Шаг в зиму

Портал огромным пятном темнеет на стене башни впереди: смолянисто-чёрная водная гладь, ни единого блика, ни единого отсвета, нет даже отражения полной луны. Тяжёлая зыбкая толща воды напоминает бездонное озеро, ровное и неподвижное. Лишь изредка лёгкий ночной ветерок поднимает рябь, но поверхность разглаживается почти моментально, уничтожая любые следы влияния этого мира. Неправильное, противоестественное зрелище, попирающее законы природы. Маджик очнулся на закате, но Орфен не вернулся из портала, куда шагнул вчера утром. Это могло значить лишь одно. Там, на той стороне, в пространстве Небесных Созданий, что-то пошло не так. С момента пробуждения Маджика прошло несколько часов — тягучих, бесконечных, душных часов. Когда долгие летние сумерки перетекли в лунную ночь, Клео поняла, что больше не может ждать. Проще шагнуть за грань, в другой мир, чем мысленно лезть на стенку, терзаясь в неведении. Пока Стефани готовила еду для Маджика, Клео тихо выскользнула из лагеря, оставив лишь записку. Прошла по каменистой горной тропе ко входу в башню. Поднялась на самый верх по винтовой лестнице. И вот она стоит перед порталом — пальцы нервно и суетливо мнут тонкий подол платья — и собирается с духом перед тем, как сделать шаг. Её отражение смотрит на неё из зеркала воды: поджатые губы, нахмуренные брови, упрямый взгляд, растрепавшиеся завитки волос соломенного цвета. Слова Стефани снова и снова крутятся у неё в голове. "Пространство Небесных Созданий управляется мыслями и стремлениями тех, кто там находится. Если ты попадёшь туда, тебе достаточно будет захотеть оказаться рядом с нужным тебе местом... и в какую бы сторону ты ни пошёл, ты придёшь к нему". Вдох-выдох. Она не взяла с собой меч: в нём не будет нужды в иной реальности, покорной силе мысли. Не взяла и своего верного питомца Леки — по той же причине. Она идёт одна и налегке. Всё, что имеет значение на той стороне — её сила воли и целеустремлённость. Вдох. Выдох. "Орфен, ты всегда готов рисковать жизнью, чтобы спасти любого из тех, кто тебе дорог: Маджика, Стефани, Азали. Меня. Ты шагнёшь ради этого в бездну. Будешь идти напролом. Протянешь любому из нас руку над пропастью". "Но если ты уйдёшь слишком далеко — кто протянет руку тебе самому?" Эти мысли привычно сжимают сердце тисками. Клео протягивает руку к водной глади. Легонько касается её кончиками пальцев — белое пятно отражения рассыпается сеткою бликов. Вода как вода — обжигающе-холодная, какой и должна быть вода горного озера. Даром что это озеро находится на стене башни... Вдох. Клео шагает вперёд. *** В коридорах не чувствовалось той сырой затхлости, что бывает присуща подземным помещениям — напротив, воздух был сух и чист, и лишь иногда в нём можно было уловить запахи пыли и металла. Узкие лестницы и длинные гулкие переходы вели четырёх путников всё глубже и глубже. Магический огонь разгонял мрак лишь на несколько шагов вокруг — достаточно, чтобы разглядеть пол под ногами, не потерявший блеска даже спустя много столетий, стены из непонятного шершавого материала цвета топлёного молока да змеящиеся по стенам высоко вверху тёмные гладкие канаты, масляно поблёскивающие на свету. Иногда магический фонарь выхватывал из темноты квадратные ниши, в которых кое-где сохранились покрытые толстым слоем пыли механизмы, что давно уснули беспробудным сном. Потолок коридоров терялся во мраке. Стук шагов отдавался звонким эхом. Казалось, весь мир сжался до этого стука шагов и пятна света вокруг. Величественная тишина подземного комплекса подавляла: слова будто застревали в горле, а если и вырывались, то угасшие до полушёпота. Клео уже начала думать, что они будут идти так целую вечность, как её мысли резко прервали. — Привал. — Голос Орфена прогремел на весь комплекс и заметался эхом далеко впереди. — Перекусим немного, а потом двинемся дальше. Стеф, далеко нам ещё до цели? — Будничная интонация его слов резко контрастировала с величественным давящим спокойствием и безжизненностью подземного комплекса. Слова будто разрушили