a match and a fuse

Ладони Фила прижимаются к холодному дереву двери за ним, а его глаза смотрят на Дэна. Он ждет. Он пока не может заставить свои ноги двигаться. Руки Дэна опускаются от рубашки. Он делает шаг вперед. — Нет, — говорит Фил низким голосом. Он хочет быть тем, кто это сделает. Это должен быть он. — Стой. Тогда Дэн улыбается, и это именно то, что нужно Филу, чтобы сократить дистанцию между ними. Эта улыбка, эта ямочка… пиздец, это все когда-нибудь точно станет причиной его смерти. Он делает всего несколько шагов. У Фила длинные ноги и у них есть жгучее желание пойти туда, куда ему нужно, так быстро, как только возможно. Его слегка заносит и он грудью ударяется в Дэна, но ему плевать, потому что его руки уже по обе стороны от его лица. Его губы уже на губах Дэна. Это совсем не то, чего он ожидал, совсем не то, что он представлял себе, когда он позволял себе это представлять. Это не мило. Это не нежно. Это не неуверенно, робко или медленно. Это горячо. Горячо, требовательно и эгоистично, но Фил не может остановиться, а Дэн и не возражает — на самом деле, он кажется таким же отчаянным, как и Фил. Он цепляется за обе стороны рубашки Фила, сминая кулаками ткань на талии, притягивая его ближе. Они тяжело дышат друг другу в лица, и у Фила есть непреодолимое желание большего. Больше губ Дэна, больше языка, больше зубов. Больше волос Дэна между его пальцами, больше тела Дэна, прижимающегося к нему. Его ногти царапают кожу головы Дэна, и Дэн издает низкий звук Филу в губы. В животе у Фила все переворачивается, и он ловит нижнюю губу Дэна своими зубами, оттягивая. Он просто не может ничего с собой поделать. Он никогда не чувствовал ничего подобного даже близко. Даже тот идеальный, сладкий поцелуй с Джимми не может с этим сравниться. Это даже не кажется поцелуем. Это кажется взрывом, как будто миллионы фейерверков одновременно запустились внутри него. Как будто вся его запутанная жизнь стерлась в одно мгновение силой того, насколько невероятно правильным кажется этот момент. Затем руки Дэна появляются на бедрах Фила, и он медленно, но целенаправленно ведет Фила назад. Фил чувствует, как его икры прижимаются к маленькой дерьмовой гостевой кровати, и его колени сгибаются. Он падает на кровать, и Дэн тоже, не отнимая своих губ от Фила. Фил уже давно перестал замечать, как сильно и быстро бьется его сердце. Он резко хватается за воротник рубашки Дэна и тянет к себе, двигаясь назад к изголовью кровати. Дэн сидит на его коленях, и, каким-то образом, за все это время никто из них еще не отстранялся, чтобы вдохнуть воздуха. Губы Фила уже начинают сыреть, но он все равно хочет больше. Теперь очередь Дэна взять в руки лицо Фила, и Фил не может в это поверить, но его пальцы пытаются расстегнуть пуговицы на рубашке Дэна. Он так сильно хочет, чтобы они были расстегнуты, что не может за них даже зацепиться. Он хочет увидеть широкую грудь Дэна и снова почувствовать его гладкую кожу. Колени Дэна стоят по обе стороны от бедер Фила и он посасывает его нижнюю губу. Не может этого быть, думает Фил. Не может быть так, что Дэн сейчас над ним, и что Фил отчаянно пытается снять его одежду. Этого не может быть, но так и есть. Его пальцы не работают — не делают того, что его мозг им кричит сделать, так что он опускает свои руки ниже и проскальзывает ими под чертову рубашку Дэна, хватаясь за его кожу. Он даже не знает где именно, он просто чувствует тепло, мягкость и кожу ремня Дэна. Дэн стонет. Он стонет прямо в губы Фила и прижимается к нему бедрами, и внезапно Фила выбрасывает из этого мгновения и бросает в другое — на много лет назад, что теперь даже похоже на его прошлую жизнь. Мгновение, когда кто-то другой был над ним и прижимался к нему, и он особо этого не хотел и не знал, как об этом сказать. Это не первый раз, когда его парализует в подобный момент, и, видимо, не последний. Он правда хотел бы, чтобы он сейчас не думал об этом, потому что это не одно и то же. Совсем нет. Но он ничего не может поделать. Он сейчас думает о том времени, и о всех разах, когда все было похоже, потому он набирается храбрости и, выпрямляя ладони, осторожно отстраняет Дэна. Он к