***
— Жарко — тихо скулил Хосок в соседней операторской кабинке. На улице было действительно жарко. Температура перевалила за +30, асфальт плавился. Апрель в Сеуле выдался обжигающе горячим, но не таким горячим, как тот парень по телевизору из какой-то странной передачи на которую Джин наткнулся вчера вечером. — И не говори. Ещё немного и у нас закончится вода. Мы все умрём от обезвоживания. — вторил Намджун. — Кто-нибудь заказал воду для кулера? — громко поинтересовался парень. — … таким образом после прохождения нашей процедуры вы заметите как мелкие и глубокие морщины, а также пигментные пятна и, если имеется, купероз, станут менее заметны, исчезнут тёмные круги под глазами, а овал лица заметно подтянется, то есть вы увидите потрясающий лифтинг-эффект уже после первой процедуры, которая в честь дня рождения нашего мед. Центра проводится совершенно без затрат. У нас ведётся плотная запись на завтра, было бы вам удобно посетить нас? Если да, то в какой половине дня? — не обращая внимания на друзей, Джин продолжал беседу с очередной жертвой врачебной косметологии. Три месяца. Целых три месяца он сидит в этой тесной кабинке перед постоянно выключенным монитором, над сотнями телефонных номеров женщин Сеула и пытается заинтересовать дам от 40 до 70 лет посещением процедуры по омоложению кожи лица без контакта с кровью, то есть без уколов. Текст он заучил уже наизусть и иногда, пребывая в хорошем настроении, умудрялся импровизировать. Старенький телефон Nokia то приближался к уху, то отдалялся. Он никогда не отключался, Джин всегда перед уходом ставил его на зарядку, хоть это и не очень то полезно для мобильника. — И как у него ещё язык не отсох? — поражался Хосок, обдавая себя ветерком, созданным пачкой листов с номерами. — Ага, и хер. Эти дамочки наверняка нас уже в сотый раз проклинают. — отозвался Джун, перебирая пометки. В ответ Хосок согнулся пополам, сдерживая смех. — В конце недели только сможете? Хорошо, я обязательно вам наберу. До свидания! — радужно улыбаясь, парень сбросил звонок и принялся быстро записывать очередную пометку. — Смотреть на тебя больно. В свитере сидишь. Запекать до готовности? — негодовал Джун. — Мне нормально. — безразлично ответил Джин. — Вау, хён. Это было круто. Ну, то как ты общался с этой женщиной. Жаль, что она завтра не сможет прийти. Мы план никак не можем выполнить. Эх. — размышлял Чон. — Да ладно. Зато в следующий раз запишется. Это тоже хорошо. Иногда мы только благодаря пометкам и выживаем — успокаивал его Джун — Сейчас хён ещё сто таких наприглашает, вот увидишь. Он всегда в такие дни вытягивает нас. Как тебе вообще это удаётся? За сегодня меня уже раз 50 точно послали и пожелали всего наилучшего. — Просто я всегда вежлив с дамами — улыбнулся старший и, выйдя из-за стола, направился к шкафу, взять новую ручку. Кто такой оператор call-центра? Хм… Это тот чувак, что звонит вам и предлагает воспользоваться какой-то услугой или скидкой. Да-да, тот самый надоедливо-заносчивый чувак, который так сильно бесит с каждым своим звонком. Тот, кого вы всегда посылаете, даже не выслушав, просто потому что скорее всего это очередной наёб. И нет, они не за это получают деньги. В данном случае Джин — такой же оператор call-центра, в медицинском центре врачебной косметологии. В его задачи входит: позвонить, рассказать, заинтересовать и записать. Если женщина записалась и ПРИШЛА, то он получает за это денежку, если нет — то нет. Казалось бы ничего сложного, сиди себе названивай да приглашай. В день одну встречку то можно назначить, да? (нет) Чаще всего такие операторы слышат только «нет», «нет, спасибо», «отстаньте» или «пошёл нахуй!!!», ну или ничего, некоторые предпочитают сразу сбрасывать. Можно ли к этому привыкнуть? Безусловно. Можно ли смириться? Да. Интересно ли это? Не особо. Можно ли уволиться к чёрту? Да, если хочешь чтобы тебя выселили, отчислили и нашли где-нибудь висящим под мостом. Без шуток. — Перерыв 30 минут! — громко объявил старший администратор. — Ура! — воскликнул Хосок. — Сколько у тебя? — Две. А у тебя? — ответил Джун, доставая из ящика кружку с котятами. — Относительно три. Скорее