На стыке двух миров

— О чем вы говорили? Стоило мне сделать лишь шаг за порог комнаты крёстного, как на меня тут же насел вихрь требовательного любопытства по имени Интегра. И я прекрасно понимал, что общими словами или откровенной ложью от неё не отделаешься. Она ведь не просто девчонка, хотя по поведению зачастую именно таковой и кажется, её натаскивали с самого детства, и если она что-то решит, то будет идти к своей цели с завидным упорством и изрядной изобретательностью. А потому мне оставалось только одно — чем-то ошарашить её так, чтобы сбить с настроя. — Ты ведь понимаешь, что тебя не просто так выставили за дверь? — одна идейка у меня была, но тут нельзя было вываливать всё сходу, а то сразу всё поймёт. — Знаю, — недовольно откликнулась девушка, — но в итоге я ведь всё равно узнаю, верно? Так почему не сейчас? — Ну-у-у, — неуверенно протянул я. Конечно, попытка совсем уж детская, но если сделать вид, что мне и самому хочется всё разболтать. Ага, а вот и «просящая мордашка» пошла в ход. Делаем глубокий вздох и капитулируем. — Ладно, но услышанное тебе точно не понравится. Мы обсуждали нашу грядущую помолвку. — Че-е-его-о-о?! — на лице Интегры мгновенно проступила крайняя степень изумления и глаза расширились так, что казалось ещё чуть-чуть, и они выйдут за грань очков. Просто уморительное зрелище, и в другой ситуации я бы наверняка не смог сохранить серьёзный тон, но сейчас меня, что называется, несло. — Оказывается наши отцы договорились об этом, когда ты только родилась и, похоже, дядя Артур решил, что время пришло, — состроив скорбную мину, выдал я, — скажу сразу, я не в восторге от такой перспективы, но… — Ты ведь шутишь, да? — где-то к середине данного спича девушка, наконец, начала отходить от шока, и её глаза подозрительно сощурились. А ведь на какой-то миг она всё же поверила — уже неплохо. — Даже и не знаю, — протянул я и тут же был вынужден приподнять руки в успокоительно-сдающемся жесте, поскольку та подалась в мою сторону с уж больно решительным видом, — да шучу, конечно, шучу. Но ты сама виновата. — Я уже не ребёнок и понимаю, что всё серьёзно, — пробурчала Интегра, всё ещё с недовольством косясь на меня, — отцу ведь хуже, чем он пытается показать, да? — Да, — скрывать эту информацию было бесполезно. Она ведь не слепая в конце-то концов. По сути, единственное, что стоило держать в тайне, так это планы крёстного, а остальным можно поделиться. — Ты можешь ему помочь? — тут же последовал второй вопрос. — Нет, — как бы мне хотелось, что это было не так. Я бы даже на законы магической Англии не задумываясь наплевал. — Но магия… — весь напор девушки мгновенно улетучился, и она превратилась в растерянного, неуверенного в себе подростка. И никто в здравом уме не взялся бы судить её за это. — То, что можно организовать легально, он уже сделал. Дальнейший приём зелий… — я запнулся, чуть не высказавшись в духе «убьёт его», — от него будет только хуже. — Легально? А если нет? Ты же маг! — мне оставалось лишь мысленно чертыхнуться из-за неудачно подобранной формулировки, за которую мгновенно зацепилась моя собеседница. Теперь придётся оправдываться и останется ощущение, что в чем-то виноват. — Всего лишь ученик пусть и престижной, но всё же школы. И даже если бы я знал какие-нибудь запретные заклинания или ритуалы, твой отец на них не согласится. Ты же его знаешь. — В этом весь он… — из груди моей подруги вырвался тяжелый вздох. Уж кто-кто, а она своего отца знала прекрасно. — Угу… Как итог, почти всю субботу я провёл в особняке крёстного. Побывал на стрельбище, поучаствовал в ещё одной пикировке с Уолтером, у него же полюбопытствовал на тему последних операций организации, правда тут меня как всегда облом, и ещё раз переговорил с дядей Артуром, но уже без затрагивания сверхважных тем. Я всегда любил общество крестного, в котором, по моему скромному мнению, умер великий учитель. Он великолепно умел подать даже самые очевидные вещи так, что их интересно слушать. Но в основном я, конечно же, болтал с Интегрой, которая все возможные темы исподволь сводила к попыткам вызнать, о чем там таком важном говорили без её участия. Правда, после самого первого «штурма» особого огонька в этих попытках не ощущалось. Домой я вернулся только к вечеру, где меня ждала тёплая встреча и праздничный ужин. Мама была крайне довольна тем, что я оказался дома до конца учебного полугодия, и расстаралась на славу. Даже тот факт, что я сразу поехал к крёстному, а не заскочил домой, не вызвал особого