Change the principles of Park.

      Пак Чанёль, будучи студентом, решил еще на 3 курсе найти себе подработку, чтобы иметь в кошельке не только пропуск в общежитие и талончики столовой, но и хоть какую-то пачку купюр. Искать долго не пришлось, удача оказалась на стороне молодого парня. Когда тот блуждал с Сехуном, другом своего детства, по торговому центру, его выловил какой-то менеджер с горящими от нетерпения глазами. Что-то долго и не совсем внятно впаривал занятому несколько другим делом Паку, который было готов был уже дать деру, но вовремя остановился, только услышав с чужих уст драгоценное "нужен работник".       До последнего студент понятия не имел, куда держит путь. Знал лишь только, что его ждет собеседование. А на кого, сколько платят и где - представления не имел. И, мягко сказать, был в знатном шоке, когда женщина средних лет в строго обтянутом пиджачке протянула буклет с мужским и женским нижним бельем. Легкий румянец коснулся оттопыренных ушей, потому что Чан, хоть и давно не был девственником, не имел привычки листать глянцевые страницы сексуально одетых девушек перед дамой с морщинами, что с должной ей сдержанностью высматривала за каждым движением юноши. Создавалось легкое ощущение надзирателя в тюрьме или матери в комнате, когда ты сидишь за столом, смотришь порно, а та врывается без стука.       Но все стало ясно, когда та начала свою речь, смягчая все появившейся улыбкой. Пака выбрали по причине "красивой внешности, которая явно понравится любой девушке, зашедшей за покупками". А так как большинство товара в магазине принадлежало именно женской половине, ничего удивительного не было. Желание заработать побольше, как у работодателя, так и у сидящего перед ней Чанёля.       Договорившись о вполне себе приемлемой, высокой плате за выходы, брюнет приступил к смене уже на следующий день. И вот, спустя месяц, фото Чанёля возвышалось над кассой с четко заметной подписью "работник месяца". Больше всего радовался даже не студент, что был при деньгах, а директор, отметившая резкий подъем прибыли.       Полгода работы повысили Пака до менеджера, совмещавшего в себе всю работу в зале. Да и за это время тот смог пару-тройку раз подцепить себе вполне сексуальных девочек, правда, ничем серьезным сея событие не закончилось.       — Блять, — выдыхает Чанель, массивными пальцами теребя воротник белоснежной рубашки. Забыть галстук перед выходом на работу оказалось большой ошибкой, потому оставалось только надеяться на лучшее в лице снисхождения или простой удачи, за которой его провалы в памяти останутся безнаказанными.       Понимая, что черный шматок ткани, узлом связывающий шею, не играет никакой роли, Пак вскидывает голову и выходит в зал. И да, предварительно расстегнув пару пуговиц. Раз уж работать без должной формы, то брать от этого максимум. Тем более, что не только девушки могут хвастаться своей грудью, но и парни, правда уже мышцами.       — Пожалуйста, ваш заказ, ждем вас снова, — произносит парень, ставя пакет с пончиками и бумажный стаканчик с какао перед девушкой, а затем, мило улыбается, провожая ту взглядом. — Почему так сложно улыбнуться в ответ? Такое ощущение, что я ей дорогу перешел в четырех местах, — бурчит блондин, закрывая перманентный маркер для подписи стаканчиков.       Знакомьтесь – Бён Бэкхён, студент Сеульской академии искусств. Практически все время сидит на своей подработке, благодаря которой может оплачивать часть стоимости съемной квартиры, вторую оплачивают родители. Как любят хвалить преподаватели – умный мальчик, только вот «голубой, как небо». Да, это странно, что при наличии подобной ориентации некоторые девушки бросают на него заинтересованные взгляды. Неужели по его виду нельзя сказать, что он немного другой?       Но это неважно, потому что его смена закончилась, и он вновь заходит в кафе. На этот раз как клиент. Он просит любимый напиток, обязательно с добавлением молока и корицы и желает удачи сменщику, после чего, тянется к торговому центру, что находится в квартале от работы Бэка.       Дернув за «пузо» толстовки, юноша поправляет ее, чтобы не тянула шею и поправив рюкзак на плече, заходит в один из знакомых магазинов, выбирая себе новый карандаш для век. Консультанты едва не облепили его со всех сторон, предлагая то одно, то другое, сообщая о скидках на товары, их размеры и длительность. Неужели они и вправду считают, что подобное может быть кому-нибудь интересно, кроме постоянных клиентов конечно. Он лишь вежливо говорит, что все запомнил и обязательно зайдет и во время скидок. Но карандаш все же покупает, выслушивая очередную ахинею, которую заставляют говорить владельцы магазинов.       Проходя мимо магазинчика с нижним бельем, блондин приостанавливается, решая, зайти ли. Прошлые чулки уже давно пришли в негодность, может быть сейчас самое время купить новые, пока имеются деньги? И поджав капризную линию губ, парень заходит внутрь.       Стоя без дела добрую треть часа, Чанёль, честно говоря, начинает ужасно скучать. Часы, висящие за спиной, настолько раздражают своим монотонным тиканьем, что юноша не замечает, в какой момент его глаз приступает к нервному подергиванию в такт. Так еще и зевота, что периодически напоминает студенту о ночном недосыпе, дает знать в самые неподходящие моменты, когда старший менеджер бросает неодобрительные взгляды в сторону кассы.       Только Пак собирается улизнуть в подсобку, чтобы выпить любимый кофе и немного успокоить бурлящую от напряжения кровь, как видит в проходе незнакомую фигуру. Очередной покупатель, которому нужно будет втюхать что-нибудь подороже, дабы получить столь нужную премию. И очередные убитые нервные клетки, потому что женщины крайне придирчивы в выборе товара.       Большинство товара отведено женской половине, а малая досталась мужчинам. Последний отдел располагался прямо у входа, который покупатель благополучно минует и заходит в женский, вертя белой макушкой.       — Где-то здесь должны быть же... — он оборачивается вокруг себя пару раз, пока не замечает нужный «прилавок», направляясь прямиком к нему.       Взяв одну из упаковок, парень поворачивает ее обратной стороной, на которой, чаще всего, располагается информация о товаре и неспешно начинает читать. Проходит время, а Бэкхён смотрит уже четвертую упаковку с чулками, потому что не может определиться. Вроде хочется черные, но белые тоже привлекательны. А различные варианты украшений сбивают с толку: банты, черные полосы по задней поверхности ноги, крупная или мелкая сетка, с наличием пояска, его отсутствием. За размышлениями, блондин не замечает, как бубнит под нос.       