Исповедь мертвому богу

Я пытала их. Да… И они не просто извивались в конвульсиях, словно недобитые звери. Они истекали черной густой кровью, размазывая ее по светлому кафелю, будто неразведенную краску. Знаешь, как это красиво?.. Я рисовала на ее белой коже ножом, и плоть послушно раскрывалась, будто настоящие бутоны роз поутру. А когда борозды заливались кровью, пряча мои рисунки в черном потоке, я чертила новые. Новые и новые цветы… Она норовила умереть, наглая девчонка, но я каждый раз возвращала ее к жизни. И снова и снова вырезала в ее уже бескровной плоти красные розы. А он, знаешь, что с ним было? Я загнала под его ногти шипы роз. Медленно и мучительно я заталкивала в мясо толстые иглы, пока его жена стонала в его ногах. И когда он кричал, я заверяла его, что перед тем, как дарить эти красивые цветы, шипы нужно обламывать. Я знала, что смерть может быть красивой. Ты показал мне это уже давно. Я внимала твоим словам с самого детства, и поверь, твои уроки не прошли зря. Но знаешь, что по-настоящему красиво, как по мне? Страдание. Оно пускает дрожь до самых кончиков пальцев, сжимает все внутри не хуже лучшего оргазма, когда ты за ним наблюдаешь. И вот оно, настоящее искусство — продлить его как можно дольше и как можно изощреннее. Но знаешь, я пришла к этому осознанию только когда мне под руку попались именно они. Ну как попались… Я выследила их, поймала, и сделала все, чтобы они жили в страдании всю свою жалкую жизнь. Я не верю, что они могли убить тебя. Но если это так, то эти розы с запахом металла на их изувеченных телах были лучшим подношением, которое я могла для тебя совершить. Сейчас я уже ничего не могу. Лишь только вспоминать тебя и свое школьное время — все, что я успела увидеть за то недолгое, но счастливое время до Азкабана. Но если я когда-нибудь выберусь отсюда, поверь, я буду и дальше мстить за то, что потеряла тебя.