еще твой

Они оба такие холодные, на первый взгляд. У Усока характер такой, да и принципы не позволяют быть размазней, или проявлять чуть больше внимания на людях. Джинхо возраст мешает, хотя отговорка это слабая, но ему важно держаться взрослой жизни, как заведено у него в семье, а это контакт сводит на минимум, и практически исключает невесомые касания и взгляды исподтишка. Они оба кажутся такими занятыми и трудолюбивыми, но если б кто знал, чем они занимаются на досуге. И нет, это не секс, и романтические прогулки по паркам за ручку. Это сплошное одиночество. Отдельно друг от друга. Они не помнят, где, когда и почему познакомились. Может, в соц.сети, может, через общих знакомых, может на паре в институте, может просто на улице столкнулись плечами и не смогли отвести друг о друга взгляд. Их, на самом деле, связывает так мало вещей. У них нет общего хобби, они живут в разных квартирах, и едят разную еду. Они предпочитают разные фильмы, хотя Усок со скрытым удовольствием смотрит фантастику Джинхо (а Джинхо хорроры Усока – ни за что). Усок любит больших собак, Джинхо – пухлых хомячков. Джинхо терпеть не может корицу, а у Усока аллергия на мед. Ничего общего. Но что-то все же держит их вместе. Они встречаются изредка. Но, когда встречаются, даже не смотрят друг на друга. Не касаются чужих рук, не перехватывают взгляды, не разговаривают даже. Словно они и не знакомы вовсе. Они в компании не из-за друг друга, а из-за каких-то далеких друзей и отговорки у них поразительно одинаковые. Но стоит вечеру подойти к концу, Усок медленно направляется в сторону старшего, и совсем едва вдыхает запах его волос. Персик и мята. Ему бы провести носом по шее, закусить тонкую кожу и сжать наконец в больших ладонях это тело, но он лишь отстраняется, и Джинхо заглядывает в черный омут глаз. «Ты все еще мой.» Говорят они. И тишина. И так до следующего раза. Как там говорится? «Ты мой личный сорт героина»? Джинхо – доза, которая нужна Усоку все больше и больше. Но Джинхо слишком замкнут в своем осиротевшем мире с широким подоконником и плотной шторой, за которой так удобно прятаться, когда невыносимо тоскливо. Он бежит от всего, и, может быть, от Усока в какой-то степени тоже. И он хотел бы быть с ним, с этим высоким хмурым типом, голова которого теряется где-то в небесах, а волосы, хоть и черные, отливают блеском на солнце. Но Джинхо не может. И он не знает почему. Джинхо – доза. Наркотик. Котик. Наркотик. Все вместе. и ничего вообще. Они живут от встречи до встречи, и, возможно, не осознают этого, но где-то на подсознательном уровне соглашаются на эту пьянку раз за разом, хотя идти туда нет желания. Только ради того, чтобы еще раз вдохнуть этот опьяняющий запах, рассмотреть вены на больших руках и потеряться-забыться в алкоголе, сидя на одном диване на расстоянии двух метров. Возможно, Джинхо тогда слишком много выпил, но действовал он решительно и явно не отдавая себе в этом отчет. Он видел, как Усок подцепил какую-то девку и увел на второй этаж. И тогда, наверное, Джинхо понял. Он буквально ввалился в эту темную, пахнущую откровенным трахом спальню. Он застал их, когда она уже оседлала бедра Усока, и с каким-то полукриком-полустоном обернулась на него. Джинхо помнил, как ломанулся к ней, как стащил с Чона, и выпроводил ее за дверь, назвав шлюхой (он видел, как она выходила из туалета с каким-то парнем). Отдышаться бы, но Джинхо разворачивается к кровати. Усок ошалевший, немного протрезвевший, но Джинхо сводит его c ума прямо сейчас. У Джинхо все еще бьется в голове одна мысль. Он подполжает к младшему ближе, касаясь неаакуратно коленкой его стояка, к шее, к лицу. Ловит пьяные искры в глазах Усока, на секунду колеблется, а потом целует. Косо, мимо, шаря губами. Шепчет, отстраняясь: - Я все еще твой. Эта ночь, первая из тех, которые они провели вместе. Джинхо сорвал глотку, Усок получил удар под дых и теперь у него на спине не один и не два тонких шрама. Они вроде вместе, но вроде и нет. А из общего – только синяки на бедрах Джинхо и засосы на ключицах Усока.