***
Спустя час Макото с остальными солдатами уже находятся на месте первой остановки Глена и его отряда. Наруми не успел уйти с Ичиносе, поэтому тоже оказался под действием препарата и теперь рьяно искал самого подполковника. — Быстрее! Они только недавно были здесь, — его поставили во главе небольшого отряда. Препарат заставлял действовать порой жестоко, ему хотелось убить Глена, даже не поймать, это совсем не соответствовало желанию Макото. Единственный сдерживающий фактор — приказ привести живыми сбежавших людей. «Я обязательно поймаю тебя, Глен.» Проехав на машинах ещё несколько метров, они увидели следы всадников апокалипсиса. Они были совсем свежими, ведь только недавно Юичиро, Шихо и Саюри перебили всех монстров. Макото достаёт подзорную трубу. Он злится. Они ведь были здесь минут двадцать назад, а он никак не может их догнать. Но вот, видит вдалеке сбежавших от инъекции людей. Губы сами по себе расползаются в злобной ухмылке. — Вот вы и попались, — Наруми заливается смехом, в глазах играет безумие — желание стать лучше, лучше Глена, лучше всех.***
Что-то заставило Юичиро оглянуться назад и всмотреться вдаль. Чёрт! — Глен, там… Макото Наруми, с ним, кажется, ещё несколько человек. — Макото? Ясно, они пришли за нами, чтобы поймать, — подполковник уже разрабатывал план у себя в голове. — Шиноа, попробуй остановить их своим демоном, — девушка выступила вперёд, повертев в руках проклятое оружие. — Есть, сэр, — она наигранно отдала Глену честь. Затем весело улыбнулась и выпустила силу демона, что стремительно понеслась вперёд на преследователей, прорывая асфальт под собой. Наруми, конечно, успел заметить приближающуюся опасность, он отпрыгнул от трещины в земле, в которую всё же свалилась парочка людей. Как он это сделал? Всё очень просто, из-за препарата реакция всех людей стала молниеносной, гораздо выше людской, но чуть-чуть не дотягивала до вампирской. — Его реакция, — Кай внимательно наблюдает за тем, что происходит. — Практически на уровне с вампирами, разве что чуточку ниже. — Это всё препарат, — Юичиро одновременно с Мицубой и Шихо приняли по одной таблетке. — Ю, зачем? Это же… Тебе может стать плохо, — Микаэла обнимает юношу, показывая, что не отпустит. — Поможешь? — Хакуя уже не мог думать о чём-то, кроме предстоящей схватки. — Ю… — Мне без тебя будет плохо. Мика молчит, но его меч уже окрашивается в алый от собственной крови. Стоит добавить, что введённая сыворотка отнимает рассудительность и заставляет действовать спонтанно. Иногда это и правда помогало победить врага, но зачастую приводило к печальным последствиям. В глазах у Макото потемнело. Он будто вообще перестаёт чувствовать своё тело. Руки сами собой тянутся к оружию. Вспышка света. Пальцы привычным движением выхватывают меч, ведут по острому лезвию, заставляя кровь стекать на землю. Парень будто вообще не осознаёт, что делать. Из-за нервов он причиняет себе боль, переставая себя контролировать. — Вам всем конец, — он произносит это совсем тихо, чтобы никто не расслышал. А далее следует безумный рывок к отряду «врага». Он всё-ещё в глубине подсознания понимает, что атакует своих. Сердце его обливается кровью, но руки и вообще всё его тело будто действуют отдельно, без него, без всякого контроля. К сожалению или к счастью, он пока сам не решил, за что ему сражаться. Макото ранил Мицубу. По дороге разносится вопль. Проклятое оружие Наруми прошлось по ноге девушки, заставляя её упасть на колени. Она больше не может встать, чтобы убежать. Кимизуки быстро реагирует, подбегая к ней. Макото немного отходит — ему нет дела до этой девушки, она просто попалась под руку. — Ю, Шихо, отнесите её подальше отсюда, мы их отвлечём, — Шинья шагнул вперёд, прицеливаясь и тут же выпуская всю силу проклятого оружия. Какой бы ни была реакция у Макото, отстраниться он не смог, из-за чего теперь валялся на земле, чуть дыша, и захлёбывается слезами. Люди, посланные вместе с ним на задание, забыв про командира, уносили ноги, будто вовсе потеряли человечность. Глен хотел было подойти к нему, но Мито быстро остановила его, преградив