этому не готов, он должен был это знать. Это слишком, и все слишком быстро, и они даже ни единым словом не обмолвились. Он не хочет, чтобы с Дэном все было вот так. Он знает, что Дэн — другой, и то, что он к нему испытывает, абсолютно отличается от любого из тех прошлых попыток… так почему он снова позволяет себе совершать те же ошибки? Почему он сразу бросается с закрытыми глазами, когда наконец находит что-то — кого-то — кого хочет видеть? Он прикрывает свой внезапно опустевший рот рукой и смотрит на Дэна, чьи глаза широко открыты. — Блять, Фил, — он грубо трет свои глаза и лицо ладонями. — Ебать. Прости меня, я не… — Все хорошо. Все хорошо, — голос Фила безошибочно указывает на то, что он на грани истерики. — Я просто… Я не хочу… Он не хочет проебаться. Он надеется, что он еще этого не сделал. Он надеется, что не позволил извержению своей тоски испортить эту прекрасную вещь, прежде чем у нее появился шанс начаться. — Фил… Паника в голосе Дэна — это слишком, и Фил знает, что должен уйти. Он должен уйти, пока он не увидел злость Дэна, и слезы отчаянно струятся по щекам Фила. — Прости, Дэн, мне надо… — он встает с кровати и выходит за дверь в свою комнату. Он сидит в своей детской постели, подтянув к себе колени, и обнимает сам себя, сворачиваясь в плотный клубочек. Слезы продолжают литься, но он достаточно зол на себя, чтобы их подавить. Он просто укачивает себя на своей кровати, делает глубокий вдох и пытается не думать обо всех тех случаях, и о том, каким разбитым он себя чувствовал каждый божий раз. Те ситуации не похожи на эту. Этот человек не похож на тех парней и девушек. Он заботится об этом человеке, и этот человек заботится о нем. Дэну не нужен бессмысленный секс в темной комнате. Он это знает, без вопросов. Им не нужно разговаривать об этом, чтобы Фил знал. Он знает, что Дэн хочет всего. Он хочет Фила. Телефон Фила вибрирует в его кармане. Он боится проверять, но знает, что должен. Он уже довольно фигово поступил. Он не хочет, чтобы Дэн продолжал думать, что он сделал не так. Он не хочет, чтобы Дэн думал, что он не нужен Филу. Он берет свой телефон холодной дрожащей рукой. Дэн: фил поговори со мной пожалуйста прости меня Фил почти хочет засмеяться. Как будто Дэну есть, за что извиняться. Как будто это не Фил запрыгнул на Дэна абсолютно без предупреждения. Фил: не вини себя. пожалуйста. это все моя вина Дэн: в чем твоя вина? я даже не понимаю, что произошло. ты в порядке? Фил: да. я думаю да. я просто думаю, что нам очень надо поговорить Фил видит три маленькие точки в сером окошке, означающие, что Дэн что-то пишет в ответ. Его глаза прикованы к яркому экрану в своей темной комнате, пока он ждет. Ожидание мучительно. Затем он слышит, как Мартин кричит с первого этажа. — Фил! Дэн! Спускайтесь уже, пора ужинать! — и серое окошко исчезает. Фил ждет. Ему больше не приходит сообщений. В его дверь раздается мягкий стук. — Ты идешь? Это Дэн, его голос тихий и неуверенный. — Ага, — хрипит Фил. Он подходит к двери и стоит перед ней секунду, боясь открыть. Боясь, что он увидит по ту сторону. Он не поддается этому страху. Но он открывает дверь и чувствует, как его сердце падает в пятки. Дэн не стоит там, поджидая его. Он уже наполовину ушел вниз по ступенькам. Все уже в столовой, к тому моменту, как он спускается. Они сидят за столом, болтают и смеются. Его мама снова наготовила кучу еды, и она выглядит замечательно. Но мысль о еде для Фила сейчас кажется непостижимой. Они начинают ужинать, и Фил пытается вести себя как обычно — правда пытается. Он кладет еду на тарелку и заставляет себя периодически кусать. Он присоединяется к восторженному разговору про снег и шутит о своих родителях, потому что они упрямо отрицают необходимость ремонта в каждой комнате этого дома. Он отказывается от вина, которое ему предлагают, и Мартин пристально на него смотрит, но Фил его игнорирует. У Дэна получается лучше. Он улыбается, смеется над шутками Найджела и делает Кэт комплименты по поводу ее еды каждые пять минут. Он вовлекает себя в живую дискуссию с Корнелией о гениальной Бьорк. Он сидит прямо рядом с Филом, но их ноги не касаются. Ни разу, хотя они