Встреча в Ванкувере

      После того, как Чонгук и Чимин действительно начали встречаться, Чон перестал «опаздывать» и стал приходить даже раньше 6 вечера, дожидаясь его в дальнем углу прихожей и наблюдая, как Чимин заканчивает работу, собирая деток и прощаясь с ними. Чимин как-то предположил, не сдерживая довольной улыбки, что всё это время Чонгук специально приходил намного позже только ради очень продуманного повода отвести Пака в ресторан и провести с ним время. И Чонгук даже не стал отрицать, лишь пожимая плечами.       Однако спустя какое-то время Чимин начал замечать любопытные и не по-доброму косые взгляды других родителей в сторону их с Чонгуком. Он совершенно не стеснялся их отношений и в открытую радовался приходу Чонгука, сразу подходя к нему и Ёнсыль, тихонько с ним переговариваясь. Обычно он был с ними не долго, сразу возвращаясь к работе, но даже тогда наблюдатели «незаметно» шикали и странно смотрели, что немного смущало Пака. И даже среди них были особенно смелые, задавая прямые вопросы.       - Я не знала, воспитатель Пак, что ваша дочь ходит в нашу группу, - услышал он высказывание одной из родительниц, обращенное к нему в то время, когда он с нескрываемой улыбкой подошёл к Гуку, держа Ёнсыль за руку. Он тут же обернулся к женщине озадаченно и немного смущенно. – Я думаю, это не очень профессионально. Невозможно уделять всем детям достаточно внимания, когда среди них собственная дочь.       - Не беспокойтесь, я дарю всем свою любовь одинаково, - с улыбкой ответил ей Чимин на английском, подходя ближе. А после присел перед её дочерью, которая болтала ногами, сидя на скамейке. – Джинни, тебе ведь весело играть с Чимином?       - Да! – довольно воскликнула она, поднимая вверх руки, а после посмотрела на мать. – Мы сегодня играли в догонялки, а потом Чимин катал меня на спине. А ещё…! – она ещё много чего рассказывала, а воспитатель посмеивался, внимательно слушая всё-всё, что она говорила. И только тогда, когда она, кажется, уже не могла дышать от своего рассказа, он хохотнул и погладил девчонку по спине, поднимаясь. Сказав её матери, чтобы они подошли, когда будут готовы, он отошёл проверить других ребятишек, которые уже собирались уходить, а после пошёл проведать тех, кто играл в зале, ожидая своих родителей.       Но он так и не посмотрел на Чонгука в этот момент, на время совершенно забывая о нём, озаботившись звуками, которые доносились из игровой комнаты. Поэтому он не заметил реакции Чона на слова той женщины. И хорошо, иначе бы он точно смутился, увидев в глазах Гука замешательство. А после сдержанную, но вполне определённую улыбку. Всё же это забавно. И они, вроде как, уже встречаются.       Когда в группе не осталось никого, кроме них, Чимин поспешно подошёл к сидящим в самом углу прихожей Чонгуку и Ёнсыль и присел рядом с Чоном. Он устало вздохнул и поймал нежную улыбку парня, неуверенно улыбаясь в ответ.       - Приходи попозже. Вам приходится долго ждать, - озвучил он свои мысли.       - Не долго ведь. Ёнсыль пока рассказывает, чем вы занимались целый день. Это очень увлекательно, - заверил его Чон. – Или тебя беспокоит, как на нас смотрят эти мамашки?       Чимин тут же засмеялся и помотал головой.       - Вот что-что, а это меня точно не беспокоит. И я надеюсь, что тебя тоже.       - Совершенно не беспокоит. И я рад, - кивнул Чон, коротко чмокнув парня в губы, смущая.       Они быстро оделись и спустились к машине, когда на часах ещё даже не было шести.       - Я хотел сегодня предложить изменить нашей традиции, - заговорил Гук, останавливая Чимина, когда тот пошёл в привычном направлении. Он удивлённо выгнул брови, не понимая. – И пригласить тебя на ужин ко мне домой. Я вообще-то неплохо готовлю, - добавил он последнюю фразу, хвастливо повысив голос.       - О, я очень даже не против такого предложения, - воодушевлённо воспринял это Чим.       - Отлично. Тогда нам надо будет заехать в магазин по дороге.       