всего две из них вообще не придут. — вздохнул Хоби. — Ну, будем молиться чтобы всё-таки пришли. Может свечку поставить? — ухмылялся парень. — Хён, а у тебя сколько? — Пять. — коротко ответил старший. — Ого. Чёрт, ты просто создан для этой работы. — В гробу видел я этот офис и всех людей, что тут обитают. — тихо ответил на восхищения друга Джин. — Да ладно тебе. Всего-то два с половиной года осталось. Отмучаешься и станешь самым лучшим в мире шеф-поваром. — воодушевлённо вещал Хосок. Это его особенность — воодушевлять, сеять оптимизм и зимой согревать горячим шоколадом, который (по мнению большинства сотрудников офиса) он готовил лучше всех. — Для того, чтобы стать лучшим шеф-поваром нужно не только числиться на кулинарном, но и готовить что-то. Практиковаться там. Только вот у меня сил едва хватает на то, чтобы поесть, не то что приготовить. Так что жду не дождусь когда твои сказки станут реальностью. — Кстати о практике. Может ты как-нибудь отдохнёшь и покормишь нас, таких же бедных и вечно голодных студентов — своих друзей? — подмигнул Джун. — После работы я иду на работу. А в выходной на работу. И моё хобби это работа. Так что я только и делаю что работаю, работаю, сплю и снова работаю. Мне сил едва хватает чтобы рамён заварить. Так что умрёте вы бедными и голодными. А я уставшим, бедным и голодным. Позитив. — на последнем слове он нарисовал в воздухе воображаемую радугу. — Зато завтра на парах отосплюсь. В расписании одни лекции. — уставшее выражение лица резко сменилось на мечтательное. Для полноты картины не хватало только пустить слюнку. — Жаль-жаль. Но в любом случае сегодня я зайду к тебе на вторую работу. У меня завтра выходной, хочу хорошенько наебениться. — заламывая руки пропел Хосок. — Маленький ещё. — Джин потрепал тонсена на щёку. — Эй! — возмутился парень, но сразу же громко рассмеялся.***
Рабочий день подходил к концу. Вторая смена изрядно вымоталась за 6 часов и даже весь выпитый ими кофе не сдерживал тихие зевки, проскальзывающие то в одной части офиса, то в другой. Порой накатившую усталость было слишком тяжело сдержать во время дозвона: шли гудки, хотелось зевнуть, думая, что будущий собеседник в ближайшие пять секунд не возьмёт трубку, оператор поддавался искушению, и в самый ответственный момент, как назло, раздавалось чёткое «алло?». Вот что такое настоящий адреналин. — Айгу, ещё 15 минут. Когда же эта пытка закончится? — снова ныл Хосок. — Ты ещё пыток не видал, салага. Попробуй отсидеть две пары подряд у профессора Бана. Помрёшь ещё на первых десяти минутах. — отозвался Джин. — Как хорошо, что я на заочке учусь. — шутливо перекрестился Джун. Очередной номер недоступен. Как и предыдущие восемь. Следующий занят. И так уже 20 минут. — Ким Сокджин, почему я тебя вообще не слышу? — на весь офис возмущался администратор. — Угу. — недовольно буркнул в ответ Джин. Новый номер. Аллилуйя! — Алло! Алло! — дрожащий шепелявый голос кричал в ухо Джина. Мужской голос. — Здравствуйте. Могу ли я услышать Ким Ёсоль? — стандартно для таких звонков поинтересовался парень. — Нет здесь такой — рявкнул собеседник. — Извините. Ошибся номером. Всего хор… — Стой! Стой! — перебил голос. — Да? Что такое? — Помоги мне, мужик. Я, блять, заперт на ёбаной фабрике в морозилке как херова свиная туша. Тут пиздец как холодно. — голос парня сильно дрожал, но это его не останавливало от обилия ругательств. — Позвони в полицию. Я не могу дозвониться. Сраная связь или что-то ещё. — Вы… вы сейчас серьёзно? — оторопел Джин. — Я до охеревания серьёзен. — А… а адрес? Куда вызывать полицию? — в панике парень вскочил и достал листок с ручкой. — Что случилось, хён? — выглянул из своей кабинки Хосок. — Да хуй его знает. Знаю что в южном районе. Заброшенная фабрика. Не думаю что их здесь так уж много. Блять, скорее, иначе я сейчас тут в ледышку превращусь и на рождественский ужин ты будешь поглощать именно меня! — парень продолжал громко ругаться. — Ладно! Хорошо! Я сейчас позвоню им! Будьте на свя… — звонок прервался. — Чёрт! — Джин набрал 911, но короткие гудки заставили сбросить и попытаться снова. Даже на десятый раз ничего не вышло. — Тут говорится, что авария в центре города произошла. Очень серьёзная. Линия скорее всего будет забита ещё как минимум час. — сказал Джин листая новости в телефоне. — Что случилось то? — не унимался Хосок. — Пиздец случился. Там чувак сейчас замёрзнет к чёртовой матери. — Замёрзнет? На улице же жара. Джин не стал отвечать. Схватил сумку с вещами и выбежал из помещения, кинув через плечо «до завтра!».***