недовольства. Впрочем, тут всё стало понятно очень и очень быстро — за весь вечер эта тема вообще ни разу не поднялась. Само собой меня это несколько задевало, но я старался не подавать виду — для меня давно не были секретом напряженные отношения между мамой и дядей Артуром. Хоть подобные вещи на моей памяти ни разу не были сказаны вслух, но в гибели мужа она винила крёстного. Может и понимала, что тот выполнял свой долг и в любом случае не стал бы отсиживаться в стороне, но это ничего не меняло. Ну, а для отчима и моего малолетнего братишки тот вообще был чужим человеком. Тема учебы поднялась уже после того, как Стива уложили спать: по малости лет ему не рассказывали, что его брат является самым настоящим магом. Он ведь со всей детской непосредственностью доведёт до белого каления, требуя что-нибудь показать. Да и лишнего посторонним легко наболтает. Конечно, рассказам ребёнка про «брата-волшебника» никто не поверит, но огрести от нашего министерства магии можно и за такие мелочи. Так что для него, как, в общем-то, и для всех соседей с прочими знакомыми, я учился в некой далекой школе-пансионате. С другой стороны, рассказывать мне всё равно было особо нечего. Ну не делиться же впечатлениями о новых изученных заклинаниях? Про своё недовольство реалиями магического мира рассказывать тоже бесполезно. Мне, конечно, посочувствуют, но при этом не поймут — факт. Так что оставались лишь общие моменты: учусь хорошо, нареканий со стороны преподавателей не имею, постепенно готовлюсь к экзаменам и так далее. Только к ночи, когда я остался один в своей комнате, у меня появилась возможность как следует обдумать то, что на меня вывалил крёстный. Что я вообще знал о его работе? На самом деле куда больше, чем дозволено посторонним людям. С другой стороны, я ведь и не совсем посторонний, верно? Правда, знал я всё равно лишь общую информацию, без конкретных имён, дат, явок и паролей. И, скорее всего, не знал я всего это в первую очередь для своей собственной безопасности, ведь с точки зрения дяди Артура, его крестник обучался на территории потенциального врага. В любом случае, мне было известно, что так называемая «организация Хэллсинг» являлась частью более крупной структуры, призванной защищать обитателей обычного мира, от опасностей мира магического. Всё началось ещё в благословенные годы правления Её Величества Королевы Виктории, которая решила разобраться с проблемой, досаждающей её верноподданным. То есть, с всякими магическими созданиями, которые по разным причинам пересекались с обычными людьми, что нередко заканчивалось летальным исходом. Насколько я понимал, до принятия статута о секретности подобные проблемы не носили особой остроты, поскольку всегда можно было нанять мага, который разберётся с доставляющей проблемы тварью. Лет сто после него тоже было терпимо, поскольку маги старательно отгораживали свои владения. Но вот в дальнейшем, чем больше становилось населения, чем пренебрежительнее маги относились к неодарённым, и чем чаще пересекались магический с обычным миры — тем чаще возникали проблемы. На материке с этим ещё неплохо справлялись — Святой Престол не забыл своих обязанностей и имел соответствующие «инструменты». Церковь ведь веками худо-бедно противостояла магам. А вот в протестантской Великобритании всё было куда как хуже: приходилось пользоваться услугами всякого рода наёмников, среди которых, скорее всего, хватало и желающих подзаработать магов, но основная масса была всевозможными авантюристами, а зачастую и вовсе мошенниками. Само собой такой подход не отличался особой стабильностью, и частота возникновения проблем продолжала нарастать, а прогибаться под Ватикан королеве явно не хотелось. Тогда то Её Величество и повелела создать структуру, коей поручалось уничтожать всё потустороннее, то есть пришедшее из магического мира. Так и появился на свет орден протестантских рыцарей: группа возвышенных королевой специалистов, каждый из которых занимался своим делом, будь то сбор слухов, поиск целей или изучение поверженных тварей. И боевое крыло возглавил один из лучших наёмников той эпохи — небезызвестный в современном фольклоре Абрахам Ван Хэллсинг. Что там было дальше - я не знал, крёстный ничего об этом не рассказывал. Однозначно хватало каких-то внутренних интриг и грызни с армейскими чинами, но, тем не менее, в течение последующей сотни лет орден вполне справлялся со своими обязанностями. Так продолжалось до второй мировой, под конец которой на постах лидеров ведущих держав