Закупившись в ближайшем супермаркете, совсем скоро они подъехали к дому Чонгука. Уже на въезде в этот спальный район Чимин понял, что Гук живёт в довольно богатом месте, что, в принципе, было вполне ожидаемо, но всё равно впечатляюще. Квартира же, как и предполагал Чимин, оказалась большой, светлой, с хорошим ремонтом и шикарной отделкой, при том уютной и опрятно убранной, что было странным встретить в квартире обычного холостяка.       Чонгук подхватил с порога огромные пакеты с продуктами и прошествовал на кухню, оставляя Чимина в прихожей в одиночестве. Тот растерянно осмотрелся, разуваясь, и прошёл следом. Ёнсыль уже радостно убежала за отцом, выкрикивая что-то вроде «Ура! Папа будет готовить!». Чимин, услышав это, хихикнул и зашёл на кухню, где Чонгук уже надел на себя фартук и мыл руки, попутно прося Ёнсыль не садиться за стол в верхней одежде.       - Ёнсыль-а, пойдём переоденемся. Где твоя комната? – обратился к девочке Чимин, протягивая ей руку. Сыль махнула куда-то себе за спину и спрыгнула со стула.       Они прошли по неосвещённому коридору, минуя просторную гостиную, куда Пак мельком заглянул, и зашли в самую дальнюю комнату, которая принадлежала девочке. Чимин даже не удивился, увидев самую девчачью, которая только могла быть, комнату в персиковых тонах, с небольшой, но такой воздушно мягкой кроваткой и туалетным столиком. Парень даже не сдержал умиления, падая на диванчик, осматриваясь. Ёнсыль тут же начала ему показывать свои любимые игрушки, рассказывая о них какие-то важные, но с трудом понятные для парня факты. И, как оказалось, самая её любимая игрушка — это небольшой розовый кролик, которого папа ей подарил, когда «она была маленькой».       И прообщались они так, как оказалось, довольно долго, пересмотрев всё, что можно, в комнате девочки, даже не заметили стремительно пронёсшегося времени. А вернулись к реальности, только тогда, когда в комнату пришёл Чонгук, сообщив, что ужин уже готов «вообще-то», и заставая их в крайне нелепой ситуации. Ёнсыль на диванчике с расчёской в руках, а Чимина перед ней на полу с хвостиками на голове, перетянутыми аляпистыми бантами, и вокруг них ещё множество игрушек и других вещей. Чимин тихо ойкнул, повернув голову к пришедшему парню, что в тот же момент согнулся в приступе смеха.       - Я же хотел помочь с готовкой. Прости, - жалобно пискнул Пак, вскакивая на ноги.       - Забей. Я планировал тебя угостить своей стряпнёй, - сквозь смех отмахнулся Чонгук. – Пойдёмте.       Ёнсыль радостно подпрыгнула и побежала на кухню, чуть не сбивая Гука с ног.       - Я надеюсь, ты сейчас не думаешь в своей головушке, что я отпущу тебя домой в такую темень, - после ужина озвучил Чонгук.       - Ну, я… - начал было Пак, но после сам замолкнул и покорно вздохнул. – Постелишь мне на диване? - предположил он, наигранно невинно.       - У меня складывается ощущение, что ты забываешь о том, что мы встречаемся. Чимин хохотнул и кивнул. И Чонгуку знать совсем не обязательно, что он на это и рассчитывал.       - Посмотрим вместе мультики? – предложила Ёнсыль, по-своему радуясь тому, что они все вместе собрались дома.       - Если только не долго. Тебе пора бы уже спать, - мягко ответил Чонгук, однако всё ещё считая себя строгим родителем, над чем Чимин регулярно активно посмеивался, не раз отмечая, насколько часто Чонгук баловал дочь, не в силах отказать её капризам. Удивительно ещё, как Ёнсыль всё ещё была очень послушной девочкой.       Они буквально просидели на диване минут 15, когда Сыль заснула, положив голову на колени Чонгука и прижав к себе ножки. Чимин с большим интересом смотрел какой-то японский детский мультик, прижавшись к Гуку с другой стороны и обняв его руку, и сначала даже не заметил тычка Чонгука в бок. Он произнёс тихое «Что?», а Чон головой указал на ребёнка и предложил уже перебраться в кровать.       