phenomenon.

«мир уродлив. в нем миллионы, миллиарды пороков, и я не справлюсь, если попытаюсь выписать их все, гарри. и ты не похож на них, нет, ты особенный. ты — лучшее, что могло случиться с этой планетой. моя любовь не знает, куда исчезнуть, потому что я лишь один из тысяч звезд, что принадлежат тебе. твой навсегда, без надежды на взаимность, луи» двадцать второе февраля две тысячи тринадцатого года. луи запрокидывает голову назад и смеется, просто смеется, мечтая избавиться от каждой назойливой мысли в своей голове. они сводят его с ума. он сам сводит себя с ума. мог ли он поверить тогда, что десять лет спустя побывает в кровати нашедшего всемирную популярность гарри стайлса? что это случится так сумбурно, непонятно; что все это напомнит ему время полной моральной ничтожности? он закрывает глаза. ему тридцать один год. его руки не должны дрожать, когда он перечитывает собственные сообщения бывшей мечте всей своей жизни. ее спасителю. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ*** луи взволнован. о черт, его свадьба через тридцать пять часов, и лучший парень на в с е м белом свете лежит в его кровати. почему он вообще позволяет себе сомневаться? сейчас пять утра, и луи проснулся часа два назад, проспав, от силы, час или два, но ему больше и не хочется. из-за открытого окна (как любит майки) безумно холодно, но он вылезает из-под одеяла и не торопится закрывать окно. может быть, все это ошибка? глупая, такая опасная ошибка, которая сломает до конца не только его самого, но и, самое, блять, главное, майкла, который верит ему. любит его. луи не понимает, в чем проблема, почему его тревога, он сам так любят разрушать все. они вместе уже три с половиной года, и луи бесконечно верит ему, любит, но точно уверен, что что-то пойдет не так. ему хочется послушать музыку, так что он встает с кровати, чтобы не тревожить жениха, и идет с телефоном на кухню за наушниками. и в итоге остается там. отвлечься, отвлечься, отвлечься. от свадьбы, от тревожности, от долбанной картинки в голове, которая меняется, но там всенепременно рушится каждая деталь. он бездумно листает ленту инстаграма, прокручивая в голове строки играющей в наушниках песни, пока его взгляд не натыкается на «ГАРРИ СТАЙЛС: ФЕНОМЕН МУЗЫКАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ». ему тридцать один, но его сердце начинает стучать быстрее, как десять лет тому назад. концерт. в его городе. в пабе. «желание вспомнить то, как я начинал. я никогда не смогу забыть, как это чувствовалось, знаете, впервые выходить на сцену, а не записывать видео на камеру дома. одному». луи решается и ухватывается за последний оставшийся билет. о, да он такой везунчик. сто двадцать три человека. двести сорок шесть пар глаз. он скажет гарри стайлсу, что тот спас его жизнь — на фоне этой мысли, что начинает почти болезненно пульсировать в голове, все такое неважное. луи, на самом деле, тяжело признаться даже самому себе, что психические расстройства не проходят просто с возрастом; что депрессия может появиться и у тридцатилетнего, что все это совсем не фаза, которую просто стоит перерасти. ему тяжело признаться, что тревога иногда гложет его, что умереть иногда — единственное его желание; тяжело признать, что он не победил это, а только пережил. тяжело попросить помощи. поэтому, оказавшись следующим вечером в полшестого в очереди, он чувствует себя неловко. самому старшему, как он может судить, двадцать два или три, но колени луи дрожат не меньше, чем у парня позади. ох, можно просто умереть со стыда? когда запускают, билет почти падает из его рук, так сильно они дрожат; когда он видит несколько рядов людей, то пробивается в первый ряд непосильными усилиями. он точно скажет то, что хотел. он сможет добиться этого сегодня. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ

***

— я счастлив видеть вас здесь, ребята! — взгляд гарри, когда он кричит, привыкший к стадионам, блуждает. луи молится всем, кого знает, чтобы заметили егоегоего, и, о чудо, глаза музыканта на несколько секунд встречаются с его собственными. на крики толпы он реагирует соответственно и начинает часовое выступление последним хитом. кажется, он вышел в прошлом месяце. сердце луи пропускает удар за ударом, когда он, сдаваясь, начинает прыгать на припеве. тридцать один год — не приговор. — и напоследок! черт, я никогда не делал этого, но, поверьте, есть кое-что, из-за чего я… я закончу выступление кавером. поверьте, просто поверьте мне, — гарри заразительно смеется, слегка запыхавшийся, потому что древнейший хит «kiwi» теперь многого ему стоит. — итаааак… колени луи подгибаются немного, когда он слышит первые аккорды., а потом голос его и гарри сливаются, когда раньше других он подхватывает, с первого же слова. пускай на секунду, но гарри внимательно смотрит. и протягивает ему свою руку. луи хватается. он крепко держится, переживая тяжелейшие моменты своей жизни. — и в них пылает страх, — громко поет стайлс, втащив луи на сцену. он замирает, тревога, страх просто накрывают его с головой, не позволяя делать ничего, даже моргать. — и каждому из нас противостоит целая армия таких людей, — его заставляет дернуться прикосновение к его руке, взгляд встречается со взглядом, и луи читает «не подводи меня» в нем. и начинает кричать слова. он просто кричит, даже не поет, отдаваясь этому полностью. я просто хотел, чтобы ты знал: мир уродлив, но ты красив для меня. д у м, а е ш ь ли ты обо мне? ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ

***

— мистер стайлс не… — пропусти его. забавный малый. привет еще раз, ам… — луи. меня зовут луи. — луи, отлично. ты хочешь автограф? так быстро спрыгнул со сцены, что я не успел пригласить тебя за кулисы. ты нравишься мне. эта бесцеремонность, никаких попыток скрыть, чего ему хочется — это всегда было с гарри стайлсом, сколько луи его помнит, а, между прочим, на его творчество он наткнулся, когда количество подписчиков не превышало двух сотен. — вот так вот быстро? — глупо спрашивает луи, стараясь игнорировать мысли о том, что говорит н е пр, а в и л ь н о, что ему следует замолчать, что следует развернуться и уйти. забывает о бойфренде, когда мечтает о том, чтобы «нравишься» было в том самом смысле. — именно. чай, кофе, позволишь поцеловать твою шею? луи, определенно, сходит с ума. а особенно, когда оказывается минут через двадцать у стены, с губами на своих губах, с руками на своей талии, с саморазрушением и высшим наслаждением наедине. с грехами и прощением. ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ

***

они оба знали тогда, что это ничем не кончится. по крайней мере, для гарри. луи отменил свадьбу. он ушел от майкла, не объяснив ему ничего. он только попытался сделать это легче для них обоих (вранье, ему ничего не стоило уйти теперь, когда он ощутил на себе такую любовь), сказав, что изменил. сейчас ему чертовски стыдно, но прошло два месяца, и луи… луи просто хочет вновь почувствовать, как горит кожа там, где ее касаются, как дрожат ноги и губы, как изнывает все тело, как желание пульсирует в голове, как зубы касаются нежной кожи, как правильно ощущаются синяки от гарри, как сорванным голосом после он шепчет «ты спас мою жизнь», как остается на ночь. может быть, это все стоит того, когда два месяца спустя он получает сообщение в фейсбуке. от гарри. а что, если так правильно? ох уж этот гарри стайлс.