Всю дорогу перед Кронусом стояла небольшая моральная дилемма: побыстрее домчаться до больницы, нарушить все правила дорожного движения, которые только можно, попытаться воспользоваться собственными связями, что, во-первых, часто никого не убеждало, а, во-вторых, если и убеждало, то потом его ждал достаточно неприятный разговор с отцом, который хоть и относился к детям снисходительно, но их явное причисление себя к «золотой молодежи» не одобрял, а после и очередная нотация от Канкри. Ампора вздохнул: у него был еще один вариант, который не устраивал ни его, ни, очевидно, сидящую на заднем сидении Непету, у которой, несмотря на оказанную Вантасом-старшим первую помощь все еще сильно кровоточили руки, а именно, ехать по всем правилам и ни на йоту не превышать положенную на данном участке пути скорость. Поэтому, невзирая на теоретическое возмущение парня, старший Ампора, сдвинув брови, решительно надавил на газ: не то, чтобы его беспокоило состояние Непеты, которое было близко к полуобморочному... ее сохранность волновала его совсем по другой причине: Канкри, пусть и молчал, прижимая младшую сестренку к себе, выглядел так, будто вот-вот закатит истерику по поводу того, что Кронус плетется по дороге как черепаха. Едва стрелка спидометра превысила допустимое значение, как Вантас облегченно вздохнул, легким движением разлохматив волосы девушки, пробурчав что-то нехарактерно для него короткое.
Но, помимо беспокойства Канкри, у Ампоры была еще одна причина закончить с делами побыстрее, а именно то, что там оставался его младший брат. Не то, чтобы он когда-то переживал или заботился о каких-то людях, кроме себя самого, и, позднее, Канкри, с которым ему ну очевидно ничего не светило, и, как ни странно, его это более чем устраивало — лучше прямой отказ с пояснением причины, чем тысяча и одна отговорка — но того, чтобы с Эриданом что-то случилось он допустить по ряду причин так же не мог. Кронус не был сильно привязан к своей семье, как и прочие ее члены, но понимал, что потеряв брата или отца, он потеряет нечто важное, чего ему и его мерзкой эгоистичной душонке никогда не понять. Таким образом, у него не оставалось выбора, кроме как максимально быстро доехать до белоснежного здания с вывеской «Больница им. Святого Эндрю» и, открыв заднюю дверцу машины, помочь выбраться оттуда Лейон, взяв ту на руки: у Канкри, что в первое мгновение показалось ему удивительным, сил на это не хватило. Однако удивление Кронуса длилось недолго: несмотря на свой малый рост, девчонка оказалась на вес довольно ощутимой. Лишним весом она очевидно не страдала, значит, она занималась в спортивном зале. Опустив на мгновение глаза, Ампора-старший наткнулся на умоляющий взгляд, природу которого понял сразу: Непета не хотела оставаться наедине с Канкри.
Не то, чтобы парень в красном свитере вызывал у неё отторжение – просто она понимала, что, останься они наедине, он выскажет ей все то, что говорили ей Эридан и Каркат, только в более раздражающей и нудной формулировке. Ей этого не хотелось, а потому Кронус, который как раз таки и не вызывал никакого доверия, больно уж у него рожа была ублюдская и самодовольная, хоть глаза где-то в глубине и были несчастные-несчастные, оказался ее единственной соломинкой, в которую она, как и всякий уважающий себя утопающий, вцепилась в прямом смысле – ее мелкое потрепанное тельце сейчас было в абсолютной власти старшего Ампоры, который, однако, держал девчонку крепко и отпускать, или просто как-то иначе делать больно, не собирался не то из уважения к Канкри, не то из-за того, что за нее, такую недотепу, вступился Эридан, не то по каким-то своим соображениям. Возможно, что даже из всего и сразу; не то, чтобы Непета была сильна в такой диковинной дисциплине как ампорология.
– Канни, - интонации у Кронуса были вкрадчивые и мягкие, а голос был как у бродячего кота, который охрип от долгих криков в длинную весеннюю ночь.