Тем временем, пролетая стенды с женскими носочками, стрингами и спортивными топиками, Чанёль тормозит возле нагрянувшего покупателя. На пухлых губах по-привычному появляется неширокая улыбка, а низкий бас заполняет тишину пространства вокруг:       — Могу Вам что-нибудь подсказать, милая ле... — осекает себя Пак, не успевая договорить "ди", когда понимает, что обтягивающие джинсы принадлежат бедрам не прекрасной половины Южной Кореи, а толстовка явно не прячет под собой мягкой груди. Привлекательная фигура и женственные черты лица, но явное наличие члена под толщей одежды.       Бен поворачивается лицом к мужчине, как изначально подумал студент, и понимает, что соответствие внешности и голоса сильно разнятся. Он склоняет голову набок, рассматривая консультанта и хмыкает.       Нервно (пускай и приглушенно) смеясь, скорее, над своей глупостью, чем над ситуацией в целом, брюнет поправляет расстегнутые на рубашке пуговицы, оттягивает ворот в сторону и проглатывает ком, что зависает в глотке ядовито-гнетущим куском. За все месяцы работы ему еще не удавалось так сильно оплошать.       — Прошу прощения, — очередная улыбка в попытке исправить ситуацию и крепкая ладонь на дальнем от Пака плече. — Вы просто оказались так миловидны для парня, что я перепутал. Давайте я проведу Вас в нужный отдел? Или выбираете вещи для своей возлюбленной?       — Если я напишу на вас жалобу, насколько времени вас лишат премии? — интересуется парень, возвращая свое внимание упаковкам с чулками, параллельно замечая, как стало неуютно работнику. — Не стоит говорить подобное молодым людям, они могут неправильно понять, — Бэкхён смотрит на широкую ладонь консультанта, что оказалась на его плече и вздыхает, делая шаг назад, чтобы освободиться. — Я знаю, где находится мужской отдел, спасибо за помощь, — кивает блондин, неспешно подходя к другому стенду, на этот раз с трусиками. — Я выбираю одежду для себя, — из интереса он поднимает голову, чтобы посмотреть на реакцию незнакомца (обычно подобные тут же ретируются) и немного щурит подведенные карандашом глаза.       Конечно, Пак не знает, как чувствуют себя люди, находящиеся в эпицентре землетрясения, но земля у брюнета, в буквальном смысле, уходит из-под ног. Для себя? Для себя женские трусики? В смысле, действительно для себя? За время работы он, безусловно, повидал всякие извращения, но судьба спасала его от подобных ситуаций, потому за все шесть месяцев юноша ни разу не пересекался с... а кто вообще этот коротышка? Судя по тому, что его выбор падал на белье, чулки и прочие женские аксессуары, тот был либо транссексуалом, либо геем со странными пристрастиями.       Но что ж, упомянутая выше тонким голоском "премия" кувалдой осознания бьет по затылку юноши, после чего тот незамедлительно раскидывает все в мыслях по полочкам. Проигрывать нельзя, допустить недовольство со стороны покупателя тоже, потому нужно выкручиваться, представляя, что это просто чуть выше среднего девушка с короткой стрижкой и выразительными глазами.       — Для себя, значит, — Пак разворачивается на девяносто градусов, немного задирает брюки в области ширинки (чтобы более-менее комфортно сесть) и присаживается на корточки.       — Угу, — кивает парень, наблюдая за каждым движением брюнета, что, вальяжно подтянув джинсы, присаживается перед стендом с чулками. Ему хватает десятка секунд, чтобы выудить упаковку с белыми чулками. Те были простыми, но со вкусом: полупрозрачные до линии чуть выше колен, а затем толстой полоской, идущие до середины бедер.       Поднимаясь и выпрямляясь в спине, Чанёль возвращается к своему нестандартному клиенту и, взирая на него сверху вниз, протягивает упаковку.       — У Вас бледная, аристократичная кожа. Белые чулки будут смотреться более женственно и невинно, черные, скорее, слишком вульгарно, — "блядски" хочет сказать брюнет, но сдерживается в последний момент, подбирая более культурную для его должности замену. — Кружева слишком размывают картину, а такая простая, утолщенная окантовка сверху создает иллюзию аппетитных бедер. Они будут выгодно подчеркнуты, потому что вот эта линия, — пальцем ведет Пак по изображению женского бедра, — из более крепкой обтягивающей ткани, из-за чего кожу стягивает, создавая яркий переход от ноги в чулках к оголенной части. Но трусики к ним, думаю, лучше подобрать более экстравагантные. И да, у нас есть тест модели, можно сходить в примерочную и оценить все.       — А что насчет размера? Они могут оказаться большими, как зачастую и происходит, — спорить Бён не станет, подобный вариант его заинтересовал, очень заинтересовал. — А если мне понадобится к чулкам поясок? Все же через какое-то время они слезают, особенно из-за резких движений.       А ему уже нравится этот магазин, практически толерантные консультанты, тест модели и, кажется, большой выбор, были бы еще нужные размеры. Тазовые кости парня много уже женских, поэтому ему нужен самый маленький размер, иначе все просто слезет. Да что там нравится, блондин успевает придумать еще и маленькую издевку над оплошавшим парнем, но это позже.       — Тогда какие именно трусики вы посоветуете? — спрашивает Бэкхён, поправляя лямку рюкзака и приподнимает голову, чтобы взглянуть на... Пак Чанёля - читается на бэйджике.       Пока парнишка снизу что-то болоболит, Чанёль оглядывает стенд, возле которого стоял все это время незнакомый юноша. Все белье кажется несколько неподходящим к модели, потому он решает порыться на складе, прежде чем обратить внимание на задающего вопросы клиента. У клиента складывается такое чувство, словно Пак боится посмотреть в ответ, но откидывает подобное на задний план, он пришел за покупками, а не за смущением консультантов-натуралов. Хотя, если признаться честно, то иногда он не отказывает себе в удовольствии проделать подобные вещи в более больших магазинах. Где подобные Чанёлю пытаются смыться чем дальше, тем лучше.       — Какой размер вашего члена? Маленький, средний или? — кажется, у Пака включается самый мощнейший режим "мастер-консультант 2000", из-за чего любое возможное смущение или стыд отходят на задний план.       Отойдя назад на пару шагов, Пак снова поправляет выглаженные строгие джинсы и присаживается на корточки, но уже перед юношей.       — Маленький, — он пожимает плечами, наблюдая за тем, как парень вновь присаживается на корточки, на этот раз перед самим Бэкхёном. Стесняться последний перестал после пятого похода в подобный магазин, а вот в секс-шоп ему пришлось сходить около десяти раз, прежде, чем щеки перестали гореть от вселенского смущения.       — Хорошо вам, покупателям, — с несколько загадочной улыбкой произносит юноша. — Вы вот знаете наши имена. А мы ваши не можем, — бросая мимолетный взгляд, пересекаясь с глазами цвета молочного шоколада, Чанёль двумя руками обхватывает немного выше середины чужого бедра. Пальцы вровень сходятся друг с другом, из-за чего с губ слетает смешок. — Бедра парней не такие аппетитные, как у девушек, потому ничего удивительного, что они Вам большеваты. Тем более, — приподнимаясь с корточек, консультант проходит пальцами по перечню нижнего белья на стенде, — Ростом они пониже.       — Что вас, консультантов, останавливает спросить имя покупателя? — он вскидывает бровь, смотря вниз на Пака, что приподнимает голову, пересекаясь взглядом с блондином. — Тогда и вы сможете знать наши, — парень спокойно стоит, немного расставив ноги, дабы замерять было удобнее. — Неужели нет девушек с подобными проблемами? Нет одинаковых людей, у каждого свой недостаток. К тому же, я не настолько выше среднего роста девушек.       Развернувшись, Чанёль направляется в сторону склада, оставив покупателя без ответа и предварительно направив его к одной из кабинок, пообещав в ближайшее время принести нужный размер белья и чулок. Блондин проходит к кабинкам и выбирает ту, что понравилась больше, и пусть они одинаковы, но хочется думать, что в подобной ситуации у него есть выбор.       Будучи в кабинке, Бён смотря в зеркало, ставит рюкзак на пол и стягивает кеды, рассматривая немного угловатое тело, если считать по женским меркам. Неудивительно, что с такой внешностью он стал геем, слишком миловидный, слишком маленький и слабый. Женщинам нужны защитники. Да и самому Бёну не помешала бы защита от агрессивно настроенных людей.       Менеджеру, в свою очередь, придется хорошенько пробежаться по складу, чтобы найти действительно маленький размер. Чулки, что выбрал Чанёль, редко пользуются спросом, но вот на теле смотрятся лучше любых других. Просто девушки привыкли покупать сетку и кружево, считая это невероятным пиком моды и сексуальности. Хотя, как считал сам брюнет, намного сексуальнее простота, подчеркивающая изящества чужого тела. На дальних полках склада находится нужный размер, что должен в меру обтягивать чулки, не мешая движениям и возможным процессам трения. Юноша представляет в голове картинку и вдруг передергивает головой, чтобы опустошить черепную коробку от лишних, неуместных мыслей. Видимо, этот покупатель предпочитает парней. Ничего нового для этого общества, современные подростки более открыты для экспериментов. Сам Пак с парнями не спал, хоть и не считал это чем-то ненормальным. Просто, пожалуй, не считал тело парней привлекательным. Только было собираясь вернуться, Чанёль припоминает о трусиках, которые обещал подобрать под аксессуар, и тормозит возле нужной полки. Привлекательные стринги, чуть более утолщенные, нежели обычные, кажется, будут идеально подчеркивать даже не самую идеальную задницу, потому выбор останавливается именно на них. Тем более, что их белоснежная простота идеально вписывается, а небольшой член прекрасно уложится в облегающую ткань.       Парень стягивает и джинсы, которые аккуратно складывает на пуфик, что стоял по левому краю от него. Он продолжает рассматривать свои короткие ноги, более плоскую, нежели у девушек, задницу, и белоснежную кожу. От одного взгляда на нее хочется сказать, что он отбеливал ее длительно и болезненно, хотя, делается это более простым способом - скрытие кожи от прямых солнечных лучей. Сейчас, подсвечиваемая холодным цветом, она словно светилась. Он даже не представляет, что же ему подберет Чанёль, ориентируясь на свой вкус и предпочтения, но стоит действительно постараться, потому что чаще всего у людей мнения не совпадают. А консультанту не нужна жалоба, поэтому он сделает все, чтобы угодить клиенту. Если ему действительно все подойдет и, что еще важнее, понравится, можно будет подумать о том, чем же заняться, дабы обновить новые покупки. От размышлений его отрывает голос консультанта, который, видимо, так быстро справился с поисками.       Дойдя до кабинок, брюнет подносит кулак к губам и громко кашляет, тем самым давая понять, что вот он я, принес неплохой товар.       — В какой ты кабинке? — незаметно для себя студент успевает откинуть формальности, видимо, излишне увлекаясь процессом.       — Пятая, — отзывается блондин, оттягивая толстовку, чтобы прикрыла ягодицы "примерного мальчика". — Дай угадаю, на складе не нашелся тот размер, что нужен мне? — спрашивает он, выглядывая из-за ширмы и слабо улыбаясь уголками губ, и наблюдает за тем, как парень направляется к нему.       Замечая торчащую из кабинки с нужным номером голову, Пак отрицательно качает головой на заданный вопрос и позволяет себе более искренне улыбнуться. В таком виде незнакомец выглядит намного милее, нежели то стервозное создание, отталкивающее внимательного консультанта и его руку с плеча.       — В нашем магазине есть все, — гордый взгляд и слова, что достаточно типичны для любого консультанта. Как говорится, хочешь деньги - умей вертеться и приукрашивать любые аспекты своего рабочего места. Хотя Чанёль на самом деле считал, что в их магазине можно найти почти все, и часто закупался подарками для бывшей. Бёна это радует, причем сильно радует. Неужели, ему повезло и на этот раз его размер был найден? Это будет просто замечательно, и он точно поставит этому магазину четыре балла, один снимет за отсутствие музыки.       Оказавшись у ширмы, брюнет отдает молодому парню найденный товар, после чего складывает руки на груди и некоторое время раздумывает. Стоит упаковкам оказаться в руках парня, тот тут же прикрывает ширму, оставляя консультанта снаружи.       — Если посчитаешь нужным, то я принесу подтяжки или поясок. Хотя последнее здесь будет неуместно, лучше оставь свой живот открытым, парням нравится больший простор для действий, — наконец избавляясь от излишней манерности, Пак на секунду позволяет себе усмехнуться на одну сторону губ, демонстрируя уверенность в своих словах. — Ах да, ты говорил, что имя можно просто спросить. Неудобно консультировать неизвестность, скажи мне его.       Складывая все поверх джинс и стягивая нижнее белье, Бэкхён приподнимает края толстовки. Затем, подхватив белые стринги, парень неспешно натягивает их, все это время смотря в зеркало.       — Поздравляю, ты делаешь успехи, — улыбнувшись своему отражению, говорит парень и вертится перед зеркалом, рассматривая, как смотрится та или иная сторона. — Я Бэкхён.       Подпирая запястьем разделительную стенку кабинок, Чанёль замирает в предвкушении. Понятия не имеет, стоит ли ему идти вновь на склад за другим размером, или вовсе подбирать другую модель. У Бэка же приходит очередь чулок, взяв один из которых, парень собирает гормошкой, делая из него "носок". Аккуратно надевает на ступню и поступающими движениями облачает стройную ногу в белоснежную ткань. И затем проделывает тоже самое и со второй ногой.       — Идеально, — шепчет себе под нос Бэк, вертясь перед зеркалом, а затем, отодвинув ширму, делает шаг вперед. Да, именно это он задумал, как только ему сообщили о возможности примерки. — Хорошо же смотрится? — он смотрит на Чанёля и, приподняв края толстовки, чтобы можно было полностью рассмотреть трусики, начинает неспешно кружиться вокруг себя. — М?       Когда разделительная ткань срывается на сторону, а взору является уже переодетый юноша, Пак замирает. Как дебил, вкопанный в землю, он просто стоит и смотрит, кажется, забыв как моргать. И не только это.       — Минутку, — быстрые движения высокого тела и шторка возвращается в прежнее положение, пряча Бэкхёна. Бинго. У парня получилось загнать Пака в угол, и он получил действительно ту реакцию, которую хотел. Долговязый юноша возвращает блондина в кабинку и ретируется, оставляя довольного собой Бэка, рассматривать, кажущиеся еще более стройными, ноги. И он надеется, что консультант не сбежит от него, перепугавшись подобных видов. Было уже подобное. Но поделать с собой парень ничего не может, потому что это действительно забавно - смущать людей своими выходками.       Длинные шаги, отбивающие классическими туфлями мелодичный стук по покрытию пола, направляются в зал к стеллажам. Пускай Пак смотрел на чужое тело меньше полминуты, умудрился хорошо запомнить едва ли не каждый сантиметр. Член действительно оказался маленьким, потому даже не выглядывал из-под кромки белья. Ягодицы, хоть и не блистали объемами, выглядели подтянутыми и мягкими. А чулки отлично подчеркивали стройные, красивые ноги, которыми не каждая девушка могла похвастаться. Что казалось самым напрягающим в ситуации - завязавшийся внизу живота морской узел. Это было не кстати, особенно для работника зала. Особенно для, простите, на минуточку, натурала, что в жизни ходил только по вагинам и ртам. Но покинул помещение с кабинками он не для побега, а для еще одного аксессуара. Он висел в разделе новинок, потому что на рынке появился совсем недавно. Но, как показалось консультанту, стал бы отличным завершением в картине необычно одетого хрупкого юноши.       Через пару минут ширма вновь отодвигается, высокий брюнет проходит за ее пределы и задвигает вслед за собой ткань. Бэкхён немного удивленно смотрит на брюнета, что скрывает обоих в кабинке. Он мимолетно осматривает Пака через отражение в зеркале и отмечает, что они неплохо бы смотрелись, просто на фоне Бена, консультант казался похожим на гризли. Чанёль, стараясь минимизировать акцент внимания на действительно красивых частях тела, смотрит то на ступни, то на небольшой ковер, по которому они вышагивают. Присев на свободный от одежды пуфик, Чанёль зубами вскрывает упаковку, предварительно подняв серьезный, несколько твердый взгляд на Бэкхёна.       — Придется потерпеть и позволить мне надеть это на тебя. Тут сложная для первого раза конструкция. Но тебе подойдет. Подними толстовку.       — А что это? — парень поворачивается лицом к Чанёлю и смотрит на то, как тот безжалостно рвет упаковку белыми зубами. После чего кивает на его просьбу, но вместо того, чтобы просто приподнять толстовку, он снимает ее полностью, отбрасывая на соседний пуфик с одеждой.       — Это новая модель подтяжек, но она несколько необычная, — отбросив пакетик в сторону, а в руках оставив только небольшие, эластичные кусочки белой ткани, Пак смиренно ждет, пока покупатель уберет (что, вообще-то, не оговаривалось) одежду в сторону.       — Интересно, — он склоняет голову на бок, рассматривая белые полоски ткани на широких руках брюнета. Отчасти он больше наблюдает за эмоциями Пака, которые тот поразительно хорошо скрывает, но то, чего парень хотел изначально, он добился.       Плоский животик выглядит поразительно женственно, хоть линии талии, что подчеркивается у прекрасной половины, не видно. Заранее извинившись за свои действия, Чанёль приступает к процессу надевания: закрепляя на чулочке подтяжку (уже можно заметить, что в упаковке она только одна), он протягивает ее до ткани белья, где та снова крепится; затем белоснежная лента диагонально идет к противоположному боку парня, рука брюнета обвивает небольшое тело, чтобы передать подтяжку из одной руки в другую за спиной Бэкхёна, после чего очередная диагональ и точно такие же крепления на другой ноге. Блондин теряет саму суть происходящего, стоит ему увидеть и ощутить, как тот приобнимает бледное тело для передачи подтяжки.       — Эта подтяжка придумана больше для секса, — смешок срывается с губ, прежде чем сильные руки оборачивают блондина спиной к зеркалу. — Смотри.       Словно из-под толщи воды до Бёна доносится глубокий бас Чанеля, который разворачивает парня спиной к зеркалу. Он поворачивает голову и смотрит на то, как закреплены подтяжки. Красиво придумано, ничего не скажешь, а как смотрятся... Бэкхён явно купит полностью этот комплект. И как бы ни хотел Чанёль избегать скольжений прожигающим взглядом по чужому телу, особо не получалось. Юноша, стоящий в эротичном белье, был невероятно маленьким и женственным, что само по себе приковывало все внимание. А за ширинкой все уже с первых касаний к мягкой коже незнакомца напряглось, напоминая о существовании не только мозга, но и члена. И какого хуя он активизировался из-за подобного - остается загадкой.       — Так как все популярные позы подразумевают касания передней части тела мужчины с задней частью тела девушки. Подтяжки часто мешаются и царапают кожу в самые ненужные моменты. А такой дизайн помогает не только оставить красивый аксессуар, но и заниматься сексом в свое удовольствие. Неплохо, верно?       — Неплохо, только я не уверен. Заверенное производителем может не совпадать с действительностью, — блондин пожимает плечами и смотрит в темные глаза Пака. А затем он вновь переводит взгляд в зеркало и, повернувшись, немного нагибается, цепляя белые подтяжки длинными пальцами, тут же немного оттянув их, резко отпускает. Тишину разрезает резкий хлопок эластичной ткани о мягкую кожу. Воздух в паковских легких заканчивается, сводясь к нулевому показателю, а зрачки расширяются, словно у наркомана под дозой. Тот будто не верит в услышанное, потому до последнего молча сверлит своими ониксовыми глазами дыру в теле напротив, надеясь понять, что за хуйня происходит.       — И все же, я не уверен в том, что они действуют точно так же, как заявлены, — взгляд вновь возвращается к Паку и Бэкхён щелкает у того перед носом. — С тобой все в порядке? Выглядишь слишком напряжённым.       