заклятие тишины, павшее на путников в давно покинутых коридорах. Маленький отряд начал оживлённо и с некоторым облегчением переговариваться. Сверившись с картой, Стефани уверенно ответила, что идти осталось недолго. Все четверо уселись, оперевшись о стену коридора, и полезли в сумки за едой. Немножко сыра, вяленого мяса, лепёшек да фляги с водой — большего для их короткой вылазки и не требовалось. — Маджик, твоя очередь освещать дорогу. — Орфен закинул в рот сразу пол-лепёшки и отряхнул руки от крошек. — Сейчас!.. — ученик Орфена отложил еду в сторону, сосредоточенно сдвинул брови и проговорил заклинание. Ничего. Маджик огорчённо застонал и повторил попытку. Результат был тем же. Орфен картинно схватился за голову. — Маджик, ты самый бестолковый и бесполезный ученик на свете! Это было простейшее заклинание — и ты умудрился провалить даже его? — Не понимаю, почему не получилось, учитель... — Маджик покраснел и уткнулся взглядом в пол. — Я тренировался, честно... — И ты ещё рвёшься изучать знания волшебников древности? Не освоив даже азы? — Орфен особо выделил последнее слово. — Что-то я не уверен, что это была хорошая идея — послушать твои уговоры и пойти сюда. Стефани укоризненно покосилась на Орфена: — Ты несправедлив к Маджику. Вообще-то в первую очередь это была моя идея. Орфен лишь фыркнул в ответ, кинув на своего ученика мрачный взгляд. После привала сил словно прибавилось, и они пошли быстрее. Стефани была права — идти оставалось совсем недолго. Три длинных перехода — и вот очередной коридор вывел их в просторное прямоугольное помещение. Орфен сделал свет заклинания посильнее, и теперь они могли видеть всё помещение целиком. — Мы на месте. Вот и главный зал Серенкальта. — Стефани, идущая впереди, рядом с Орфеном, остановилась и начала с завороженным видом оглядывать помещение. — Просто потрясающе! Это место так хорошо сохранилось... Левая стена была пуста, лишь в паре мест в таких же нишах, как в коридоре, виднелись тускло-фиолетовые прозрачные кристаллы. Вдоль правой стены громоздился ряд внушительных шкафов, металлически поблёскивающих на свету. Часть канатов из коридора уходила в шкафы. Другая их часть сползалась к дальнему концу комнаты: там было расположено нечто вроде широкого наклонного стола, усеянного рычагами и рукоятками. Над центром стола, на высоте одной ладони, висел в воздухе оплетённый сетью металлических нитей огромный кристалл всё того же тускло-фиолетового цвета. В глубине он был слегка мутным. Клео загляделась на открывшуюся картину, замерев на месте. И не сразу заметила, как Маджик выскочил у неё из-за спины, бросил на пол сумки и ринулся вперёд. — Учитель, смотрите, это же... — Голос Маджика звенел от восторга. — Это похоже на панель управления кристаллами переноса, которые упоминались в манускрипте! А это, видимо, и есть один из кристаллов... — Ничего не трогай! — Голоса Орфена и Стефани слились в один. Они оба опоздали. Маджик уже подбежал к панели и наклонился над ней, разглядывая надписи и рычаги. Услышав их окрик, он неловко обернулся. И задел рукой кристалл. Зал наполнился низким гудением, отдающимся в костях. От шкафов справа раздался неприятный прерывистый писк. Маджик успел кинуть удивлённый взгляд на руку, которая на несколько мгновений словно намертво приклеилась к кристаллу, разгоравшемуся тёмно-лиловым огнём изнутри. Всё закончилось почти сразу. Гул стих. Свет в кристалле медленно гас. Лишь писк, доносящийся от шкафов, противно зудел в ушах. Маджик без чувств оседал на пол. — Маджик! Нет! Клео и Стефани ещё не успели осознать, что произошло, а Орфен уже нёсся вперёд. В пару прыжков преодолев зал, он упал на колени рядом с телом ученика. Приложил ухо к груди, с облегчением выпрямился. Схватил Маджика за плечи и встряхнул. — Эй, Маджик, очнись! Стефани побежала в ту же сторону и Клео поспешила за ней. Орфен тем временем пытался привести Маджика в чувство, но всё было бесполезно. — Стеф... Что это было? Что с ним? — глухо спросил он, не поворачиваясь, когда спутницы приблизились к нему. Клео