– Меня зовут Канкри, сколько раз мне еще повторять тебе и Поррим, что не стоит называть человека уменьшительно-ласкательно, если он против того. Я, в конце концов, уже взрослый парень, мне за двадцать, так что, мистер Ампора, скажите мне на милость, где вы, на пару с мисс Марьям, увидели Канни? Вот и я... - наконец, Вантаса прорвало. Его словесный поток, выданный на одном дыхании, почти без пауз, был похож на прорвавшийся сквозь плотину глубокой ночью поток воды, такой же пугающий и внезапный.
Лейон судорожно вздохнула на руках Кронуса и как-то странно откинула голову, видимо, решив, что настало время либо потерять сознание, либо попросту умереть от потери крови и пережитого стресса.
– Канни, - уже более настойчиво повторил Ампора, который, в отличие от младшего, на аристократа был ни разу не похож, скорее, на современную версию какого-нибудь разбойника-сердцекрада-неудачника с большой дороги. – Доверенность в бардачке, так что, забери этих двух ненормальных оттуда. Уж не знаю, чем они там решили заняться с тем парнем, но, думаю, они уже закончили, - молодой человек усмехнулся, тряхнув Непету, у которой уже начало темнеть в глазах, чтобы она оставалась с ними.
– А ты не спи давай, - чуть раздраженно рыкнул он на девушку. Конечно, она не помешала ничьим планам: они с Канкри просто катались по городу, который когда-то называли родными, без каких-либо дел. Раздраженным тон был потому, что ему не очень хотелось таскаться по больнице с девичьим трупом на руках — учитывая некоторые обстоятельства из жизни, которую он про себя считал прошлой, его и обвинят во всех грехах.
– Как скажете, рыцарь на красном рояле в кустах, - пролепетала девушка, с трудом открывая глаза. Кронус усмехнулся неожиданной эрудированности девицы: да, их с Вантасом появление никак иначе и нельзя было охарактеризовать.
– Но Непета...
– Не переживай, я большой мальчик и вполне в состоянии позаботиться о раненой девчонке, - хмыкнул Ампора, отвесив полупоклон. Непета тревожно заскулила. – А ты помоги нашим с ней... братьям? - он вопросительно посмотрел сначала на Канкри, потом на едва живую Непету.
– В каком-то смысле Заххак действительно ее брат, - буркнул Вантас и, наконец, хлопнул дверцей машины («Не холодильник, блин, будь нежнее!» - пронеслась страдальческая мысль в голове Ампоры) и уехал. Услышав едва слышный вздох облегчения от девушки, он, наконец, вспомнил, что она как бы сейчас умирает на его руках, и, взметнувшись, ураганом унесся к стойке регистрации.
Женщину за стойкой звали Адриана Пэйнт. Она была миловидной, с гладкой кожей, румяными щеками и длинными юркими — рисует, наверное — пальцами. Или музыкой занимается в свободное время. В любом случае, все это было неважно; главное, что она, без лишних вопросов — видать, уже была знакома с Непетой – вызвала доктора Скрэтча, которого Кронус про себя почему-то окрестил педофилом. По крайней мере, лично у него с этим словом и ассоциировались такие невысокие, убийственно вежливые к маленьким девочкам и мальчикам, вызывающие доверие у них и не вызывающие оного у людей, которых можно было бы назвать взрослыми. Лейон, видимо, этому самому Скрэтчу доверяла... но, опять же, не так была важна его личность, как то, что он сразу же вызывал какого-то мордоворота, который был местным медбратом с каким-то несуразным акцентом. Он укатил девушку в операционную.
— Ну, если бы вы прибыли чуть позже, не думаю, что у нее остался хоть какой-нибудь шанс, - доктор улыбнулся своей сахарной улыбкой, и, подозвав какого-то молодого парнишку, направился к дверям операционной, не оставив Кронусу никакого выбора, кроме как ждать результатов и звонка — или, в крайнем случае, личного явления – Канкри. Который прибыл полчаса спустя в сопровождении белого, как полотно, Эридана, Эквиуса с размазанной по лицу кровью и ярко выделяющейся алой полосой на шее, словно от веревки или чего-то подобного, и кого-то, кого Эквиус, как самый сильный из троицы, нес на плече.
