Первая космическая

Рей нравится в этой кофейне все — негромкий джаз, удобные маленькие столики, островки зеленых растений на подоконнике, тишина и покой. И еще — бариста. Его зовут По, и это имя такое же уютное, как и сама атмосфера здесь, и Рей нравится повторять его про себя: «По». Иногда она прибавляет к нему собственное имя и улыбается такой дурацкой улыбкой, что даже Финн удивленно останавливает ее за локоть. — Ты что ли... влюбилась? — спрашивает он, блестя белозубой улыбкой и веселыми глазами. — Признавайся! Это мистер Скайуокер? — понизив голос, шепчет он и Рей фыркает в рукав мягкого свитера. — Точно, — кивает Финн. — Видел я, как ты на него смотришь. Рей действительно смотрит, но не так, как глядят на возлюбленных. Она смотрит, видя перед собой ожившую легенду, человека, сошедшего со страниц сухих исторических сводок. Говорят, он лишился руки во Вьетнаме, говорят, его сестра была одним из лидеров антивоенного движения, говорят, она шла во главе колонны похода на Пентагон. Рей не знает, правда ли это — теперь, когда Лея Органа занимает пост конгрессмена, от далекого «лета любви» остались лишь немногочисленные упоминания да слухи. Впрочем, объяснять Финну, что ее улыбка вызвана совершенно не этим, она не собирается. Достаточно того, что Финн теперь толкает ее локтем каждый раз, когда мистер Скайуокер смотрит в сторону их сектора. На его лекциях всегда царит атмосфера спокойного внимания, но даже она не помогает Рей упорядочить мысли, которые то и дело возвращаются к баристе из маленькой, скрытой в соседних двориках кофейне. У него темные волнистые волосы и добрая улыбка, а взгляд из-под длинных ресниц бывает таким горячим, что Рей только и может, что промямлить что-то невнятное, забирая у прилавка свою чашку. После занятий Рей направляется прямиком туда, на ходу поправляя перекрутившуюся лямку рюкзака. Она совершенно уверена, что сегодня работает именно По — и не потому, что выучила его смены, вовсе нет. Просто у нее хорошее предчувствие. Просто именно сегодня она наконец наберется смелости и решительно спросит, свободен ли он этим вече... — Вам как обычно? — улыбается ей По, прожигая этим своим немыслимым взглядом, и в один миг все заготовленные фразы вылетают у Рей из головы, и она молча кивает. Кроме них в кофейне лишь одна парочка, и Рей оглядывается на их столик, но они слишком заняты друг другом, чтобы обратить внимание на то, как бесцеремонно она разглядывает По, когда он поворачивается к кофе машине. Сегодня на нем серая обтягивающая футболка и тесные голубые джинсы, и Рей обшаривает взглядом всю его фигуру — от волнистой пряди, хохолком торчащей на макушке и широких плеч до крепких бедер и стоптанных кожаных ботинок — чтобы их увидеть, Рей приходится немного перегнуться через прилавок, делая вид, что ее интересует написанное мелом меню над головой По. Он уже ставит высокий бокал на блюдце, и Рей делает шаг назад, пересчитывая банкноты в потрепанном кошельке. Походы сюда по три-четыре раза в неделю наносят ее бюджету пусть едва ощутимый, но все же урон, и Рей молча шевелит губами, пытаясь выудить ускользающую из-под пальцев мелочь. Монетки никак не хотят поддаваться, и она сердито сдувает упавшую прядь со взмокшего лба. Сегодня слишком жарко, думает Рей, покосившись на серое, затянутое тучами небо за панорамным окном. Футболка у По точно такого же оттенка, и Рей бросает тоскливый взгляд на его накачанные смуглые руки, поросшие темными волосками. К черту это все, решает Рей и протягивает карту. Ей кажется, она копается у прилавка целую вечность, и хотя она не планировала в этом месяце траты, превышающие кредитный лимит, чашка кофе едва ли приведет ее к финансовому краху. По быстро проводит карточкой по терминалу, и Рей вбивает пин-код, стараясь не промахнуться мимо кнопок — вся ее собранность обычно остается за стеклянной дверью кофейни, где-то под открытым небом. Только память о том, что на самом деле она вовсе не такая неуклюжая и неловкая, помогает Рей приходить сюда снова и снова — иначе она давно бы провалилась сквозь землю от стыда. Но что хуже всего — она уже не понимает, как выглядит со стороны, и рядом нет никого, чтобы подсказать ей — она так и не свела близкой дружбы ни с кем, кроме Финна, а пригласить его сюда — значит обречь себя на добродушные насмешки до конца своих дней. Нет уж, хватит с нее и мнимой влюбленности