не видела его лица, но от тона голоса Орфена по её коже пробежал холодок. Стефани подошла к телу ученика с другой стороны. Она склонилась на Маджиком, проверила дыхание и пощупала пульс. — Если те упоминания, что я встречала в книгах, верны, то кристалл перенёс его сознание в другое место. Эти кристаллы всегда привязаны к чему-то ещё. — Голос Стефани прерывался. — Чёртов идиот! Ну зачем он сюда рванул?! — Орфен продолжал сидеть, сгорбившись, рядом с телом ученика. Одной рукой он упирался в пол, в другой сжимал ладонь Маджика. Клео застыла у него за спиной, не решаясь произнести ни слова. Случившееся с Маджиком поразило её не меньше; собственное бессилие и отчаяние оглушили её. Все трое погрузились в молчание, и Клео казалось, что это длилось целую вечность. Наконец Орфен разрушил тишину, яростно ударив кулаком в пол и неразборчиво выругавшись под нос. Потом он глубоко вздохнул. — Ладно... Если ты говоришь, что кристалл куда-то перенёс его сознание, дело за малым — найти эти место и вернуть Маджика. — Орфен явно совладал с эмоциями и говорил привычным твёрдым голосом. — В конце концов, если я этого не сделаю, его отец мне голову открутит. Он произнёс это тем хорошо знакомым тоном, который всегда вселял уверенность и надежду. Орфен поставил себе цель — и Клео знала, что какой бы недостижимой и невозможной эта цель ни казалась, он будет идти к ней через любые препятствия. Клео и сама начала верить, что у них получится вернуть Маджика. — Стеф, мне нужна будет твоя помощь. Любые сведения о кристалле. Я должен узнать, куда мне идти. Можем ли мы найти информацию в этом комплексе? Стефани задумчиво поправила дужку очков на переносице. — Я не знаю, Орфен. Серенкальт — лишь один из многих... Возможно, тебе придётся наведаться не в одну библиотеку Древних в поисках сведений. — Значит, начнём искать прямо отсюда. Орфен легко подхватил на руки тело Маджика и двинулся к выходу из зала. *** Она не замечает момент перехода. Вот она протягивала руку к порталу — и в следующий миг уже стоит на длинном и узком мосту из белого камня. Вместо звёздного неба над головой и мягкого света луны — яркие лучи солнца, выжигающие добела всё вокруг. Ни полутонов, ни оттенков: лишь яркий свет и резкие, глубокие чёрные тени. Клео бежит вперёд по мосту. Пейзаж, который расстилается вокруг, не похож ни на что, ранее виденное ею. Безумные конструкции вздымаются высоко вверх, нависают над головой, попирая законы притяжения, скрещиваются под немыслимыми углами. Белый камень сияет на солнце, блики от металлических балок слепят глаза. Ряды широких окон отражают лазурь безоблачного неба и сами кажутся отрезанными кусками неба. Конструкции не стоят на месте — они движутся, вверх и вниз, вправо и влево, вращаются вокруг своих осей. У Клео нет времени смотреть по сторонам. Она торопится. Несётся по движущимся лестницам, перескакивая через ступеньки. Обегает по широкой дуге возникающие на её пути провалы, огороженные лишь хрупкими перильцами. Проходит сквозь ряды возносящихся к небу колонн, которые ничего на себе не держат, идёт под арками и мостами, которые обрываются на середине. Бежит по крытым галереям с окнами от пола до потолка, в каждом из которых видны разные пейзажи. Бежит вверх по изящной ажурной лестнице, которая ведёт на висящую в воздухе круглую площадку (и Клео вовсе не уверена, что её удерживает на весу магия). Запыхавшись после долгого подъёма, падает на колени, стоит, уперев руки в пол, и пытается отдышаться. Поднимается. Вокруг неё — сад, знакомый с детства: пышные кружевные пионы, белые и розовые облачка флоксов, тёмно-зелёные свечки кипарисов поодаль. За клумбами цветов — столик под яркой клетчатой скатертью, накрытый к полднику. Сестра Клео разливает чай из милого пузатого чайника с трещиной на крышке (трещина появилась после того, как Клео когда-то в детстве затеяла игру в мяч на кухне). — Клео! — радостный возглас Мариабель позволяет на мгновение забыть, что вокруг — другой мир, плод её воображения. — Как ты вовремя, мы как раз собирались пить