Прощание славянки

Так неделя за неделей, а время шло, наступил последний день лета. Жизнь, словно смилостивившись, давала Лидии Метёлкиной передышку. Количество товара на складах неумолимо уменьшалось, в системе учета подводились итоги, закрывались целые разделы. Рабочие терминала выполняли уборку и дератизацию помещений, и все свидетельствовало о том, что совсем скоро начнется «сезон», когда за короткий период напряженной работы им придется вывезти из порта, принять, рассортировать и внести в базу данных тонны товаров на весь следующий год. Этот день выдался и вовсе необременительным. Еще ранним утром загрузился промтоварами и уехал грузовик главного молла Метрополии, и, согласно плану, сегодня предстояла еще лишь одна отгрузка — поздно вечером нужно будет отправить груз муки, масла, яичного порошка и пряностей для цеха булочной и кондитерской продукции. Терминал притих и опустел. В принципе, Лиде представилась неплохая возможность отдохнуть и выспаться до вечера, но возвращаться в свою квартирку ей вовсе не хотелось. Время как раз перевалило за полдень, когда Лидия выбралась на поверхность. Расспросив как следует Бена, она преодолела страх перед грозной пушкой и начала неплохо ориентироваться в организации безопасности терминала. Почти все возможности системы были заточены под охрану внешнего периметра — неправильной криволинейной линии, отдалено напоминающей овал, но проходящей по максимально возможному числу естественных преград типа ручьев и оврагов и ограничивающей пространство в несколько десятков квадратных километров с входными воротами Метрополии в центре. Пока маугли гуляют на почтительном расстоянии, датчики не реагирует, приблизятся или попытаются пересечь — в терминале зазвучит сирена и призыв «К оружию!», а вот когда Лида просто гуляет внутри периметра, она никому не интересна. Было то самое время года, когда день почти равен ночи, и жизнь на Севере протекала практически так же, как во всех иных землях. Но с одной маленькой поправочной: этот погожий последний августовский денек в окрестностях Метрополии напоминал солнечный день середины октября где-нибудь в Хакасии или на Алтае. Хвоя на редких лиственницах побурела и уже местами осыпалась, растущие в заболоченных низинах травы увяли, шурша на тихом ветру и стелясь по земле как плети. На запад простиралась бескрайняя болотистая равнина, прочерченная лентой дороги. На востоке местность была суше, каменистее и постепенно шла на подъем. Только земля, только небо, и никого нет. Северная природа увядала, готовясь к приходу новой зимы, а ведь всего-то пару месяцев назад, когда Лидии выпало проводить в последний путь незадачливых гостей, недавно распустившиеся деревья и травы тянулись к солнцу, раскрывали свои огненные головки жарки. «Короток путь от весны до погоста, дождик осенний, поплачь обо мне…» — напевала Лидия одними губами. Закутавшись в теплую куртку и сунув в карман светошумовую гранату (береженого Бог бережет!), Лида шагала по дороге. Уже в который раз она обращала внимание на тревожащую ее деталь: ведущая к пристани дорога на всем своем протяжении была укрыта маскировочным материалом. Зачем метрополийцы тратили силы и время, разматывая со специальной машины километры зелено-коричневого нетканого полотна? Но в остальном все было прекрасно. Лида с тихой гордостью ощущала, что позорный недуг агорафобии полностью побежден. Можно было смело любоваться предосенней голубизной небес и всматриваться в горизонт с уходящей за него лентой дороги. На душе стало тихо и радостно, было так приятно просто шагать по дороге, просто дышать, просто жить. Она шла не торопясь, расслабленно и, в конце концов, поразилась, как далеко завели ее ноги. Взглянув на часы, Лидия поняла, что пора возвращаться. Что-то неуловимо изменилось, и здравый