Последние слова будят консультанта, и ответ приходит в голову сам по себе. Стоящий перед ним блондин просто издевается, испытывая терпение и сталь нервов Пака. Но подобное Чанёль не позволял никому - играть с ним, словно тот был мышью в ловких кошачьих лапах. И раз кто-то играет, то он начинает делать это в ответ. Не взирая на уважение, стыд или должностные обязанности, но Пак побеждает в конце концов.       — Тогда давай обеспечим товару проверку, — из-за того, что произнесенные слова срываются на уровне шепота, его голос хрипит и эхом проходится от одной стенки кабинки к другой. Подведенные глаза смеются, издеваются, рассматривая расширенные зрачки, хотя, светодиодные лампы отлично справляются с освящением примерочной кабинки, хорошо освящая и самого Бэкхёна и его консультанта. Все нутро сжимается, заставляя тонкое, практически фарфоровое тело напряженно застыть и ожидать дальнейших действий обладателя столь темных глаз, что казалось, стали еще темнее.       От слов, произнесенных едва слышно, блондин мелко вздрагивает, не в силах противостоять многотысячной орде мурашек, вызванных столь низким и хриплым басом. Повисает тишина, которую разбавляет звук расстегнутой ширинки брюк и звонкой нотой расстегнутой бляшки ремня, что разносится по всем примерочным кабинкам. Брюнет немного приспускает штаны до бедер, хватает тонкое запястье Бэкхёна и грубым рывком тянет его на себя. Собирается сделать мягче, но рассчитать силы не особо выходит, видимо, из-за растерянности и неспособности переварить происходящее. Движения брюнета быстрые, потому уже в следующее мгновение задница Бэкхёна оказывается на пахе Пака, пока его руки крепко сжимают чужие бока. Из-за того, что надетое белье - стринги, обладатель способен хорошо прочувствовать ткань боксер консультанта. И не только. Плоть укладывается в аккурат меж ягодиц, из-за чего вышеупомянутая имитация становится наиболее эффективной. Пару раз толкаясь навстречу, Чанёль прижимается торсом к обнаженной спине, чтобы прошептать на ухо:       — Ну что? Производитель не врет?       — Я не уверен, в жизни движения более резкие, — тихо отвечает блондин, положив руки поверх чанёлевских, и медленно потирается ягодицами о член консультанта, продолжая смотреть в зеркало, отмечая прекрасный вид полуголого себя и Пака со спущенными штанами.       У Пака в голове сейчас, вместо мыслительных процессов и заведенных шестерен, способных здраво мыслить и рассуждать в подобной ситуации, лишь одно, роем диких пчел раздражающее виски и ушные перепонки, наверстывая по черепной коробке круг за кругом. Что, мать его, за хуйня творится в эту рабочую смену? Сначала забытый галстук, затем напрягающий взгляд от старшего менеджера, а теперь и вовсе сидящий на его коленях незнакомый, да при том и раздетый парень. Но то, что было худшим в этой ситуации - это встающий от, казалось бы, незамысловатых фрикций член. Хватило считанных секунд, чтобы тот стал едва ли не каменным, содрогаясь от желания войти в кого-нибудь поскорее.       И, действительно, бери да вставляй. Сам Пак был такого же мнения, и явно сделал бы это еще тогда, когда перед ним раскрыли бы ширму с вопросом "как оно?". Но было одно "но". Дразнил консультанта парень, гребаный, чтоб его, парень, а не девушка с завлекающими формами. Не то, чтобы у этого хрупкого парнишки их не было, но вот с грудью то явные проблемы были. Ровно как и с аппаратом между ног. Хочется волком выть на луну от разъедающего желания, что ядом проникает в каждую клеточку тела. Руки, лежащие на боках, отпускают кожу, проскальзывая невесомым касанием к животу, где сцепляются надежным, едва ли не ломающим ребра, замком. Пак сильный, чему способствовали почти ежедневные занятия спортом, потому сковать не хуже цепей не составляло труда. Опускаясь губами к шее, где торчали позвонки, юноша в очередной раз шепчет, обжигая фарфоровую кожу горячим, нерасторопным дыханием и табуном мурашек:       — Ты уверен, что мои резкие движения не порвут тебя к чертям собачьим? — по завершению вопроса Чанёль выпрямляется, продолжая вжимать в себя худощавого студента, и выглядывает из-за его плеча, смотря в отражение зеркала. В поисках чужих глаз, чтобы прожечь очередную дыру. Видимо, последние щеколды срываются с петель, выпуская на свободу голодного зверя. Еще и эти ягодицы, что слишком удачно зажимали меж собой затвердевшую плоть.       — Тогда, тебе придется хорошенько растянуть меня, чтобы не порвать, — тихо выдыхает парень, приоткрывая глаза, когда Чан выпрямляется, продолжая прижимать бледное тело к себе, и ловит взгляд темнеющих глаз. Бэкхён усмехается уголком губ, пару раз сжав ягодицы, между которых так удобно расположилось каменное возбуждение консультанта. — Какой он большой, — поражается парень, улыбаясь и заводя руку, капризно дергая резинку трусов Пака и оттягивая как можно сильнее, чтобы боль была более ощутимой.       И как этот наглец, что едва ли не в грудь дышал Чанёлю, мог говорить подобные вещи незнакомому парню, едва ли не намекая на секс. Хотя, почему же, делая как раз именно это. Но не Паку, что пользовался положением консультанта в магазине нижнего белья и спал с девушками, говорить о подобном. Переспали и разъехались на утро, а то и разошлись от склада кто куда (и да, пару раз не хотелось даже домой привозить непонятных субстанций из магазина). Но черт. С какого-то рожна Пак решил, что у геев все как-то иначе. Что они ищут друг друга на сайтах знакомств, анонимных вечеринках голубого оттенка и митингах, после чего не приемлют секс на раз. Но, видимо, тот еще никогда так не ошибался.       Правда, если Чанёль скажет, что слова и действия студента его не заводят — то явно солжет. Было в этом что-то лично-интимное, возбуждающее посильнее женских тел.       — Твоя взяла, — Пак, в прямом смысле слова, рычит, прикусывает мочку чужого уха, пока наблюдает за их отражением напротив, и отрывается с пуфика. В зале консультанта явно потеряли, но есть оправдание — пытается угодить клиенту. Пускай и немного не теми способами. Шаг, еще один и еще, и они уже возле зеркала, пока лицо Бэкхёна едва ли не в сантиметре от отражающей поверхности. Властные руки расцепляют замок, чтобы переместиться на спину. Касания срывают с поджатых бёновских губ судорожный выдох. Черт, а он и забыл, насколько это приятно - оказываться в человеческих объятиях. Горячие ладони скользят вниз, через поясницу, после чего указательный палец левой оттягивает резинку и отпускает, позволяя тонкой ткани с характерным звуком болезненно обжечь кожу. Что-то вроде маленькой, но значительной мести. А затем средний палец правой кисти, что очерчивает колечко мышц поверхностными нажатиями. Ему, конечно, не удавалось растягивать парней, но вот опыт с девочками случался.       — Тише, мы же не хотим испортить столь прекрасное белье? — парень глубоко дышит, продолжая смотреть на консультанта, что горой нависает позади парня, и стирает узкой ладонью конденсат дыхания с зеркальной поверхности, чтобы лучше видеть парня. — Решил на "сухую" меня растягивать? — капризно спрашивает Бэк, недовольно смотря на Пака. — В боковом кармане смазка лежит, в правом, — не думал он, что с натуралами так сложно, но да ладно, он научит.       — Сукин сын, — выругивается на реплики блондина консультант, прежде чем отпрянуть от него, оставляя молочно-нежное тело без тепла ладоней и вездесущих прикосновений к коже. Бэкхён, парень, которого Чанёль знал от силы час, невероятно выводил из себя. Одно лишь слово могло заставить кровь Пака почти кипеть, словно вода от ста градусов, тем самым просто срывая хлипкую крышу.       Бён опирается ладонями о большое зеркало и следит за каждым движением долговязого парня, отмечая, что длинные ноги того ему очень нравятся. Что поделать, парень имеет слабость к высоким парням с кривыми ногами. А еще к тем, что заводятся с полуслова. Так уж вышло, что блондин обожает раздражать, а Чанёль как раз один из тех, что заводится с его полуслова. Находя заветную бутылочку по выданному пункту назначения, Чан с недовольным шипением возвращается к ожидающему его юнцу. Ловким движением большой палец открывает крышку лубриканта, сопутствуя звуком щелчка. Пара манипуляций и правая рука брюнета едва ли не вся была в вязкой, бесцветной жидкости. С девушками он редко пользовался смазкой, потому что у тех и без того было мокро от слова слишком. Без предупреждения и лишних рассусоливаний, чистой рукой Пак опускает трусики до линии ягодиц. Тот грубо и без предупреждения вводит палец на всю длину, заставляя блондина податься вперед и опереться голой грудью о прохладную поверхность стекла.       — Вот и минус секса с парнем. Вы не течете, — усмешка воцаряется на пухлых, бледно-розовых губах, когда палец внутри прокручивается на все 360 градусов. — Или ты настолько не хочешь меня? — быстрый размах и не менее резкий шлепок правой ладони по ягодице, после которого яркий малиновый след отпечатался на коже, наливаясь с каждой последующей секундой все ярче. Из груди вырывается резкий выдох, а Бэк расставляет ноги шире и гнет спину, подставляясь сильнее. Потому что, черт возьми, но ему нравятся подобные вещи. Поверх отметины в виде чужой руки вновь ложится кисть, чтобы успокоить раздраженную ударом кожу, а средний палец тем временем ходит туда-сюда, проникая то глубоко, то оставаясь почти у самого входа.       — Зато мы во много раз уже тех расхлябанных и текущих дырок, — на эмоциях фыркает блондин, пытаясь расслабиться и сильно сжимает палец Пака внутри себя. — Мне кажется, что ты хочешь меня сильнее, — парирует Бён, понимая, что прав, ибо все это он начал просто ради развлечения, а не реального секса. — Давай второй палец, — просит он, немного отстраняясь от зеркала, чтобы найти в его отражении потемневшие от возбуждения глаза работника, а правая рука, тем временем, тянется за спину, пока длинные пальцы не нащупывают возбужденный член, который спустя секунду уже медленно поглаживается бледной ладонью.       Пак хрипит под нос озлобленное "я сам решу", потому что слушать приказы со стороны этого низкорослого мальчишки - последнее дело в списке желаний. К среднему пальцу присоединяется указательный, и те приступают к проникновению. Поступательные, порой круговые движения, в итоге которых в один момент зацепляется простата.       — Значит, не хочешь меня? — со смешком произносит брюнет, останавливая скольжения внутри ануса. Он дразнит в ответ: пускай и не умеючи, но вполне себе подходя к этому с эффективной стороны. Решая еще немного позабавиться, Чанёль начинает играться с чувствительным комочком нервов: надавливает на него подушечками пальцев, чуть корябает короткими ногтями и скользит костяшкой вдоль, вместе с тем раздражая и поверхность узкого отверстия. Блондин резко дергается, когда узловатые пальцы парня все же находят ту заветную точку, на познание которой, сам парень потратил несколько месяцев.       — Хочу... Пак, только переставай дразнить, иначе я откушу твой член, — он нетерпеливо подается назад, пытаясь насадиться на пальцы. Парень прикрывает глаза, явно получая удовольствие, когда Чанель вновь возобновляет свои манипуляции, и с каждым движением дышит чаще, опаляя горячим дыханием прохладную поверхность зеркала.       На самом деле, терпение с каждым движением внутри становится все более шатким. Член под тканью светлых боксер пару раз дергается, пока головка пачкает смазкой тонкое белье, неприятно стягивающее без того болезненное возбуждение. Приходит решение - стянуть с себя лишний кусок гардероба, Пак вынимает пальцы из ануса Бэкхёна и быстро скидывает сначала джинсы, а затем и трусы. Парень капризно хнычет, когда длинные пальцы перестают ритмично массировать комок нервов, но продолжает стоять в одной и той же позе, ожидая, пока парень справится с джинсами, что так "вовремя" начинают путаться в длинных ногах.       Очерчивая пальцами контур стройного тела, собирая каждый миллиметр под своими ладонями, Чанёль останавливает ход возле ягодиц, которые раздвигает в стороны. Идеально чисто, что кажется удивительным. Но еще больше - возбуждающим. Продолжая одной рукой все так же придерживать ягодицу, второй рукой Пак выдавливает на свой член еще смазки, прежде чем отбросить бутылек в стенку. Быстрые движения, распределяющие лубрикант по поверхности стоящей плоти, и головка, упирающаяся в сфинктер. Придерживая член у основания, задерживая раздирающий легочные пути воздух, Чанёль делает пробный толчок и проникает внутрь на треть. Бен срывается на тихий скулеж, когда парень толкается в него. Как он и говорил ранее, член оказался большим и сейчас оставлял скорее боль, нежели наслаждение.       — Сука... — выдыхает он в район чужого затылка, когда узость едва ли не сводит с ума. Действительно, секс с девушкой ощущается совсем иначе. Стеночки ануса Бэкхёна, казалось, готовы были раздавить член консультанта к чертям. Но останавливаться сил не было, хотелось только больше. Сжимая задницу блондина пальцами, заставляя кожу белеть от силы, Пак засаживает член почти до основания, рыча при толчке от неги блаженства, что заставляет зубы стиснуться плотным рядом, от чего блондин болезненно стонет.       — Боже, Чанёль, подожди... мне больно... — он заводит руку за спину и прижимает того к себе, сжимая упругую ягодицу длинными пальцами, чтобы тот не смог отодвинуться. Параллельно с этим, Бэк обхватывает свободной рукой собственный член и медленно возвращает возбуждение. Вскоре, он отпускает ягодицу Пака и немного подается вперед, практически соскальзывая с члена консультанта, а затем, медленно насаживается до конца. — Теперь не спеша... иначе правда порвешь... — блондин опирается обеими руками о зеркало, немного сведя ноги, чтобы быть на одном уровне с пахом Чанёля.       