Неправильная Грейнджер

- Малфой, тупее тебя нету никого на целом свете! - горлопанит Джиневра откуда-то со второго этажа, но такое ощущение, что кричит она прямо над ухом. Слышит весь дом. - Прекрати меня так называть, Джин, это не смешно! - оправдывается Гермиона, и слегка покрывается румянцем, ведь фамилия будущего мужа очень даже неплохо сочетается с её именем. Гермиона Джин Малфой. "По-моему, звучит", про себя думает брюнетка, и едва заметно улыбается уголками губ. - Мы ещё не женаты даже. - приличия ради добавляет, когда видит укоризненный взгляд вот-уже-два-года-как-Поттер Джинни. - А чего ж ты тогда так сладко улыбаешься? - слегка прищурив глаза, рыжая словно в душу смотрит, и скрыть от неё предсвадебный мандраж почти нереально. Да и вообще хотя бы что-то скрыть. С годами навыки подруги только развивались, и увильнуть от её сканирующего взгляда становилось всё сложнее. - До церемонии меньше двух часов, теперь это только вопрос времени, когда тебя уже официально будут называть Малфой. - Джи-и-инни, мне страшно, - стонет пока-ещё-Грейнджер, хватается за голову и тяжело усаживается на кровать, подминая под себя пышное платье. - К чему весь этот пафос и помпезность? Разве мы не могли пожениться где-то в домике за городом, без зрителей, бесчисленных гостей и прессы? От переизбытка эмоций на глаза наворачиваются слёзы, а руки опускаются от беспомощности положения. Эти два месяца подготовки к свадьбе были сущим адом. Каждый день какие-то встречи, договоры, примерки, утверждения конечного варианта, куча бесполезных и никому не нужных деталей, без которых можно было бы спокойно обойтись, но нет! Их высочество будущий-муж не могут не привлечь к такому знаменательному событию внимание. Точнее даже, его семья. Люциус, которому сам факт того, что его сын оказался Истинным грязнокровки, казался отвратительным, хотел выжать из свадьбы максимум собственной выгоды и раз и навсегда укрепить положение его семьи в обществе, поэтому как только родственников посвятили в планы на ближайшее будущее, была назначена дата публичного признания. Без которого, конечно же, можно было обойтись! - Ты сама его выбрала, Гермиона, поэтому перестань ныть и привыкни уже к тому, что твой парень - Драко Малфой, а значит публичность для тебя теперь важнее воздуха. - слишком серьезно заявила Джин, смотря на подругу в упор, не сводя взгляд, давая заглянуть в глубины своего сознания и позволяя увидеть там крупицу сожаления, потому что она, хоть и вышла замуж за самого Гарри Поттера, на пожизненную популярность не была обречена. - Я даже немного тебе завидую! - хихикнула рыжая, присаживаясь рядом с подругой и мягко обнимая её за плечи. - Всё будет хорошо. Скоро этот фарс закончится, шумиха уляжется и вы уедите в медовый месяц, куда-то далеко, где не будет камер, журналистов и жёлтой прессы. - И Люциуса. - не слишком громко добавила Миона, склоняя голову на плечо теперь-уже-Поттер. - И Люциуса. - утвердительно кивнула Джин, мягко улыбаясь уголками глаз и с удивительной для неё печалью смотря на их с Мионой отражение в зеркале. - Будете только ты и Драко, и больше никого. - Обещаешь? - после не слишком длинной паузы наивно уточняет всё-ещё-Грейнджер. - У мужа своего будешь такое спрашивать. - бурчит Уизлетта и привычно надувает щёчки, которые в последнее время стали заметно больше. Брюнетка переводит взгляд чуть ниже, на слегка выпирающий животик подруги, и неловко улыбается. Поттер, следя за её взглядом, тоже постепенно расплывается в умилительной улыбке. - Не боишься, что папарацци заметят? - как бы между прочим спрашивает Гермиона. - Всё под контролем. - уверяет её подруга, не отрывая взгляд от зеркала. - Обманные чары меня пока что не подводили. Гермиона порывается напомнить о том, что наглые и вездесущие газетщики частенько используют камеры, которые такие чары снимают, но Джин словно чувствует это, и успевает сказать первой. - Тем более, мама купила мне замечательную шаль. Всё равно все камеры сегодня будут направлены на вас, молодое семейство Малфоев. - хитро улыбается, едва щурясь, рыжая, и Гермиона вновь чувствует, как к щекам приливает кровь. Свыкнуться с новой фамилией всё ещё тяжело. Их милую беседу прерывает стук из-за двери и обеспокоенный мужской голос: - Джинни, дорогая, вы там как? - Всё хорошо, милый, не волнуйся. - А ты как? Всё же нормально? - в голосе бескрайнее беспокойство и переживание. - Да, Гарри, всё хорошо. - уже немного раздражённо отвечает Джинни, а потом уже тише, между ними девочками добавляет, - Он в последнее время такой нервный стал. Постоянно крутится возле меня, возится