собрались личности таких масштабов, что с ними даже заносчивые маги вынуждены были считаться. Тем более, что у них после истории с Гриндевальдом и своих внутренних проблем было в избытке. Международная конфедерация магов была вынуждена пойти на уступки, в рамках которых магловские спецслужбы и Ватикан получили определённые полномочия относительно одарённых. Вот только на бумаге всё это было прекрасно, тогда как на деле поймать тех, кто может телепортироваться или аппарировать, а так же стереть память свидетелям, ой как непросто. Хотя и не скажешь, что совсем уж невозможно. В общем, орден протестанских рыцарей расширил список своих обязательств от борьбы с всякими тварями, до противостояния с существами поопаснее. И тут на сцене появился Волдеморт… Само собой под раздачу попали простые жители королевства, и организация крёстного всеми силами пыталась их защитить. Местами были даже достигнуты определённые успехи, но потери… Погиб не только мой отец — за два года активной фазы конфликта был выбит практически весь личный состав Хэллсинга, а так же многие люди из других ветвей ордена. И ведь на исход войны всё это считай не повлияло — всё вообще закончилось крайне мутно этой историей про Мальчика-Который-Выжил. Но прошлое прошлым, а что оставалось в сухом остатке? А оставалось то, что под началом крёстного собрались форменные отморозки. В здравом-то уме никто с винтовкой наперевес не выйдет против какого-нибудь оборотня. Тут с подчинёнными совладать будет уже проблема, не то что свой семейный долг выполнять. М-да уж. И чем тут в случае чего смогу помочь я? Каким-таким советом? Если честно, то идей попросту не было. *** Пусть формально меня и отпустили на все выходные, но на деле свободного времени было куда как меньше. Домашние задания никто не отменял, да и до «Дырявого котла» добираться никак не меньше часа. Так что всё, что я мог себе позволить в воскресенье, это как следует отоспаться, посидеть в кругу семьи во время позднего завтрака и погулять с братишкой в расположенном недалеко от нашего дома сквере, после чего пришлось собираться в обратный путь. И вёз меня вновь отчим. — Как Артур? — прозвучавший вопрос оказался довольно неожиданным, поскольку особого интереса к крёстному я у Генри никогда не замечал. — Плохо, — лаконично отозвался я. — Жаль, он хороший человек. — Продолжил отчим, чем только усилил мой скепсис. Ему-то какое дело? Просто сожалеет из человеколюбия? Это было бы в его духе. — И не смотри на меня так, — Генри как раз поймал мой взгляд в зеркале заднего вида и нахмурился, — ты мало рассказываешь о том, что происходит ТАМ, но когда узнаешь, что где-то незримо для тебя существуют люди с ТАКИМИ возможностями, то невольно становится страшно. Само собой при этом ты начинаешь ценить и уважать тех, кто тебя от них защищает. К тому же, несмотря на моё отношение к любым применениям силы, я прекрасно понимаю, что нынешнее общество неспособно благополучно существовать без полиции и армии. — Угу… — пояснение прозвучало вполне логично, но я по-прежнему не понимал, к чему вообще была поднята эта тема. — И не нужно обижаться на Карен, Кристофер. — Тут же последовало пояснения. Похоже, мои чувства были мгновенно считаны. — Она тоже всё это понимает, но материнскому сердцу не прикажешь и…. — Она боится, что я пойду по стопам отца. — Спокойно закончил я за Генри. Всё сразу встало на свои места — кое-кто озаботился внутрисемейной атмосферой. И, в общем-то, я не имел ничего против. — Знаю. Понимаю. И не обижаюсь. — Это хорошо. — С очевидным облегчением выдохнул отчим и замолк. Но вопреки нашей прошлой поездке пауза затянулась всего на несколько минут. — Знаешь, мне давно любопытно, но всё никак не доходили руки спросить. А во что верят маги? — Во что верят? — Удивился я неожиданному повороту мысли своего собеседника. Причем в первую очередь тому, что обнаружил достаточно интересную нам обоим тему. Так-то общего у нас почти нет.– Да по-разному. Есть христиане, но это в основном те, кто как и я вышел из семей обычных людей. Много атеистов. — Ожидаемо, — понимающе кивнул Генри, — с такими-то возможностями… — Ну да. — Несмотря на консервативное в этом плане воспитание, я и сам с каждым годом ощущал, что мой взгляд на религию неизбежно меняется. Особенно если начинаешь задумываться насчёт описанных в заветах чудес. — А остальные либо придерживаются языческих верований, либо верят в саму магию, как разумную силу. — Хм… Даже так? А что… Довольно неожиданно рутинная поездка стала куда как интересней.