***
— Он должен быть где-то тут, - сказал Заххак, едва они зашли в комнату, из которой и доносилось то странное бормотание. Однако Гамзи явно так не считал: похоже, секундная задержка приравнялась к очередным поискам наркомана, при одной мысли о котором у Эквиуса, чего не случалось уже лет пять, чесались кулаки так сильно, что хотелось разодрать их в кровь, лишь бы избавиться от этого дискомфорта и липкого, как горячая смола, желания раздробить кому-нибудь череп. Да, в этом была заслуга Непеты: все то время, что они жили бок о бок, она осторожно, шаг за шагом, выводила этого флегматичного молодого мужчину из пучин его ярости. Сначала его прекратили раздражать мелкие вещи: опаздывающий автобус, гнувшиеся, казалось бы, от силы мысли, ложки и вилки в его руках - все это стало привычным и обыденным, и вызывало разве что легкую досаду в глубине души, и спокойное осознание, что с этим ничего сделать нельзя, разве что привыкнуть. Потом его прекратили бесить окружающие люди своей суетой и нелепостью, громкими голосами и бурной жестикуляцией. Этот молчаливый и угрюмый здоровяк, с детства бывший тупым в плане эмоций, смог устроить свою жизнь такой, какая она есть сейчас лишь благодаря своей названной сестре - так думал он, но сама "сестра" и его отец были иного мнения.
Таким образом, Эквиус не был в гневе уже довольно давно. Он на многое закрывал глаза в поведении своего друга, потому что, несмотря на многие свои недостатки, он действительно был хорошим... до тех пор, пока, видимо, не сорвался. Молодой человек даже понимал, почему Непета не стала говорить ему о первом инциденте, опасаясь, что Заххак возненавидит своего друга детства и снова сорвется. Парень действительно пытался успокоиться: он часто и тяжело дышал, сжимая и разжимая кулаки, пытаясь досчитать до десяти, но, видимо, это мало чем помогало.
Тем временем, пока Эквиус занимался самокопанием, Эридан не терял времени даром: воровато и подозрительно оглядев комнату, он отправился на ее исследование. Если быть более точным, чем-то его привлек шкаф. Подойдя к дверцам, аристократ осмотрел его, слегка сдвинув брови: шкаф как шкаф, потертый, деревянный, и, кажется, его когда-то кто-то случайно или намеренно поджег. Юноша фыркнул про себя и потянул дверцу, распахивая ее.
— Я тут второго нашел, - апатично сообщил Ампора, рассматривая Тавроса. Кажется, тот был жив, но помят, хоть и несколько слабее, чем Непета. — Он его в жертву собрался принести, что ли? - попытался пошутить Эридан. С чувством юмора у него всегда было туго, но Эквиус с трудом выдавил улыбку и выволок тяжелое тело из шкафа за шкирку.
— Посидишь с ним здесь, Ампора, - бросил через плечо здоровяк, выходя из комнаты. Естественно, эта идея аристократической тушке не очень понравилось, но меньше всего ему хотелось идти следом за этим нелюдимым парнем, который что-то про себя уже решил. Поэтому он брезгливо разгреб кучу какого-то хлама у дивана и уселся на пол. Серая и мягкая поверхность почему-то не вызывала никакого доверия из-за того, то неизвестно было, сколько лет этому предмету мебели, и было не ясно, не вопьется ли ему в задницу шальная пружина. Лучше уж на полу - штаны хоть отряхнуть можно, ежели что не так.
Таврос, тем временем, зашевелился и негромко застонал. У него был разбит нос, а остальное лицо выглядело так, будто инвалида долго и упорно возили лицом не то по полу, не то по стене. С трудом он приподнялся на локтях, непонимающе осматриваясь под напряженным взглядом Эридана, которого, кажется, видел в первый раз.
— А... - он хотел что-то спросить, но грохот, прозвучавший в соседней комнате, ругань и дальнейшие звуки борьбы заставили его испуганно притихнуть и свернуться в клубок на полу.
«Какой же жалкий,» - подумал Эридан, рассматривая Нитрама с откровенным презрением во взгляде. - "Зачем он вообще родился?" - вслух он, однако, ничего не сказал, лишь затаил дыхание, прислушиваясь к происходящему в квартире.
