Тлеющая бесконечность

Она очнулась от поглотившей её полностью тревоги.Все, что она чувствовала — это холод на щеке и невероятную сухость во рту. Глаза не открывались, а тело будто прижали огромным грузом, сделав его полностью неподвижным. Девушка мысленно начала прощупывать все уголки своего тела, чтобы зацепиться за любое ощущение, которое бы доказало ей, что она жива: боль, дискомфорт, жжение, — все, что угодно. То, что она ничего не чувствовала — ее пугало. Тревогу сменила паника. Что за чёрт? Что происходит и почему она в таком положении? Она ещё раз постаралась открыть глаза.На миг ей показалось, будто она их уже открыла, но кроме темноты глаза не ощущали больше ничего. Пустота… Огромная тьма загустела не только вокруг, но и внутри девушки, охватывая каждое укромное местечко ее сознания. Глубоко и резко вздохнув, она будто впервые впускала в свои лёгкие кислород, который моментально прожигал их изнутри своей необоснованной грубостью. Все, что было вокруг не существовало, кроме неё и воздуха, который она тут же начала жадно проглатывать, издавая хриплые всхлипы. Решив, что не стоит останавливаться на этом, она пошевелила пальцем правой руки. Ощущения стали тонкими нитями растекаться по телу, отправляя сигналы в мозг. Она лежала на холодном асфальте, который успел поглотить в себя всё тепло тела девушки. Хорошо… Это уже что-то… Нужно было почувствовать еще что-нибудь, помимо холода и мертвой бетонной глади. Попытка произнести хоть слово потерпела фиаско. Как только она открыла рот, так моментально почувствовала металлический привкус на языке и острую боль. Это что кровь? Ее кровь? Какая-то глупость… Конечно же ее, а чья же ещё? На миг её охватила радость от того, что она физически ощутила еще хоть что-то. Это означало то, что она жива. Но паника не желала отступать, заслоняя собой все рождающиеся эмоции великой стеной и отгораживая важные мысли. В ее голове завертелась путаница, образовав клубок самых разнообразных вопросов, что мешали ей своей навязчивостью. Она постаралась перевалится на спину. Тело было будто ватным, но от каждого движения прилетала новая порция острой и не щадящей боли. Все это говорило о том, что руки и ноги на месте. Она их чувствовала, поэтому в какой-то момент девушка вздохнула с облегчением, все также жадно глотая холодный воздух и пытаясь нащупать дорогу, на которой лежала. Почему ей так больно? Что происходит? Где она? Какого черта она валяется на асфальте? От огромного потока вопросов голова начала яростно трещать по швам. Казалось, будто она уже слышит этот треск, а может ей это всё привиделось? Может всё это просто странный сон и не более? Но она конечно же понимала, что это не так. Боль откидывала всякие сомнения о том, что это самая настоящая реальность. Нужно было подниматься. Нужно было что-то делать, а важнее понять, где она и удостовериться в собственной безопасности. Раскрыв глаза, она устремила взгляд вверх. Там было небо. Такое чёрное и низкое, что, казалось, будто это именно оно давит той огромной тяжестью и не даёт подняться. Глаза уже стало жечь. То ли от напряжения, то ли от подступающих слез бессилия. Мозг с какой-то отстранённый медлительностью отметил, что воспоминания отсутствуют, но девушка очень скоро забыла об этом. Ее больше заботила боль во всем теле и желудке. Наконец она попробовала подняться, упираясь локтями в асфальт, но сразу же упала обратно, встречаясь со вспышками перед глазами, головокружением и тошнотой. Будто весь мир глумился над девушкой, не позволяя ей встать, а лишь ползать на земле, кое-как справляясь с гравитацией. Какое противное чувство. Приходилось заново учиться двигаться, ведь тело просто отказывалось подчиняться. Осознание собственной беспомощности никогда не приносило уверенности в действиях. Грёбаный зародыш… В конце концов ей удалось подняться на колени с мыслью о том, что нытье ни к чему ее не приведет. Несколько минут она так и простояла на одном месте, упираясь о ближайшую стену. Глаза уже немного приспособились к темноте и можно было мельком заметить, как впереди переливаются световые блики — те, что по-видимому были фарами машин, а справа, совсем рядом, стоял огромный мусорный бак. Но мусор её не заботил, а заботила именно дорога. Если там есть дорога, то там есть люди, которые смогли бы ей помочь. Нужно было всего лишь встать и сделать несколько шагов. Хватаясь руками за стену и не смотря на пожирающую ноги боль, она пересилила себя. Всё нормально, все хорошо, сейчас…еще немного. А дальше просто брела на мутный свет, щурясь и стараясь разглядеть сквозь яркие блики хоть что-то. Возможно она надеялась на то, что кто-то бы заметил её, бросаясь на помощь. Но никто не бежал к ней. Никого там не было. Постепенно ноги и руки её становились уже не такими ватными, но слабость не давала ей отойти от стены даже на пару сантиметров. Поэтому, опираясь о неё боком, девушка продолжала свой долгий путь. Долгим он был из-за ее неуверенных коротких шажков, даря хозяйке неприятные ощущения. Как вдруг опора пропала, а в следующее мгновение девушка уже летела куда-то вниз. И как она не могла заметить дверной проем, что находился прямо под носом? «Чёрт, чёрт, чёрт!», — пронеслось в голове бегущей строкой. Но кто-то вовремя успел её подхватить, не давая приземлиться плашмя на пол. До ушей донесся грубый голос: «Ещё