Позволь мне дышать

— Ричи! — Эдди стоял в дверном проёме и смотрел на очкарика, что разлёгся на его кровати — Что… Что ты тут делаешь? — Тебя жду. — Ричи зевнул — Это же очевидно, Эдс! — Тебя никто не звал… — нахмурился астматик, его рука машинально потянулась к ингалятору в кармане — И не смей меня так называть. — Как скажешь, детка. — Ричи сел на кровати и как-то странно посмотрел на растерявшегося Эдди. — Гххх, — парень вытащил ингалятор и вдохнул воздух смешанный с лекарством, астма нехотя выпустила его горло из железных тисков — Как ты вошёл сюда? — Через окно, не правда ли я гибок, Эдс? — Ричи поиграл бровями. — Ричи, ты свои последние мозги растерял?! Это второй этаж! А ты не кот, что бы на ноги приземлятся! Я уже не говорю о том, что у меня деревянная рама! Ты знаешь, как легко подцепить столбняк от занозы?! И если вовремя не поставить прививку, то сначала ты будешь ощущать тупую, ноющую боль, а после из-за Тризма не сможешь даже дерьмо прожевать!!! — Эдди с алыми щеками кричал на Тозиера, расписывая в каких бы муках он умер, в то время как Ричи лишь улыбался, и все тем же странным, изучающим взглядом рассматривал (губы) лицо астматика. — Шшш, чел, со мной все в порядке! Мне прививку ещё в 2 года поставили. Я был осторожен и мои руки, и прочие части тела, абсолютно точно без заноз. — очкарик вскочил с кровати и подошёл к Эдди — Но если тебе не терпится осмотреть меня, то я абсолютно в вашей власти, кэп. — Ричи настолько близко встал к Эдди, что говоря последние слова, чуть ли не каснулся своими губами ямочки над приоткрытыми губами Каспбрака. — Я.. я… — парень испуганно посмотрел в глаза нагло улыбающегося идиота. — Так, так, так, — недовольно цокнул языком Ричи — Давайка оставим заикание для большого Билла. А для тебя у меня есть кое-что другое... — последние слова он проговорил почти в губы брюнета, так как между ними не было и двух миллиметров. — Как насчёт того, что бы посмотреть «Замок мертвых душ»?! — весело прокричал Ричи, отодвигаясь от ошарашенного Эдди и словно фокусник доставая из-за спины кассету. — Ты… Идиот! — раскрасневшийся, возмущенный Эдди повернулся и выйдя из комнаты, стал спускаться вниз по лестнице. — Хей, Эдс! Это значит, да?! — Прокричал вниз очкарик, держась за перила на верху. — Спускайся! — Откликнулся Эдди уже из гостиной.       Пока астматик раскладывал подушки на диване, чтобы было удобней и включал кассету в старенький проигрыватель, Ричи решил взять штурмом шкафчик со сладостями на кухне. Порывшись среди пачек печенья, мармелада и прочей дофига калорийной еды (неудивительно, что мама Эдди такая… «Большая») и не найдя любимых вафель, парень схватил что первым попалось под руку. — Ты чего так долго? — спросил Эдди, зашедшего в комнату. — А что? Соскучился, Эдс? — ухмыльнувшись, Ричи подсел к парню, свалив сласти тому на колени и приобнял его одной рукой, — Искал вафли… Неужели твоя мамаша сожрала все три пачки, что лежали там вчера? — Две… Она съела две, а третью взяла с собой и уехала в Хвейн… Она там заночует и приедет только к обеду — тихо проговорил Эдди, игнорируя руку очкарика и отмечая про себя насколько часто в последнее время Ричи заходит к нему в гости. — Воооот незадача — расстроенно протянул Тозиер. — Ну, раз моего любимого лакомства нет, придется попробовать другое. Не знаю, как оно на вкус, но на вид он прекрасен. — Ричи сильнее прижался к Эдди. — Ты что творишь, придурок? — как можно спокойнее спросил астматик, который будто бы и не заметил оговорку, — Включай