сидят там больше часа. Фил замечает, что Дэн тоже не пьет вино. И избегает зрительного контакта с Филом. Дэн подскакивает сразу же, как они заканчивают, и снова предлагает помочь с мытьем посуды. Фил на данный момент достаточно отчаянный, чтобы убедить себя — Дэн не будет стараться никого впечатлить, если он больше не хочет проводить времени с Филом. Правильно? Фил же не проебался так сильно, правда? Дэн стоит рядом с Кэт у раковины, повернувшись спиной к Филу, когда Корнелия подходит и тащит Фила за руку из кухни в гостиную. В такое время года тут мило. У них стоит настоящая елка, украшенная стеклянными шарами и белыми гирляндами, и воздух тут пахнет хвоей и клюквой от свечки, которая горит на журнальном столике. Лестеры всегда устраивают все по полной программе, когда дело касается Рождества. — Что происходит? — спрашивает она, мягко, но настойчиво. — Что ты имеешь в виду? — он абсолютно не хочет говорить об этом. Он даже не хочет об этом думать. — Ой, не неси херни, Фил, что-то определенно случилось. Он закусывает губу и пялится в угол комнаты на аккуратно упакованные подарки под деревом. — Я сделал то, что казалось правильным и когда казалось правильным, — шепчет он. — Как ты мне и сказала. Она хмурится. — Тогда почему ты не счастлив? — Я испугался. — Ладно… — она кажется искренне запутанной. — Но почему вы с Дэном не разговариваете? Он смотрит на нее. Она хмурится. — Как ты поняла, что мы не разговариваем? — спрашивает он. Корнелия закатывает глаза. — Потому что вы весь день друг от друга не отлипали. Не думай, что я не видела, как вы держались за руки в машине, как парочка подростков. — Ага, — бормочет он, уже ностальгируя по тому хорошему предчувствию, которое он испытывал пару часов назад. — А теперь вы даже друг на друга не смотрите. Он не отвечает. Она берет его за руку и сжимает. — Это для меня тяжело, — хрипит он. Он думает, что это вполне себе допустимый для него сейчас уровень честности. — Я позволил всему зайти слишком далеко, и он думает, что это его вина, но нет. Это моя. Я просто странный урод. — Никогда так не говори, — ее голос суровый. — Ты не урод. Он убирает свою руку от нее. — Ты этого не знаешь. Корнелия скрещивает руки на груди. — Знаю, так что никогда такого больше не говори, ты меня слышишь? Фил никогда не слышал, чтобы ее голос был таким твердым и приказным. Она звучит как мама. Он кивает. — Тебе просто надо с ним поговорить. Он снова смотрит в сторону, надеясь, что она сжалится и оставить его одного. — Ты же поговоришь с ним, правда? Фил кивает. Он поговорит. Разумеется, он поговорит. Дэн для него слишком важен. Он не позволит ему так легко уйти. — Но тебе нужно быть честным, Фил. По-настоящему. Я знаю, что у тебя с этим проблемы. Он поднимает голову. — И что это значит? Корнелия гладит его по плечу и сжимает его. — Мне было интересно, замечал ли ты… — она размышляет, прерываясь. — Замечал что? — Ты никогда особо никому не говоришь правду. Типа, полную правду. Может быть, с Дэном все по-другому, я не знаю, но со мной и Мартином… Иногда кажется, что мы тебя совсем не знаем. Ты говоришь достаточно, чтобы просто держать всех в курсе, но… всегда есть чувство, что ты скрываешь то, что на самом деле важно. Фил хмурится. Он отчаянно хочет поспорить, сказать ей, что она неправа и вина всех остальных в том, что его никто не понимает. Но он не может, потому что осознает, что Корнелия права. Как всегда. Может быть, он почти рассказал всю правду Джимми об определенных вещах, но даже тогда… У него всегда возведена стена. Чем меньше людей знают, тем меньше они будут его судить. Если он не будет пытаться объяснить, он не должен смотреть на то, как люди его не понимают. — Ты должен рассказать ему всю правду, Фил. Ты хотел, чтобы я сказала тебе, что делать прошлой ночью — ну так вот. Тебе пора перестать прятать то, что тянет тебя назад. У Фила нет особо шанса что-то ответить, потому что все остальные внезапно приходят с кухни, абсолютно ничего не подозревающие. Он просто смотрит на нее и кивает. Она снова гладит его по руке и улыбается. Следующие несколько часов проходят мучительно медленно. Они играют в игры, и Фил пытается