одна накидалась? Ебучие нарики! Топай уже!» А после с резким толчком девушка летела уже куда-то вперёд. Она захотела крикнуть, попросить помощи или просто сказать хоть слово, но так и не смогла произнести ничего, кроме хриплого и жалкого писка. Два огромных и очень пьяных мужика скрылись за дверью, покрывая девушку матом и громко хлопая дверью. Ей стало вдруг страшно. Единственные люди, которых ей удалось встретить, вот так просто кинули её, покрывая бранью ни за что. Боль, непонимание… Ноги же в свою очередь просто не решали останавливаться и неслись вперёд по коридору, ведя хозяйку в глубь здания. В конце концов её руки снова встретились со стеной. Слух стал пропитываться глухой ботающей музыкой, которая будто стучала со всей силы по этой бедной стене, пытаясь её пробить насквозь. Тошнота вдруг встала поперёк горла. Организм яростно желал избавиться от содержимого. Разум застилала пелена и все, что ею управляло, было ничто иным, как обычные рефлексы и инстинкты. Музыка становилась громче и громче, а она все ползла и ползла по стенке, пока просто не вывалилась в очередной дверной проём, ведущий по красному коридору в зал, откуда слышался гул и звон стекла. Люди начали теснить ее, пьяные голоса что-то кричали. Отовсюду пахло перегаром, сигаретным дымом и приторными духами. Ничего не видя перед собой, она просто шла вперед, хватаясь за разбитую губу. Столкнулась с кем-то. Подняв голову вверх, увидела человека с разноцветными волосами. Еще секунду назад она искала помощь, а теперь её желанием было найти лишь туалет. Оттолкнула парня и двинулась дальше. Ее продолжало трясти, а к горлу подступала гребаная тошнота. И её бы уже вот-вот вырвало, как вдруг взгляд зацепился за пару человек, выходящих из какой-то двери и громко обсуждающих какую-то девушку и её пышный зад. Её спасение определенно было там. Что-то ей подсказывало, что именно там был туалет. И ей уже на секунду стало плевать на самом деле, что было за той дверью. Ей так же стало плевать на самих людей и на чужую помощь, в которой она нуждалась. Она просто летела туда, закрывая рот рукой и доверяя предчувствию, а также своим ногам. Ещё чуть-чуть и она уже распихивала пару, залетая внутрь туалета и ища взглядом пустую кабинку. Полностью игнорируя грубые голоса с угрозами в свой адрес от молодых людей, от которых ужасно несло едким перегаром, девушка проклинала это место. Проснулся рвотный рефлекс, покрывая руку противной массой. Глаза слезились, в ушах грохотала клубная музыка, голова просто не соображала. Все также окружающий мир кружился, не давая сфокусироваться, но это не помешало заметить, что одна из дверок открыта. Девушка тут же ринулась туда, распахивая эту несчастную дверку, что перегораживала ей путь. Та громко ударилась об соседнюю кабинку. А дальше она просто упала на колени, обнимая сидение унитаза и освобождаясь от внутреннего дерьма, что так давно просится наружу, не думая ни о чем. Слёзы смешались вместе с рвотой, образуя настоящую смесь горьких страданий. В какой-то момент ей показалось, что она потеряла слух, слыша лишь отдаленно приглушенные бассы. Они казались замедленными и вязкими. Как будто мир решил приостановиться, растягивая время, чтобы дать девушке отдышаться. Мозг отказывался осознавать происходящее. Да… Она понимала, что находится в вонючем туалете какого-то не менее вонючего клуба, но до сих пор не понимала, что же действительно происходит. Быстро решив, что нужно валить отсюда, она встала с пола, отмечая про себя, что ей стало намного лучше. Все дерьмо, что она сейчас смывала в унитаз, мешало ей нормально существовать в эти мгновения. Тонкие пряди тёмных волос прилипли к её щекам. Все руки были в рвоте. Выходя из кабинки, она кинулась к раковине, сразу же включая воду. Дыхание сбилось и было тяжелым и шумным, а сердце колотилось, как бешеное. Нужно было очиститься, срочно очиститься от этого дерьма, что было повсюду. Она безжалостно терла свои руки, пока не заметила часть рисунка на обратной стороне ладони, который не отмывался. Замерев на пару секунд, она уставилась на эту черную татуировку в недоумении. Это были какие-то цветы с геометрическими элементами, начинаясь от костяшек и протягиваясь дальше под рукав черной джинсовой куртки, что была на девушке. Всё бы ничего, но она видела эту тату впервые. Так ей казалось. Все было каким-то не естественным, не настоящим и пугающим. Набирая ледяную воду в уже чистые ладони, она мигом отправила в них своё лицо, сильно зажмурив глаза. Рану на губе заломило ещё сильнее, заставляя морщиться раз за разом. Поначалу она даже не заметила зеркало, которое раскидывалось на всю стену и было прямо перед ней, но после просто боялась взглянуть в него. Тревога проснулась в груди, распространяя дрожь по всему телу. Страх… Она не помнила… Не помнила ничего. Ни того, как оказалась валяющейся на улице возле клуба, ни того, откуда всё ее тело покрыто ушибами и ссадинами. Она не помнила себя. Подняв голову, взгляд устремился на отражение, которое заставило еще и забыть о вздохах и существовании внешнего мира. Она замерла, упираясь руками в боковины раковины, ощущая, как сердце просто перестало биться. И шумная музыка снова исчезла. И мир заново остановился, давая ей время. И мысли сразу испарились с поверхности её сознания. Кто это был? Кто смотрел на нее с той стороны зеркала?