в преподавателя. Рей выбирает столик в глубине зала — света здесь меньше, но удобнее посматривать на По поверх учебника по политологии. Латте с едва заметной кофейной ноткой как всегда приводит Рей в прекрасное расположение духа, и она с содроганием вспоминает, как в первый раз заказала двойной эспрессо — просто потому, что это здорово звучало. Что-то вроде «Виски. Двойной» из уст героев боевиков в каком-нибудь сомнительном баре. Кажется, ее трясло от переизбытка кофеина даже на следующий день, когда дрожащими пальцами Рей вбивала в поисковик виды и сорта кофе — просто чтобы не повторить ошибки. В том, что она придет сюда еще не раз, Рей уже не сомневалась. Впрочем, не заказывая с тех пор ничего крепче американо, она умудрялась совершать множество других ошибок: нервно сжатые в кармане ключи со звоном ронялись на пол, ноги сами собой запинались о порог, дар связной речи пропадал напрочь, и однажды Рей уронила стул с таким диким грохотом, что его могли бы услышать и на другом краю галактики. О том, как она едва не врезалась с размаху в стеклянную дверь, Рей старается и вовсе не вспоминать. Тот день навсегда останется днем позора, и хотя По поспешно склонился над прилавком, Рей была почти наверняка уверена в том, что он заметил произошедшее и теперь пытается скрыть улыбку. Впрочем, возможно, ей лишь показалось. Прикрывшись учебником, Рей искоса разглядывает По и гадает, чем он занимается. Само собой, он работает здесь, но чем-то же он занимается в свободное время? Может, он любитель погонять в футбол или регби, а может, он собирает модели самолетов, или вяжет носки фонду спасения, а может, он возвращается домой к жене, или... Нет, это совершенно точно не лучшая ее идея — а кроме того, По не носит украшений, кроме тонкой серебряной цепочки, уползающей под воротник. Это дает Рей хоть какую-то надежду, и она медленно выдыхает, собираясь с мыслями. Готовясь к очередному позору, нервно шутит она про себя. Рей уже видит, как подходит к прилавку, за которым По натирает бокалы, и говорит какую-нибудь чушь вроде: «Ты женат? Надеюсь, что нет, потому что я хочу пригласить тебя на свидание. То есть, может ты и не женат, но уже с кем-то встречаешься, или вообще гей, кто знает? Не подумай, я одинаково отношусь ко всем, но вряд ли гей захочет со мной встречаться. То есть, может, ты не гей, но тоже не захочешь, я имею ввиду, если ты гетеросексуален, это не значит, что ты сразу согласишься, но если ты согласен, то я тоже согласна, но только если ты не соврал насчет жены, потому что тогда ты просто придурок и кофе я больше покупать не стану! Он кстати отличный, и я говорю это не для того, чтобы ты согласился». Черт. Даже глядя на его размеренные движения, на то, как ловкие пальцы неторопливо выставляют бокалы для гляссе на пробковый поднос, Рей уже чувствует внутреннюю дрожь, схожую с кофеиновой, и знает, что стоит ей подойти поближе, как наговорить даже такую нелепицу она уже не сможет — По только взглянет на нее смешливыми темными глазами, и она тут же растеряется. Но попытаться стоило — определенно, говорит себе Рей. К тому же, сейчас почти нет других посетителей. И вообще, именно так поступают люди вроде Люка Скайуокера — они смело, решительно... — Я Рей! — смело и решительно выпаливает она, едва не сбив локтем стойку с буклетами. По поднимает голову и и смотрит на нее с веселым огоньком в глубине глаз — не дольше пары секунд, но Рей кажется, что проходит вечность, пока его губы не складываются в вежливую улыбку. — Я знаю, — мягко говорит он и выжидающе смотрит на нее, продолжая машинально натирать бокал. Рей несколько раз вздыхает, не зная, что и ответить. — На карточке было указано имя, — спокойно объясняет По и Рей чувствует, что начинает краснеть — она уже придумала, что он выяснил ее имя каким-то непостижимым образом, что он пытался его выяснить, но все оказывается куда прозаичнее. — Да... А ты — По, — кивает Рей на его бейджик и в ужасе разворачивается на пятках кроссовок, чтобы он не видел ее заполыхавшего лица. «А ты — По». Уж лучше бы она начала рассуждать о его ориентации. — Дэмерон, — летит ей в спину и Рей на секунду замирает. Его фамилии нет на бейджике, и теперь она сомневается, не начались ли у нее слуховые галлюцинации. Помешивая соломинкой остатки латте, Рей изо всех сил старается не представлять эту фамилию рядом со своим именем, но