Держать себя в руках тяжело, когда хочется сорваться и просто выебать мальчишку до потери сознания. Но нет же. Как цепной пес на поводке, что послушно сдерживает инстинкты и следует указаниям, он делает медленный толчок и вдыхает через нос спертый, наэлектризованный воздух. Бэкхён действительно признателен брюнету за то, что тот ждет, пока он даст зеленый свет к действию. Пак медленно входит вновь, заставляя парня хватать воздух ртом от сумасшедшего чувства наполненности.       — Блять, — очередное ругательство, слетающее с губ между делом. — Как же это приятно-то, — хрипота голоса проносится над ухом блондина, пока Чан смыкает острые зубы на коже чужого плеча, где красовалась угловатая кость. Его зубы такие же сильные, как руки. Потому кусают едва ли не в кровь, оставляя за собой стремительно темнеющий фиолетово-кровавый синяк, из-за чего медовые глаза даже слезятся от боли.       Хватает юношу ненадолго, а Бэкхён смотрит просящим взглядом, умоляя двигаться, потому что ему слишком хорошо, как не было давно. Упираясь обеими ладонями о зеркало, по бокам от чужой головы, Чанёль делает первый размашистый толчок. А затем, распробовав приятность процесса, уже срывает планку с корнем, позволяя себе быстрыми движениями заполнять Бэкхёна полностью. Каждым точным скольжением попадать по чувствительной точке, искажая тишину пространства вокруг пошлыми шлепками кожи о кожу и несдержанными стонами мальчишки.       Кулаки консультанта при очередном толчке сжимаются до хруста, белых костяшек и скрипа по взмокшей поверхности, что резало барабанные перепонки. У юноши между бровей образовалась четкая морщинка, подтверждающая полную напряженность во всем теле. Тяжелое, сбившееся дыхание, что шло в резонансе с дыханием и стонами Бэкхёна. Тот решает отомстить – кусает паковскую руку в ответ, вызывая животный рык работника. Желая хоть как-то унять беснующее тело под собой, одной рукой он хватается за шею Бэкхёна, прямо поверх кадыка, и с небольшой, но все же силой, сдавливает. Ощущение власти, вложенное в долю секунды асфиксии, приносит нереальное наслаждение, из-за которого забывается боль в руке. Пальцы едва ли не пропадают в чужой гортани, растворяясь в бледной коже. Бэкхёну ничего не остаётся, кроме как разжать челюсти, в попытке захватить больше воздуха, которого катастрофически мало. Бэк приоткрывает рот в немом стоне, заглатывая тот объем, что может, и неотрывно смотрит в горящие похотью глаза Чанеля. Тонкие пальцы цепляются за предплечья брюнета в надежде не упасть, а с губ срываются хриплые стоны. Потому что ему впервые так хорошо, что колени подкашиваются.       — Красота, — от растерянного взгляда ровным счетом не остается ничего; в глазах брюнета горит полымя, где черти вытанцовывают хоровод, а на губах расползается хищнический оскал. Пожалуй, та сторона Чанёля, из-за которого девушки не задерживались в его квартире - были неженками, не выдерживающими странные, местами излишне дикие фетиши с виду вежливого, прилежного юноши.       Пак мешает ритм, то входя в Бэкхёна с немыслимой скоростью, то замедляясь до мучительной тяги внизу живота. Ему нравится играть, издеваться, причем не только над парнем снизу, но и над собой в частности.       — Ёль... — срывается с бледных губ в виде стона, а глаза отражают те же эмоции, что и глубокие омуты Пака, только с примесью желания подчиняться. И, черт возьми, Бэкхёна возбуждает аппетит, с которым консультант берет его в одной из кабинок магазина женской одежды. — Я... Я сейчас упаду... — продолжая из последних сил сжимать предплечья брюнета, вновь срывается на стон, когда головка члена в очередной раз касается простаты до звезд перед коньячными глазами и жидким зрачком, который от переизбытка чувств больше не сужается.       У Чанёля желаний больше, чем часов его рабочего дня, и их все воплотить явно не хватит времени. Но достаточно и большей части, ради которой (ну и, само собой, из-за ватности бёновских ног) брюнет меняет позу и положение. Вынимая плоть из уже привыкшей к размеру попки, юноша делает шаги назад и грузно, с громким звуком и расфокусированным взглядом, приземляется на пуфик. Предварительно он успевает захватить в кольцо пальцев тонкое запястье, чтобы утянуть расслабленное тело за собой. Блондин хмурится, чувствуя вместо приятного ощущения наполненности - пустоту.       — Сможешь сесть ко мне лицом и обхватить ногами? — он удобно подставляет ноги и выжидающе смотрит снизу вверх, будто готовый к прыжку зверь, что голодным взглядом скользит по своей жертве.       Парень мягко, но настойчиво освобождает руку из захвата широкой ладони и, дразня Ёля, медленно стягивает стринги окончательно, тут же вешая их на крючок, после чего возвращает все внимание консультанту.       — Из нас большую комплектацию имеешь только ты, — он весело улыбается и подмигивает, после чего, перекидывает ногу через колени брюнета и садится лицом к нему. — Мне не нравится эта рубашка, — блондин ловко расстегивает пуговицы, а затем резко дергает ту вперед, от себя, дабы стянуть ее с широких плеч. — Нельзя прятать такое тело, — Бён улыбается и делает пару поступающих движений, касаясь члена Пака своим. Блондин опирается ногами о пол, приподнимаясь и заведя руку за спину, направляет возбужденный член в себя, после чего, садится до упора с громким стоном.       Склонившись к изгибу шеи, Пак ведет носом от ключицы до линии нижней челюсти Бэкхёна, втягивая едва слышимый аромат. Мальчишка прикрывает глаза, растворяясь в ощущениях, эти невесомые прикосновения кончика носа, словно специально провоцируют легкое трепетание прикрытых век, под которыми разгорается огонь, плавя карамельную радужку и делая ее еще темнее. Работник не имеет понятия, будет юноша против или нет, но Чанёль берет его щеки ладонями и настойчиво целует давно привлекающие внимание губы. Поначалу он нерасторопен, медленно сминает сначала верхнюю, а затем нижнюю. Пухлые, влажные губы подписывают за Бена смертный приговор, выпивая блондина полностью, пытаясь не оставлять и единой живой клеточки. Но вскоре пальцы, все это время мягко придерживающие лицо, сдавливают область скул, вынуждая Бёна приоткрыть рот. Который, к слову, брюнет очень быстро затыкает. Язык проскальзывает по ряду белоснежных, чуть острых зубов и встречается с чужим.       