чай. Садись к нам! Здесь всегда всё вовремя, думает Клео. Но я пришла сюда найти Орфена. — Прости, Мари, я очень тороплюсь, не сейчас, — привычка сильнее её: даже зная, что всё вокруг — иллюзия, Клео не может удержаться от смущённой и виноватой улыбки. — Я скоро вернусь и загляну к вам! Клео бежит вперёд мимо них, и сестра и мать машут ей вслед. Она помнит, что снизу круглая площадка казалась гораздо меньше, но сейчас впереди уходит вдаль кипарисовая аллея, и Клео уже ничему не удивляется в этом странном месте. Аллея выводит её к аккуратным каменным домикам Тотоканты с их местами облупившейся краской и выцветшими черепичными крышами. Клео идёт через город, сквозь толпу, полную знакомых лиц, сквозь гомон голосов и приветственные окрики. Иллюзия, созданная её памятью, разрастается всё шире, поглощает странный мир вокруг. Клео ни на секунду не забывает о цели. Она выходит из города по главной дороге. Яркие краски блёкнут, в мире снова остаётся лишь белое и чёрное, свет и тени. Впереди возносится высоко вверх очередная лестница, на этот раз массивная и основательная. Клео поднимается по широким ступеням, чувствуя, что цель уже близка. И когда она доходит до самого верха, небо над головой затягивается угрожающей тёмной мглой, и весь мир вокруг скрывается в белом мареве метели. *** Дождь барабанил по карнизам и подоконникам; волнистая пелена воды плыла по стеклу, размывая вид за окном. Комната Стефани, ещё полтора месяца назад бывшая такой светлой и уютной, теперь казалась зябкой и тёмной; сумрак и хмарь дождливого дня заполняли её. Воздух был пропитан тревогой и волнением. Клео примостилась в углу дивана, обняв колени руками. Орфен сидел рядом, сложив руки на груди, и внешне казался спокойным и уверенным, но знавшая его слишком давно Клео хорошо понимала, что это лишь видимость. Внутри он был напряжён до предела. Сама Клео чувствовала себя лишней. Она не разбиралась ни в магии, ни в Небесных Созданиях и их наследии; она ничем не могла помочь Маджику, и собственное бессилие терзало её. Оставалось лишь верить в Орфена и Стефани — и ждать, когда кошмар закончится. Сидевшая напротив Стефани машинально подровняла ладонями стопку листов бумаги на коленях, и без того идеально ровную, откашлялась и начала: — Не хотелось бы зря тебя обнадёживать, Орфен, но, похоже, твоя поездка к северным руинам оказалась не напрасной. — Стефани протянула руку к чашке горячего чая, заваренного столь крепко, что он казался угольно-чёрным, и сделала большой глоток. Клео поморщилась. Слово "поездка" звучало просто и невинно, но за ним скрывалось карабканье по отвесным стенам, бои с бронечервями на подступах к развалинам (Клео была уверена, что круглые венчики зубов на их мордах будут сниться ей в кошмарах), залы, кишащие боевыми конструктами Небесных Созданий... В битвах с последними даже Орфену пришлось несладко. Клео знала, что пару раз он чудом избежал тяжёлых ранений. Неудивительно, что даже Башня Клыка пока не особо рвалась исследовать эти места — им хватало источников ценных данных и поближе. — Ночью я изучила манускрипты, которые ты привёз оттуда, и, кажется, нашла ключ к исцелению Маджика. Хотя, конечно, исцеление — не совсем подходящее слово в данном случае... — Стефани поставила чашку обратно на стол и стала перелистывать бумаги из стопки. Клео мельком посмотрела на Орфена. Он молчал и внимательно слушал, не перебивая, но его напряжённый взгляд был выразительнее любых слов. — Начну с начала, хотя что-то ты и так уже знаешь. Итак, ты не можешь исправить случившееся из нашей реальности. Кристалл перенёс сознание Маджика на ту сторону, в пространство Небесных Созданий... — Она подчеркнула голосом слова "ту сторону", — и привязал к своей копии, такому же кристаллу, который находится в том пространстве. Назову его для ясности кристаллом душ. Следовательно, чтобы вернуть его обратно в тело, нужно перейти на ту сторону, найти кристалл душ... и разбить его. — Пара небольших вопросов, Стеф. Ты знаешь, как попасть в пространство Небесных Созданий? И как найти