получается не очень. Рей Дэмерон, хмыкает она. По и Рей, звучит неплохо. На лице сама собой проступает глупая улыбка, и Рей копается в рюкзаке, стараясь не смотреть в сторону По. Смартфон покоится где-то на самом дне, и Рей приходится перерыть все учебники и тетради, прежде чем она его находит. Парочка за столиком о чем-то шепчется, и Рей надеется, что не о ней. Строка поиска заманчиво мерцает, и Рей быстро вбивает: «Дэмерон, По», но ничего не происходит. Подключение отсутствует, а ее пакет трафика вышел пару дней назад, и теперь Рей пользуется только открытыми сетями. Конечно, бесплатный вай-фай — далеко не первая причина, почему она сюда приходит... И даже не десятая, если вспомнить все достоинства По Дэмерона, но все же — одна из причин. — У вас с вай-фаем что-то, — Рей куда решительней прежнего обращается к По — наверное, все дело в том, что речь наконец-то о том, в чем она действительно разбирается, и если у них проблемы с роутером или протоколом раздачи, то она сможет показать себя с лучшей стороны, а не просто запинающейся и краснеющей... — А пароль какой набираете? — Какой и всегда, — бурчит Рей. Если он сейчас скажет про регистр, это официально оскорбит ее как будущего техника. Совсем немного, но все же. — О, так я сменил его сегодня, — машет рукой По, и Рей недоуменно смотрит на него. Так просто. Он смотрит в ответ, и после паузы добавляет: — Он в чеке напечатан. Как обычно. — О. На тесном столике полный завал, и Рей запихивает конспекты и книжки обратно, несколько раз убедившись, что телефон у нее на коленях, чтобы ненароком не убрать и его тоже — определенно, вселенная все это время стремилась доказать ей, что нахождение По Дэмерона в радиусе меньше километра поблизости действует на нее отупляюще. И глядя на легкую щетину, которая тенью ложится на смуглые щеки и упрямый подбородок, Рей вообще не понимает, как другие люди способны нормально функционировать в его присутствии. Чек наконец-то находится, прижатый к столику белым блюдцем, и Рей тупо смотрит на латинские буквы, не замечая шепотков и взглядов парочки за дальним столиком, понимая, что галлюцинации стремительно прогрессируют.             DoYWаnnaD8Me Черные буквы на белой бумаге расплываются перед ее глазами, и Рей недоуменно моргает, но они остаются на месте, намертво впитавшись в поверхность темными чернилами. «Хочешь пойти со мной на свидание?» Она уверена, что эта надпись предназначается вовсе не ей, кому-то другому, что все это — какой-то дурацкий розыгрыш — не розыгрыш даже, а просто какое-то недоразумение, нелепая шутка, но голова все равно пустеет до звона в ушах, а щеки покрывает лихорадочный румянец. Рей вдруг видит перед собой голубую ткань джинс в маленький рубчик, рыжие нитки швов и металлические заклепки с крохотными буквами на них, и понимает, что По переминается у ее столика уже какое-то время. Будет нелепо, если она сейчас согласится, а он всего лишь подошел забрать пустую чашку, думает Рей, в глубине души зная, что он никогда раньше так не делал, позволяя ей сидеть в кофейне сколько угодно, даже когда столики были заняты. — Если этот пароль вам не нравится — просто скажите, и я сейчас же поменяю его на другой, — обещает По своим бархатистым голосом, и у Рей уходит несколько секунд на то, чтобы осмыслить, что именно он сказал. — Мне нравится новый пароль, — глухо говорит Рей, поднимая взгляд от белого блюдца на его лицо. Вблизи глаза у По темно-карие, теплого и глубокого цвета, а еще — мягкая, смущенная улыбка, которая настолько не вяжется с этим его потрясающим лицом, что Рей может лишь глупо улыбаться в ответ. — Я заканчиваю через полчаса. Подождешь? — интересуется По и Рей завороженно кивает. Он снова улыбается ей и отходит за стойку. Яркое, по-зимнему холодное солнце на миг выглядывает из-за туч, и тонкая золотая полоса делит столик Рей надвое, пересекая белую чековую бумагу. Играет негромкий джаз, и Рей слышит, как По тихо напевает что-то себе под нос. «Summertime» Чарли Паркера — прислушавшись, Рей узнает мелодию, — и весь этот миг долгим, протяжным лучом пролегает в ее памяти — теплый и полный света, крохотный осколок лета посреди серой, дождливой зимы. Рей нравится в этой кофейне все — негромкий джаз, удобные маленькие столики, островки зеленых растений на подоконнике, тишина и покой. Но особенно — бариста, а ведь она, честно говоря, даже не любит кофе.