Что-то толкало Джина вперёд, не дожидаясь шанса вызвать полицию, бежать неизвестно куда и к кому со всей возможной скоростью. Расталкивая прохожих, игнорируя из возмущённые крики. Он так сильно боится за жизнь того парня? Да не особо. Лучше бы полиция этим занялась. Уже через 20 минут ему нужно быть на второй работе. Опоздание = штраф. Зарплата и так меньше некуда, если оштрафуют, то придётся голодать минимум две недели. Джин к этому не готов. Это полное безумие. Он что, супергерой какой-нибудь? Нет. Он обычный студент. Ему не до хуйни. Ему не до шепелявого голоса из телефона. Не до морозильной камеры на заброшенной фабрике. Не до человека, который может замёрзнуть там насмерть. Но стоит вспомнить этот голос, дрожащий от холода, просящий о помощи, который не упускал возможности смачно выругаться, как сердце сжимается, страх окутывает с головы до ног в потрёпанных кедах, во рту бушует Сахара, а в горле стоит ледяной ком. — Только не умирай там, пожалуйста. — неосознанно шепчет Джин, пробегая очередной квартал.***
— Извините! Не подскажите где здесь заброшенная фабрика? — задыхаясь, спрашивал у прохожего Джин. — Да вот же он — мужчина указал на серое здание, находящееся двумя кварталами дальше. — Спасибо большое! — на бегу благодарил Джин. Полуразрушенное здание фабрики полуфабрикатов пряталось среди высокой годами некошеной травы, кустистые лианы обвивали стены, проникая в широкие трещины. Не было и намёка на дорогу или хотя бы тропинку. Пришлось пробираться по этим дебрям словно путешественники по диким джунглям, как на канале Дискавери, который парень частенько смотрел перед сном. — Ещё немного потерпи. Я скоро приду. Я рядом. — шептал Джин. Что-то привлекло его в том голосе. Будто парень на том конце провода не просто просил спасти его, будто он сам хотел спасти Джина. Голос дрожал не потому что ему было холодно, но потому что он чувствовал ту ледышку с груди парня. Будто он пришёл сюда по своей воле, заперся, лишь бы Джин пришёл, лишь бы ожил, стряхнул с себя свои проблемы и отказался от обиды на весь мир. Просто пришёл и спас. Внутри было пусто, не считая огромного количества пыли, битого стекла и скучных граффити. — Эй! — крикнул Джин в надежде, что парень ответит ему, но этого не произошло. Благо практически все стены были разрушены, двери отсутствовали и это значительно облегчало задачи найти шепелявую Эльзу в стоге сена. Три этажа, два корпуса. Но времени совсем немного осталось. — Чёрт. Сокджин, думай! — ком в горле с каждым шагом становился всё больше и всё холоднее. Слёзы подступали неумолимо. Лицо побледнело будто и не он только что пробежал несколько километров без остановки. Несмотря на жару (даже в вечернее время в Сеуле было жарко) руки кололо холодом. — Где же ты? Первый этаж оказался полностью пустым, за исключением шестерых котят с мамой кошкой. Лестница на второй этаж была завалена, так что единственным вариантом был подвал. Он спустился вниз, в тёмный коридор. Попутно открывая двери нёсся вперёд. Сердце норовило выскочить из груди с громким криком «моя остановочка!». В конце коридора его ждала одна единственная массивная железная дверь. Заледеневшие маленькие окна говорили о том, что миссия выполнена. — Нашёл! — облегчённо вздохнул парень и со всей силы дёрнул ручку двери. Но она не поддалась. Он дёрнул ещё и ещё, но безрезультатно. Кровь застыла в жилах. Всего одно мгновение потребовалось чтобы схватить с пола тяжёлый камень — кусок стены и кинуть его в, пускай и не такое большое, но достаточно хрупкое окошко. Осколки рассыпались по полу. Осталось только проникнуть внутрь, но широкие плечи парня не позволяли. А тем временем в центре помещения за дверью лежал парень. Худощавое тело, светлые волосы, толстовка и облегающие джинсы на стройных ногах. Всё выглядело неестественно. Будто и не человек это вовсе. Или всё-таки человек, но мёртвый. — Эй! Эй! Парень! Я здесь! Очнись! — переходя в истерику кричал Джин, пытаясь открыть чёртову дверь. — Ммм… — простонал парень. — Я не могу попасть внутрь! Очнись же, блять! Давай же! — слёзы медленно стекали по щекам. Отчаяние захватило старшего. Он вытащил мобильный из кармана, набрал 911, надеясь что ему помогут, но линия всё ещё была занята. Он обессилено скатился спиной по стене на пол. Он задыхался в слезах.***