смысл подсказывал, что это «что-то» относится не к природе — ибо что там может измениться так быстро? — а к самой Лидии. На нее навалилось осознание того, что на километры вокруг она единственная живая душа, а если в округе и есть люди, то только такие, с которыми дай Бог никогда не повстречаться. Бессознательно Лидия ускорила шаг. Прогулка больше не доставляла удовольствия, и самым жгучим желанием вдруг стало поскорее вернуться в терминал и задраить за собой калитку. Лидия все чаще озиралась по сторонам, прислушивалась, но кроме шелеста иссохших трав ничего услышать было невозможно. С каждым шагом становилось все сложнее бороться с нервозностью, время растянулось как жевательная резинка, а проделанный с такой легкостью в один конец путь казался почти непреодолимым. Она шла уже очень быстро, и только неуверенность, сможет ли она выдержать такой многокилометровый кросс, удерживала Лиду от того, чтобы не перейти на бег. ***** Лида вошла во внешний док, еще не чуя подвоха. Она торопливо огляделась, окинула взглядом дебаркадеры. Кажется, никто не заметил ее затянувшегося отсутствия. Ворота, ведущие во внутренний док, были распахнуты, из проема лился свет, и доносилось урчание двигателя. Лидия поспешила туда. Один из вездеходов выехал со своего парковочного места и стоял в проезде с включенным двигателем. Рядом с ним суетилась девушка в одежде Лидии Метёлкиной, обутая в сапоги Лидии Метёлкиной и с бритым черепом — в точности как у Лидии Метёлкиной. — Ааааа… — шумно выдохнула Лидия, не найдя подходящих слов. — Да, это то, о чем ты подумала, — не стала отпираться Катерина, заталкивая в люк свой рюкзак. — Иногда ты бываешь умной: твой совет очень мне помог. Пока ты шарилась на поверхности, я неплохо освоилась здесь, в доках. Прикинь, он завелся! — она кивнула на вездеход. — Это круче, чем на симуляторе. — А ты ничего не забыла? — поинтересовалась Лидия. — Не хочешь пригласить и меня покататься? Надежда склонить Катерину к менее опасному, по мнению Лидии, плану ухода морем рассыпалась на глазах. Все помещения терминала были оборудованы тревожными кнопками. Стоит только нажать, и сигнал поступит на пульт к Бену. Но Лидия медлила. — Я не на покатушки собираюсь, — жестко отрезала Катерина, залезая в кабину. — Ухожу я от вас. Тебе за все спасибо, но толку из тебя не выйдет. Об одном прошу — открой ворота! Вездеход выехал во внешний док, с чудовищной неуклюжестью развернулся и двинулся к воротам. Несчастная машина ревела, испуская облака зловонных выхлопов, как это обычно и бывает, когда за дело берется криворукий дилетант. Удивляясь собственному спокойствию, Лида остановилась на почтительном расстоянии от ворот и ждала, скрестив руки на груди. Люк вездехода открылся, и из него высунулась Катина голова. — Ну, мы ведь уже все обсудили… Послушай, тебе без меня только легче станет. Вернешься к своему привычному существованию. А я… хотя бы попытаюсь. — Мы, вроде, решили вместе уходить. — Только ты трусиха, ехать не хочешь, всего боишься. О чем говорить? Представь, если ты сейчас увяжешься за мной, а на полпути запросишься обратно, что мы тогда будем делать? И потом… Ты вездеход-то водить умеешь? — Нет. Но однажды знакомый научил меня управлять электрокаром. — Хмм… — саркастически улыбнулась Катерина. — Дома у меня джип, так что лучше уж я поведу. Лидия застыла в нерешительности. Что предпринять? Это было безумие… Форменное безумие… Вероятность того, что Катерина живой и невредимой доберется до человеческой цивилизации, представлялась ей ничтожной. Допустим, она сможет сейчас остановить беглянку, но что потом? Вдруг Катины опасения насчет иностранных судов обоснованы? Но Катерину нельзя оставлять в Метрополии насильно — она здесь как птичка в клетке. Однако, нужно подумать и о себе. Без Катерины она