Всегда с тобой

      Неоновые софиты светили прямо в глаза. Громкая музыка давит на уши с неимоверной силой. Как же вокруг всё непривычно. Хотя раньше я не выползал из подобных заведений. Но всё изменилось в один день. Тот, который стал для меня роковым. — Сехун? — перекрикивает музыку друг. — может выпьем что-нибудь? — Сухо ты же знаешь… — Да-да, я помню, что нельзя, но…столько времени прошло. Теперь тебе лучше, верно? — Всё это ложь, мне никогда не станет лучше.        Дальше всё словно в тумане. Чувствую тепло рук на талии. Сухо. Слегка поворачиваю голову- всё та же широкая улыбка, оттопыренные уши, улыбается. Знал, что мне нельзя пить, но снова забил на предупреждения, а теперь он снова здесь, рядом со мной.        Выбираюсь из толпы, хватаю друга за руку и как можно быстрее выбегаю из душного клуба. Теперь это всё не моё, мне больше нет здесь места.        Прихожу в себя в машине, страх сковывает лёгкие, я видел его, и это точно: тот самый человек.        До дома добираемся без происшествий. Как только захожу в квартиру, сразу валюсь на заправленную кровать. Я точно видел его, но почему тогда он не приходит ко мне? Почему оставил одного? Почему не остановил или не кинулся следом?       Не могу уснуть, как бы не пытался, если он в городе, значит, я должен найти его. Но есть одно «но»: правда ли это мой Чанёль? Закрываю глаза и проваливаюсь в сон.        Из сна меня выдергивает посторонний шум с кухни. Осторожно поднимаюсь с кровати и двигаюсь на шорох. Кто мог пробраться в мой дом? А если это вор? Но я всегда был бесстрашным, смело вхожу на кухню и замираю с доской в руке, которую успел прихватить по пути. — Давно не виделись, Сехунни, я соскучился, — меня обнимают так крепко, что слышу ритм чужого сердца. Он вернулся. — Чанёль, я так скучаю, почему ты не пришёл раньше? Я ведь задыхаюсь каждую минуту, почему бросил меня? — слёзы текут по впалым щекам. Прошёл год, но я всё еще не могу отпустить его. — Прости, малыш, но я пришёл сразу, как ты позвал.— Я не понимаю о чём он говорит, да и не важно, главное, он здесь со мной. — Ты больше не уйдёшь? — даже если и захочешь, я больше не смогу отпустить. — Нет, пока ты нуждаешься во мне, я останусь.— отвечают мне чарующим басом.        Мы долго стоим, прижимаясь друг к другу. Как же я скучал по теплу, что способен подарить мне, лишь один человек. Мой Чанёль. Мы перемещаемся на диван, раньше мы могли часами рубиться в видеоигры, а после он долго целовал меня, и я таял в его объятьях. Прошёл год, но ничего не изменилось, я всё так же зависим от него.        Ночь вступает в свои права, я знаю, что сегодня усну рядом с ним и не буду мучиться от бессонницы, Чанёль обнимает меня со спины, целует за ухом и этого достаточно, чтобы я забыл как мне было плохо, как каждый день проходил словно в аду. ***        Это утро самое счастливое из всех, что были за год. Рядом с ним тепло, уютно и так было всегда. Я готовлю завтрак на двоих, пока Пак щёлкает пультом, стараясь найти хоть что-то интересное по кабельному. Я улыбаюсь этой идиллии, давно я не чувствовал себя так спокойно и легко.        Мы, как и раньше, завтракаем вместе, Чанёль рассказывает о том, как жил всё это время, у меня много вопросов и на все у него есть ответы. Но нашу идиллию рушит громкая трель звонка, я, нехотя, выпутываюсь из любимых объятий и иду открывать, но останавливаюсь, когда слышу взволнованный, полный страха голос Пака: — Ты можешь не говорить никому, что я вернулся? — Почему он так волнуется? — А произойдёт что-то плохое, если я расскажу? — Тихо интересуюсь я. — Думаю, тогда мне придётся уйти.— Ломаным голосом отвечают мне. Что… уйти? Нет! — Нет, не уходи, прошу! —Я падаю на колени, слёзы застилают глаза, — Я никому не расскажу, обещаю! Это, наверное, Сухо принёс мне еды, ты можешь закрыться в комнате.— предлагаю я. Пак кивает головой, заходит в комнату, запирая дверь изнутри.        Звонок в дверь заставляет меня, наконец, открыть её. Как я и говорил, на пороге стоит Сухо.        Друг проходит на кухню и недовольно поглядывает на меня. — Почему на столе две порции? — нервно спрашивают меня. — Это привычка, ты же знаешь. — натягиваю на лицо фальшивую улыбку, но определённо друг не верит и это я понимаю, когда он распахивает двери спальни. Я пытаюсь остановить его, но меня отталкивают. Сейчас он увидит Чанёля и уйдёт, что же мне делать?        