Комната Чонгука не выделялась из общего интерьера квартиры, однако Чимин ощутил какое-то трепетное чувство, впервые туда войдя. Он нерешительно потоптался на пороге, а после, рассматривая общий интерьер, подошёл к встроенному шкафу-купе, что тянулся на всю стену и был полностью зеркальный. Он ещё больше смутился, увидев себя, всего красного, в отражении и ловя заинтересованный взгляд Гука, что внимательно следил за реакцией Пака.       - А ты можешь одолжить мне какую-нибудь одежду для сна? – поинтересовался он, отворачиваясь от зеркала и переведя взгляд на парня, что подошёл совсем близко.       - Конечно, сейчас найдём что-нибудь подходящее. Ты можешь сходить в ванну, я тебе принесу, - ответил Чонгук. Он легким движением руки отодвинул зеркальную дверцу, демонстрируя до отвала набитые полки не только одеждой, но и разнообразными интересными вещами, предназначение которых Чимин смутно угадывал, однако предполагал, что большая часть из них – это детские игрушки.       - Тогда я… пошёл, - он неловко кашлянул, тут же уносясь в ванную, что была напротив комнаты.       «"Я тебе принесу"? Боже, почему я вообще смущаюсь?» - пронеслось у него в голове, когда он хлопнул за собой дверью ванной и навалился на неё спиной. Он осмотрел душевую кабинку со стеклянными стенками и более расслабленно выдохнул, увидев висящую с краю шторку. «Ладно, хорошо. Это нормально нервничать. Всё же я впервые дома у своего парня», - убедил он себя, попутно раздеваясь. Хотя, точнее было бы сказать «молниеносно выпрыгивая из своих вещей и настолько же быстро забегая в душ».       Расслабиться не представлялось реальным. Он прислушивался к каждому шороху за дверцей душевой, пока стоял под обжигающими струями воды, совершенно не ощущая её температуры. Чонгук зашёл в ванную комнату спустя минут 10, сообщил, что принёс сменные вещи, после чего громко хлопнул дверцей, показывая, что ушёл. Чимин тут же выключил воду и неуверенно приоткрыл шторку, осматриваясь. Гука и правда не было в комнате.       Домашние штаны и футболка, что парень ему принёс, были почти в пору. При том, как бы ванильно это ни звучало, пахли Гуком и приятной свежестью стирального порошка. Он накинул на голову полотенце и вышел, поторопившись.       - Я всё. Можешь идти в ванную, - озвучил он, заходя в комнату и наблюдая Чонгука, что распластался на кровати в форме звезды и, кажется, уже дремал. Услышав голос Чимина, он вздрогнул и чуть поднял голову, посмотрев на него немного расфокусированным взглядом. Чимин подошёл чуть ближе к кровати. – Я взял там какое-то полотенце, что было в шкафу… Кажется чистое…       - Угу, - буркнул Гук, поднимаясь (точнее скатываясь) с кровати, и, странно покачиваясь, пошёл к двери. – Я быстро. Никуда не уходи.       Пак хохотнул, думая, куда он может, интересно, уйти, пока Гук моется в душе, и присел на кровать. Но по мере ожидания он уже с ногами залез на неё и разглядывал гладкий белый потолок, думая о всяких глупостях. Что-то вроде «Почему он не встретил Гука чуть раньше?» или «И всё же хорошо, что не встретил его раньше. По крайней мере сейчас он не настолько тупой дурачок».       - У меня сон как рукой сняло после душа, - с этими словами Чон зашёл в комнату и бросил полотенце на стул, что стоял недалеко от двери.       - А я, кажется, уже закемарил, - озвучил Чимин сквозь дрёму, силясь открыть глаза, но успешно в этом проваливаясь. Чонгук приглушенно рассмеялся и прилёг с другой стороны кровати, устраиваясь боком. Он с тихим смехом наблюдал, как Чимин пытался разлепить глаза и посмотреть на него, но в итоге парень просто удобнее устроился, кажется, решая спать.       - Ты собираешься спать? – удивлённо вопросил Чонгук, не скрывая разочарования.       - Я как-то устал за неделю. Поэтому меня сильно рубит, - пробормотал Пак. – Но я хочу ещё немного поговорить. Обнимешь меня?       Чонгук усмехнулся и придвинулся поближе, сгребая Чимина в охапку и притягивая к себе. Тот довольно положил голову на грудь парня и закинул на него руку, удобнее устраиваясь. Он пробормотал что-то вроде «Очень хорошо» и протяжно вздохнул. Это заставило Гука удовлетворенно улыбнуться, крепче прижимая его к себе.       - Расскажи ту историю, как именно ты сюда переехал. Ты упоминал об этом, но я всё ещё не знаю подробностей, - попросил Чон. Чимин согласно промычал.       - Тогда ты расскажешь кое-что о себе?       - Конечно. Какие сейчас могут быть секреты?       - Я всё ещё не уверен, что ты хочешь рассказывать всё…       Голос Чимина звучал очень тихо, поэтому Гук немного наклонялся прямо к лицу парня, дабы всё хорошо расслышать.       - Больше не переживай об этом.       - Хорошо, - прошептал Чимин. Чонгук коротко поцеловал его в макушку и вновь откинулся на подушку. – Когда я и Тэхён, мой лучший друг, учились на втором курсе, появилась возможность поехать в Канаду студентами по обмену. Мы вдвоём подали заявки, хотя и не особо верили, что мы оба попадём. Да и ехать по отдельности совсем не хотелось. Поэтому решили, либо оба, либо никак. И как видишь, нас взяли обоих. Тэхён учился на другой специальности, изобразительное искусство, хотел стать художником. Сейчас же он остался в академии преподавателем, ведёт курс истории искусств. Иногда его приглашают читать лекции в другие университеты. В общем, он в этом деле крут. Так…       Он зевнул и на пару секунд запнулся, будто вспоминая, что было дальше.       - Мы поехали с большим страхом. Родные не хотели отпускать, да и друзья тоже. Вообще… Все эти друзья рассосались, когда мы уехали. Сейчас ни с кем не поддерживаем связь. Но зато появилось много новых. С нами вместе поехали ещё много других студентов с разных курсов. С моего направления были я и Хосок, он на курс был старше. Мы очень подружились. Первое время мы общались между собой, немного боясь местных. К тому же существовал языковой барьер. Я плохо тогда знал английский, а уж тем более французский. Но я всегда быстро сходился с людьми, поэтому через какое-то время мы быстро влились в компанию. И как ты заметил, через некоторое время я уже хорошо начал говорить и на английском, и на французском.       - Да, мне очень нравится, когда ты говоришь на французском, - подтвердил Чонгук, кивая. - Тебе очень идёт этот язык. Такой же элегантный и утонченный. Знаешь, меня уносит, когда ты в своей привычной изысканной манере говоришь что-то такое обыденное на французском, превращая повседневные вещи в искусство. Наверное, так умеешь только ты.       Чимин, кажется, заметно смутился комплименту, заливаясь краской и хлопая Гука ладонью по плечу, широко распахивая глаза и, видимо, окончательно просыпаясь.       - Не перебивай! Вот о чём я говорил? – возмутился он.       - О том, что ты прекрасно говоришь на французском, - помог Чонгук.       - Чонгук! Ох, - он вздохнул, задумываясь. – В принципе, всё рассказал. Сейчас я, в основном, общаюсь с Тэхёном и Хосоком. Хосок спустя какое-то время открыл свою школу танцев, куда позвал меня работать. Он очень крутой танцор. И, возможно, я полностью перейду работать к нему, когда решусь. Конечно, в детском саду я получаю несколько больше, однако… Работа в студии доставляет мне больше удовольствия. Там я не просто вожусь с детишками, но и танцую. А танцы – это главное, чем я всегда хотел заниматься.       - Ты всегда можешь на меня положиться. Ты же знаешь? Я поддержу тебя и помогу, - уверил его Гук. Чимин на это коротко посмеялся.       - Обсудим это как-нибудь потом. Пока я не хочу менять что-то и рисковать, - уверил его он. – Пока всё более, чем хорошо.       - Хорошо, - покорно улыбнулся Гук. – Расскажи что-нибудь о своём студенчестве?       - Тебе это интересно? – удивился Чимин. – Я даже не знаю, что рассказать. Ну… Было весело. Много глупостей, много приключений, студенческих тусовок. Не то, чтобы я был отбитым… - он нервно посмеялся сам с себя. – Но я был душой компании, и меня часто много куда звали. Наверное… я был немного другим человеком. Сейчас я более спокойный. Если бы мне двадцатилетнему сказали, что я буду редко ходить в клубы, выпивать с друзьями и не просаживать деньги на какие-то развлечения, то я бы точно не поверил. Я активный человек, да, я всегда за какой-то кипиш. Но мне приходится с умом тратить деньги, сначала продумывать развитие событий и лишь потом идти на это. Я просто повзрослел.       - Это и не удивительно, и не плохо, Чиминни. Если человек думает о своей жизни и стремится к самосовершенствованию, то это нормально, что он становится более рациональным и совершает более обдуманные поступки.       - Да, конечно, - выдохнул Пак.       - А ты… - внезапно начал Гук, но запинаясь, будто не зная, как сформулировать свой вопрос. Чимин вопросительно промычал, ожидая продолжения. – Когда ты понял, что тебе нравятся парни?       На этот вопрос Чимин коротко хохотнул. Он почувствовал в голосе парня легкое смущение, и от этого становилось немного смешно. Совсем каплю.       - Я думаю, довольно рано. В школе я встречался с девушками, но мне никогда не хотелось с ними секса, даже целоваться было не особо приятно. В начале я думал, что просто не встретил ту, которая реально бы понравилась. Однако в старшей школе я осознал, что меня больше волнуют мужчины. Но я встречался только с одним парнем… Довольно долго, - последнюю фразу он прошептал уже совсем тихо, тут же жалея о том, что сказал. Он почувствовал, как Гук напрягся, невольно сжимая руку, которой обнимал Чимина за плечи.       - Вы ещё общаетесь? – хрипло поинтересовался он.       - Нет, Гукки. Мы давно расстались и ни разу не пересекались. Я даже не знаю, где он сейчас. Возможно, даже вернулся в Корею. Не ревнуй только, тут нет причин для этого.       Отчего-то ему было даже приятно буквально чувствовать, как важен этому человеку, что он правда нравится Гуку и тот боится его потерять. Возможно, это совсем маленькая деталь, но даже она тешит самолюбие.       - А ты? Как так вышло, что прямо сейчас ты в постели обнимаешь мужчину? – хохотнул Чимин, возвращаясь к прошлой теме. – Ты был женат, поэтому я был абсолютно уверен, что ты… натурал. Хотя… я никогда себе не позволял даже смотреть в сторону натуралов. И в некоторые моменты я чувствовал твой интерес, что сбивало меня с толку.       Чонгук расслабленно засмеялся. Чимин звучал так рассеянно и взволнованно, это лишь подтверждало тот факт, что он вынашивал эти вопросы всё это время, прокручивая их раз за разом, пытаясь найти на них ответ самостоятельно, но не находил.       На самом деле у Пака было множество теорий о том, почему всё вышло именно так, как есть сейчас. Но ему всё ещё хотелось услышать от самого Чонгука правильный ответ, наконец-то прекратив гадать.       - Ну хорошо. Вижу, что тебе это действительно любопытно, - покорно произнёс Чонгук. Он сполз немного вниз, удобнее устраиваясь и чуть отодвигая Чимина от себя, укладывая его на подушки, дабы смотреть ему прямо в глаза. – С чего бы начать?       Чимин зачем-то улыбнулся и упрямо придвинулся ближе.       - Если говорить по правде, я никогда ни в кого не был влюблён, - начал Гук. – К тому времени, когда я встретился с матерью Ёнсыль, я пришёл к такому выводу, что для меня отношения и семья стали лишь пустым звуком, ничего не значащим, чем-то, что для других, но явно не для меня. Я ощущал себя неживым человеком. Семья не в счёт, конечно же, но остальные люди… Мне было плевать абсолютно на всех. Не знаю, возможно это был подростковый флегматизм, потому что со временем я стал более участливым и даже беспокойным. А может на меня так в конечном счёте повлияла Ёнсыль. Но факт в том, что до встречи с её матерью я был именно бессердечным пофигистом, которого интересовали лишь успех во всём, будь то учёба, работа или хобби. И брак с этой женщиной являлся именно частью работы. Если говорить в общем, этот брак был выгоден почти всем, ведь её отец вложил очень большие инвестиции в наш бизнес, получая от него большой процент. Она была настолько же безразлична и холодна, как и я. И я считал, что этот брак не доставит никаких проблем. К тому же я был уверен, что никогда не влюблюсь, поэтому не видел никаких препятствий для этого союза, в котором были заинтересованы обе стороны. Она говорила, что я красив и богат и что со мной было не стыдно ходить на светские тусовки. Я не видел ничего плохого в этих словах.       