еще сильнее на ней сфокусироваться. Он избегает взгляда Дэна, но делает так, что их колени соприкасаются, когда они сидят рядом на диване. Дэн не убирает свою ногу, и Фил чувствует, как тонкая ниточка тревоги, обвязавшая все его внутренности, немного ослабляется. Кэт и Мартин слегка напиваются эггногом и просят Корнелию спеть для них. Она с радостью соглашается, они все таят на своих местах, слушая ее мягкий ангельский голос. Кэт продолжает заказывать рождественские песни, а Корнелия продолжает их принимать, и в один момент Фил думает, откуда она вообще знает все слова. Найджел каким-то образом умудрился уснуть на стуле, и Кэт снова сидит у него на коленях, опустив голову на его плечо и прикрыв глаза. Дэн откинул голову на спинку дивана и тоже закрыл глаза. Мартин с обожанием смотрит на свою девушку и определенно не обращает внимания на Фила и куда он решает положить свою руку. Дэн поднимает голову и открывает глаза, глядя на свое бедро, где теперь лежит рука Фила. Наконец-то, наконец-то Фил снова смотрит в эти теплые карие глаза. Он выглядит так запутано, что Филу приходится яростно сопротивляться желанию схватить Дэна за руку и потащить вверх по лестнице. Фил решает, что пора исполнить хотя бы часть просьбы Корнелии, и достает свой телефон из кармана, печатая сообщение для Дэна в заметках своей свободной рукой. скажи мне, о чем ты думаешь Он передает телефон Дэну. Его длинные пальцы быстро печатают ответ, и Фил боится, что там будет просто написано «отъебись». Но нет. слишком много всего чтобы печатать выбери самое главное, пишет Фил. я уже все разъебал? Фил пытается передать нелепость этого вопроса своим взглядом, но Дэн не поднимает на него глаз. В этот момент он понимает, что Дэн также напуган, как и он. конечно нет. ты не сделал ничего плохого. это я думал что все испортил Фил надеется, что Дэн улыбнется, когда прочитает сообщение, но он не улыбается. Морщинка между его хмурыми бровями становится только глубже. я должно быть сделал что-то не так. ты появился там так внезапно и это было так Он смотрит на Фила. Фил берет телефон и заканчивает мысль Дэна. это было прекрасно Наконец Фил получает улыбку, на которую он надеялся. это было прекрасно… но потом ты меня оттолкнул и ушел прости меня, пишет Фил, потому что так и есть. Он хотел бы, чтобы все было по-другому. Он хотел бы быть нормальным, потому что поцелуй правда был прекрасным, и он не особо хотел, чтобы он заканчивался. это было не потому что мне не понравилось я позволил себе зайти слишком далеко, пишет Дэн. Фил качает головой. нет, я я никогда не думал Дэн останавливается, кусая губу, как будто он очень напряженно думает о том, что хочет сказать. я никогда не думал что если мы когда-нибудь поцелуемся то это будет так если? пишет Фил. Он знает, что это не та часть сообщения, на которую ему сейчас надо отвечать, но ему разбивает сердце мысль о том, что Дэн не мог позволить себе поверить в то, что Фил может никогда не наберется смелости его поцеловать. Корнелия права — ему надо начать быть честным. Ему нужно начать говорить Дэну о том, что он думает. Ему надо перестать так сильно бояться и предполагать, что Дэн просто заполнит собой пустые места. ты сказал что ты не встречаешься с людьми Руки Фила дрожат, когда он пишет: с тобой все по-другому Прежде, чем Дэн успевает ответить, Корнелия перестает петь и объявляет, что ее голос готов сдаться на следующей песне. Фил прячет свой телефон обратно в карман и не дает Мартину или его маме предложить еще какую-то игру или фильм, говоря: — Я думаю, я сегодня лягу пораньше, — он уже слишком долго ждет, чтобы нормально поговорить с Дэном. — Ты нормально себя чувствуешь, любовь моя? — спрашивает его мама, хотя она сама звучит устало, и Найджел под ней похрапывает. — Ага, просто устал. — Я тоже, — говорит Дэн. — Это был… длинный день. Фил закусывает губу, чтобы сдержать желание захихикать — над попыткой Дэна описать, насколько странный это был день, но еще потому что он ужасно нервничает. — Хорошо, спокойной ночи, мальчики. — Ага, спокойной ночи, приятных снов, — говорит Мартин с хитрым взглядом на лице. Фил точно бы его пнул, если бы мама не