туда-сюда. С тех пор, как я сказала ему, что беременна, он сам на себя не похож. Любую мою прихоть исполняет, весь такой милый и заботливый, что аж бесит. Девушки перекидываются понимающим взглядом и заговорчески хихикают. - Начало церемонии через семь минут, собирайтесь. - голос Рона стальной, крепкий, совсем не такой, как в юношеские года. За последние пять лет он окреп, стал шире в плечах, получил место в престижной команде по квидиччу и стал довольно известным игроком. Даже обзавёлся длинноногой девушкой-беттой, которая в их клубе работала менеджером. На фоне нервного, а от того слегка писклявого, голоса Гарри, Рон и вовсе кажется воплощением уверенности и непоколебимости. - Хорошо! - отзывается Джин. - Ты готова? - Нет. - честно отвечает Гермиона, понимая, что ноги не слушаются, руки опять начинают трястись, а к горлу медленно подползает паника. - Не дури, подруга. У всех так, всем страшно в первый раз замуж выходить. - со знанием дела говорит Джин, за что получает полный непонимания взгляд карих глаз. - Ну, теоретически. Мне тоже было страшно в день свадьбы, но ничего, - рыжая протягивает правую руку, на безымянном пальце которой красуется обручальное кольцо, как наглядное подтверждение своих слов. - я справилась. И ты справишься. Перед глазами у Гермионы почему-то стоит её собственное обручальное кольцо, с бриллиантом, и паниковать хочется только сильнее. Нет, ну правда, это всё не для неё! - Джи-и-и-и-иинни! - дрожащим голосом тянет девушка, и слёзы, внезапно выступившие на глаза, грозятся вот-вот размазать макияж. - Не плачь, не плачь! - начинает паниковать Джин, видя резко ухудшавшееся состояние подруги. - Гарри! - Что, милая? - как по волшебному зову, дверь в комнату открывается, и в проёме виднеется лохматая меченная голова. У Гермионы предательски краснеет нос, слёзы застилают глаза, а внутренние уголки бровей обречённо вскидываются вверх. Вот-вот рванёт. - Погоди, Миона, только не реви. - умоляет её Гарри, в примирительном жесте выставляя руки вперёд, и делая осторожный шаг в сторону невесты. Будто на переговорах с террористами, честное слово. Только Гермиона не террорист - она куда хуже. Она - девушка с предсвадебной истерикой и огромным желанием послать всё к чертям и свалить в закат, прихватив с собой бутылку чего по-крепче, потому что сил у неё больше нет. Свадьба доконала, новоиспечённые родственники оставлять желать лучшего, "самый счастливый день в её жизни" медленно превращается в какой-то кошмар, пышное платье отвратительное, залитая лаком причёска, с тонной заколок и вообще всего, что только должно было сдерживать её непослушную гриву, дико раздражает, а шум со двора, который она слышит даже на втором этаже, не вселяет надежду на то, что всё будет хорошо. Всё уже ужасно! Гермиона, не смотря на тщетные попытки Поттеров, несколько раз жалобно всхлипывает, подобрав предательски трясущуюся губу, и даёт наконец волю эмоциям, начиная нещадно, по отношению к своему макияжу, рыдать. - Герми, стой, не надо, у тебя же выход через пять минут. - лепечет Гарри. - Грейнджер, прекрати распускать слюни и возьми себя в руки, ты ведь женщина! - угрожает Джин. - Что происходит? - на шум приходит Рон, и тут же подключается к группе поддержки, как только видит всю масштабность надвигающейся сенсации. - Миона, что бы там ни случилось, это того не стоит. Не плачь, тебе не к лицу. Вон, уже весь макияж смазался. - В-весь м-м-маки-яж? - сквозь истерику уточняет Гармиона, и видя утвердительный кивок друга, только сильнее погружается в состояние абсолютных страданий. - Ай! - морщится Рон от боли в затылке, и переводит непонимающий взгляд на сестру, которая отвесила ему неплохой подзатыльник. - За что ж так сильно? - Молодец, Рональд, - полностью игнорируя возмущение брата, начинает свою тираду Джинни, и в тот момент Уизли может поклясться бородой Мерлина, что она чертовски похожа на их матушку, - ты всё окончательно испортил! - Что вы сделали? - едва сдерживаемая ярость в голосе, но при этом безупречный, не тронутый ни одной эмоцией, облик. В дверях стоит Малфой, и судя по взгляду, он готов убивать. В комнате наступает поразительная тишина, и даже Гермиона резко прекращает свои рыдания, завидев на пороге будущего мужа. Её губы дрожат, тяжёлые всхлипы подкидывают плечи, а воздух тяжело вырывается из-за плохо скрываемой истерики. Глаза у девушки покрасневшие, опухшие, длинные густые реснички полностью покрыты влагой, но взгляд преданный и адресован только ему. - Тебе сюда нельзя! - первой очнулась Джин. - Видеть невесту до свадьбы - плохая примета. - Плевать. - Уйди, Малфой. - широкая