— Чего ревёшь? — прохрипел парень из окна. — Очнулся… — затаив дыхание прошептал Джин. — Ага, вытаскивай меня. Немного и я увижу тот свет и каждого паука которого убил за 20 лет моей никчёмной жизни. — Сейчас. — Джин протянул руки, пленник пролез в окошко без проблем и мягко плюхнулся в руки своего спасителя. — Долго же ты — всё ещё дрожа прохрипел парень. — Прости. Так получилось — тихо отвечал Джин, несясь на свободу. Глаза под полузакрытыми веками внимательно изучали лицо спасителя. — А ты красивый, сука— пробубнил парень. — Знаю, ледышка. — А какой, блять, скромный. — хохотнул. — Как тебя зовут? Как тебя сюда занесло? — начал допрос старший. — Юнги. Мин Юнги. Но лучше Шуга. — А я Джин. Просто Джин. — улыбнулся парень. Ледяной ком, как и слёзы на лице, поспешно испарялся. — Приятно. И это, спасибо… за звонок. — щёки блондина краснели, смущение ему к лицу. Парень уткнулся в плечо старшего и закрыл глаза. — Всегда пожалуйста — впервые за 21 год, голос Джина наполнился нежностью.***
Парни сидели на крыше соседнего корпуса, рассказывая друг другу о себе, словно два старых друга детства, что были разлучены много лет назад. Юнги/Шуга/Ледыха оказался начинающим рэпером самоучкой. После выступления в очередном пропитанном дымом дешёвых сигарет, водкой и блевотой, старом клубе, «случайно» нарвался на стайку местных заводил. Выплюнув каждому из них в лицо пару «незначительных» оскорблений он даже не заметил как оказался сначала в багажнике, а затем и в заброшенной фабрике, приговорённый с судьбе свиной отбивной. Губа была разбита, как и нос, красная толстовка заляпана тёмными пятнами крови и следами от ботинок, а по всему телу пестрели темнеющие синяки. Даже пребывание в замороженном царстве полуфабрикатов не уменьшило последствий работы языка Шуги, который судя по всему уже очень давно потерял связь с мозгом. Закат был в самом разгаре. Небо озарилось алым цветом, ветерок приятно обдавал лица парней. Тишина протиснулась между ребятами также внезапно, как раздался звонок Юнги пару часов назад. Джин переваривал события и только что прервавшийся разговор, начиная жалеть о том что успел рассказать о себе. А рассказал он всё. Выплеснул все обиды, накопленный за несколько лет. Не умолчал и о своей «голубой» стороне. Юнги лишь молча слушал. И даже на секунду у старшего не возникло сомнения в том, что его действительно слушают, что собеседнику не плевать и, самое главное, он всё понимает и ни в коем случае не осуждает. И Юнги действительно было не всё равно. Он слушал внимательно, затаив дыхание. Он с головой погружался в приятный голос и жизнь Джина. Но сердце наполнилось свинцом, когда Джин смолк. «Почему ты молчишь?» — крутилось в голове младшего. Он неловко глянул в сторону Джина, глубоко вдохнул побольше воздуха и, максимально быстро (насколько позволяло его состояние) приблизился к нему. Поймав недоумённый взгляд парня, но прильнул его губам. Лёгкий, освежающе прохладный поцелуй заставил тяжесть испариться. Сердце взметнулось вверх, словно бабочка, испугавшаяся приближения человека. А в голове плясали искорки. Юнги открыл глаза. Те же искры плясали и в глазах Джина. Он не ошибся сделав этот шаг. Улыбнулся. Взял за руку. И остался рядом навсегда.***
Даже спустя несколько лет их так странно начавшихся отношений, Джин не перестаёт называть парня Ледышкой, Эльзой или сладким снежком. Юнги же в свою очередь продолжает материться по поводу и без, смирился с прозвищами, друзьями своего парня и вкалывает на работе как проклятый. Теперь то он не новичок, теперь то он рэп-звезда А Джин шеф-повар. Как и предсказывал Хосок.