монстра заставил его передумать. — Ладно, как насчёт Блэк? — спросил Климов. Монстр изогнул не естественно голову в бок, от чего у парня заболела шея. — Хорошо. — прошипел Он. — Не делай так. Пожалуйста. Это пугает и неприятно смотреть, когда собеседник может вывернуть шею, как… как животное. Вижу перед собой человека, соответствуй своему образу. — сказал Климов, вернув голову Блэка в нормальное положение. — Зачем? — спросило существо. — Ну, для начала, для того чтобы я не решил применить вон тот нож на своих венах ибо мне неприятно и страшно. Хотя уже не так явно. — сказал парень, указывая на куханный нож, а потом на пульсирующие вены на кисти руки. — а во-вторых, я не хочу тебя больше бояться, раз уж ты живёшь со мной. И да, нужно тебя во что-то одеть, а то ты провоцируешь, когда так сидишь на мне. Блэк непонимающе посмотрел на сероглазого, хотя извернуть голову в своей манере, но вовремя остановился. — Хорошо. — тихо прошептал монстр. После, час разбирания гардероба Майка, владелец квартиры понял, что на костлявом теле монстра не держалась ни одна вещь ибо была через чур большой. Отыскав самые маленькие вещи, Климов достал свою старую швейную подругу и начал ушивать вещи. Ему не было жалко эти тряпки. Единственные вещи, которые он любил валялись в мусорке из-за существа под кроватью. Одев Блэка, Климов, похвалил самого себя, за то что ещё помнит, как пользоваться швейной машинкой. Монстр же не понимал зачем ему это всё, ведь он давно не живой, не нуждается в защите от холода, в еде кроме крови… После сделанной работы Боек опять прилип к шее человека и не сдержавшись начал пить кровь из-за чего Майк проснулся только утром из-за будильника. Только обнаружил себя не за швейной машинкой, за которой его укусили, а на кровати. « Забота со стороны монстра, кажется чем-то страшным » — подумалось Климову. Он снова собрался на работу и перед тем как уйти, крикнул в комнату, что вернёться вечером с сестрой и попросил Блека не вылезать из-под кровати в её присутствии, а то у пятнадцатилетней девочки будет дикая паника. Рабочий день прошёл очень быстро. После чего Майк отправился на автобусную остановку, куда должна была приехать сестра, ну, по крайней мере, так она написала в смс. Встретив молодую девушку с нехилым багажом, они направились домой попутно болтая. В основном болтала Марина, рассказывая, как она сдала экзамены. Климов понял, что сестра в его обители до утра и проблем не будет, но как только они зашли в квартиру, парень понял, что всё, вот он пиздец. Ибо их встретил Блэк, внимательно наблюдая за прибывшими. Младшая Климова сразу задалась вопросами, про этого человека. Ох, знала бы она, что это монстр из-под кровати. Когда Майк начал подбирать слова, Блэк сказал, что он его партнер жизни, чем ввёл в шок обоих Климовых. Ну, если Марина, восприняла это нормально, то Майка это насторожило. Впрочем вечер и ночь прошли без катастроф, если не считать, того, что Майк решил лечь спать на кухне. Ну, и то, что, когда Климова ходила в туалет, Блек присосался к шее Майка из-за чего тот отключился, а сам свалил под кровать. На утро, конечно сероглазый, сказал, что Блэк ушёл к себе, а сам Майк устал и вырубился. Как только Марина закрыла за собой дверь. Сзади Майка послышалось дыхание, а потом ледяные костлявые руки обняли его со спины, а ухо опалило горячее дыхание. — Я не хочу чтобы ты уходил от меня. — прошептал Блэк и стал тянуть Климова в спальню. Но как оба оказались на полу возле кровати, Майк не понял, после чего монстр посмотрел на человека, как на жертву, опять вцепился в шею и перекатился с Климовом и провалился куда-то под кровать…