Он поспешно отвернулся, перевернувшись на спину и устремив взгляд в потолок.       - Но через какое-то время она забеременела. Она сказала, что ребёнок мой. Тогда я посчитал, что мне как и любому мужчине нужен наследник. Эта мысль быстро меня успокоила. Мой больной отец обрадовался внуку, а мать от счастья вся засуетилась, постоянно ходила по магазинам, выбирала всякие вещи для малыша. И этот момент меня очень грел. Однако… когда родилась Ёнсыль… Я совершенно не знал, как реагировать на дочь. Я был в растерянности. Первое время я даже не смотрел на неё. Я думаю, первые месяцы после рождения Ёнсыль были подобны аду, - голос Чонгука надорвался. – Жена не выходила из комнаты, я ночевал в гостиной, за дочкой смотрела моя мать, которая тоже жила у нас. Иногда я просто не возвращался с работы. Я чувствовал, что во мне что-то тогда треснуло. Тем не менее… Жена быстро вернулась к своей светской жизни. Она стала ещё более холодна, совершенно не интересовалась Ёнсыль, не разговаривала с ней, не кормила, не следила. Буквально малышку вырастила моя мать. Я пропадал на работе, мне было страшно приближаться к ребёнку, я всеми силами старался оградить себя от неё. Но... Девочка росла очень милой, жизнерадостной. Я приходил домой, а там это солнечное существо носится по дому, играет с бабушкой, танцует, поёт или спокойно рисует. Я видел это и мне было очень странно на душе. А мать говорила, что она абсолютная копия меня. Я не понимал её, отмахивался. Я не помнил себя не бессердечным трудоголиком. Я не помнил, когда в последний раз улыбался, мне казалось, что никогда. Но я точно запомнил тот момент, когда я вернулся домой, а в доме стояла тишина и только в гостиной горел свет. Ёнсыль сидела за журнальным столиком на подушке, поджав под себя ноги, и рисовала, напевая себе что-то под нос. Я точно запомнил, как поймал себя на мысли, что улыбаюсь, наблюдая за своей дочерью. Ей было чуть больше двух лет. И я тогда решил, что что-то в этой жизни нужно менять.       Чонгук еле заметно улыбнулся, вспоминая такие старые, но с другой стороны приятные моменты. Он продолжил после короткого вздоха.       - Пока со мной была моя мама, было намного легче. Я стал больше отдавать себя дочери. В тот вечер я просто позабыл про гору бумаг, которые хотел разбирать весь остаток вечера и ночь, пока жена где-то тусила. Я просто сел рядом с дочерью, и мы рисовали весь вечер, разговаривая на какие-то странные детские темы. Было так неловко, но так трепетно приятно. Когда мы уехали в Канаду, стало в разы тяжелее. Был только я один и моя дочь, которая была до ужаса подавлена и одинока. Мне нужно было разорваться между работой, которая отнимала полные сутки и дочерью, которая тоже требовала к себе внимание 24/7. Спасением стало нахождение детского сада, потому что оставлять её с матерью, которой было на неё наплевать, я не мог. А ей было действительно глубоко по барабану на своего ребёнка. Иногда я приходил домой под ночь, а ко мне на встречу бросалась голодная Ёнсыль и просила что-нибудь поесть. Это разбивало моё сердце. Мы сидели часов в 11 вечера и вместе ужинали тем, что я мог приготовить на скорую руку. Но в один день… вечер… случилось то, что вывело меня из себя. Я был так зол, как никогда. Я вернулся домой… - он громко сглотнул. – Моя бывшая жена стояла в середине гостиной, сложив руки на груди. Её яркие губы были искажены в пугающей гримасе. Я прошёл внутрь и увидел свою дочь, которая сидела на диване. Когда она заметила меня, она всхлипнула и бросилась ко мне, тут же обнимая. Я… дрожащими руками взял её лицо в свои ладони и внимательно осмотрел. На её щеке багровела смачная пощёчина и в некоторых местах из царапин струилась кровь. Увидев это, я нереально взбесился. Мне так нестерпимо хотелось ударить эту женщину в ответ, чтобы наконец-то привести её в чувство, стереть это безразличное