там кристалл? — Орфен был предельно сосредоточен. Стефани снова взяла чашку. — Ты задал неправильные вопросы, Орфен. Для начала стоило узнать, что такое их реальность... Впрочем, даже мне получилось раздобыть не так уж много материалов на эту тему. Башня Клыка когда-то вела исследования, но потом Совет решил, что они слишком опасны и этот риск нецелесообразен и нерационален. Исследования были свёрнуты. Это пространство... это нечто вроде параллельного мира. Небольшого и имеющего свои границы. Мира, устроенного по своим законам, бесконечно далёким от законов природы нашего мира. — Что ты имеешь в виду? — Их реальность управляется мыслями и стремлениями тех, кто там находится. И это ответ на твой второй вопрос: если ты попадёшь в это пространство, тебе достаточно будет захотеть оказаться рядом с нужным тебе кристаллом душ... и в какую бы сторону ты ни пошёл, ты придёшь к нему. — Знаешь, эта часть звучит подозрительно просто, — Орфен хмыкнул. Стефани тяжело вхдохнула. — Не повторяй ошибок магов из Башни Клыка и не вздумай относиться к той стороне легкомысленно. Я же сказала — там все мысли могут стать реальностью. Воспоминания о далёком прошлом, ночные кошмары... Никто не может сказать заранее, с чем ты там столкнёшься. Многие из тех, кто совершал переход на ту сторону, так и не вернулись, другие — сошли с ума. — Как будто у меня сейчас есть выбор... Раз заранее всё равно не подготовишься, значит, на месте разберусь. — Орфен ухмыльнулся. Теперь его голос звучал куда как более уверенно — Орфен словно нащупал твёрдую почву под ногами. — Так как туда попасть? — Не то чтобы я ожидала от тебя другого ответа. — Стефани с наигранной сердитостью сложила руки на груди и нахмурилась. — Ладно, смотри, что я нашла. Она достала пару листов из низа стопки. На них от руки была набросана довольно условная карта континента — крупные города, реки, горы. — На этой карте отмечены известные нам порталы, ведущие на ту сторону... Как видишь, действующих осталось совсем мало. И большинство из них — под охраной Башни Клыка. В развалинах на севере, откуда вы с Клео вчера вернулись, когда-то был свой портал, но он давно разрушен... В Серенкальте, к сожалению, тоже — полагаю, он находился на месте провала у входа, который мы там видели. А вот... — тонкий и изящный палец Стефани уткнулся в точку на верхнем крае карты. — Башня Фионвис. Слишком далеко от Клыка, находится в труднодоступной и малонаселённой местности. Её охраняют лишь защитные магические печати, но для тебя они не будут преградой. *** Теперь Клео понимает, почему Орфен не смог вернуться назад после того, как дошёл до цели и разбил кристалл душ. Его прошлое оказалось сильнее — оно втянуло его, засосало в себя и теперь пыталось перемолоть. Если для Клео путешествие в реальность мыслей и воспоминаний было прогулкой по миру, полному света, то для Орфена оно должно было стать шагом в ночные кошмары, непрестанной борьбой с ужасами былого. Клео и раньше знала, насколько они с ним разные, но лишь сейчас почувствовала это каждой клеточкой своего тела. Её прошлое — тёплый летний полдень, чай с пышным яблочным пирогом на веранде, сладкий аромат пионов и флоксов в саду. Любящая семья, которая всегда рядом. Его прошлое — холод, темнота и метель, снова и снова. Солнечные дни оказываются лишь иллюзией, пропадают, занесённые снегом. Её прошлое — то, что поддерживает. То, что даёт опору, даёт силы двигаться вперёд. Его прошлое — то, что не отпускает. То, от чего хочется убежать — и что всё равно будет возвращаться в кошмарах, от которых просыпаешься с криком по ночам. Клео бредёт сквозь метель, и снег жалит её уколами тысячи игл. Холод огнём обжигает голую кожу, пробирается под платье. Клео впервые задумывается о том, до какого предела могут быть реальны иллюзии, порождаемые её — или чужими — мыслями в этом мире. Может ли она замёрзнуть здесь до смерти в буране?... Клео встряхивает головой и гонит прочь неуместные мысли. Она упрямо продолжает брести вперёд. В пурге не видно ничего вокруг, и вой ветра заглушает