никогда не решится на столь опасное путешествие, будь план побега на грузовом судне хоть в десять раз надежнее. Окно возможностей закроется. — Тебе не уйти незамеченной, — пыталась вразумить Катерину Лида, подойдя к воротам и незаметно положив руку на тревожную кнопку. — Как только пересечешь периметр, об этом тут же станет известно, — она запнулась. Весь уклад жизни в терминале был направлен на то, чтобы предотвратить появление непрошеных гостей. Для этого и система слежения, и оружие, и вездеходы. Но будет ли кто-нибудь напрягаться насчет того, что кто-то — безумец-одиночка или группа безрассудных придурков — захочет покинуть их обжитый, уютный мирок?! Да, получат сигнал и увидят на мониторе удаляющуюся точку, а дальше-то что? Лидия убрала руку с тревожной кнопки. За считанные минуты ею овладел леденящий страх, вытеснив все прочие чувства куда-то на периферию сознания. Лиде стало страшно провести остаток своих дней в подземных коридорах Метрополии, страшно, что пределом ее возможностей будет лишь смотреть на горизонт и сознавать, что дальше дороги нет. Путь закрыт. И еще с ней навсегда останется воспоминание об этом дне, когда на короткое время, пусть всего на несколько часов путь в большой мир был свободен. Страх разросся, приобрел столь иррациональную остроту, что перед ним померк и стал казаться незначительным вполне реальный риск отправиться в неизвестность с таким взбалмошным и — Лида не могла этого не понимать — ненадежным спутником, как Катерина. — Можешь меня подождать? — решившись, спросила Лидия. — У тебя пятнадцать минут. — Жди меня здесь, я возьму только самое необходимое. И учти, без меня тебе ворота не открыть. Бегом, чтобы не дать растаять своей зыбкой решительности, Лида бросилась в свою квартирку. ***** Вскоре вездеход уже катил по дороге, по которой Лидия прогуливалась лишь несколько часов назад, не ведая своей судьбы, ибо это был кратчайший путь, соединяющий ворота Метрополии с Городом. Вела Катерина отвратительно, машину кидало из стороны в стороны, во время маневров и торможений головы беглянок бились о слишком низкий потолок кабины. Лида сидела притихшая, обхватив руками внушительный рюкзак, поражаясь самой себе — девушке, казалось бы, неспособной на безрассудную авантюру и так внезапно в нее угодившую. ***** День уже клонился к вечеру, но еще не погас, когда вездеход девушек достиг Города. Все окрестности от края до края представляли собой обширное, но мелководное болото. Для мощного вездехода оно было не более серьезным испытанием, чем лужа на асфальте. Сквозь сеть голых ветвей, то ли погибших от вечной сырости, то ли уже облетевших на осеннем ветру деревьев, стали различимы городские кварталы. Чуть севернее вырисовывались на фоне яркого вечернего неба руины кирпичных пятиэтажек, торчащие из воды подобно остовам погибших кораблей. Расположенная южнее старая Колония все еще держалась. Ее приземистые двухэтажные дома больше не были ни серыми, ни желтыми, а стояли покрытые влажным зеленым мхом. То ли их фундаменты просели, то ли поднялся уровень болотистой почвы, но местами вода стояла под самыми оконцами. Катерина отыскала проезд между рядами одинаковых домов и углубилась в старые кварталы. Первым делом она намеривалась отыскать скрывающихся здесь свободных людей. Свободных?! А может, одичавших?! Лидия ломала голову над этой смысловой проблемой. Может, Катерина и права… Ведь испокон веков свободный зверь — это дикий зверь… — Может, не пойдем? — неуверенно спросила Лидия, которой овладела робость. — В Метрополии о них много говорят… и почти всегда плохое. Что они бандиты, убийцы, чуть ли не каннибалы. — Конечно, говорят и будут говорить. Эти люди бросили вызов всей вашей системе, начали независимую жизнь и выжили вопреки всем трудностям. Они настоящие герои, а ваша