спина Рона перекрывает парню путь, и блондин на секунду переводит взгляд на него. В глазах лёд и искры пламенного безумия, которым с Драко когда-то поделилась его Истинная. - Я доверил вам её всего на пол дня, а вы умудрились довести её, - кулаки угрожающе сжимаются, а желваки на скулах ходуном ходят, но голос по прежнему холодный, едва ли не отстранённый и безразличный. - до такого состояния. - Малфой... - начал Гарри, но его перебил красноречивый взгляд. Он умолк. Вновь эта нагнетающая тишина и оттого ещё более отчётливые всхлипы Гермионы. - Оставьте нас. - требует жених, делая несколько шагов вовнутрь комнаты. - Но тебе нельзя! - продолжает настаивать Рон, но потом краем глаза ловит отражение подруги в зеркале, и тоже замолкает, поражённый тем, как она смотрит на блондина. Преданно, с таким теплом, обожанием и нежностью, словно только его ей сейчас и не хватало. Будто это именно из-за нехватки его рядом, началась эта внезапная истерика, а с его приходом всё тут же стало хорошо. - Всё хорошо. - почти шепчет Грейнджер, и друзья, недоверчиво переглядываясь, всё же покидают комнату, оставляя молодожёнов одних. Наверное, им есть о чём поговорить. Драко медленно подходит к девушке и опускается возле неё, становясь напротив. Она сидит на кровати, а он стоит перед ней на коленях, глаза в глаза. Душа в душу. Рядом с ним хорошо и уютно, тепло на душе, и совсем не страшно. Создаётся впечатление, что безопаснее, чем с ним, быть не может, потому что на подкорке теплится уверенность в том, что он защитит от чего угодно. Рядом с ней странно и непривычно, потому что привыкшее к влаге и тьме подземелий тело, возле неё по каким-то непонятным причинам начинает любить тепло и нежность её кожи. Потому что она согреет и утешит, потому что ради неё не страшно сразиться с любым чудовищем, ведь точно знаешь, что дома тебя будут ждать её ласковые руки и распахнутое сердце. Рядом с ней хорошо, как никогда и ни с кем не было. Оно и понятно. Они же Истинные. - Пойдём? - минут десять спустя спрашивает юноша и протягивает своей невесте руку. - У меня макияж размазанный. - спокойно сообщает Миона, виновато улыбаясь. - Действительно... Но кому нужен макияж на безлюдном острове? Девушка несколько секунд пристально вглядывается в выражение лица юноши, а потом ошеломлённо округляет глаза. - Шутишь? А как же церемония? - К чёрту. - А СМИ? Они нам потом пройти не дадут. - Я всё замну, не переживай. - А твой отец? - наконец решается спросить Гермиона. Малфой смотрит на неё в упор, а на лице ни единой эмоции. Смотрит долго и вкрадчиво, и время тянется так мучительно долго, что брюнетке хочется выть. - И его к чёрту. - сквозь непроницаемую маску пробивается едва заметный оттенок улыбки на его губах, и Гермионе очень хочется ударить этого паршивца за то, что издевался над ней. - Дурак. Легкий толчок приходится ему в плечо, и Драко ловит запястье девушки своими руками. Мягкий поцелуй накрывает бархатную кожу, а его серые глаза ни на секунду не открываются от её карих. Короткий вдох. Зрачки едва уловимо расширяются, а затем возвращаются в норму. От девушки это скрыться не может. - Что? - обеспокоенно спрашивает она. - Что случилось? - У тебя запах изменился. - на выдохе сообщает парень, всё ещё утыкаясь носом в её кожу. - Не может быть... - на лице Грейнджер эмоции калейдоскопируют и уловить что-то конкретное почти невозможно. Парень улыбается уголками губ, плавно поднимаясь с колен, и тянет её за руку на себя, помогая встать с кровати. - У нас будет малыш. - почти что напевая, сообщает он, и прижимает девушку к себе, руками придерживая за плечи. - И я почти уверен, что это будет мальчик. - А почему не девочка? - быстро реагирует Гермиона, и поднимает голову вверх, уставившись распахнутыми глазами на блондина. - Он пахнет яблоками с мёдом. Я был почти уверен, что мне показалось пару дней назад, но сейчас я точно уверен в том, что ты носишь моего ребёнка. И мне даже не важно, кто это будет, мальчик или девочка, альфа или омега, главное - что это наше дитя. А значит я буду любить его, оберегать, и уничтожу любого, кто посмеет ему навредить. - Надеюсь, у него будет мой ум. - Главное - чтобы не твой характер. А остальное я пережить смогу. Двух неправильных в одном доме я выдержать не смогу. - Сможешь. - твёрдо говорит Гермиона, и это почти звучит, как приказ. - Никуда ты не денешься. В конце концов, я ношу будущее рода Малфоев, а значит теперь у тебя уже точно нет шанса сбежать. Нужно было думать раньше, до того, как ты решил, что я буду твоей невестой. До того, как я стала твоей Истинной.