любые звуки — но Клео не нужно знать направление, чтобы двигаться. Она идёт в нужную сторону — до тех пор, пока помнит о цели. Временами Клео натыкается на занесённые снегом предметы, и их очертания кажутся смутно знакомыми. Разрушенные големы из подземелий Аленхатона. Стол с кристаллом из зала Серенкальта. Клео чувствует, что идти осталось недолго. Громкий нечеловеческий рёв перекрывает даже шум ветра, и она тут же узнаёт этот звук. Кровавый Август. Нет, тут же поправляет себя Клео, Азали. Названная сестра Орфена, талантливая молодая волшебница, превратившаяся в дракона. В реальности она давно была расколдована — в том числе благодаря усилиям самого Орфена. В реальном мире всё давно было позади. Но не здесь, в мире мыслей и воспоминаний. Отчаяние тех шести лет, когда Орфен без устали искал способ расколдовать Азали, поднялось наверх из глубин памяти и поймало его в ловушку. Клео легко может представить, как получилось, что Орфен застрял здесь после разрушения кристалла душ. Пока его вела цель — спасти Маджика, — он не отвлекался ни на что больше. Но стоило достигнуть конца пути, и прошлое взяло верх. Через пелену снега уже можно разглядеть устрашающий тёмный силуэт: огромная туша с рваными полотнами крыльев и когтистыми лапами. Сквозь шум вьюги доносятся резкие выкрики заклинаний, грохот и сухой треск разрядов боевой магии. Летящий в лицо снег время от времени окрашивается в лиловый и алый вспышками магического огня вдалеке, и Клео понимает, что там кипит бой. Ветер становится слабее: массивная каменная стена, выросшая из метели по правую руку, укрывает от яростных порывов. Клео узнаёт это место: это внешние стены Башни Клыка. Внизу, под стенами, она видит сражающихся. Маленькая одинокая фигурка (сердце Клео бьётся быстрее: Орфен! наконец-то она нашла его!) мечется перед замершей тушей драконицы, выставляя снова и снова магический щит, чтобы заслонить её от атак. Противники — шеренга магов в мантиях Башни Клыка — подступают всё ближе и ближе. На месте их лиц густым дымом клубятся тени. Клео начинает осторожно спускаться вниз по склону, проваливаясь в сугробы по колено. Пытаться заговорить с Орфеном в данный момент — не самая удачная идея, и она это отлично понимает. Но других вариантов у неё просто нет. И времени тоже не остаётся. Отдельные всполохи заклинаний всё чаще пробиваются сквозь барьер, и драконица воет от боли, когда магические клинки вонзаются в неё. Вблизи видно, что её тело сильно повреждено. Перепонка одного из крыльев выжжена почти полностью, и обуглившиеся остатки свисают с костей багрово-чёрной бахромой. Вся правая сторона морды — одна огромная рана: плоть слезла почти полностью и обнажает белёсую кость черепа; в чудом уцелевшем глазе горят ярость и мука. Драконица тяжело поднимается с земли. Протягивает когтистую лапу за защитный барьер, пытаясь дотянуться до врагов. Но её движения слишком медлительны; противники оказываются быстрее и легко уворачиваются от когтей. Маги перестраиваются для совместной атаки; сразу несколько струй огня срываются с их пальцев и летят в плечо драконицы, оказавшееся без защиты. Чешуя чернеет и трескается от жара, плоть под нею бугрится пузырями. Ветер доносит тошнотворный запах горелого мяса, и Клео с ужасом зажимает рот ладонью. Орфен поворачивает голову к драконице и что-то кричит, но ветер уносит его слова. Клео подходит всё ближе и видит, что ему и самому сильно досталось в бою: кровь стекает по левому предплечью, пропитывая одежду. — Орфен! — Клео зовёт его по имени, но пронзительный крик тонет в шуме ветра и битвы. Она подходит совсем близко. — Орфен! Орфен на мгновение поворачивается и бросает отсутствующий взгляд в её сторону. — Клео, ты с ума сошла?! Что ты здесь делаешь? — Он тяжело дышит. — Уходи немедленно! — Да очнись же ты! Это всего лишь иллюзии! Вспомни, почему ты здесь! — Клео с нарастающим отчаянием видит, как его взгляд становится пустым; теперь Орфен смотрит сквозь Клео, словно не видит её. Он отворачивается и выставляет новый барьер. Клео видит, что Орфен