Никому не доверяй

      Флауи ненавидит, всячески презирает, да и вообще терпеть не может эту глупую девчонку. Его до безумия раздражает манера Фриск улыбаться каждый раз, когда он говорит ей об этом.       До ее появления он и не понимал, что жил вполне себе счастливо. До ее появления никому и в голову не приходило взять этот бездушный цветок и пересадить его в цветочный горшок. И уж тем более никому не приходило в голову таскать Флауи в этом самом горшке с собой.       Цветок не до конца понимает, зачем девочка в полосатом синем свитере это делает. Он не оценил этот акт доброты и по-прежнему называет Фриск тупой идиоткой, потому что ей она на самом деле и является. Хотя… все же стоит признать, что на фоне того же мусорного мешка по имени Санс Фриск, если особо не всматриваться, даже может сойти за умного ребенка.       Это так себе комплимент, но Флауи почему-то думает, что Фриск бы понравилась та часть про «умного ребенка», но только она. Если бы он при ней назвал Санса бесполезным мешком мусора, она бы сказала, что это не так, ведь «у каждого есть свои плюсы».       Он множество раз пытался доказать непросвещенной, что ее слова — бред сумасшедшего, и что она должна брать пример с него: как можно чаще пользоваться сарказмом, унижать всех и вся и никому не доверять.       К великому сожалению Флауи на его советы Фриск не обращает никакого внимания.       Частенько Флауи думает, что Фриск, несмотря на то, что производит вид человека, который и мухи не обидит, в тайне желает его страданий.       Он каждый раз вспоминает самые обидные нецензурные слова, какие только знает, когда она в очередной раз берет его с собой на очередную тупую вечеринку где-нибудь у Андайн.       Флауи все ждет, когда же до Фриск дойдёт, что он не изменится. Потому что даже если он и не отталкивает ее, когда она крепче прижимает его к себе, это все равно ничего не значит. У Флауи нет души, он не может любить и проявлять милосердие, он не знает значение слова «пощада», и он до конца своих дней будет утверждать, что этот прогнивший мир насквозь пуст.       Чтобы Фриск не говорила, Флауи не заботится о ней. Он не любимая мама Ториэль, не веселый шутник Санс, не наивный добряк Папайрус, чтобы это делать. Он, конечно, временами утешал ее, но это всегда было ради собственной выгоды. Смотреть на то, как эта девчонка хнычет, было выше его сил.       До безобразия легко понять, когда Фриск не в настроении просто потому, что это чрезвычайно редкое явление. Как бы Флауи не хотелось оказаться как можно дальше от нее, он всегда узнает об этом первым. И он как никто другой знает, что Фриск не нужны шутки, пироги или головоломки в такие моменты. Как бы сопливо это ни звучало, ей нужно дать время подумать, но оставаться при этом рядом.       Чаще всего Флауи бесшумно пододвигается ближе к Фриск, а та, в свою очередь, привычно берет его к себе на руки. Потом Ториэль, как это часто бывает, обнаружит их мирно спящими на уютном диване в неудобной позе.       Цветок всегда презрительно фыркает, когда Фриск опрометчиво ставит его на стол рядом со своей кроватью, когда собирается ложиться спать.       Бывает она просит почитать ей сказку на ночь, что само по себе ужасно, но, что еще хуже, Флауи с горем пополам, но соглашается. Его каждый раз передергивает, когда он представляет, как это жалкое зрелище выглядит со стороны.       Он тот, кто безжалостно убивал монстров, чтобы посмеяться, стирал таймлайны просто потому, что может, да и вообще делал все, лишь бы избавить себя от бесконечной скуки для того, чтобы в итоге читать сказки на ночь маленькому ребенку?       Дабы не позорить себя еще больше, он время от времени напоминает Фриск о том, что он все еще старше нее и может убить ее во сне в любой момент, и что лучше ей не злить его. Фриск делает крайне удивленное выражение лица и притворяется, что очень испугалась. Флауи не дурак и быстро понимает, что ей совсем не страшно, резко гасит свет в спальне и обиженно отворачивается к окну.       До чего же он докатился?       Глупого ребенка напугать не может.       Прискорбно то, что даже если он вдруг убьет Фриск, она как обычно проявит недюжинное терпение и загрузит сохранение. Об этом будет помнить только сама Фриск, Флауи и Санс. От последнего им, кстати, скорее всего с огромной вероятностью потом влетит. Они это уже проходили.       Много-много раз.       Он оставляет ее в живых вновь и вновь лишь поэтому, а вовсе не потому, что Фриск, еще толком не проснувшись, каждый раз мило сонно улыбается ему, когда встает рано утром.       И вот сейчас она снова выводит его из себя своей приветливой улыбкой.       Отвратительно много добра стало в жизни Флауи.       Фриск уже проснулась и привычно пожелала Флауи доброго утра, заставив того в отвращении скривиться, и теперь сидит на кровати, укутавшись в одеяло, не желая выбираться из теплой и уютной постели.       Флауи считает этот ежедневный ритуал с «добрым утром» абсолютно бесполезным и никому ненужным, ведь каждый его день ужасен, о чем он и сообщает Фриск.       Фриск молчит и хмуриться, а приветливая улыбка на какое-то время пропадает с ее лица, но после с легкостью возвращается, потому что она выдает то, что уже давно хотела сказать.       «В тебе больше добра, чем ты думаешь, Флауи»       Девочка имеет очень странную способность подбирать нужные слова в нужный момент, чем очень располагает к себе как людей, так и монстров. Без этого полезного качества она вряд ли выжила бы в подземелье, не убив никого. Ну прямо ангел во плоти.       — Фриск, — Флауи устало вздохнул, — зачем ты это делаешь?       Фриск недоуменно смотрит на него, явно показывая, что не понимает, о чем он говорит.       — Все это, — Флауи раздраженно обводит взглядом комнату, отмечая рисунки, на которых Фриск часто изображает всех своих друзей и цветка вместе с ними. — Зачем? Чтобы показать мне, какой я неполноценный?       «Флауи, я не понимаю, о чем ты?»       — Ты мстишь мне, да? Постоянно напоминаешь, что я больше не могу любить, не могу прощать, не могу испытывать хоть какие-нибудь положительные эмоции?       Флауи начинает бормотать это себе под нос, словно забыв, что в комнате он не один. Фриск пришлось слегка наклонить голову, чтобы расслышать его.       — Везде таскаешь с собой, защищаешь, если обо мне говорят плохо, прощаешь мне любые мои поступки, всегда улыбаешься мне, — Флауи ненадолго замолчал, а после с искренним непониманием в голосе спросил: — Зачем?       В глубине души Флауи вновь хочет быть тем наивным, простодушным принцем Азриэлем, что клялся защищать свой народ, уважать и любить свою семью. Но, напоминает он себе, из-за этой чертовой наивности он и не смог противиться Чаре, не смог настоять на своем и сказать, что ее идея ему не по душе.       Если бы он смог это сделать, Чара была бы жива, а он не стал бы бездушным цветком. Монстры в подземелье были бы счастливы, Ториэль не ушла бы от Азгора, они, возможно, даже нашли бы другой способ выбраться на поверхность, но они были детьми и действительно думали, что их идея сделает монстров намного счастливее. Они почему-то решили не брать в расчет тот факт, что Чара по-настоящему умрет, забыли, что это не обычная игра в героев, которые побеждают всегда и во всем, а вполне себе реальная жизнь.       Азриэль должен был догадаться, что люди вряд ли положительно отреагируют на внезапно появившегося монстра, а Чара закрыла глаза на доброту сводного брата и поверила, что Азриэль сможет причинить кому-то вред.       Она хотела помочь монстрам выбраться на поверхность, а заодно и отомстить людям в своей деревне. Чара не говорила этого вслух, но Азриэль всегда подозревал, что дело не только в освобождении монстров, и был прав.       Он не мог осуждать Чару, во всяком случае, не после всего, что она пережила.       Чара никогда не скрывала, что ненавидит людей, но никогда не говорила, почему именно. Зато однажды она призналась, что упала в подземелье отнюдь не случайным образом.       Она шла на гору Эботт с одной целью — умереть.       Азриэль не был удивлен, потому что если судить по царапинам и синякам на теле Чары, к ней явно не относились так, как она того заслуживала. А заслуживала она всего самого лучшего, и он это знал.       В раздумьях Флауи и не заметил, что Фриск пытается привлечь его внимание и что-то ему сказать. Выговорившись, он несколько выпал из реальности, а когда вернулся понял, что сказал то, что никогда не собирался говорить, ведь это значит показать свою слабость.       Похоже, он и правда боится разочароваться в этой девчонке. Что, если все это она делает исключительно для того, чтобы искусно отомстить за все те разы, что он убивал ее и мешал получить хорошую концовку?       Здравый смысл говорил, что ни один нормальный человек не стал бы так долго таскаться с кем-то только из-за мести, но он ничего не мог поделать с такими мыслями. Да и кто говорил, что Фриск относится к числу «нормальных»?       Наконец, Флауи повернулся и упрямо посмотрел на Фриск. Лучшая защита — это нападение.       Фриск делает быстрые движения руками, сбивается, хмурится, вздыхает и начинает заново. Флауи смог разобрать лишь обрывки фраз, которые ни о чем ему не говорят. Ему быстро надоел этот цирк.       — Это раздражает, прекрати.       Удивительно, но Фриск тут же останавливается и складывает руки на коленях.       — Скажи нормально, а лучше вообще молчи.       «Флауи, мне жаль, что ты так думаешь»       Флауи скептически посмотрел на нее и выгнул бровь.       «Я не хотела, что бы чувствовал себя так, прости меня»       Фриск виновато улыбается.       «Я лишь хотела показать тебе, как ты важен. Флауи, возможно, ты не замечаешь, но многие монстры привязались к тебе. Конечно, сначала они относились к тебе с недоверием, но все же… сейчас они доверяют тебе, и я в том числе»       Фриск прерывается на мгновение лишь ради того, чтобы проверить, слушает ее Флауи, или же нет. Убедившись, что он внимательно слушает, она продолжает.       «Не важно, сколько времени это займет, но я покажу тебе, что ты нужен нам, ты нужен мне»       Флауи сдается и признает, что очень хочет думать, что так оно и есть. Он не особо верит, что действительно кому-то нужен, годы одиночества берут свое, но все же он не может не спросить:       — Почему?       Девочка на секунду задумывается, а после с удивительной честностью отвечает:       «Потому что я люблю тебя, Флауи»       Цветок очень надеется, что его так называемое «лицо» не способно краснеть. Он, конечно, не отвечает взаимностью или отказом, потому что это все вовсе и не нужно Фриск. Она давно уже сделала все нужные для себя выводы и, судя по ее признанию, выводы положительные.       Флауи лишь нервно усмехается и произносит свою излюбленную, коронную фразу:       — Идиотка.