и надменное выражение лица. Я каким-то чудом сдержался в тот момент. Но это было последней точкой. На следующий же день я подал на развод. Возможно, это был поступок на эмоциях, но я рад, что наконец-то смог это сделать. Она не дала мне развод сразу, и я просто хр*н знаю, почему. Поэтому пришлось прибегать к долгому судебному процессу. Всё это время я не мог отпустить Ёнсыль от себя. Я несколько дней не ходил на работу, я запустил там всё как только можно, что спустя несколько дней, когда вернулся, бесился от горы бумаг, что накопилось на моём столе. Мне пришлось нанять няню, которая чуть ли не ночевала у нас. Но через несколько месяцев я всё же выиграл процесс. Однако… был просто морально истощен… Все эти дни по крупинкам убивали меня. И я просто молился, чтобы всё наконец-то закончилось. Я не знал, что будет в конце этого всего, но я совсем не боялся, что останусь один. Мне лишь хотелось наконец-то не видеть лицо этой женщины. Не видеть её рядом с моей дочерью. Не бояться за Ёнсыль. Мне казалось и до сих пор кажется, только я смогу дать Ёнсыль всё то, что ей нужно. И что ей не нужна такая мать, которой было плевать на неё с самого её рождения. Я… правда рад, что избавил нас от неё, рад, что больше никогда её не увижу.       - Что, если она вдруг придёт, захочет увидеть Ёнсыль? – вдруг подал голос Чимин, тревожно рассматривая профиль Гука.       Чонгук вздрогнул и повернул к нему голову.       - Возможно когда-то такое может случиться. Но я надеюсь, что это случится лет через 10, когда Ёнсыль будет достаточно взрослой, чтобы увидеть свою мать. Сейчас она слишком мала и наивна. Она никогда не держала обиду на мать, всегда её прощала, разговаривала с ней, улыбалась ей. Мне было так больно смотреть на это… Я всегда недоумевал, насколько ледяное сердце у этой женщины, что она никак не реагировала на чудесное очарование этого ребёнка. Впрочем, больше я не хочу об этом думать, - он замолчал и прикрыл глаза.       Чимин тихонечко приблизился к нему и крепко обнял за шею, навалившись на него всем своим весом и прижавшись щекой к его щеке.       - Ты замечательный, - прошептал он на ухо. – Такой замечательный.       - Тебе не противно от меня? То, какой я был… Тебя это не пугает? – недоумённо пробормотал Гук, тем не менее прижимая Чимина ещё ближе.       - Ты глупый? Какая мне разница, каким ты был раньше? Мне нравится тот Чонгук, который сейчас, который передо мной. То, каким ты был раньше меня совершенно не касается. Понял? – строго, но с улыбкой проговорил Чимин. – Мне нравится Чонгукки, который абсолютно влюблён в меня.       Томный шёпот Чимина пропустил по телу Гука толпы мурашек. Он тяжело выдохнул в шею парня, кажется, на автомате пробежавшись пальцами по чужой спине вниз. Он подхватил край футболки и пробрался под неё ладонью, жадно желая ощутить голую кожу. Чимин несдержанно простонал, оставляя смазанный поцелуй на щеке парня, и чуть отстранился, вцепляясь ладонями в плечи Гука.       - Это было таким странным… Так просто в тебя влюбиться. Так просто принять это чувство в себе, - шепотом сообщил Гук, рассматривая обнаженную кожу ключиц, где оставил порывистый поцелуй. – Оно казалось мне таким правильным. И я окунулся в него с головой. Мне совсем не хочется выходить из него. Лишь больше утопать.       Чимин еле заметно улыбнулся, проводя ладонью по чужому загривку и притягивая парня к себе, невесомо целуя, совсем легко и нежно. Он осторожно провёл своим языком по чужим губам, слыша, как сбивчиво выдохнул Чонгук, подаваясь ему навстречу и приникая к губам более настойчиво. Чимин почувствовал, как желание медленно подступало к нему, заставляя льнуть к этому парню с большим нетерпением. Он крепко сомкнул свои руки вокруг шеи Гука и выгнулся, чувствуя ладони парня на своей спине, что с нажимом прогладили поясницу.       Со стороны двери послышался стук. Чимин испуганно расширил глаза и оттолкнул от себя Гука. Тот оглянулся, разочарованно вздыхая и громко разрешая войти. Когда дверь открылась, они увидели на пороге Ёнсыль, что расстроенно тёрла свои глаза, а второй рукой держала за ухо своего любимого зайца.       - Не могу уснуть. Можно я с вами полежу? – жалобно попросила она.       Чонгук то ли вопросительно, то ли извиняюще посмотрел на Чимина, отчего-то опасаясь разрешить дочери лечь с ними. Однако Чимин мягко и совершенно очаровательно улыбнулся ему и перевёл глаза на девочку.       - Конечно идём, - воскликнул он, тут же отталкивая Гука от себя подальше, освобождая место для Ёнсыль. Та обрадованно подпрыгнула на месте и побежала к ним, ловко запрыгивая на кровать. Устроившись между отцом и Чимином, она уложила зайца на себя и крепко обняла, тут же прикрывая глаза.       Чимин, наблюдая за этой милейшей картиной, не переставал улыбаться, а после, встретившись взглядом с Чонгуком, который тоже с любопытством следил за дочерью, беззвучно хохотнул.       - Спокойной ночи, Гукки. ***       Чимин уже полчаса зависал на огромной, по мнению самого парня, кухне в доме Тэхёна и Хосока, ожидая последнего. Чон Хосок уже полчаса носился по квартире, стараясь привести себя в порядок за рекордно короткий срок, параллельно матерясь себе под нос. Тэхён же спокойно наблюдал за сборами друга, попивая чаёк.       - Что не так с твоим парн… - он чертыхнулся от убийственного взгляда Тэ и закатил глаза. – Пошутить уже нельзя. Шучу я, шучу. Другом? Ок. Что не так с этим Хосоком? Как можно опаздывать на мероприятие, которое сам же и организовал?       - Проспал он. С кем не бывает? – пожал плечами Тэхён.       - И что же вы делали всю ночь? – ехидно поинтересовался Чимин.       - Уж явно не то, что вы с Чонгукки, - съязвил Тэ, устав уже от однозначных шуток лучшего друга. – И вообще, при чём тут я? Он всю ночь рубился в какую-то новую игрушку на телефоне. Как ребёнок!       Чимин был даже не удивлён тем, что рассказал Тэхён. Хосок хоть и был директором школы танцев, где Пак работал по выходным, однако в повседневной жизни вел себя слишком беззаботно для взрослого человека, имея слишком ребяческие хобби.       - Так что у вас с Чонгуком было всё? – вдруг спросил Тэхён. Чимин удивлённо вскинул бровь.       - Что было? – переспросил он.       - Вы потрахались? – как маленькому разъяснил Тэ. – Вы встречаетесь… месяц?       - Да, почти месяц. Я бы тебя послал, конечно, за такой вопрос. Но если честно меня самого эта проблема напрягает, - он странно повёл плечом. – Ты знаешь, у него есть маленькая дочь. И обычно она всегда с ним… Я обожаю её. Но… Мне правда хотелось бы оставаться с ним наедине хотя бы иногда. Однако это довольно затруднительно бывает. Точнее в большинстве случаев это невозможно.       - У-у, мой бедный Чиминни. Даже со своим парнем потрахаться не можешь, - огорчённо протянул Тэхён, возмущённо возвращая чашку на стол.       - Тэ, это не смешно, - недовольно пробубнил Чимин. – И дело не только в сексе. Наши свидания больше похожи на прогулки семейной парочки. Мне правда не хватает общения с ним наедине.       Тэ задумчиво промычал, сверля друга взглядом.       - Итак, когда ты собираешься познакомить твоего Чонгука и его очаровательную дочурку с нами? – с улыбкой поинтересовался он, выгибая бровь. Вопросительное выражение лица друга заставило Тэ усмехнуться и пояснить. – Кто ж, если не друзья, посидят с ребятёнком, пока родители будут развлекаться? - он сделал многозначное выражение лица, смущая тем самым Чимина. – Как я понял, у Чонгука совершенно нет друзей?       - Ага, именно, - огорчённо согласился Чимин.       - Поэтому приводи своего парня в студию как-нибудь. Пообщаемся.       Пак всё ещё смущённо, но очень довольно и почти счастливо кивнул, на что Тэхён хихикнул. Его определенно радовал такой влюблённый друг. И если в своей личной жизни ничего не ладилось, то просто видеть счастливого Чимина уже было приятно.       - Хосок, ну я же уже заждался! Там скоро всё начнётся уже! – крикнул Чимин в соседнюю комнату и вскочил с места, отправляясь на поиски медлительного друга.