дорогу: — Не стоит, подполковник. Мы не знаем, чего от них можно ожидать. Тем более, нам известно, что вернуть людей можно только с помощью противоядия и никак по-другому. — Ты права. Заберём его с собой. Только… свяжите его. До Кансая остаётся всего ничего. Меньше половины пути. После битвы с Макото ничего не происходит, на отряд никто не смеет напасть. Похоже, «товарищи» Наруми и впрямь бросили его. Кстати, сам Макото шёл теперь неподалёку от Глена под присмотром Шиньи и Гоши. Хоть он и был связан и толком сделать что-либо не мог, без контроля оставлять его было опасно. Вёл он себя довольно странно, тем самым всё чаще обращая на себя внимание. Поначалу, когда его только поймали, он отчаянно вырывался и пытался призвать проклятое оружие. Но, видимо, даже демон не хотел слушаться Наруми. Периодически он будто-бы просыпался и начинал понимать, что натворил и раскаивался. Когда он сделал так впервые, Глен, который очень переживал за своего подчинённого, чуть не поверил ему. Тогда Ю пришлось спасать Ичиносе от «ненароком» занесённого для удара меча Макото. Такие проблески сознания появлялись с некой периодичностью. За весь путь, их было около пяти. Кай, шедший рядом с Ю и Микаэлой, рассуждал иногда вслух, невольно втягивая Юичиро в разговор. Основатель полагал, что эти обрывки памяти — следствие о том, что внутри Наруми идёт борьба: препарат заставляет его подчиняться, а сердце чувствует подвох в нападении на своих, заставляя останавливаться. Если бы этой борьбы не было, вероятно, он не проиграл бы им так быстро. С такой-то реакцией. Но, вернёмся к цели их путешествия. Противоядие. Оно должно помочь людям, которым сделали инъекцию, ну, и Макото тоже. Живой пример ужаса подчинения заставлял отряд шагать быстрее, приближаясь к городу. Загвоздка была только в том, что никому не было известно, что это за противоядие, где его искать, что значительно усложняло задачу. Было решено добраться до начала города, а там думать дальше. Тридцать минут спустя, отряд был на месте. Ю, который до этого не бывал в Кансае, понял это, проходя указатель. Юноша хотел было задать вопрос, что теперь им делать, но он застрял в горле, как только Ю взглянул вперёд. — Давно не виделись, Кай, — Урд стоит на пути Ю и остальных вместе с Кроули. — Что ты… — Кай яростно сверкнул глазами. — Не думал, что ты, — второй основатель медлит. — Присоединишься к людям. Я знаю, что вам нужно это, — он покрутил в руках небольшую колбу. — Отдай это нам, тебе это всё равно не пригодится, — Глен, кажется, совершенно спокоен. Но внутри него всё сжимается от понятия того, что жизни сотни людей зависят сейчас от решения этого вампира. — Почему же? — Кроули решает вмешаться. — Твои люди так и останутся куклами. Что в этом плохого? — он, как будто, специально злит Глена. Все члены отряда замечают, как у подполковника чуть ли не начинает дёргаться глаз от ярости, но по голосу этого не слышно, будто он совершенно спокоен — ни чуть не раздражён. — У тебя нет выбора, — Глен даже не собирается общаться с этими тварями уважительно. — Если не хочешь расстаться с жизнью, — он скалит зубы в ухмылке, что заставляет даже Ю отвернуться. — Как грубо, — Кроули разводит руками. — Но я не собираюсь так просто сдаваться. — он выходит вперёд, оставляя Гиллеса позади. — Долго болтать будешь? — Гурен с вызовом смотрит на врага. Тот же, в ответ на слова мужчины, за один шаг приближается к нему непозволительно близко, буквально нос к носу, смотрит в глаза. И лишь лёгким толчком заставляет Глена отшатнуться, еле удерживая равновесие. Это действие — насмешка над беспомощностью людей. «Да, я слаб, но я не проиграю тебе, Кроули», — подполковник выравнивает дыхание, чтобы увеличить свою выносливость. Ю отчаянно хочет помочь, но Мика останавливает его: — Не вмешивайся. Пока человек восстанавливает дыхание, вампир, уже обнажив меч, делает несколько быстрых взмахов в воздухе, даже не касаясь самим оружием Глена, оставляя глубокие раны. Ичиносе падает на колено, опираясь о него рукой и чертыхается. Этот основатель слишком силён. Раньше он так не