местечковая пропаганда выставляет их какими-то упырями. Ну, все правильно, вообще-то. Если люди… то есть, я хотела сказать, существа узнают правду, то десятками побегут из Метрополии. И потом… Ты же должна быть с ними знакома, раз вы вместе плавали в тот круиз. Так? — Пусть так, но прошло почти двадцать лет, все могли сильно измениться. И все-таки… Не все, о чем говорят, выдумки. Всего год назад, при разгрузке последнего транспорта, пропали двое водителей. Грузовик нашли в стороне от дороги, разграбленный — ты сама его видела — а водителей как след простыл! Давай не пойдем, а? — Не хочешь — не ходи! Возвращайся и живи дальше как крот! Как говорится, спасибо за все, дальше я сама управлюсь. А водителям вашим, когда встречу их среди свободных людей, привет от тебя передам. Ведь тела не нашли? — Не нашли, — вздохнула Лидия. — Ладно, пойдем вместе. Они загнали вездеход в заброшенный двор и спешились. Оставшуюся часть пути прошли в молчании. Лида старалась отогнать тревожные мысли. В конце концов, беспокоиться на ее месте было вполне естественно. Шутка ли, бросить постылую, но стабильную жизнь, унылую работу и дом, чтобы отправиться навстречу неизвестности?! На восточной окраине Колонии их внимание привлекли странные сооружения, похожие на исполинские вороньи гнезда. Подойдя поближе, Лидия поняла, что это устроенные на высоте человеческого роста крытые помосты для сушки дров. Место там было повыше и посуше, в нескольких шагах весело потрескивал костер. Вокруг сидели бородатые, заросшие люди, тянущие руки к языкам пламени. Девушки приблизились. Катерина, как самая храбрая, приободрилась и вступила в круг исходящего от костра тепла. Местные ничего не сказали и даже как бы и не удивились, просто пропустили ее в самую середину освещенного круга. — Здравствуйте, меня зовут Екатерина, — она заметно волновалась, голос звучал как-то надтреснуто, но в манерах и осанке девушки чувствовалось достоинство и глубинная — что бы ни случилось! — уверенность в себе. — Я приехала с Юга, из Абакана. А это Лидия из Метрополии. Мы оказались в беде и просим вас о помощи. Лида тем временем огляделась. В долговязом, заросшем до первобытного состояния мужике она узнала Серегу, того самого мальчишку, которого знала еще со школы. Выходит, кое в чем Катерина оказалась права. Лида улыбнулась одеревеневшими губами и кивнула бывшему однокашнику, он в ответ неуверенно помахал рукой. На сердце сразу потеплело — все будет хорошо. Но на товарища своего детства Лида не могла смотреть без содрогания: морщинистое бугристое лицо, улыбка на все четыре зуба… Выходит, и она такая же старая?! — Я уверена, что мы, как истинно здравомыслящие люди, всегда сумеем договориться… — продолжала тем временем Катя. — Цацки!!! — вдруг завизжала одна из женщин, заметив в Катиных ушах блестящие золотые капельки. Катерина замолчала, обиженная, что ее так бесцеремонно прервали, а затем медленно осела на землю. За ее спиной стоял дюжий мужик, больше похожий на питекантропа, с суковатой палкой в руке. Все произошло так быстро, что Лида даже не заметила момент удара. Глазастая бабенка, взвизгнув, бросилась к Кате и принялась выдирать у нее из ушей серьги. Никто ее не остановил. Люди все теснее окружали Катерину. Лида хотела закричать, попытаться их остановить… Но увидев, как Серега — ее школьный товарищ Серега! — деловито стаскивает с Кати сапоги, она поняла, что всякая надежда потеряна. Мародеры были так увлечены выворачиванием карманов и дележкой награбленного, что не сразу сообразили, что со второй девушки вполне можно разжиться еще одной парой сапог, курткой, ремнем и фонариком. Возможно, их сбило с толку то, что потенциальная дичь была знакома с Сергеем, одним из их лучших добытчиков… А когда все-таки сообразили, Лидии в круге света уже не было.