Мы же все еще о поэзии, так?

Что определяет человека, как хорошего? Добрые поступки, праведные мысли или забота о людях, которые очень дороги? А что, если все это может перекрыть осознание своего бессилия перед низменной человеческой эмоцией? Кармилла не была человеком, в обычном понимании этого слова. Да и эмоциональной ее не назвать. Но…. Дэнни обычный человек, но она выводит ее из себя. Тем, что вертится вокруг Лоры, и даже не смотря на то, что ей отказали, все равно смотрит на девушку своими щенячьими глазами, и наверняка на что-то надеется. Кармилла складывает руки на груди, и тяжело вздыхает. Может она и не сильно подвержена обычным человеческим эмоциям, но эти две чувствует настолько ярко, насколько в принципе способна. Если только….Если эта высокая, доставучая Дэнни, хоть как-то покажет, что способна причинить Лоре боль или вред — ее исход предрешен. Если обычно Кармилла не (кто бы мог подумать) ревновала, то все резко изменилось в тот момент, когда Дэнни изъявила желание заняться поэзией. И кого же она попросила помочь ей и быть ее первым слушателем? Конечно Лору. Ревность обрушилась, как чувство голода в первые секунды бытности вампиром. Она доставляла дискомфорт, при одной лишь мысли, что Лора может прочесть все в ее глазах. С подобными мрачными мыслями Карм гипнотизировала свой пакетик с кровью, не мигая и не шевелясь. Пока ей задорно не закрыли ладонями глаза, и не оставили быстрый поцелуй прямо под ухом. Она знала кто это, и слышала ее приближение, но продолжала смотреть на свою еду, помогая Лоре застать себя врасплох. Нежная улыбка скользнула по холодным вековым губам. Эта девушка все еще думает, что может ее перехитрить. — Дэнни позвала подумать над рифмой в ее новом стихотворении. Я вернусь через час или около того. — улыбка бывшей графини Карнштейн застыла, а глаза полыхнули болезненным огнем на долю секунды. Но Лора этого не видела, она заглядывала в тумбочку, возможно ища съестное. Если бы Кармилла пребывала сейчас в своей хищной форме, то недовольно и нервно бы стучала хвостом по полу, сверля Лору сердитым взглядом. А так она могла притворяться, что все хорошо. Потому что Лоре не понравится, если она узнает что ее приревновали к той долговязой липучке. Потому что она считает Кармиллу здравомыслящей и разумной. Но к сожалению, мы не всегда являемся теми, кем нас считают. Все мы подвержены человеческим эмоциям и порокам. Можно ли закрыть ревность другой сильной эмоцией? Кармилла знала. Она любит, и это уменьшает ее бессилие перед ревностью. Она верит, что может стать если не хорошим человеком, то хотя бы той, кто заслуживает доверия Лоры. Той, кто не будет вмешиваться в чужие дружеские отношения, потому что ревнует и имеет какие-то свои догадки о чужих намерениях. Быть может она станет той, кто так же захочет заняться поэзией.