держится из последних сил. Противники словно тоже чувствуют слабину в его обороне, и их атаки становятся всё напористее. Клео стоит за спиной Орфена, до боли сжав кулаки, и не замечает ни снега, ни холода. Она достигла цели - но она больше не знает, что делать. Не знает, как вырвать Орфена из плена прошлого. Мерцающий розовым барьер, который заслоняет их, с тихим звоном начинает таять в воздухе. Маги-тени медленно встают рядом друг с другом, поднимая руки и готовясь к решающей атаке. К чёрту, думает Клео. Потерпеть поражение от каких-то иллюзий? Ну вот ещё. У неё появляется идея, которую стоит попробовать. Идея достаточно безумная — но когда её это смущало? Здесь реально только то, во что она верит. А она верит в то, что перед нею — всего лишь призраки. Клео выбегает за тающий барьер. "Ты всегда готов рисковать жизнью, чтобы спасти любого из тех, кто тебе дорог: Маджика, Стефани, Азали. Меня. Ты шагнёшь ради этого в бездну. Будешь идти напролом. Протянешь любому из нас руку над пропастью". "Но если ты уйдёшь слишком далеко... Должен быть кто-то, кто протянет руку тебе самому". "И этот кто-то — я". Клео встаёт, широко расставив ноги и раскинув руки в стороны. Она видит, как дрожат заклинания на кончиках бесплотных пальцев за мгновение до того, как сорваться и полететь в неё. И она кричит, и её отчаянный вопль прорезает даже вой вьюги и шум битвы. — Это! Давно! В прошлом! *** Долгое путешествие через континент осталось позади, и последние пару дней они поднимались горными тропами к башне Фионвис. Вековые сосны рыжими колоннами возносились в небо по сторонам, воздух был звеняще-чист и прозрачен. Чем дальше они шли, тем ближе становилось небо. Облака, казалось, нависали над головой: протяни руку — и коснёшься белой перины кончиками пальцев. Им приходилось часто останавливаться на привал: Орфен нёс Маджика на руках, да и Стефани отвыкла от длинных переходов. На одном из привалов Клео поняла, что ей нужно хоть ненадолго остаться наедине со своими мыслями. Она пошла в сторону открытого уступа, мимо которого они недавно проходили. Оттуда открывался завораживающий вид: бескрайнее небо вокруг — и пышное зелёное одеяло лесов далеко внизу. Она издалека заметила на уступе тёмный силуэт на фоне неба: похоже, Орфен тоже оказался здесь в поисках тихого уединённого места. Он стоял к ней спиной, опираясь рукой на ствол могучей сосны в смоляных подтёках. Клео остановилась на тропинке в нескольких шагах от него, внезапно оробев и не решаясь подойти ближе. — Клео. — Это был не вопрос, но утверждение. Орфен повернулся к ней и прислонился спиной к сосне, сложив руки на груди. Его взгляд был непривычно грустным и подавленным. Клео шагнула вперёд. — Ты... ты думаешь о предстоящем путешествии на ту сторону? Орфен отрицательно покачал головой. — К чему об этом думать? Всё, что можно было узнать, я уже узнал. С таким местом как пространство Небесных Созданий заранее ничего не спланируешь. Я просто пойду туда и сделаю то, что должен. Орфен помолчал. Когда он заговорил снова, в его голосе звучала горечь: — Я вспоминал, как всё это случилось... Там, в Серенкальте. Я вёл наш поход... и я не уследил за Маджиком. Я виноват в том, что произошло. — Лицо Орфена исказилось от злости, и Клео знала, что злился он на самого себя. Она знала это с того самого момента в подземном зале, когда Орфен ругался на неосторожность ученика, а на самом деле — на то, что он сам не успел остановить Маджика. Клео вздохнула. — Перестань, Орфен. Ты ничего не мог тогда сделать. Будто сам не знаешь — если Маджику что в голову втемяшится, его ничем не остановить. Помнишь, как тогда, в руинах Балтандера? Каков учитель — таков и ученик! — Я всё равно должен был быть осторожнее... — Орфен приложил ладонь ко лбу. — Но... спасибо, Клео. Он направился в сторону лагеря, засунув руки в карманы. — Орфен?.. — Клео прикусила губу. Она должна была задать этот вопрос — и боялась, что на него не будет ответа. — Да? — Я давно хотела спросить... Ты ведь узнал, как вернуться из пространства Небесных