«Тот олух наверняка не лучше. «Друзья», говорите? Да какой в этом смысл, если этот его «друг» сейчас его нахрен угробит? Неудачник.» - Ампора резко встал, испытав приступ раздражения. Таврос смотрел на него как трусливый избитый пес, словно не веря в то, что тут есть кто-то, кроме него и ошалевшего от чувства вседозволенности Гамзи.
— Жива твоя Непета, в больнице сейчас, - раздраженно сплюнул себе под ноги парень. — Она наверняка тебя пыталась защитить, да? А вот ты этого не достоин. Ничтожество, сдохни уже, - он усмехнулся, и, не глядя, направился к выходу из комнаты, подумав, что звуки стали какими-то подозрительными. Он слышал такие иногда в фильмах, когда кого-то душили; отчасти потому, он, почему-то, вовсе потерял ощущение реальности. Реальный Ампора бы не сунулся в логово ненормального маньяка из-за какой-то шальной девчонки. Реальный Ампора не пытался бы ее как-то мысленно выделить из серой массы. Реальный Ампора не хотел бы сам выкинуть ее из этого грешного окна. Реальный Ампора бы не опустил с размаху стул на голову чертового клоуна, не привел бы Эквиуса в сознание, не...
«Бред какой-то,» - подумал аристократ. Кажется, у него от пережитого стресса у него упало давление.
Едва очнувшись, Эквиус снова оказался молчаливым и угрюмым здоровяком, таким, каким и был, будто и не было той метаморфозы. Страшное выражение лица спало с него, пульс выровнялся, только дышать все еще было тяжело, а шею и рану на лбу нестерпимо жгло огнем. Хоть ему и было стыдно за допущенную слабину, из-за которой он чуть не разделил невеселую участь "гостей" Макары, он смог относительно спокойно взглянуть на выползшего на помощь Тавроса, отстраненно думая, что он видел где-то его коляску, но совсем сломанную, вздрогнул от внезапного автомобильного гудка, и, взяв Эридана, который, кажется, решил потерять сознание или умереть - больно уж его кожа была бледной - подмышку, а после закинув на плечо Нитрама, спустился вниз, к старенькому автомобилю, за рулем которого, что удивительно, оказался Канкри.
***
— Так все и было, - завершил свою историю Ампора-младший, сидящий у настежь распахнутого окна в частной палате, в которую планировали положить зашитую Непету. Рубашка у него была наполовину расстегнута, шарф валялся на столе, рядом с рукой дымилась чашка с крепким чаем с сахаром. Гадость, но в обмороке ему валяться опять не хотелось.
— Угу, - угрюмо кивнул Эквиус и тревожно посмотрел на дверь в палату, не замечая, что взгляд Эридана направлен туда же.
— Ясно, - коротко выдохнул Кронус, раскачиваясь на стуле и нервно дымя во все то же окно, заставляя младшего братишку брезгливо махать ладонью перед собой.
— Эй, придурок, у меня тут астма, вообще-то!
— Думаешь, у меня ее нет? - старший хитро усмехнулся. Ожидание раздражало, а нервировать младшенького оказалось достаточно весело, да и Канкри, наконец, отвлекся от мрачных мыслей, наблюдая за братьями: видимо, готовился прочитать очередную нотацию о недозволенности курения в больницах.
— Именно поэтому, дорогой мой Кронус, я и говорю тебе, что пора бросать курить. Ты знаешь, что курение способствует развитию рака, влияет на репродуктивную систему, и... - Вантас резко осекся, закусив губу. Старший Ампора торжествующе улыбался. — Кому вообще нужно переживать за такого здорового лба?!
— Цундере, - подал голос доселе молчавший Эридан.
— Определенно, - подтвердил Эквиус, и, поняв, что от того он напряженно пялится на дверь, Непета не появится целой и невредимой, а потому решил перебраться ближе к внезапной компании и сесть между краснеющим, как китайский флаг, Канкри, и Кронусом, который давился дымом от смеха. — Но я бы сейчас бросил сигарету.
— Почему?
— Потому что на пороге стоит Скрэтч со шваброй в руках.