Сухо заглядывает в мои глаза, пока я смотрю на Чанёля, которого друг словно не видит. Мне сейчас безумно страшно. Сухо, ничего не говоря, покидает мой дом, я не понимаю его поведения от слова «совсем». Я обидел его чем-то? Что происходит?        Мы с Чанёлем возвращаемся на кухню, меня волнует один немаловажный вопрос. — Почему Хён вёл себя так, словно в комнате только мы с ним? — Неуверенно спрашиваю парня. — У каждого свои представления, Сехунни, иди ко мне, — меня не устраивает такой ответ, но я кидаюсь в объятья Пака, и все переживания и вопросы отходят на второй план. Главное, что сейчас он со мной. Ёль целует меня, а я сразу отвечаю, я не на секунду не забывал вкус этих губ. Я помню каждую мелочь, каждую деталь. Его рыжие волосы, пухлые губы, оттопыренные уши, нос с горбинкой, сильные руки, кривые, но длинные ноги. *** — Док, мне кажется, Сехун снова видит его. — быстро тараторит Сухо. — Я понял, приведи его как можно быстрее, нельзя тянуть, всё может закончиться как тогда, — отвечают с того конца. — Я всё сделаю, до свидания, — Я кладу трубку. Неужели, всё повторяется вновь. Как он не поймёт, что его больше нет. ***        Парень приподнял Сехуна и поцеловал его, проникал языком в рот, углубляя поцелуй. Добравшись до кровати, старший толкнул на нее Хуна. Пак опёрся руками на матрас, нависая над телом парня, прильнул к его шее, оставляя на ней свои метки. Одной рукой, блуждая под футболкой, пощипывая чувствительные соски.        Пак стянул, как ему показалось, ненужную вещь с Сехуна и припал губами к его телу, изучая, спускаясь всё ниже. Чан прикусил кожицу, затем провёл языком, заглаживая укус. Сехун, тем временем, старался расстегнуть чужую ширинку. Чан, не вытерпев этой медлительности, ловким движением расстегнул джинсы и снял их вместе с нижним бельём, затем и Хун остался обнажённым. Чан одаривал тело Сехуна поцелуями, нетерпеливо кусал, и тут же, извинялся, зализывая укусы. Затем смазал пальцы и слегка надавил на колечко мышц, проникая внутрь. Медленно двигая ими, срывал с губ О несдержанные стоны. Чанёль растягивал тугие стенки бережно, добавляя ещё палец, Хун, не выдерживая сладкой пытки, начал ёрзать и скулить, притягивая к себе мучителя и впиваясь в его губы страстным поцелуем. Чанёль дразнил парня, поглаживая пальцами комок нервов, распаляя желание Сехуна ещё сильнее. Хун обвил своими ногами бёдра Пака и прошептал: « Ёль, пожалуйста». Пак, немедля, пристроился между ягодиц, и потихоньку начал входить, заполняя собой О до краёв.        Пак подхватил его под талию и, наклонившись, прикусил белоснежную кожу на шее. Порой медленные толчки сменялись резкими и грубыми, от чего Сехун срывал голос. Оба чувствовали, что ещё пара толчков, и их накроет волна оргазма. Пак, толкнувшись ещё несколько раз в горячее тело, кончил, заполняя собой парня. Хун провёл рукой по члену и излился следом. Им обоим не хватало тепла друг друга. — Не уходи. — обнял парня тихо прошептал я. — Ты ведь знаешь, что я всегда буду с тобой, сколько бы времени не прошло. — целуя меня в щёку прошептал он. **** — Ты болен им, и сам это знаешь. Но тебе пора очнуться, его больше нет рядом, — и это я слышу каждый раз, но они все ошибаются, он всегда со мной. — Он есть, он живёт в моём доме, Сухо! И хватит таскать меня по психологам! Как ты не поймёшь, я здоров! Он есть, а вы все неправы и ошибаетесь! — кричу я. Да, Сухо затащил меня снова в эту проклятую клинику. Им просто не понять меня. Да, я знаю, что год назад Чанёль умер, но он здесь, со мной, тёплый и живой. — Боюсь, что в такой ситуации я ничем помочь не могу. Сехун сам его не отпускает, он сам нарисовал картину, где Пак ещё живой и любит его. Всё намного хуже, чем я предполагал. — объясняет доктор. — Значит так! Тогда посмотрите на это! У меня есть доказательства! — Я оттягиваю ворот свитера, там всё усыпано метками Чанёля. — Здесь ничего нет. — Почему вы не видите?! — психую я. — Пойми, что Чанёля больше нет. — ЛОЖЬ! — слёзы появляются на глазах. Как же так? Только вчера он был со мной, а сейчас мне говорят, что его нет. — Нет Сехун, это не ложь. Чанёль погиб в автомобильной аварии. Его нет. ***        Мир Сехуна, был окрашен в цвета, подобно радуге, и Чанёль являлся его частью. Но год назад, мир приобрёл чёрный цвет, когда Чанёль покинул его, и оставил Хуна в нём совершенно одного, его больше нет, так же, как и О сейчас не живёт, а просто существует.