Бэк не открывает глаза, потому что боится, что это все исчезнет и лишь сильнее сжимает пальцы на шее Пака, продолжая исступлённо целовать такие сладкие губы. Язык у блондина до ужаса мягкий, из-за чего ласкать его одно удовольствие. Консультант сам не успевает заметить, в какой момент тоже закрывает глаза, погружаясь в приятную негу с головой; Бэкхён - как прыжок с трамплина высотой в двадцать метров, разрывающий натянутую поверхность водной глади. Он как безумие с первого поцелуя и возбуждение с первого касания. Описывая своим языком язык блондина, Чанёль будто танцует с ним па, известные только этим двоим парням. Скользит по самой серединке от кончика к основанию и снова сплетает. Блондин совершенно не успевает заметить, когда исчезает тот самый спасительный кислород, моментально испаряясь, словно ацетон, разлитый одной из криворуких маникюрш, которых Бэкхён ненавидит всей душой. Он только и может, что прижиматься к Чанёлю, снова и снова целуя его покрасневшие и влажные от поцелуев губы, над которыми нависает словно коршун, пытаясь выпить того до дна.       Садистски усмехаясь, Пак смотрит в медовые глаза, стоит разорвать поцелуй, оставляющий за собой тонкую ниточку слюны, что почти сразу спадает от расстояния на кожу бедер.       Одной рукой удерживая чужую шею, второй Пак скользит по спине. Собирает каждый торчащий бёновский позвонок, щекоча подушечками пальцев, прежде чем спуститься к ягодицам и с силой сжать одну из них. Он помогает Бэкхёну, насаживая его на свой член и ускоряя темп, которого в один момент становится мало (вынуждает стонать, едва ли не скакать на бедрах). Губы, свободные и уже окутанные прохладой помещения, находят содрогающийся от стонов кадык и накрывают его. Проходит с минуту, пока Пак втягивает щеки, засасывая кожу. Яркий кроваво-фиолетовый засос, слишком резонирующий на фоне молочной кожи.       — Такому члену грех пропадать в текущей вагине, — язвительно признаётся блондин, смотря на консультанта сверху вниз, и широко улыбается, убирая тому волосы с глаз, шумно дыша, понимая, что при такой близости у них одно дыхание на двоих. — Подними меня, хочу на весу, — о да, Бён еще тот лётчик-испытатель и ему всегда нужно что-то новое, экстремальное. Поэтому не зависимо от толчков, выбивающих из него протяжные стоны, он обхватывает ногами талию Пака, продолжая двигать бедрами. — Проси что хочешь, только сделай это.       Смешок в купе с ядовитой ухмылкой, шальной взгляд и приподнятая вверх бровь; это любимая Паком поза, потому просить больше одного раза не нужно, он и сам с радостью сделает это. Тем более, Бэкхён очень легкий и поднять его не составит никакой сложности. Отталкиваясь от пуфика и тем самым параллельно умудряясь засадить член в Бэкхёна, на самом деле, по самое основание, Чанёль подхватывает блондина за бедра. Руки Пака большие и помещаются на всю ширину ноги с легкостью. А еще они явно разобьют сегодня стекло зеркала, но работнику уже все равно (по крайней мере, на ближайшие минуты). Ему хочется поиздеваться, хочется отомстить блондину за все его игры на собственных нервах. Поэтому Чанёль и вжимает спину мальчишки в отражающую, ледяную поверхность, пока торс Бэкхёна обжигает горячая кожа тела напротив. Диссонанс.       — Так? — поднимая голову, чтобы сравняться во взглядах, с усмешкой спрашивает консультант, после чего полностью вынимает член и с силой засаживает на всю длину, упираясь сочащейся головкой по простате. Самый удачный угол для проникновения. — Это то, чего ты хотел?       — Пак... — Бэк вновь срывается на стон, беря на одну октаву выше, когда тот вновь засаживает на всю длину, задевая простату. - Ебанный... Чанёль. Да, это то, чего я хотел, — он глубоко дышит, пытаясь пережить ледяную поверхность зеркала и обжигающую кожу Ёля.       Зубами хватая нижнюю губу блондина, Чанёль оттягивает ее на себя и стискивает сильнее; на тонкой кожице выступают алые крапинки, а кончик языка ощущает солоноватый привкус железа.       — Я близок, — рычит в губы Пак и снова целует. Не углубляя поцелуй, не применяя языка, как прежде. А просто, без опошления, сминая несколько окровавленные уста своими, вмешивая к грубости из ниоткуда взявшуюся нежность. Бен прикрывает глаза, вновь отзываясь на поцелуи, сжимая руками сильные плечи, поглаживая скулы и даже успевая мимолётно касаться оттопыренных ушей, что так ему понравились.       Ускоряясь с каждым толчком внутри Бёна, брюнет делает широкий замах одной из рук и с силой, при том далеко не маленькой, проезжается по ягодице, после сразу же сжимая горящую кожу. Бэкхён уже не сдерживается, срывая горло громкими стонами от каждого толчка внутри и цепляется за плечи, в надежде не потерять сознание от приближающегося оргазма. Удар его отрезвляет, заставляя кричать, потому что адски больно, а затем вновь стонать, потому что божественно хорошо.       Ноги блондина дрожат и едва могут обхватывать Чанёля все с той же силой. Кабинку и пространство вокруг оглушают шлепки мокрых тел и громкие стоны по большей части Бёна, который только что ударился о зеркало затылком. Ноги трясутся, а горло болит от криков или стонов, он уже не понимает. Разводя ягодицы в стороны, чтобы входить было еще проще и приятнее, Пак уже не сдерживает низких стонов, утыкаясь носом в шею блондина. Резкие, размашистые толчки и заключительное движение, после которого Чанёль изливается внутрь Бэкхёна, кусая его шею в попытке убавить громкость собственного стона. А мальчишка, закатывая глаза, кончает следом, марая живот собственной спермой.       — Подожди, не выходи. Не хочу чувствовать пустоту... — шепчет блондин, совершенно не ориентируясь. — Это был лучший секс в моей жизни. Определенно.       — Чего? — руки, что до боли стискивали ягодицы, теперь только мягко придерживают их, пока язык очерчивает пересохшие от жажды губы. — И не хочешь сбежать?       — Вообще я думал, что сбежать собираешься ты, — он закусывает припухшую губу и смотрит на брюнета, явно ожидая, что его сбросят на пол и быстро ретируются отсюда.       — Думаю, сбежать будет тяжело, пока мой член находится в тебе, малыш, — последнее он выдыхает особенно ядовито, пшикая от то ли своих слов, то ли от странности ситуации и того, что он, действительно, пока еще находится в замкнутом пространстве наедине с геем. Внутри гея. Кончив в гея.       Отступая назад, Пак падает на мягкое сиденье и откидывает голову назад, упираясь спиной в стену. Мощные руки обнимают Бэкхёна за талию и прижимают к теплому торсу. Он, буквально, прячет в себе худощавого юношу.       — Это было прекрасно, бесполезно спорить. Так горячо с девушками мне не было, — недовольно хрипит Пак, прежде чем отвести взгляд в сторону.       На кассе, вместе с протянутыми за покупку купюрами, работник получает маленькую бумажку: «Давай опробуем белье в домашних условиях. Позвони мне по этому номеру.», из-за чего губы невольно растягиваются в довольной улыбке.