дрался. Неужели, сдерживался? Поток мыслей прерывает голос вампира, которой уже находится за спиной Глена: — Уже сдался? — в этот же момент меч проходит плечо подполковника насквозь, причиняя неимоверную боль. Последний силится придумать какой-то дальнейший план действий, как атаковать или может вообще стоит лучше отступать? — Я думал, что ты сильнее, Глен, — Юсфорду не составляет труда с хрустом сломать человеку запястье. Проклятое оружие выпадает из его рук. Его последняя защита и надежда. Казалось, всё кончено. Ещё секунда и вампир свернёт ему шею. Лучше бы так и произошло, вот только вместо этого Урд останавливает его, подходит ближе: — Заберём его с собой. «Зачем он нам?» — мелькает мысль в голове тринадцатого основателя, но он не решается произнести её вслух. Гиллес неспешно осматривает всех людей из отряда Глена, а затем разворачивается, выбрасывая из рук колбу, так чтобы она разбилась, уходит прочь. Шинья не выдерживает — сам рвётся в нападение. Он с остервенением пытается задеть этих монстров, что, конечно же, не выходит. Тогда Хиираги бросает оружие, достаёт обычную катану. Урд мысленно поражается упорству этого человека, да и храбрости тоже. С катаной то точно не выстоять. Но ведь шанс есть всегда. Пусть и ничтожный. Со стороны всё выглядит так, будто Шинья без промедления ринулся в бой. Но на самом же деле, его терзают сомнения. Сомнения в самом себе. Он искренне желает вернуть Глена, но не верит, что справится с этим. Обычно, когда у людей отсутствует вера в себя и собственные достижения, они просто опускают руки, переставая бороться. Это всегда раздражало Шинью. С самого детства, когда он был ещё в приюте, его единственной семьёй был именно этот самый приют, он терпеть не мог тех, кто сдаётся. Такие не выживают. Смерть легко прибирает их к рукам, при любом удобном случае. В тех условиях, в которых жил ещё пока что не Хиираги, медлить было нельзя. Каждая крошка хлеба была на счету, ведь силы убывали с каждым днём, а стоило воспитателям отвернуться, как на него тут же нападали другие дети, желая покалечить маленького и ни в чём неповинного Шинью. Он был своего рода куклой для битья. Словно не человек, а груша, по которой бьёт любой, кому не лень. С ним было тоже самое. Он был вынужден с самого раннего возраста учиться драться, давать отпор всем, кто желал навредить ему, будь то даже взрослые. Вот и сейчас, он кинулся на вампиров, не желая отдавать им… друга? А может важного сердцу человека? Глен, сильно избитый в схватке, теперь почти без единого движения, лежал на плече вампира, словно мешок с картошкой. Казалось, даже не дышал. Естественно такой поворот событий не радовал никого. Не успели войти в город, как на них напали, да ещё и противоядия больше нет. Ю до сих пор вырывавшийся из тисков Микаэлы, смог наконец выбраться и побежал за Шиньей, который уже во всю нападал на Урда, но основатель еле уворачивался от его ударов. Это было, к сожалению, вовсе не из-за того, что Хиираги сильно атаковал. Просто вампиру было откровенно скучно, не было смысла «скакать», т.к. противник, на его взгляд, был не лучшим. Юичиро высвободил демоническую силу, обрушивая на вампиров шквал ударов мечами. Это, кстати помогло. Юсфорд всего на секунду выпустил Ичиносе из поля зрения, как Шигурэ тут же подхватила его сетями. Однако, гнев Юсфорда был сейчас направлен на Ю. Дьявольские огни просто сверкали в его глазах. Юноша даже не смог пошевелиться. «Что со мной? Не пошевелиться…» Из всех присутствующих на стороне людей, только Мика и Кай поняли, что происходит. Принуждение. Вампир использовал его. — Ю!!! — Микаэла подбежал к парню, стараясь прекратить это. — Ты слышишь меня? Ю… — фраза оборвалась на середине. Кроули переключился на Микаэлу. Это сделать было куда сложнее, но результат того стоил. Идеальная машина для убийств, с нечеловеческими качествами, полностью подчиняющаяся воле основателя. Мика невольно выпустил из рук Юичиро, хватаясь за голову. Из носа потекла кровь, острая боль пульсировала в висках. Он ничего не слышал, кроме одного голоса. « Убей! Убей их всех. Им не дано жить долго и счастливо.»