сидела в комнате, но он видит, как Корнелия стреляет в него убийственным взглядом, и ему становится получше. Она ему подмигивает. Его мама, кажется, вообще ни о чем не подозревает. — Спокойной ночи, Кэт, — радостно говорит Дэн. Фил чувствует себя почти невыносимо неловко, вставая с дивана и проходя к лестнице, как будто все знают его секреты и все, что он с Дэном хочет обсудить. Дэн тихо идет за ним по ступенькам, пока они не поднимаются наверх. — Пойду почищу зубы, — бормочет он и идет в ванную, прежде чем Фил успевает ответить. Фил возвращается в свою комнату и переодевается в пижамные штаны и первую попавшуюся толстовку. Он берет носок Дэна из своей сумки и сидит на краю кровати, нервно играя с маленьким куском яркой ткани, пока ждет. Ему тоже очень хочется почистить зубы, но, кажется, Дэн не был предрасположен к компании. Так что он ждет, бездумно обматывая носок вокруг своего большого пальца и отчаянно пытаясь не воспроизводить поцелуй в своей голове снова и снова. Разумеется, это невозможно. Он только это и видит, как только закрывает свои глаза. Он все еще чувствует, как руки Дэна берут его за талию, и как его язык касается губ Фила. Его сердце подпрыгивает, когда он вспоминает, что чувствовал, когда он упал на кровать с телом Дэна на его. Это было слишком быстро, но он не может отрицать, что это одно из лучших чувств, которое он когда-либо испытал. К сожалению, он не может не вспомнить, что было потом — стон Дэна и его тело, прижимающееся к Филу, и мгновенная ослепляющая паника заполняет его грудь. И вот поэтому им нужно поговорить. Он смотрит на свой телефон. С тех пор, как Дэн пошел чистить зубы, прошло минут пятнадцать. И именно в этот момент его телефон вибрирует в руке, показывая сообщение от Дэна. Дэн: эта комната реально пиздецки криповая У Фила падает сердце. Дэн в гостевой комнате. Один. Фил ожидал стук в дверь, или хотя бы сообщение с просьбой присоединиться к Дэну в этой пиздецки криповой комнате. Он пялится на свой телефон. Он не знает, что ответить. По его коже бегают мурашки неопределенности, так что он встает, кладет носок в обратно в сумку и идет в ванную почистить зубы. Фил проводит минут пять, одержимо вычищая каждый сантиметр своего рта, пялясь на свой телефон, который он положил на край тумбочки, молясь, чтобы экран снова вспыхнул и Дэн избавил его от страданий. Когда он думает, что его десны сейчас начнут кровоточить, он сплевывает, полоскает рот и умывается холодной водой. Он слышит, как телефон снова вибрирует, пока он вытирает лицо полотенцем, и его сердце подпрыгивает. Он снова надевает свои очки и открывает сообщение. Дэн: что ж я наверное позволю тебе поспать раз ты устал если меня вдруг ночью убьет демон обещай что ты сотрешь мою историю браузера Фил садится на закрытую крышку туалета и смотрит на экран. Неужели Дэн правда думает, что Фил хотел пойти наверх только потому что устал? Он пишет несколько слов своего ответа, прежде чем останавливается. Он не хочет, чтобы это все происходило по телефону. Он встает, выключает свет и проходит по коридору в гостевую комнату. Он не стучит. Он открывает дверь и игнорирует милый вскрик Дэна от страха, закрывая ее. — Фил? Господи, блять, у меня чуть сердечный приступ не случился. Фил ничего не говорит. Он выключает свет, и комната погружается во тьму. — Что ты делаешь? Я думал, что ты устал. Фил ждет, пока его глаза привыкнут к бледному свету фонарей, отражающемуся от снега за окном. Как только он более-менее способен видеть, он подходит к краю кровати. Он смотрит вниз на Дэна и едва видит испуганное замешательство на его прекрасном лице. — Почему ты не зашел за мной? — тихо спрашивает Фил. — Я думал, что мы собираемся поговорить. Дэн приподнимается на локте. Фил не видит, смотрит он на него или нет. — Я не знал, хочешь ли ты этого на самом деле или нет, — его голос еще тише, чем Фила. — Я просто пытался дать тебе побыть одному. Фил поднимает одеяло и проскальзывает под него, ложась рядом с ним и чувствуя тепло тела Дэна. Он опускает Дэна на кровать и нежно берет его лицо в ладони, прислоняясь своим лбом к его. — Я никогда не захочу быть один, если могу быть с тобой.