неловкость

Соне шестнадцать, она не очень любит учиться, много спит и до чертиков боится влюбляться. Её лучшей подруге через пару недель исполняется двадцать, и вот она-то гораздо разумнее — закрывает сессию, ходит после учебы в спортзал и не творит глупостей. Лола здорово умеет смеяться в любой ситуации и помогать смеяться Соне. Иногда хочется смеяться просто над тем, насколько Соня беспомощна: не может встать на ноги сама и стать опорой для близкого человека тоже не может. Пару раз в месяц (неделю, день, подчеркните нужное) накатывает, знаете? «А почему мне не доверяет даже друг?» — хочется спросить Соне, потому что сколько бы Лола ни рассказывала ей днем, по ночам она все еще тихо скулит в плечо, но не позволяет себе плакать. И это так больно, потому что Соня хочет, хочет, очень, блядь, хочет помочь и успокоить, но даже не может дотронуться — Лола вытрет слезы, засмеется и скажет, что все в норме. Еще Соня, возможно, немного хочет её поцеловать, когда слышит это тихое поскуливание. (Возможно, не только в эти моменты.) Это болит где-то у неё в груди и безумно пугает, потому что мысли «а-что-если-лола-знает», «а-что-если-поэтому-не-доверяет» сжирают изнутри и делают гораздо больнее. Соне до дрожи в руках страшно потерять любимого человека, который держит её на плаву, а так хочется, чтобы и ей было легче. Все эти разговоры, отвратительно неловкие темы и желания — они опасные. Глупая, смущенная, шестнадцатилетняя Соня так боится влюбляться, что уже не знает, куда прятать свои чувства. Она рисует на кусочках салфеток сердечки и очень надеется, что Лола (не) найдет и (не) спросит.