Созданий? Орфен пожал плечами. — Если верить Стеф, в этом нет ничего сложного. Когда я найду и разобью кристалл, мне надо будет просто подумать о выходе, и он появится. Орфен быстрым шагом шёл прочь по горной тропе. Клео смотрела ему вслед. — Только попробуй мне не вернуться, — тихо проговорила она. Они вышли к башне Фионвис утром следующего дня. Высокое строение вонзалось в низкое небо, словно указующий перст. Совершенно не похожая на Башню Клыка, Фионвис выглядела чуждой этому миру: плавные линии, ни одного острого угла, ажурная галерея тонких арок опоясывает строение по спирали сверху донизу. Крыша башни была разрушена. Неровные линии полуразвалившихся стен верхней площадки были единственным, что выбивалось из общей гармонии и царапало взгляд. Путники разбили лагерь неподалёку от подножия башни. Сразу после этого Орфен снял магические печати, поставленные магами из Башни Клыка, и вошёл внутрь вместе со Стефани. Клео пришлось остаться рядом с Маджиком; Вскоре Стефани вернулась. Она была одна, и взгляд её был задумчивым и отстранённым. Она рассказывала Клео про портал, который был словно озеро на стене, словно вода, текущая вверх, прочь из этого мира. Клео слушала её слова — и не слышала. Именно теперь дурные предчувствия охватили её. На следующий день, на закате, Маджик открыл глаза. Орфен не возвращался. *** Клео видит, как алые клинки вонзаются в её тело. И понимает, что ничего не чувствует. Заклинания не причиняют ей вреда; багровые лезвия растворяются в воздухе прямо на глазах. Из-за спины доносится изумлённый возглас Орфена, и в тот же момент тёмные фигуры впереди начинают дрожать и расплываться, словно Клео смотрит на них сквозь дым или летнее марево. — Я же говорила, что это просто иллюзии, — выдыхает она. Её ноги подкашиваются, и Клео обессиленно опускается на землю. Сердце бешено бьётся в груди; она жадно хватает воздух ртом, пытаясь отдышаться. — Клео? Что ты здесь делаешь? Что... происходит? Она оборачивается. Орфен смотрит на неё, недоумённо моргая, словно только что увидел. За его спиной медленно тает громадный силуэт дракона. Метель стихает на глазах, тучи над головами медленно рассеиваются, обнажая слепящую глаза лазурь неба. Свежий ветер доносит лёгкий, едва уловимый, аромат пионов. Орфен тяжело поднимается и, пошатываясь, торопливо идёт к Клео. Опускается рядом и кладёт руки ей на плечи, с тревогой вглядываясь в её лицо. — Клео, ты в порядке? Она кивает в ответ. — Ну теперь-то ты вспомнил, где ты и что ты здесь делаешь? Орфен хмурится, и взгляд его становится сосредоточенным, будто он пытается вспомнить нечто важное. — Мы на той стороне... Я помню, как нашёл кристалл душ в одном из залов... Что с Маджиком?! — Всё с ним в порядке. Он давно проснулся, Орфен... и очень беспокоился, куда ты делся. И мы со Стефани беспокоились. Ты же должен был вернуться сразу, как разобьёшь кристалл! Орфен отводит глаза и долго молчит. — Почему... почему ты пришла сюда? Клео улыбается в ответ. — Я просто не могла оставить тебя одного скитаться во тьме. Клео хочется чувствовать тепло его ладоней на плечах целую вечность, но она помнит, что им надо возвращаться. — Нас ждут Маджик и Стефани. — Клео смущённо опускает взгляд. — Наверное, теперь они беспокоятся и за меня тоже. — Пойдём, — отвечает Орфен, встаёт и протягивает ей руку. — Пойдём домой. Они медленно идут, поддерживая друг друга — Клео только сейчас понимает, насколько она устала во время блужданий по чужому миру, а раны Орфена, хоть и получены в бою с иллюзиями, менее реальными от этого не становится. Они спускаются по склону, прочь от стен Башни Клыка, и выходят к морю. Свежий ветер бьёт в лицо, и синева волн кажется продолжением неба. В нескольких шагах от берега водная гладь плавно поднимается вверх, возносясь стеной шириною в несколько локтей. Двое бредут к порталу по мелководью, поскальзываясь на крупной гальке, и их разговор еле слышен в плеске волн. — Клео... Спасибо тебе. — Просто признай: уж сюда-то тебе точно не стоило лезть в одиночку! — Ладно, ладно... напарница.