уже, или мы так и будем на выключенный экран любоваться? — Грубо. — с явной неохотой, очкарик убрал руку с талии Эдди и оторвав задницу от дивана, подошёл к стареньком у телевизору, щёлкая кнопку на панели. — Ричи! — Что? — Эта… Эта девушка только что вырвала у него сердце… — Ага, я заметил — Она жрет его кишки! Черт! Ричи! — Успокойся, это же всего лишь фильм. — спокойно проговорил Тозиер, обнимая со спины Эдди, который разместился между его колений. — Агрх! Почему именно этот?! Кхх… — Касбрак закашлялся и взяв услужливо протянутый Ричи ингалятор, пшикнул себе в рот. — Тише, Эдс. — очкарик пригладил растрепавшиеся волосы Эдди. — Что… Ты делаешь — оторвав взгляд от экрана на котором призрак собирался сожрать очередную жертву, парень удивлённо посмотрел на Ричи. — Ммм? Я? — словно не понимая о чем это спрашивает его детка, Тозиер продолжал поглаживать того по голове мягкими массирующими движениями. — Да, Ричи, ты. Почему ты трогаешь мои волосы? — Потому что хочу. Потому что твои волосы мягкие и приятные на ощупь. Потому что мне приятно когда я тебя обнимаю или просто смотрю на тебя. — Эдди поражался, как Ричи удается говорить о подобном столь спокойным тоном, в то время, как сам Каспбрак заливался краской и начинал думать, что ещё чуть-чуть и его уши загорятся алым пламенем. Он бы не сказал, что все эти слова и прикосновения были противны ему. Это даже было иногда приятно, только вот, сам Эдди ни за что и никогда ни кому бы не признался в подобном. И если договаривать все до конца, его пугало то, что происходило между ним и Ричи. Друг все чаще заходил к нему в гости, (чем сильно раздражал маму Эдди) все чаще гулял именно с ним и на совместных вылазках банды «неудачников» в пустошь, разговаривал в основном только с астматиком. Когда же Билл, вдруг назвал их сладкой парочкой, Ричи не произнес ни единого слова. ОН ПРОСТО П Р О М О Л Ч А Л. Чтобы Ричи, которого не заткнуть даже кляпом, промолчал на практически прямое заявление Билла, что Тозиер гей… — Детка, ты ещё тут? — Что? — И что же за эротические грёзы ты увидел, пока летал в облаках? — Ричи нагло ухмыльнулся. — Что?! — Сир, ваши уши красны как маки, а щеки алы словно закат! — высоким, противным голосом пояснил очкарик. — Ричи! Прекращай! — Эдди посмотрел на телевизор, там мозги какого-то парня разукрасили стену. Зажмурив глаза астматик проклял себя за то, что согласился посмотреть фильм с Ричи-я-поставлю-тебя-в-неловкую-ситуацию-Тозиером. — Замечательно, я теперь не усну. — все так же с закрытыми глазами проговорил Эдди. — Хочешь, помогу тебе забыть о этом дурацком фильме, детка? Каспбрак решил не открывать глаза, потому что судя по звукам, которые доносились из телевизора, там либо кого-то насиловали, либо драли на части. — Гм. — Эдди кивнул — И каким чудом ты это сделаешь? Астматик вздрогнул, когда почувствовал, как его голову поворачивают в бок, а его губы сминают в поцелуе. Распахнув глаза, Эдди увидел перед собой лицо Ричи. Тот прикрыв глаза, в одной руке держал очки, а другой сильно сжимал его руку, словно больше смерти боялся, что Эдди исчезнет. От неожиданности и шока, парень приоткрыл рот. Приняв это за разрешение, Ричи скользнул языком внутрь. — Ммммм!!! — Эдди попытался оттолкнуть, прекратить, остановить, но… Как-то вяло. Ричи, поняв, что убивать его вроде как не собираются и даже сопротивления должного не оказывают, кинул очки на пол и обнял одной рукой астматика за талию, а другой зарылся в каштановые, мягкие волосы на его голове. Он начал поцелуй