НЛО: Ненависть? Любовь? Опасность?!

Последующие несколько недель слились в одну сплошную череду событий: преподаватели в академии рассвирепели до такой степени, что можно незамедлительно вешать на шею табличку «Не подходи — загрызет!»; время, проводимое с друзьями, сократилось в разы, а место веселья заняла нескончаемая зубрежка, доводимая некоторых до состояния «зомби — возрождающийся вид». Но даже в такое время выдавались свободные деньки, когда можно было просто погулять по городу и расслабиться. — Люси, тебе купить что-нибудь? Фруктов хочешь? — Эльза хлопотала вокруг подруги, одновременно пытаясь надеть пальто. — Нет, не беспокойся за меня, — наблюдая, как подруга мечется по комнате, девушка слегка улыбнулась. Из-за усилившейся нагрузки в «Хвосте феи» она слегка с простудой. И сейчас с грустью наблюдала, как друзья собираются в город. — С тобой точно все будет хорошо? — обеспокоено спросила Леви. — Точно. Не волнуйтесь, — чуть веселее отозвалась Хартфилия, принимая из рук Дождии кружку с горячим напитком. — Хорошо. Звони, если что-то понадобится — мы будем на связи. Алая схватила подруг за руки и потащила к двери, где их уже заждались парни. — Повеселитесь как следует, — крикнула им вслед Люси. Выходивший последним Нацу обернулся, но девушка уже не смотрела в его сторону. Дверь хлопнула, и особняк погрузился в долгожданную тишину. Блондинка задумчиво смотрела в окно, сожалея, что заболела так не вовремя: после нескольких недель усердной работы, когда наконец выдался свободный день, казалось абсолютно заслуженным просто повеселиться. Но не сложилось. Девушка, все еще отягощенная собственными мыслями, поднялась с мягкого дивана и отправилась в свою комнату за пледом. От холода не спасал даже теплый свитер и кружка горячего чая, а выпитые ранее таблетки пока не подействовали. Но стоило на секунду прилечь на собственную кровать, как сознание отключилось… Проснулась неожиданно, заслышав хлопок входной двери. Устало протерла глаза и проверила время. Повторно протерла глаза, но стрелки часов остались неизменны, показывая, что прошло всего лишь пол часа. Хартфилия удивилась, что ребята уже вернулись, но звук шагов на первом этаже подтверждал, что в доме кто-то есть. Медленно спустив ноги с кровати, она прислушалась к собственным ощущениям, с сожалением поняв, что сон не пошел ей на пользу и засыпать не следовало, если только она не хотела заполучить себе, как дополнительный бонус, головную боль. Слегка постанывая, она вышла из комнаты и направилась к лестнице. Теперь ей слышались не только многочисленные шаги, но и звук, очень схожий с тем, как кто-то ломает мебель и бьет посуду. Около первых ступеней девушка все-таки решила остановиться и осторожно выглянула из-за угла, от куда просматривался первый этаж. Диван и кресла были безвозвратно испорчены, многочисленные стеклянные светильники поломаны, какие-то незапоминающиеся предметы интерьера (такие как вазы, статуэтки и т.д.) не подлежали починке, а среди всего этого хаоса сновали люди. Люди абсолютно незнакомые, чужие. Хартфилия продолжала наблюдать из своего укрытия, и с ужасом осознавая, что оставила телефон на одной из разрушенных сейчас тумбочек. — Вы закончили? — в холл зашел еще один мужчина. Приглядевшись, девушка смогла различить в его руках канистру. — Да, босс, — хором ответили остальные. — Свободны. Все поспешили удалиться, оставляя своего предводителя одного, и как только последний незнакомец скрылся, «босс» неторопливо открутил крышку канистры, зачем-то оглянулся, и начал поливать ее содержимым все, что только попадалось на пути. Люси ничего не могла изменить. Она не могла даже просто позвонить, и ей оставалось молча наблюдать, как сначала незнакомцы безжалостно крушили все, что попадалось на их пути, а теперь еще их предводитель собирается здесь все поджечь. И она ничего не может с этим поделать. Глаза застелила пелена слез, но сейчас ей нельзя даже просто выплакаться: если заметят ее присутствие — пощады не будет. Содержимое канистры кончилось, и мужчина отбросил уже бесполезный пластик, достав из кармана зажигалку. Послышался щелчок. Загорелся маленький огонек. Незнакомец предварительно отошел к открытой входной двери… Люси, не сдержавшись, тихонько всхлипнула и замерла, боясь, что ее могли услышать. Мужчина тоже замер, простояв так с пару секунд, а затем медленно поднял голову, устремив взгляд на второй этаж, заставив блондинку похолодеть от страха. Он неожиданно многообещающе улыбнулся и только после этого бросил зажигалку. Дверь захлопнулась. Пламя загорелось. Девушка, позабыв о собственной слабости и кружившейся ранее голове, кинулась по лестнице вниз. Огонь распространялся слишком быстро, охватывая все большее пространство и пожирая, как голодный зверь, все, что попадалось на его пути. Хартфилия добралась до спасительного выхода, но… — Нет… — тихо прошептала она, вновь дернув неподдавшуюся дверь. — Нет. Нет! Нет!!! Как бы сильно она не старалась, но так и не смогла открыть злосчастные створки. Как бы сильно она не стучала, но дерево оставалось непоколебимым. В какой-то момент вспомнив, что на первом этаже много окон, она кинулась к одному, но безрезультатно: пока пыталась пробиться через закрытые двери, пламя успело распространиться по всему этажу, и девушка оказалась в его жарких объятьях, запертая где-то между спасительным окном и беспощадно запертыми снаружи дверьми. — Нет… Люси беспомощно упала на колени. Щурясь от яркого пламени, задыхаясь от дыма пожара, плача и размазывая собственные слезы по лицу, она ничего не могла сделать в этой ситуации. Она просто сгорит. Сгорит, как лист бумаги, беспощадно брошенный в огонь незнакомым человеком… Дышать становилось все труднее, и в какой-то момент сознание начало покидать ее: тело ослабло, и она упала на пол; глаза еще были открыты, и огонь, как в насмешку, слегка расступился, позволяя разглядеть через лопнувшее окно серое небо, на фоне которого кружили, словно бы в танце, еле заметные снежинки — первый снег.