нежно, медленно посасывая язык его детки и нежно щекоча его нёбо, проводя рукой по спине и забираясь под футболку, мягко касаясь кончиками пальцев выступающего позвоночника. Пытаясь передать через этот поцелуй все те чувства, что он уже многие месяцы испытывал к хрупкому, пугливому и до дрожи в коленях милому Эдди. Он ещё с первой их встречи, пытался как-то уберечь, оградить, защитить… От всего! Хотелось его схватить и куда-нибудь спрятать, что бы никто не смог сделать ему больно. Казалось, что Эдди слишком нежный для этого грязного мира. Сначала это походило на братское беспокойство друг за друга. Но… Ричи абсолютно точно не хотелось обнимать Стога или Большого Билла, перебирать их волосы и целовать в макушку. Пытаясь зарыть в себе эти чувства, он около недели избегал встречи с Эдди, а если и пересекался с ним, то зло подшучивал или же вовсе игнорировал. Это было сложно, очень сложно. Внутренности сводило от каждого резкого слова, что он говорил астматику. Ричи сдался на восьмой день, когда увидел Эдди, который сидел в их клубном доме и тихо плакал. Спустившись вниз, Тозиер попытался обнять Эдди, но тот лишь испуганно шарахнулся от него. Ричи потом ещё долго и мучительно приходилось возвращать их отношения, хотя бы к дружеским, извиняться. Он даже на колени вставал, лишь бы Эдди простил. — Р… Ричи… — Каспбрак прекратил поцелуй и судорожно глотнул воздух. — Эдди, прости… — Ричи положил голову на плечо астматика, продолжая гладить того по спине. Вот и все. Сейчас он оттолкнет, закричит и прикажет проваливать из дома и больше никогда ни за что к нему не подходить. Ричи зажмурился, слушая, как бешено бьётся сердце Эдди и ожидая страшного. — М… Ричи..? — Касбрак нерешительно поднял руку и положил ее Ричи на голову. — Я тебя люблю! — Ричи выпрямился, чуть не ударив затылком Эдди, и посмотрел в глаза парня. Эдди удивлённо смотрел на Тоизера, дак вот что это было! Все эти месяцы Ричи просто был влюблен?! — Ты беспросветный идиот. — Эдди слегка промедлил, посмотрел на притихшего, испуганного Ричи и качнувшись вперёд, нерешительно коснулся губами мягких губ Тозиера. Ричи повалил Эдди на диван, и нависнув над ним, начал покрывать его шею полу поцелуями, полу укусами. Парень выгнулся словно натянутая струна и рвано выдохнул пытаясь удержать стон. — Ричи… Ричи… Не… — мысли никак не могли сложится в точное предложение. Тозиер прекратил терзать шею брюнета и впился в его губы, яростно вылизывая, посасывая и увлекая язык Эдди в причудливый танец. — Ммм! — Каспбрак оторвал от себя Ричи и хрепя потянулся за ингалятором. Словно очнувшись очкарик быстрее протянул астматику лекарство. Брызнув струю воздуха в рот, Эдди тихо прошептал: — Прости, мне дышать было нечем. — парень отвёл взгляд. — Это ты меня прости… Я не знаю, что со мной случилось. Мне очень жаль, я… Я уже ухожу. — кое-как выдавил из себя Ричи и встав с дивана, уже собирался уйти, и как бы больно это не звучало, никогда не возвращаться. Неожиданно его руки коснулись холодные пальцы Эдди, крепко сжимая ее. — Не смей. — Что? — Только попробуй бросить меня. После всего, что ты тут натворил. Я тебе никогда этого не прощу. Опустившись на колени, Тозиер нежно обнял хрупкое тело парня.       Солнце медленно поднималось из-за леса, освещая весь город и маленькую комнату, где крепко обнявшись, на диване лежали два мальчика и спали крепким, спокойным сном. Они оба в этот момент были счастливей всех на свете и их не волновало ничего в этом мире. Они были друг у друга и это было важнее всего.